Читайте также: На какое будущее может рассчитывать украинская наука
На протяжении всех лет независимости происходила иммиграция научной молодежи, покидая страну научным пенсионерам. Это катастрофа не только для науки, но и для государства в целом.
Среди причин – и бездействие, и убийственные волевые решения руководства НАН Украины.
«Что-то изменить в украинской науке можно, только доведя ситуацию до абсурда», – так один академик объяснил мне яркий факт безальтернативного и почти единогласного переизбрания в позапрошлом году на новый срок gрезидента НАНУ Бориса Патона, которому сегодня уже исполнилось 98 лет.
При всем моем уважении к нему, следует признать, что Борис Евгеньевич, возглавляя Академию на протяжении 55 лет, так и не удосужился выучить английский язык, международный язык науки.
Да и область его исследований – электросварка – является скорее не наукой, а технологией, используемой уже более чем 100 лет назад, и является достаточно примитивной с точки зрения науки 21 века.
Но совсем не это я считаю абсурдом – а тот факт, что на всех выборах президента, сначала, Академии наук УССР, а потом НАНУ, эта победа ему давалась из-за отсутствия альтернативы.
Никто и никогда не конкурировал с ним за эту должность.
Никто и никогда не выступал с какой-то программой развития Академии и украинской науки в целом.
Как завороженные, восторженно и безальтернативно выбирали Патона целые поколения академиков, благодарных ему за свое академическое звание, поддержку и покровительство. Кто бы это осмелился подниматься на его уровень и составлять ему конкуренцию?..
Если бы вас столько лет подряд так увлеченно выбирали, хлопая в ладоши и распевая панегирики, то разве бы вы не привыкли к мысли: «Украинская наука – это я, и только благодаря мне она еще существует»?
Надо отдать должное Борису Патону. И ученые, и общество в целом должны быть благодарны за его активную роль в развитии нашей науки в 60-70 годах прошлого века.
Это было время стремительного роста научных учреждений, много активной молодежи смогло связать с наукой свое будущее. Будучи частью коммунистической, партийной номенклатуры, он знал, как с ней разговаривать, и удачно демонстрировал явную, а порой и значительно раздутую экономическую эффективность от внедрения научных разработок. Ведь в условиях планово-бюрократической системы никто не мог эту эффективность определить, оценить и проверить, поэтому преувеличений, а то и фальсификаций было достаточно.
СССР был милитаризированной державой, и огромные средства шли на военную тематику. Выхватывать и «осваивать» эти средства было страстью Бориса Патона.
Поэтому и развивалось гипертрофированное несвойственное Академии наук техническое направление, которое обслуживало весь СССР.
Остальные направления, в частности, те, которые определяют научный и общественный прогресс – современная биология, гуманитарные науки находились тогда в откровенном упадке, и поныне остаются там же.
Доминирование технических дисциплин было явным результатом второстепенности АН УССР в сравнении с «большой Академией» – АН СССР. Эта второстепенность проявлялась во всем: в доступе к зарубежной научной и технической информации, в возможности получения нужного оборудования, в международных контактах ученых.
С обретением независимости Украины драматические изменения произошли во всех сферах нашей жизни.
Но не в организации науки.
Получая государственные средства, прописанные в бюджете отдельной строкой, НАНУ хранила законные основания бесконтрольно их тратить, не отчитываясь не только перед налогоплательщиками, но и перед сообществом ученых.
Однако становилось все очевиднее, что много «выдающихся» научных достижений уже выглядели забавно из-за открытого образовательного пространства. Во времена СССР много научных разработок могли быть внедрены в практику, только учитывая низкий технологический уровень нашей промышленности.
Но ситуация изменилась радикально!
Промышленное производство стало частным, и конкуренция на мировом рынке требовала привлечения передовых и уже отработанных западных технологий – а не вливания средств в рискованные разработки украинских ученых.
Это и стало началом затяжного кризиса.
Остается непостижимой загадкой, как же удавалось Борису Патону удерживать рычаги управления в научном сообществе.
Как и почему миф коммунистической пропаганды о выдающемся и непревзойденном организаторе науки продолжал действовать?
Если в течение многих лет, вплоть до распада СССР, Патон, будучи членом ЦК КПСС, был частью власти – то здесь он переориентировался, став наиболее лояльным к тем, кто был при власти, а им было далеко до проблем науки.
К счастью, подкуп отдельных чиновников не приобрел массового характера и ограничился избранием в академики Владимира Литвина (по литературе) и в члены-корреспонденты Николая Азарова (по геологическим наукам).
Были предложения избрать в НАНУ и Виктора Януковича – однако до такого пренебрежения к профессии ученого наша Академия не успела дойти.
В условиях полной бесконтрольности рос и усиливался бюрократический аппарат науки, который был для Бориса Патона крепкой опорой.
Содержание на рабочих местах творчески отсталых и реально неработающих ученых позволяло легкомысленно и безнаказанно избавляться от наиболее активной и взыскательной творческой молодежи. Не давая им пространства для роста, их фактически выталкивали на работу за границу. Для этого были придуманы красивые слова о «научных традициях», «преемственности», «разумном консерватизме» и др.
