По уровню обеспечения питьевой водой Украина занимает 125-е место среди 180 стран мира, находясь между Чадом и Суданом. Как это исправить?
Смотря с киевских холмов на Днепр, сложно поверить в то, что Украина испытывает нехватку воды уже сейчас. Мы настолько привыкли к беспредельности водного ресурса – из рек, колодцев, скважин, что когда то тут, то там общины сталкиваются с дефицитом воды, это становится настоящим шоком и для населения, и для экономики.
На днях впервые на мировой бирже начали продавать фьючерсы на воду. Это произошло из-за пожаров в Калифорнии и недостатка воды для сельского хозяйства. Хотя продажа фьючерсов на воду и выглядит как шокирующая новость, но она ярко иллюстрирует тренд об изменении климата и нехватке водных ресурсов.
В аналитическом отчете «Время воды», который недавно презентовали, тоже много шокирующей информации о состоянии водных ресурсов в Украине. По оценкам Всемирного банка, Украина занимает 125-е место среди 180 стран по показателю «количество питьевой воды на душу населения». Где-то между африканскими странами Чад и Судан.
У нас водных ресурсов в 20 раз меньше, чем в Швеции, и мы являемся аутсайдерами в Европе – но до сих пор не имеем единой системы управления водными ресурсами. Мы даже просто не знаем, сколько у нас есть воды, какое ее качество – в комплексе.
В этом году аграрии на юге страны недополучили 20-30% урожая. Еще более угрожающей является ситуация на востоке, где воду приходится транспортировать магистральными водопроводами на десятки километров.
Предприятие «Вода Донбасса» страдает не только от военного конфликта, но и от маловодия – здесь из бассейна Северского Донца приходится отбирать до 40% воды, тогда как по исследованиям ученых экологически в безопасной доле имеется не более 10%.
Но мы все же «не видим» это как единую экосистему – а потом удивляемся, почему в кране «плохая» вода или ее вообще нет.
Ограниченность ресурса: вода как ключевой фактор ВВП и миграции
Современная инфраструктура обеспечения водой сформировалась во времена советской индустриализации, когда в городах росли и производства, и количество населения. Однако сейчас мы наблюдаем нарастающий дефицит воды – быстрее, чем сокращение водопользования промышленностью и сокращение населения.
Представьте, по «старым» планам в Житомире должно было проживать 400 тысяч населения, однако сейчас воды не хватает даже на 230 тысяч, и это когда практически не работают химические предприятия города.
Не менее угрожающая ситуация по дефициту воды для развития экономики. Так, по оценкам экспертов, чтобы Украина догнала Польшу по ВВП, необходимо в 4-5 раз увеличить объем использования водных ресурсов.
Поэтому когда мы говорим о необходимости развития перерабатывающей промышленности, чтобы экспортировать не сырье, а продукцию переработки, то должны осознавать, что это потребует больше воды.
Что уж говорить о сельском хозяйстве, особенно в южных регионах, где применяется орошение. Точнее во многих случаях применялось – в том числе из-за нехватки воды сокращаются площади технологических орошаемых угодий.
Когда же мы позиционируем Украину как страну с мощным агропромышленным комплексом – должны понимать, что при недостатке воды деградируют знаменитые черноземы. Более 80% пахотных земель сейчас имеют дефицит влаги, ресурс плодородия почв стремительно сокращается. Так что, какими бы эффективными ни были меры по стимулированию экономики — она может «упереться» в «водяной потолок».
Все начинается со стоков
При обозначении проблем водоснабжения, у нас в основном начинают говорить о старых ржавых трубах, об огромных потерях воды при снабжении, об нелегальных врезках в водопроводы. А также общее несоответствие унаследованных со времен советской индустриализации систем водоснабжения.
Степень износа основных фондов водоканалов уже составляет почти 80%, однако в условиях маловодья насущной проблемой становится очистка стоков, ведь они попадают обратно в реки, где ниже по течению находятся другие водозаборы.
В начале ХХ века Киев «додумался» устроить поля фильтрации канализационной сети выше по течению Днепра, чем водозабор, – и довольно быстро днепровская вода стала непригодной для употребления, городу пришлось переводить все на артезианское водоснабжение, а вода стала очень дорогой, особенно для промышленности.
Казус исправили огромными капиталовложениями, однако сейчас невозможно рассматривать каждый город, каждый водоканал «в вакууме», не учитывая влияния на соответствующий бассейн реки.
Итак, сейчас 33 водоканала входят в топ – 100 загрязнителей Украины — как из-за устарелости оборудования водоочистки, так и отсутствия контроля над выбросами. Именно распространение моющих средств с содержанием вредных примесей, в частности фосфатов, вызывают «цветение» водоемов – а, следовательно, ухудшение качества воды на водозаборах.
Для решения проблемы требуется сочетание законодательных экологических требований и модернизация очистного оборудования, которое имеет технологии еще прошлого века – тогда как химический состав стоков значительно изменился.
Не лучше ситуация и с промышленными выбросами. В настоящее время около 80% предприятий вообще не имеют локальных очистных сооружений, и в канализацию без какой-либо дополнительной очистки сливают различные опасные вещества (жиры, смолы, отработанные нефтепродукты, стружку, известь, а порой и токсичные жидкости).
