Катастрофа, произошедшая 26.04.1986 г., непосредственно сказалась почти на всех демографических процессах:
На снижении рождаемости (по крайней мере, в первые годы), усилении миграционного оттока жителей наиболее приближенных к ЧАЭС территорий (за счет как организованного переселения сразу после катастрофы, так и индивидуальных переездов в течение 1986-1990 гг.), ухудшении состояния здоровья и росте смертности (последнее наблюдается с 2004 года на отдельных пострадавших территориях).
А также на ускорении процесса демографического старения (главным образом, в течение первых лет после катастрофы), упадке значительной части территории зоны (экономическом упадке, прежде всего), что привело к упадку социальной инфраструктуры, депрессивному характеру региональных и локальных рынков труда, распространению бедности среди населения и тому подобное.
К сожалению, негативные социально-экономичные процессы продолжаются и сейчас, через 25 лет после катастрофы.
Информационно-методические проблемы. Объективно оценить влияние последствий Чернобыльской катастрофы на демографические процессы (и даже на состояние здоровья населения) крайне трудно. И обусловлено это, прежде всего препятствиями информационно-методического характера.
Так, оценки интенсивности и структуры демографических процессов на уровне отдельных загрязненных районов и населенных пунктов страдают из-за ненадежности исходной информации (малый объем генеральной совокупности), в результате чего представлены, как правило, общими коэффициентами, а не более корректными специальными и суммарными показателями.
На уровне общих коэффициентов, как известно, ощутимо влияет половозрастной состав населения, а различия по территориям и повышенная «подвижность» жителей загрязненных регионов существенно деформируют общие показатели, что сказываются на возможностях их сопоставления, то есть делают их малопригодными для пространственного и динамического анализа.
Повышенная интенсивность миграций населения пострадавших регионов (в том числе переселенцев из зон обязательного и гарантированного добровольного отселения), затрудняет индикацию влияния облучения на изменения в состоянии здоровья, возникших за определенный период, поскольку бывшие жители загрязненных территорий регистрируются уже на новом месте жительства и тому подобное.
Сказывается и неполнота и недостаточное качество статистики заболеваний (особенно сельского населения), которая фактически отражает обращение в медицинские учреждения, а не состояние здоровья или даже распространенность заболеваний.
Оценка социально-демографических последствий катастрофы осложняется в связи с проблемами отделения действия именно «чернобыльского фактора» от целого комплекса социально-экономических, политических и собственно демографических трансформаций, произошедших в Украине за прошедший с того времени период. К тому же и сам период имел не столько эволюционный, сколько революционный характер.
Наиболее пострадавшая доля населения — прежде всего т. н. «ликвидаторы» и жители прилегающей к ЧАЭС территории — сегодня распылены по всей Украине, а иногда и за ее пределами; мониторинга же их дальнейшей судьбы ни в СССР, ни в Украине не велось. И даже выделение пострадавших территорий по базе данных обследования условий жизни домохозяйств является довольно сложным, поскольку соответствующая группировка программой анализа данных не предусмотрена.
Такие разработки были выполнены один раз в 2007 году, поэтому часть данных, приведенных в статье, относится именно к этому периоду.
Поскольку сведения и обработка массивов статистических данных, собранных по методу сплошного наблюдения, осуществляются в основном на уровне административных районов, городов республиканского подчинения и областей, все оценки социально-демографических последствий чернобыльской катастрофы опираются на официальные статистические материалы областного и районного уровней. Соответственно все полученные результаты имеют определенную степень условности.
Характеристика ареала катастрофы. Несмотря на то, что со времени Чернобыльской катастрофы прошла уже четверть века, ареал радиологического загрязнения остается очень большим. По данным на начало 2011 года, он охватывает 2 163 населенные пункты, включая 73 районы и 8 городов областного подчинения, расположенных на территории 12 областей. Это Винницкой, Волынской, Житомирской, Ивано-Франковской, Киевской, Ровенской, Сумской, Тернопольской, Хмельницкой, Черкасской, Черновицкой и Черниговской области.
Всего на загрязненной территории проживает около 3,7 млн. человек, в т. ч. 2,4 млн. сельских жителей. Официальный статус пострадавших имеют 2 210,6 тыс. человек. Такие масштабы, безусловно, являются чрезвычайно весомыми для Украины, и можно утверждать, что последствия катастрофы сказываются не только на данном контингенте, но и искажают средние показатели по всей популяции.
