29.09.2018 – В интервью УНИАН исполняющий обязанности главы Госгеонедр Олег Кирилюк рассказал, по какой схеме приближенные к власти компании каждый раз получают спецразрешения на добычу, когда наконец-то начнут проводить открытые аукционы и при каких условиях иностранные инвесторы могут прийти в Украину.
Добывающая отрасль была и остается одной из наиболее коррумпированных секторов украинской экономики. За доступ к украинским месторождениям ведется постоянная острая подковерная борьба между различными политическими группами и представителей прошлой и нынешней власти. В итоге государственный бюджет вместо многомиллиардных поступлений получает мизерные копейки.
Читайте также: Председатель Госгеонедр: Легальная добыча янтаря – это рабочие места, налоги и рекультивация
Имя Розенблата, или Прикосновенный Борислав не смеется
Андрей Мартин: Госгеокадастр и в дальнейшем будет оставаться реальным «хозяином всех земель»
В интервью исполняющий обязанности председателя Государственной геологической службы Олег Кирилюк рассказал, как работает система, почему не проводятся прозрачные аукционы и что делает власть для привлечения известных международных компаний к разработке украинских месторождений.
В конце августа стало известно, что Государственная служба геологии и недр Украины за первое полугодие этого года на 80% выполнила годовой план по поступлениям в бюджет, перечислив 500 млн. грн. от продажи спецразрешений на добычу полезных ископаемых. Скажите, за счет чего удалось увеличение поступлений – выдали больше спецразрешений, стали работать более прозрачно или сознательно занизили план, для того, чтобы отрапортовать об эффективности работы?
В первую очередь — за счет увеличения выдачи спецразрешений. С начала 2018 года Государственной геологической службой было выдано более 300 разрешений. Это довольно большое количество, ведь у нас всего действует 3500 спецразрешений. К тому же мы реорганизовали работу Госгеонедра и более открыто начали сотрудничать с недропользователями.
Приведу пример. В прошлом году компания «Укргаздобыча» требовала рассмотрения около 50 вопросов и фактически все эти 50 вопросов были предметом спора в судах. Теперь у нас по-другому построена работа. В первую очередь, с такими большими недропользователями, как «Укргаздобыча» или «Укрнафта». За 8 месяцев мы продолжили «Укргаздобыче» 40 спецразрешений и в 39 внесли изменения. И у компании к нам не было никаких претензий. По крайней мере, в суд за этот период времени они не обращались.
Поэтому, конечно, нормальное общение, без мелочных замечаний и немотивированных возвратов документов, сделали свое дело – более 500 миллионов дошло в государственный бюджет.
И я думаю, что до конца года мы сможем дополнительно заработать государству еще 300-400 миллионов гривен.
Но генеральный прокурор Юрий Луценко не считает это достижением. Более того, он буквально в каждом интервью очень остро критикует Госгеонедра. По его мнению, спецразрешения – это коррупция и требует проведения открытых аукционов. Генпрокурор даже цифры называет — после Майдана на аукционах было выдано всего 43 спецразрешения на ресурсы, а без аукционов – 679. Отсюда вопрос: почему не проводятся аукционы, а предоставляются только спецразрешения?
В этом вопросе мы не действуем на свое усмотрение. Все происходит согласно действующему законодательству. Во-первых, есть постановление Кабмина под номером шестьсот пятнадцать, которое определяет порядок предоставления спецразрешений. В этом документе сказано: спецразрешение можно получить путем проведения аукциона или путем ограждения запасов.
То есть без проведения аукциона, но в случае выкупа геологической информации в Госгеонедра через осуществление геологической оценки или апробации запасов. Именно апробация или защита запасов позволяет любому недропользователю сначала обратиться к нам, а затем и получить спецразрешение. И, таким образом, Госгеонедра действовали в течение последних 7-8 лет.
Теперь — что означает апробация запасов? Не секрет, что государство не так много выделяет средств на осуществление геологической разведки недр. Например, на финансирование нашей службы в бюджете на 2018 год предусмотрено 100 миллионов гривен. Для сравнения – для того, чтобы просверлить одну газовую или нефтяную скважину нужно около 60-80 миллионов гривен.
Понятно, что у нас таких средств никогда не было. Поэтому получение спецразрешения путем апробации запасов дает возможность переложить вопросы изучения и исследования недр на частные компании. Потому что именно частные компании покупают геологическую информацию, а затем, за свой счет, проводят разведку запасов. И только после этого получают спецразрешение.
Да, Генеральная прокуратура заявляет, что это является нарушением действующего законодательства. И еще в мае они подали два судебных иска. Один из них суд должен рассмотреть 4 октября, а по-другому еще дату не определили.
Случайно, это не дело по литию?