Сейчас среди лидеров-загрязнителей — бумажная, пищевая, текстильная, химическая, металлообрабатывающая, фармацевтическая отрасль, да и многие другие направления деятельности.
Стыдно говорить, но до сих пор Украина остается страной выгребных ям – и в далеких селах, и даже в столице. Страна имеет огромный профицит неочищенных стоков: если городские жители имеют доступ к централизованному водоснабжению и водоотводу на уровне 99,2% и 96,1% соответственно, то в сельской местности – это уже 27,5% и лишь 2,5%, то есть стоки в селах не очищаются в принципе.
Впрочем, даже в Киеве водоканал с «Автодором» и активистами раз за разом проводят рейды по выявлению врезок в дождевую канализацию – улицы и даже отдельные микрорайоны столицы остаются совсем без централизованной канализации.
Сейчас Украина — чуть ли не единственная страна Европы, где системы водоснабжения и водоотведения до сих пор «остаются в ХХ веке», а отдельные «прорывы» остаются локальными.
«Большая модернизация»: почему в Украине «пробуксовывают» международные проекты
С вызовом модернизации водоканалов столкнулись практически все европейские страны, и Украина кажется единственное государство, которое не смогло выработать государственной политики их обновления. Успешных примеров немало.
Португалия имела в конце 1980 годов схожую с нашей ситуацию. В 1993 году — начались стратегические инвестиции, к 2000 году вложено 3,5 млрд. евро, и в первую очередь работали с очистными сооружениями.
Польше понадобилось 10 лет для полного обновления инфраструктуры водоснабжения и водоотведения, при поддержке Евросоюза – но и с совместным вниманием местных политиков. Мэр Варшавы несколько лет назад определил обеспечение города качественной питьевой водой одним из приоритетов – и лично ходил по домам с проверками качества воды.
Украина также взяла на себя обязательства, заключая Соглашение об ассоциации с Евросоюзом, имплементировать директивы 2000/60/ЕС «Об установлении рамок деятельности сообщества в области водной политики» для улучшения состояния водных ресурсов.
Еще в начале 2000-х годов два десятка украинских водоканалов имели возможность реализовывать проекты по модернизации на кредиты Всемирного банка, ЕБРР, ЕИБ и Фонда чистых технологий, под очень малые проценты – 0,45-0,75%. Однако, к сожалению, подобные проекты реализуются в Украине очень тяжело и с задержками.
В 2014 году Министерство регионального развития (Минрегион, сейчас – Министерство развития общин и территорий Украины) и Всемирный банк объявили об открытии совместной программы «Urban Infrastructure Project-2», в рамках которой 12 украинских городов должны были получить 350 млн. долл. на модернизацию городской инфраструктуры.
Проект должен был завершиться в конце 2020 года, однако несколько проектов вообще «не запустились», объем освоенных средств едва достигает 29%. Проект пока продлили до 2022 года, однако если в 2019 году обсуждалось продолжение программы, то сейчас о запуске следующей программы, «Urban Infrastructure Project-3», речь уже не идет.
Причина на самом деле – не в нехватке средств, а в том, что сейчас Украина не готова к системным проектам по модернизации с большими бюджетами и сложными технологиями. Ключевой причиной институциональной несостоятельности отрасли является кризис кадров – сейчас в Украине на местах практически нет специалистов, способных сопровождать проекты модернизации водоканалов, даже компании национального уровня вынуждены привлекать иностранных экспертов и инженеров.
В Украине нет самоподдерживающейся экосистемы подготовки кадров – годами в первую очередь из-за низких зарплат отрасль позиционировалась как не престижная.
Причину этого определить легко – экономически необоснованные тарифы становятся причиной постоянного недостатка денег у водоканалов даже на текущие расходы: на реагенты, электроэнергию, зарплаты, нечего и говорить о возможности привлечения высокооплачиваемых профессионалов – их вообще в стране осталось мало.
Соответствующим образом деградировала и система образования – и мы сейчас имеем институциональную несостоятельность даже при наличии средств и технологий. Для проектирования современных водопроводных и канализационных очистных сооружений у украинцев нет соответствующих компетенций и релевантного опыта.
Управление водоканалами: кластерная модель и местные тарифы
Сейчас существует несколько моделей организации управления водоснабжением на государственном уровне, однако, основных моделей две. От жесткой централизации на уровне одного из базовых приоритетов национальной безопасности в странах, где есть дефицит воды (например, Израиль) – к децентрализации и управлению местными общинами, в странах с достаточными водными ресурсами (Швейцария, имеющая 6% запасов питьевой воды Европы).
Вместе с тем все большее распространение, особенно в Европе, получает так называемая кластерная модель управления, когда небольшие водоканалы объединяются в региональные компании и корпорации по принципу распределения бассейнов рек. Уже после объединения может осуществляться частичная или полная приватизация таких корпораций, и «привязка» к речным бассейнам является залогом их заинтересованности в комплексном подходе к водоснабжению и водоотведению.