Чернобыльская катастрофа, изменив экологическую ситуацию в Украине, в то же время повлекла за собой ряд других изменений: социально-экономических, административных, психологических. В результате произошла трансформация миграций. В течение первых постчернобыльских лет из приближенных к ЧАЭС территорий – не обязательно наиболее пострадавших выехали многочисленные группы населения.
Произошло изменение репродуктивного поведения (в первые годы после катастрофы уровень рождаемости стремительно снизился) и, что является наиболее весомым в контексте демографических процессов, – ухудшение состояния здоровья и рост смертности населения (к сожалению, этот процесс продолжается, и по сей день).
Говоря о последствиях чернобыльской катастрофы, стоит обратить внимание на субъективные и объективные их проявления. Вопреки логике, наиболее весомыми являются именно субъективные последствия — поскольку человек есть существо не только (а возможно, и не столько) биологическое, как социальное, именно его представления о мире, о своем месте и роли в этом мире могут играть решающую роль.
Острота переживания последствий катастрофы в общественном сознании постепенно угасает. Так, по данным мониторинга Института социологии НАН Украины «Украинское общество в 1992-2010 гг.», среди 17 самых серьезных страхов чернобыльская катастрофа занимала в 1992 году 6 место (о ней упомянули 47% опрошенных), в 2005 году – 9 место (21%), а в 2010 – 10 место (16%). Однако нельзя пренебрегать и объективными факторами.
И первым из них являются особенности уровня жизни населения пострадавших регионов.
Социальная инфраструктура находится в состоянии тотального упадка, рынок труда имеет депрессивный характер, в структуре доходов преобладают социальные трансферты, а в конечном итоге – уровень жизни населения пострадавших территорий значительно уступает средним показателям не только по Украине, но и даже в прилегающих территориях.
Жилищный фонд крайне устаревший. Со времени катастрофы на пострадавших территориях построено менее 20% всех домов, тогда как треть – более полувека назад.
Устаревшее жилье в подавляющей степени не обеспечено даже элементарными удобствами; особенно это характерно для сельской местности. В результате жители Чернобыльской зоны дополнительно страдают и из-за плохих жилищных и бытовых условий. Вполне очевидно, что в чернобыльской зоне никто не занимается проблемами обеспечения населения чистой питьевой водой и защитой окружающей среды. Природный газ был проведен еще до катастрофы.
Значительная часть сельских населенных пунктов не имеют дорог с твердым покрытием, особенно на Черкасской, Ровенской и Винницкой области, где соответствующий показатель в 2-3 раза уступает среднему по Украине.
Следовательно, население не может добраться до более развитых городов и поселков и получить там необходимые услуги, не развивается и маятниковая трудовая миграция, что могло бы обеспечить экономически активное население рабочими местами и решить проблемы занятости и доходов, хотя бы на уровне национальных крайне низких стандартов.
Трудно оценить и последствия очень низкой, даже по сравнению с прилегающими территориями, обеспеченности земельными наделами. С одной стороны это связано с тем, что в зоне меньше доля земли, пригодной для использования без риска для здоровья, а с другой, учитывая крайне сложное материальное положение, это препятствует хоть небольшому снижению уровня, глубины и масштабов бедности.
Среди сельских домохозяйств Чернобыльской зоны 15,2% сдают землю в аренду, 67,3% участков используется для выращивания продукции, предназначенной для удовлетворения только собственных потребностей домохозяйства, на 15,2% земельных участков выращивают продукцию, предназначенную как для личных нужд, так и для продажи, 0,2% земельных участков домохозяйства только начали осваивать.
Использование земельных участков, полученных населением в результате распаевания имущества коллективных хозяйств, связанное с определенными недостатками в современном законодательстве и другими объективными факторами (отсутствие надлежащей материально-технической базы, невозможность сдачи в аренду земельных участков и тому подобное).
Есть надежда, что введение рынка земли в определенной степени улучшит ситуацию, но в то же время нельзя не считаться и с теми предосторожностями, которые высказывают специалисты относительно низкого уровня правовых знаний и правовой защищенности крестьянства.
Уровень доходов населения Чернобыльской зоны значительно уступает средним показателям и по Украине, и по прилегающим территориям.