Вместо сокращения неэффективных прикладных разработок, которые не находили спроса, к НАНУ присоединялись различные отраслевые институты, которые ложились бременем на бюджет страны.
…Конечно, сварка, склеивание или иные способы обработки материалов можно назвать наукой лишь в той мере, в которой они расширяют познания вселенной. Однако в НАНУ насаждались другие критерии.
«Наукой» в НАНУ считается любая разработка, которая не годится для практики и за которую должно заплатить государство. И именно такой подход используют ученые-неудачники, чьи разработки не находят внедрения ни на мировом, ни на украинском рынке.
***
Однако вернемся к электросварке. Технология является одной из древнейших, где используется электрический ток. Первый патент на нее был получен еще в 1887 году, а уже 100 лет назад (Патон еще не родился) ее использовали при построении металлических корпусов кораблей и резервуаров для воды и топлива.
В науке есть такое понятие, как время жизни научных идей. В передовых областях знаний – в частности, это современная биология, где я работаю – это всего лишь 4-5 лет. Срок меньший, чем одна каденция президента НАНУ. На наших глазах за время жизни одного поколения разительно изменились телевидение, телефония, информационные технологии.
Учитывая это, Борис Патон – это не человек из прошлого, он из позапрошлого времени.
Конечно, и в электросварке все время возникают новые производственные задачи. Создаются новые материалы, которые ведут себя по-разному в электрической дуге, и это требует новых технологических решений и побуждает исследования.
И если развитие науки стимулируется внутренней логикой самой науки в коллективном стремлении ученых к познанию неизвестного – то развитие технологий происходит с прицелом на конечный продукт. Этот продукт должен иметь конкретного заказчика, а не создаваться в никуда.
Учтите, сегодня в Украине наиболее активно развиваются информационные технологии – то есть именно те, к которым Борис Патон не смог дотянуться своими руководящими объятиями.
Персонифицированная власть в науке, да еще и в руках мало связанного с современной наукой человека – это страшно.
Страшна пропасть, которая отделяет настоящий научный успех от премий и наград, полученных Борисом Патоном и его окружением.
Если же признать, что выдающийся электросварщик совсем не ученый, а может и невысокого уровня технолог, то, что тогда делать с многочисленными трудами заангажированных исследователей?
Ведь в нашей стране научное знание постепенно превратилось в «патонознавство». Как следствие – деградация научно-популярной и научно-образовательной литературы, ориентированной на восхваление «выдающегося ученого».
Непросто с этим разобраться… А вдруг придется куда-то девать памятник на улице Хмельницкого – рядом с конференц-залом НАНУ, образец советской монументальной пропаганды?
Жизнь в другой реальности вполне понятна для 98-летнего человека. Однако та реальность, которая была создана Борисом Патоном, негативно влияет на каждого украинского ученого.
Ведь не творческая эффективность, а место сидения здесь определяют статус, зарплату, доступность к средствам проведения исследований. Такая «совковая» система организации науки была частью государственного устройства СССР с ее плановой экономикой и отсутствием конкуренции, она была вполне совместимой с тогдашней идеологией, разрушительной относительно свободного развития творческой личности. Вот она сохранилась и поныне.
Сохранять хоть какую-то дееспособность она могла лишь при условии безостановочного увеличения финансирования и количественного роста численности научных работников. Ведь реагировать на новые открытия, на новые запросы общества она могла лишь созданием новых научных коллективов.
А что со старыми коллективами?..
Они продолжали существовать, потому что в НАНУ не существовали – и до сих пор не существуют действенные механизмы их перепрофилирования или закрытия. В этой системе можно игнорировать объективные критерии эффективности ученого, научного коллектива, НАНУ в целом, и принимать единоличные волевые решения.
Призрак коммунизма бродит в президиуме НАНУ, его олицетворяет Борис Патон.
***
Вы никогда не поймете, как происходит управление НАНУ, как распределяются ее финансы.
По уставу, общественная организация не включает ученых, работающих в системе НАНУ. Перед ними нечего отчитываться.
Существуют персональные члены (академики) и получлены (члены-корреспонденты), которых общественность ученых не выбирала.
Из поколения в поколение они выбирают новых членов в своей замкнутой общине на вакансии, созданные за счет выбывших людей. Но и перед ними президент НАНУ не имеет нужды отчитываться про имущество, финансы и кадры. Академик и даже член президиума НАНУ не имеет доступа к этой информации.
В системе Патона академики лишь исполняют роль статистов, принимая на общем собрании сводный научный отчет, и время от времени выбирают себе подобных.
Все остальное происходит за закрытыми дверями. И это не лучший способ управления наукой.
Во всем цивилизованном мире, где существуют академии наук и подобные организации, они не являются органами государственного управления недвижимым имуществом, финансами и кадрами. Это – признанные авторитетные элитарные клубы ветеранов науки, способных прогнозировать ее развитие в государстве, формировать научно обоснованные предложения для решения государственных проблем.
…Хотелось бы видеть такой и нашу Академию.
Однако и ее кадровый состав должен быть другим.