Если говорить об Украине, то для нас также является приемлемой европейская кластерная модель – с соответствующим учетом региональных особенностей. Более того – в условиях ограниченности ресурсов обеспечения водой должно стать основой развитие региональных экономических кластеров, когда для бизнеса обеспечивается максимальное упрощение подключения к инфраструктуре водоснабжения и водоотведения.
Собственно, похожая модель распространена в мире относительно индустриальных парков — это уж если «спуститься» на уровень города или территориальной общины.
Самое главное осознать, что время вертикального модернистского управления, что применялось в условиях советской плановой индустриальной экономики, уже истекло – однако вместе с тем «спустить» вопрос водоснабжения на уровень территориальных общин, оставив их с проблемой «сам на сам» также опасно, это может иметь негативные и социальные, и экономические, и экологические последствия. Сейчас у нас фактически иерархическая вертикаль разрушена – однако горизонтальная система не построена.
Относительно центрального органа государственной власти в области водных ресурсов единой эффективной модели в мире еще не изобрели – во многих странах «водный» вопрос распылен между различными институтами, им ведают министерства различного профиля, как охраны окружающей среды, так и муниципальных услуг.
В Украине ситуация похожая. К водным ресурсам причастны не менее семи государственных институтов национального уровня, но единой стратегии пользования водой в течение тридцати лет, так и не появилось. Водоканалы остаются заложниками страхов политиков по поводу введения реальных тарифов – в то время когда речь идет абсолютно не о заоблачных цифрах, а о вполне приемлемых для общин экономических моделях.
Для примера, «зарегулированные» тарифы на воду в Житомире составляют 18 грн. за кубометр воды и стоков, а справедливая цена – 26 грн., где заложено хотя бы 5% на развитие.
Такими темпами финансирования можно «успеть» перевести все сети города за 410 лет – но это было бы хоть что-то, а не убытки.
При надлежащей коммуникации с обществом, когда повышение тарифов сопровождается модернизацией системы, это может быть воспринято с пониманием – ведь мы все хотим не просто иметь «воду в кране», но и надлежащего качества и без перебоев в поставках.
Примеры тому есть. В Днепропетровской области жители нескольких сел согласились на повышение тарифа на 45%, когда в рамках швейцарско-украинского проекта DESPRO в общине состоялась система модернизация водоснабжения.
Тарифы должны рассчитываться по прозрачной формуле, должен соблюдаться баланс между интересами потребителей получать качественную услугу и экономически обоснованным тарифом, который позволяет предприятию развиваться – и это понимали сами потребители.
Вопросы тарифов и справедливой капитализации водоканалов должны «открыть двери» для инвестиций в отрасль – ведь по оценкам датской компании COWI, которая разрабатывала проект национальной водной стратегии Украины, для модернизации всей системы водоснабжения и водоотведения страны нужно не менее 40 млрд. долларов США.
На первоочередные меры, для уменьшения износа основных средств на 10% необходимо привлечь инвестиции на модернизацию основных средств на уровне 1 млрд. долл. США.
Здесь нужны и средства международных фондов, и частные инвестиции и государственная поддержка – в частности, уместно ввести обязательное направление на водоканалы не менее чем 10% средств Государственного фонда регионального развития – так как уже предусмотрено Бюджетным кодексом в отношении энергоэффективности и, как ни странно, спортивной инфраструктуры.
Стратегия воды: государственная политика главного ресурса страны
Резюме нынешней ситуации — в Украине невозможно запустить системный процесс модернизации из-за деградации всей отрасли. У нас нет комплексного управления водными ресурсами – а проект национальной водной стратегии так и не был одобрен правительством.
Главная проблема украинской водной инфраструктуры не деньги, а отсутствие системного понимания водных проблем, с которыми Украина может столкнуться в ближайшем будущем.
Стратегия должна сформировать модель системы – на институциональном, организационном, регулятивном уровне, определить механизмы управления активами, связи с общественностью, финансовые аспекты – где взять деньги на модернизацию и что она принесет экономике, населению, как повлияет на окружающую среду.
Наконец, как страна «научит» специалистов, которые будут внедрять проекты модернизации. Наконец, вода – ресурс, который можно учитывать, и идея «цифровой воды» заключается в создании модели рынка водоснабжения, что также даст ответ относительно необходимых институтов и механизмов в современных условиях, с современными технологиями и современными вызовами.
Европейские доноры, которые уже немало лет выделяли гранты и предоставляли экспертов, чтобы помочь Украине в подготовке национальной водной стратегии, уехали ни с чем. Но это наше общее дело – осознать, что вода – это ресурс, который может кончиться.
Можно говорить о наборе решений для «быстрых побед» – это создание Национального водного совета для координации государственной политики, Водного фонда для обеспечения финансирования модернизации водоканалов, водного акциза для предприятий, использующих водные ресурсы, который бы стимулировал их устанавливать очистные сооружения и применять сберегающие технологии – и это действительно действенные решения.
Но на самом деле это не просто большой разговор о воде – это вопрос нашего общего будущего. Ведь вода – это жизнь.
Автор: Евгений Кунь, инженер, основатель инжиниринговой компании Interprojekt GmbH
Источник: ЭП
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.