Важно отметить, что отставание значительно выше при использовании показателя денежных средств, а не общих затрат. Это свидетельство того, что именно на пострадавших территориях население большую (19,4% против 14,4 на прилегающих территориях и 11,1% в Украине в целом) долю своих доходов получает с приусадебного участка, то есть потребляет продукты растениеводства и скотоводства собственного производства.
Учитывая то, что качество именно такого рода продукции (включая радиоактивное загрязнение) практически не проверяется – в отличие от той, что попадает в торговую сеть, – такое соотношение стоит признать, по крайней мере, опасным для здоровья потребителей.
Структуре общих доходов населения, проживающего на загрязненных территориях, присущи определенные особенности. Так, значительно ниже, по сравнению с другими территориями, является удельный вес оплаты труда, который мало отличается от доли социальных трансфертов. Значительно выше и значение личного подсобного хозяйства.
Такая ситуация является следствием проблем на региональных рынках труда и соответствующих осложнений и с трудоустройством, и с уровнем оплаты труда.
При таких условиях значительно более высокая (на 34,2% по сравнению со средним по Украине показателем и на 24,2% – с прилегающими территориями) роль социальных трансфертов вполне понятна – “львиную” долю этих различий формирует значительно больший удельный вес пенсий, что в значительной мере обусловлено более высоким уровнем демографического постарения.
Традиционный для сельской местности миграционный отток молодежи в этих регионах, усиленный экологическими факторами, приобретает большие масштабы, и вызвал большие деформации возрастного состава населения. Однако нельзя пренебрегать и тем, что население загрязненных территорий получает чернобыльскую помощь, удельный вес которой в структуре доходов составляет около 1%, а более высокий уровень бедности вызывает большее значение помощи малообеспеченным семьям.
Риск бедности жителей Чернобыльской зоны превышает средний по стране в 1,7 раза (почти одинаково и по относительным, и по абсолютным критериям) и рассчитан для населения прилегающих территорий – в 1,6 раза.
В структуре совокупных расходов население Чернобыльской зоны, прежде всего, бросается в глаза значительно выше, чем в среднем по Украине и прилегающим территориям и даже сельской местностью, доля расходов на питание. Это опять-таки является следствием бедности.
Итак, доходы населения Чернобыльской зоны в большей степени, чем в среднем по Украине, формируются за счет социальных трансфертов и доходов от личного подсобного хозяйства и в меньшей степени за счет трудовых доходов. А расходы направляются, прежде всего, на самое необходимое направление – на питание.
Быт современной семьи невозможно представить без наличия предметов и приборов длительного пользования. Их наличие обеспечивает приемлемый уровень комфорта и выполнения вспомогательных функций при ведении домохозяйства и свидетельствует об определенном уровне благосостояния.
Показатели обеспеченности товарами длительного пользования домохозяйств Чернобыльской зоны почти по всем позициям уступают средним показателям по стране и прилегающим территориям. И то, что на пострадавших территориях выше удельный вес сельского населения, которое вообще меньше обеспечено бытовой техникой, объясняет не все.
Так, для крестьян важно иметь любое собственное транспортное средство, как высоко затратные (автомобиль), так и более дешевые (мотоцикл, мопед, велосипед и т. п.), поскольку часто собственный автомобиль или мотоцикл является единственным для них доступным средством передвижения на дальние расстояния. И если жители Чернобыльской зоны менее обеспечены автомобилями, то дешевыми транспортными средствами (мотоцикл, мопед, велосипед), они обладают значительно чаще своих соседей.
Однако вопрос не только в обеспеченности, а, прежде всего в возможности приобрести необходимую технику, например в случае ее выхода из строя. В частности, особенно устаревшими в Чернобыльской зоне, по сравнению с прилегающими территориями, являются холодильники и стиральные машины. А подавляющее большинство (до 75%) населения приобрести их не может.
Таким образом, население Чернобыльской зоны значительно больше жителей других территорий страдает от низкого уровня жизни – это касается и доходов, и доступности основных социальных благ, и развития социальной инфраструктуры. Важно, что в дочернобыльские времена все параметры уровня жизни, которые можно было измерить, практически не отличались от рассчитанных уровней по соседним территориям.
Итак, современный уровень занижен даже по украинским стандартам, уровень жизни населения Чернобыльской зоны в значительной (если не большей), степени является следствием катастрофы.