Просмотрите список из наиболее известных в мире ученых Украины, он может быть сложным по объективным научным метрическим данным. Не так много найдете здесь членов НАНУ, хотя некоторые из них и не упускают возможности приписаться автором к работам своих подчиненных – и таким образом поднять свой рейтинг.
Скажем прямо: авторитет академика в нашем научном сообществе уже достаточно низкий, и с каждыми выборами падает еще ниже.
А отсюда и ответ общества, государства, его законодательных и исполнительных органов – драматическое сокращение финансирования науки, которое ставит под угрозу само ее существование.
Условия выживания не способствуют научному творчеству. В этих условиях аморальными и несправедливыми выглядят решения руководства НАНУ.
Никак не уменьшилась здесь пустая трата государственных средств, не начали пересматриваться плановые темы сомнительного качества, куда шли эти средства. Вместо этого – сокращение рабочего времени, а вместе с ним и зарплат для всех. Как для бездарей, так и для наиболее творчески активных ученых.
Для одних это просто больше свободного времени, а для других – крах надежд на получение результатов мирового уровня.
Поэтому и приобрел катастрофические масштабы отток кадров.
В научных учреждениях остаются те, кому некуда податься, – преимущественно ученые пенсионного возраста. Им трудно интегрироваться в современный научный и технологический прогресс, и они действуют самым простым способом – выходят на уличные протесты с единственным требованием: увеличить финансирование.
Так ученые становятся нищими. И уже в этой неприглядной роли их воспринимают рядовые граждане.
***
Относительная самодостаточность науки СССР отошла в далекое прошлое, и необходимым условием выживания украинской науки является ее интеграция в мировое научное пространство.
При этом надо четко понять, что евроинтеграция украинской науки – это гибель НАНУ как управленческой структуры.
Есть пример стран Восточной Европы и Балтии. Получив в наследство старую систему организации науки СССР, они прошли болезненный период реформирования. Результатом стал отсев непродуктивных ученых, однако произошло радикальное улучшение финансирования и условий работы эффективных и успешных ученых. Появились вакансии для творческой молодежи.
Ведь в странах Европы даже Нобелевские лауреаты выходят на пенсию по достижении пенсионного возраста.
Научные организации в странах-соседях Украины отказались от прямого финансирования научных учреждений – и перешли на систему финансирования конкурсных научных проектов.
Ученый может работать в академической структуре, в учреждении, которое финансируется государством, в университете, в частном секторе или даже быть ученым-одиночкой и конкурировать на равных за конкурсное финансирование из государственных фондов.
С нашей же системой, с ее ведомственным распределением средств на науку, – деньги, потраченные на прямое финансирование НАНУ, возвращенными государству в принципе быть не могут. Потому что ни на одном из этапов их распределения не существует мотивации у соответствующих лиц (да и механизмов) для их возврата.
Весьма неудачным оказался закон «О научной и научно-технической деятельности», вступивший в силу в начале прошлого года. Он в значительной степени консервирует существующее положение вещей и откровенно унижает роль общественных организаций ученых, научных обществ.
Положительным здесь были инициативы по созданию Национального совета по вопросам развития науки и технологий и Национального фонда исследований – но они не заработали до сих пор!
Повышение социального статуса научного работника и стимулирование молодых ученых носят лишь декоративный характер, а внедрения новых форм исследовательской инфраструктуры и грантового финансирования на уровне нужном для интеграции нашей науки в европейское пространство ученые ждут до сих пор.
А научное сообщество неустанно деградирует…
***
Идет война, число жертв в которой приближается к числу ученых НАНУ. И почему бы здесь не вспомнить историю?
Именно война, а дальше гонка вооружений были мощными стимулами в создании новых технологий. Во время Мировой войны была создана атомная бомба, изобретена радиолокация, возникли ракетная техника и новые средства связи. В современной войне победят не солдаты, которые стреляют из окопов – а робототехника и телекоммуникации.
Над созданием новых средств ведения войны и защиты работают и ученые НАНУ. Но какие мизерные средства для этого выделяются! В прошлом году по программе НАНУ выполнялось лишь 26 конкурсных проектов – по сравнению с несколькими тысячами плановых тем.
Пусть теперь будет всем понятно, почему украинским ученым, сотрудникам НАНУ, остается работать только бесплатно вечерами и ночами, догоняя мимолетный научный прогресс и отвечая на острую потребность в новых технологиях для обороны государства. Это происходит, потому что нет огромных дополнительных государственных средств, которые бы делились между допущенными лицами в кабинете Патона.
А направить плановую тематику на решение насущных потребностей государства в совковой системе невозможно.
Надо бороться за украинскую науку. У нас лучшие земли и богатые недра, отличный транзитный потенциал между Европой и Азией, трудолюбивые люди. Но в современном мире это не делает страну богатой.
Собственные наукоемкие технологии, многогранное развитие человека и научно обоснованные государственные решения – это путь Украины в круг наиболее богатых и развитых стран мира.
Автор: Александр Демченко, доктор биологических наук, руководитель лаборатории нанобиотехнологий Института биохимии им. Палладина НАНУ
Источник: «Украинская правда. Жизнь»
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.