Состояние здоровья и смертность населения. Наиболее угрожающими последствиями Чернобыльского фактора являются изменения состояния здоровья и смертности населения. Логично, что приближенность к территории ЧАЭС обуславливает большее влияние.
И это отмечает население, хотя неизвестно, действительно ли жители 3-х ближайших к ЧАЭС областей (Киевской, Житомирской и Черниговской) болеют чаще других, или сказывается соответствующая психологическая настроенность. Но в 2010 году влияние чернобыльского фактора на свое здоровье отмечали 77,8% опрошенных жителей этого региона, тогда как в целом по Украине – 67,5%.
Однако речь идет не только о мнимых фобиях – если они и есть, то отражаются на дифференциации уровней и тенденций смертности. Особенно острым влияние катастрофы оказывается в сельской местности, население которой меньше защищено от радиоактивного загрязнения (в частности, из-за недостаточной обеспеченности чистой питьевой водой и распространенного употребления растительных и животных продуктов собственного производства).
И вполне закономерно, что больше страдают от этого мужчины – к сожалению, для всего пространства бывшего СССР характерна очень высокая смертность мужчин, которые к тому же значительно острее женщин реагируют на любые внешние факторы. Во время всего периода наблюдения негативные тенденции смертности в Украине сопровождались более высокими темпами ее роста именно в Чернобыльской зоне, где они усиливались радиоактивным загрязнением, психологическими стрессами и низким уровнем жизни.
Так, еще в первой половине 1990-х годов стандартизированный коэффициент смертности вырос на 23,2% (в Украине – на 21,3%). Вторая волна роста смертности пришлась на 1999-2007 годы: стандартизированный показатель повысился в зоне загрязнения на 9,0% (в Украине в целом – на 5,4%).
Если исходить из радиологических позиций, то сформированные на сегодня уровни смертности среди пострадавшего населения располагаются в такой последовательности.
Первое место занимает смертность жителей радиоактивно загрязненных территорий, которые подверглись острому облучению относительно высокими дозами в 1986 году и в дальнейшем облучались малыми дозами радиации. Второе место занимает смертность ликвидаторов аварии, которые во время выполнения работ, особенно в 1986-1987 гг., страдали от действия повышенного острого облучения.
Смертность ликвидаторов, которые более чем на 90% являются лицами трудоспособного возраста, быстро росла в течение последнего десятилетия и значительно превышала уровень вымирания всего трудоспособного мужского населения Украины: в 1998 г. в 1,2 раза, а в 2010 году – почти в 2 раза.
Третье место занимает смертность эвакуированных лиц, подвергшихся кратковременному повышенному облучению с начала аварии на Чернобыльской АЭС до времени эвакуации. И, наконец, четвертая позиция принадлежит смертности лиц, родившихся от облученных родителей.
Крайне неблагоприятная динамика смертности населения в трудоспособном возрасте имеет весьма серьезные последствия для дальнейшего демографического и социально-экономического развития загрязненных территорий.
Неблагоприятной на обще-украинском фоне выглядит динамика смертности населения пенсионного возраста. Если неблагоприятный тренд смертности населения старшего трудового возраста на обще-украинском уровне в течение кратковременного периода (1996-1998 гг.) имел положительное направление, то в зоне загрязнения не было и этого.
Ухудшение режима вымирания пожилых людей в радиоактивно загрязненных районах неустанно продолжается со времени катастрофы и до сих пор, причем более высокими темпами, чем по Украине в целом.
Структура смертности по причинам смерти в радиоактивно загрязненных районах в постчернобыльский период в целом остается неизменной. Глубокий эпидемиологический кризис, который переживает Украина в целом, и загрязненная зона в частности, проявляется в сохранении комбинированной структуры причин смерти.
Она сочетает в себе худшие черты традиционной и современной структур патологий, где высокая смертность от эндогенных и квазиэндогенных причин смерти (сердечно-сосудистых болезней, новообразований) граничит с высоким уровнем смертности от экзогенных патологий (инфекционные и паразитарные болезни, заболевания органов дыхания и органов пищеварения, внешние причины смерти).
Изменения в зоне загрязнения после 1986 года не способствуют прогрессивной перестройке в целом архаичной структуры патологий – средний возраст смерти не только не повышается, то есть не происходит отторжения смертей к старшим возрастным группам, а наоборот, снижается, что свидетельствует об омоложении смертности от большинства причин.
Оценка населением влияния катастрофы на самочувствие и состояние здоровья несколько хуже среди жителей пострадавших территорий, что можно объяснить наличием многих негативных факторов, в частности радиационным и экологическим воздействием, а также физиологическими и психологическими (фобии, самовнушение и тому подобное) особенностями лиц.
Не менее важным являются особенности рациона питания, в частности его качество и безопасность, степень доступности качественного медицинского обслуживания (как в поликлиниках, больницах, так и в санаторно-курортных заведениях), направленного на преодоление ранних и отдаленных эффектов действия негативных факторов Чернобыльской катастрофы.
К сожалению, жители загрязненных территорий получают больше льгот разве что на покупку лекарств, санаторно-курортных путевок им приходится даже меньше, чем населению других территорий.
Сравнение региональной вариации ожидаемой продолжительности жизни при рождении за 1985-1986 и 2008-2009 гг. наглядно свидетельствует о значительном росте смертности сельских мужчин именно Черниговской, Киевской и Житомирской областей. По данным за 1985-1986 гг. эти области относили ко второй группе смертности (выше была смертность в Запорожской, Херсонской и Одесской области). То по данным 2008-2009 годов уверенно показатели переместились к первой группе, с самой высокой смертностью.
Весомость влияния экологического фактора на состояние здоровья пострадавшего населения усиливается в связи с недостатками оздоровительного поведения, пренебрежением правилами радиационной безопасности и гигиены.
Таким образом, на пострадавших территориях, за постчернобыльский период выросло поколение жителей. Они недостаточно осведомлены об условиях безопасного проживания на загрязненных территориях, из-за резкого ослабления санитарно-просветительской работы. И в основном не соблюдают правила радиационной гигиены, имеет место взаимное «наложение» и негативный синергетический эффект действия следующих влиятельных факторов ухудшения здоровья.
Это как экологическая нагрузка (радиоактивное загрязнение) и нерациональное потребительское поведение (в частности, в части потребления загрязненных продуктов питания), нездоровый образ жизни и тому подобное.
Заметное влияние чернобыльского фактора на популяционные показатели смертности, что наблюдается с 2004 года, еще далеко от своего завершения. Трудно даже предсказать вероятные изменения тенденций и рисков преждевременной смерти.
Ни в коем случае нельзя исключать так называемые отдаленные последствия воздействия радиации на организм человека, в дальнейшем у населения пострадавших территорий могут возникать как опухоли, сердечнососудистые заболевания, рак легких, щитовидной железы и крови, так и изменения «наследственного материала».
Именно поэтому в Украине необходимы мониторинг и оценка влияния катастрофы на состояние здоровья и самочувствие населения, в частности того, которое проживает на территориях, подвергшихся радиационному загрязнению.
Миграционный отток населения. Действие миграционного фактора ограничивается первым десятилетием после катастрофы, причем переезды происходили как в организованном порядке (с привлечением государственных средств и в соответствии с соответствующими правительственными решениями), так и в неорганизованном.
Началом организованных переселений стали первые дни после аварии на Чернобыльской АЭС, когда за два месяца было эвакуировано 91,6 тыс. жителей особо загрязненных районов (жителей двух городов и 69 сел).
Всего, по данным Министерства Украины по вопросам чрезвычайных ситуаций и по делам защиты населения от последствий Чернобыльской катастрофы, в течение 1986-1995 лет из 112 поселений, проживание в которых опасно для жизни, было переселено и самостоятельно выехало почти 163 тыс. человек (52,2 тыс. семей). В том числе численность эвакуированных составляла 91,2 тыс. человек, а тех, кто выехал самостоятельно из районов загрязнения в течение 1990-х годов – 7,2 тыс. лиц.
Из зоны обязательного отселения переселено 46 тыс. человек и из районов добровольного отселения и радиологического контроля – 44 тыс. лиц. Максимальная доля переселенцев – 45% приходится на зону отчуждения, или срочную эвакуацию в течение апреля-июня 1986 года. Зона обязательного отселения занимает второе место по объему переселений – 28%, а на остальные радиоактивно загрязненные территории приходится 27%.
Наибольшими были объемы миграционных перемещений из зоны обязательного отселения в первой половине 1990-х годов, когда активно проводились переселения из загрязненных районов Киевской области. В следующую пятилетку (1996-2000 годы) переселения существенно уменьшаются и сводятся после 2000 года к единичным случаям.
Чернобыльская катастрофа вызвала первую в истории Украины масштабную экологическую миграцию вследствие разрушения окружающей среды, ее непригодности для проживания.
Динамика численности и состава населения. Если в целом по Украине депопуляция- составляющая демографической динамики (превышение числа умерших над численностью родившихся) утвердилась после 1991 года, то на загрязненных территориях этот феномен в масштабах всего ареала возник еще во второй половине 1980-х годов.
Естественное сокращение вдвое превышает миграционные потери (по крайней мере, если иметь в виду официально зарегистрированную постоянную миграцию), а масштабы уменьшения численности крестьян почти вдвое больше по сокращению горожан. Учитывая худшие показатели естественного и миграционного движения населения областей, максимально приближенных к ЧАЭС, в частности их сельской местности, вполне закономерным является ускоренное сокращение общей численности их жителей.
Если общая численность сельского населения 24 регионов Украины (за исключением 3-х) за 25 лет сократилось на 17%, то численность крестьян Житомирщины и Киевщины уменьшилась на 30%, а Черниговщины – вообще на 42%. Собственно речь может идти о демографической деградации сельской местности вокруг ЧАЭС. Кроме чисто гуманитарных проблем, это может создать и экономические неурядицы.
В частности, связанные с полной потерей жителей на значительной территории – при любых условиях земля нуждается в обработке, а объекты инфраструктуры – в уходе.
Негативное влияние катастрофы проявляется в разрушении поселенческой сети на радиоактивно загрязненных территориях. Оно коснулось преимущественно сельского расселения, меняется в зависимости от правового режима зоны радиоактивного загрязнения, зависит от степени благоприятности доаварийной демографической ситуации и меняется во времени.
Деградация сел, особенно в районах радиоактивного загрязнения, является главным признаком упадка сельской местности. Чернобыльская катастрофа непосредственно повлекла значительное сокращение численности населения вследствие полного отселения одного города и сотни деревень, необратимую деградацию 70 деревень, 4 городских поселений, ускоренную деградацию около 1000 сельских поселений в районах радиоактивного загрязнения.
Современная половозрастная структура населения как Украины в целом, так и загрязненных районов сформировалась под влиянием двух групп факторов.
Это эволюционных изменений вследствие закономерного снижения рождаемости и смертности в процессе демографической модернизации и деструктивных воздействий, демографических катастроф, детерминированных социальными потрясениями советской эпохи, влиянием Чернобыльской катастрофы и трансформационных преобразований за годы независимости Украины.
Если бы не эти тяжелые времена, контур половозрастной пирамиды населения загрязненных территорий изменялся бы постепенно, отражая типичный для периода демографической модернизации процесс старения населения, а ее края оставались бы плавными. А на самом деле для возрастной пирамиды зоны загрязнения характерны деформированные, рваные края и очень сильная асимметрия мужской и женской части пирамиды.
Форма половозрастных пирамид Украины и радиоактивно загрязненных территорий указывает на регрессивный характер воспроизводства населения в зоне загрязнения и наличие устойчивой тенденции к депопуляции.
Главной и наиболее характерной чертой изменений возрастного состава населения Украины и загрязненных территорий, в частности, является старение населения, которое проявляется в росте доли лиц пожилого возраста и уменьшении удельного веса младших возрастных контингентов и в увеличении населения среднего возраста.
Изменения миграционной и репродуктивного поведения и обусловленные ими трансформации возрастной структуры населения вследствие Чернобыльской катастрофы ограничиваются первыми несколькими годами.
Но и сейчас уровень демографического старения областей вокруг ЧАЭС заметно превышает средний по Украине, и, по прогнозам Института демографии и социальных исследований им. М. В. Птухи НАН Украины, в дальнейшем будет только расти. В частности, доля детей до 16 лет уменьшится к 2015 году до 15%, а лиц в возрасте 60 лет и старше, наоборот, вырастет до 27-28%.
Ускоренное сокращение сельского населения сопровождается таким же ускоренным процессом его старения.
Указанные сдвиги возрастной структуры создают дополнительные проблемы для перегруженной социальной инфраструктуры, прежде всего системы здравоохранения и социальной защиты.
На фоне значительно более высоких по сравнению с молодежью потребностей лиц старшего возраста в медицинской помощи и социальных услугах повышенный уровень старения населения регионов с низким развитием социальной инфраструктуры выглядит существенным демографическим риском. Слабая экономика этих регионов не в состоянии обеспечить надлежащее финансирование, следовательно, главным источником остаются трансферты из центрального бюджета.
Направления необходимой корректировки социально-демографической политики в регионах, пострадавших в результате Чернобыльской катастрофы. Насущной необходимостью настоящего представляется принципиальная корректировка идеологии социальной поддержки населения, пострадавшего в результате катастрофы на ЧАЭС.
Усилия должны быть сконцентрированы не на индивидуальных мероприятиях (бесспорно, они будут сохраняться, хотя и не в нынешнем объеме), а на развитии социальной инфраструктуры, рынка труда, обеспечении доступности образования, медицинской помощи и тому подобное.
Сохранение и улучшение состояния здоровья пострадавшего населения требует внедрения системы формирования и распространения стандартов здорового образа жизни с учетом специфики радиоактивно загрязненных территорий; формирование благоприятных условий для систематического восстановления здоровья пострадавшего населения (особенно детей), в частности путем их оздоровления.
Крайне необходимой задачей является повышение качества и эффективности санитарно-гигиенического образования населения, активной пропаганды здорового образа жизни, соблюдение правил радиационной гигиены и безопасности путем преобразования санитарного образования в систему непрерывного медико-гигиенического обучения и воспитания в учреждениях общего и профессионального образования, СМИ, учреждениях здравоохранения, физической культуры и других социальных институтах.
Создание условий для экономической реабилитации и развития территорий, подвергшихся радиоактивному загрязнению, предполагает расширение их производственной и социально-бытовой инфраструктуры.
Однако социальная инфраструктура пострадавших территорий находится в состоянии упадка. На фоне снижения показателей обеспеченности населения социально-бытовыми услугами, ухудшения качества услуг, предоставляемых населению, и ухудшения материально-технической базы объектов социально-культурного назначения постоянно уменьшаются объемы инвестиций в строительство объектов социальной инфраструктуры сельских поселений, сокращается финансирование их текущей деятельности.
Должны быть определены перспективные направления экономической деятельности на пострадавших территориях, разработана система их государственной поддержки, в частности, необходимы прогнозы потребности в рабочей силе по профессионально-квалификационным группам. Следует обеспечить государственный заказ на подготовку соответствующей рабочей силы.
В рамках реформы системы здравоохранения должна быть проведена модернизация материально-технической базы, в том числе экстренной медицинской помощи, разработана система мотивации медицинских работников к работе в медицинских учреждениях пострадавших сельских населенных пунктов.
Учитывая специфику пострадавших территорий, целесообразно было бы ввести механизмы привлечения специалистов для работы на контрактной основе. Это дало бы возможность планировать движение кадров, решить на время проблему с кадровым обеспечением и заблаговременно привлекать нужных специалистов, заключая трудовые контракты на определенный срок.
В сфере бытового обслуживания необходимо приблизить объекты к потребителям путем восстановления работы комплексных приемных пунктов и развития выездных форм предоставления услуг.
А также путем организации пунктов по приему заказов от крестьян непосредственно по месту их жительства: при заведениях общественного питания, магазинах, учреждениях культуры и тому подобное, оказание элементарных услуг в пределах этих пунктов, привлечение частных специалистов для организованного бытового обслуживания пострадавшего населения.
Для обеспечения приемлемого культурного обслуживания пострадавшего населения целесообразно создать условия для развития мобильных форм оказания этих услуг, особенно в селах с населением до 200 человек, и акцентировать внимание на реализации информационной и реабилитационной функций учреждений культуры в пораженном регионе.
Итак, сегодня должна быть сформирована новая, более эффективная политика по преодолению последствий Чернобыльской катастрофы.
Она наряду с традиционными мерами социальной защиты, должна включать активные меры по решению проблем здравоохранения, окружающей среды, занятости, формирования экономической активности населения, создания новых экономических возможностей и благоприятных условий для внедрения инновационных проектов развития и рекультивации пострадавших территорий. К реализации этих задач должны быть активно привлечены органы местного самоуправления, общественные организации, международные партнеры.
Автор: Е.М. Либанова, директор Института демографии и социальных исследований им. М.В. Птухи НАН Украины, академик НАН Украины
Источник: Журнал «Демография и социальная экономика»
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.