Да, одно дело — это по литию. Разрешение на разработку крупнейшего месторождения лития получила малоизвестная компания «Петро-Консалтинг». Журналистские программы «Наши гроши с Денисом Бигусом» выяснили, что компания принадлежит окружению президента Порошенко. А второе – это «Аркона Газ-Энергия».
Кстати, по «Арконе Газ-Энергия». Журналисты программы «Схемы» нашли доказательства, что и эта малоизвестная фирма принадлежит окружению президента, а именно поэтому спокойно смогла получить крупнейшее месторождение в Полтавской области. А у вас есть объяснение, как так могло произойти? Какая логика предоставлять спецразрешение неизвестной компании, да еще и за смешные деньги?
Понимаете, я не могу комментировать действия руководства, которое в то время действовало и принимало решение. Однако когда я пересмотрел процедуру, она была в рамках действующего законодательства. То, что были проведены расчеты, возможно, не совсем точно, то это должен установить суд.
Странно. Но ведь это противоречит тому, что вы сказали. «Укрнафта» уже пользовалась Краснолуцким месторождением. Провела за свои средства геологическую разведку, пробила скважины и имела все основания на продление спецразрешения. Но Госгеонедра сначала отменяют лицензию, потом Червонолуцкое месторождение объединяют со Свистуновским, которое было отобрано у другой компании, и передают «Арконе Газ-Энергия».
Возможно, я не входил так глубоко в это дело. К тому же, этим делом занимаются правоохранительные органы. Выдача спецразрешения «Арконе» сейчас рассматривается в суде. Думаю, стоит подождать окончательного решения суда.
Но вы знаете, какие у нас суды. Тем более что журналисты выяснили – к «Арконе Газ-Энергия» имеет отношение и один из членов Высшего совета правосудия Маловацкий.
Сейчас на этой стадии от меня ничего не зависит. Но определенные выводы после этой истории сделали – наработали изменения в правительственное постановление. Кабинет министров их одобрил и теперь с первого января 2019 года запрещено получать спецразрешение на углеводороды без проведения аукциона.
Тогда следующий вопрос — насколько свободно любая фирма может прийти к вам и выкупить геологическую информацию? Не получается ли здесь как с конституционным правом на получение участков земли, когда почему-то только определенный круг чиновников может им воспользоваться?
Есть такие опасения. Поэтому мы сейчас активно работаем по открытию геологической информации, которая за 100 лет деятельности службы собранная в 170 тысяч томах. Согласно 423 постановлению правительства, любой недропользователь или гражданин может прийти в Госгеонедра, зайти в читальный зал и получить для ознакомления ту геологическую информацию, которую он пожелает. Это может быть информация о воде, песке, граните, углеводах или цветных металлах.
Неужели никаких секретов?
Нет, понятно, что это информация, которая не относится к конфиденциальной или секретной. Но большинство информации открытой. Поэтому любой человек может прийти и ознакомиться с тем, что его интересует, определить объем, который ему нужно выкупить, и обратиться с заявлением на приобретение геологической информации.
И как? Спрос есть?
А как же. Если в 2016 году Госгеонедра продали геологической информации на 16 миллионов гривен, в 2017 году уже на 32 миллиона гривен. В первом полугодии этого года информации продано уже более чем на 20 миллионов. Прогнозирую, что до конца года получим до 40 миллионов гривен.
Для чего это все нужно? — Получив геологическую информацию, недропользователь сможет принимать правильное решение по инвестированию средств, получению спецразрешения или брани участия в аукционах. Поэтому наш приоритет — максимально упростить доступ к недрам. Для этого оцифровываем информацию и создаем специальные информационные ресурсы для граждан и компаний, в том числе иностранных, которые могли бы прийти и посмотреть, какие есть недра в нашем государстве и как осуществляется добыча.
На сегодня совместно с правительством Норвегии мы открыли сайт «Минеральные ресурсы Украины», на котором указана информация о тех спецразрешениях и недрах, которые есть в государстве, с конкретной ссылкой на картах места расположения месторождений. Вообще мы открыли доступ к 8 тысячам скважин, которые есть у недропользователей, и показали их координаты.
Сейчас вместе с геологической службой Канады отработали совместную программу «GeoMap200». В этой программе мы фактически картографировали территорию Украины в масштабе 1:200000 и указали все наши месторождения, которые были разведаны в течение последних 100 лет.
Пожалуй, правильные шаги делаете. А не поздно ли? Ведь такое информирование должно завершиться аукционом, где будет реальная конкуренция между недропользователями? Например, в мире растет спрос на литий. Но какой смысл международным компаниям приходить в Украину, если уже три крупнейших месторождений за бесценок приобретены малоизвестными компаниями?
Насчет аукционов — последний нефтегазовый аукцион состоялся в конце 2016 года. И фактически весь 2017 год газовых аукционов не было. В 2018 году, получив ряд согласований, у нас состоялся первый аукцион в августе. Он был не углеводородный, а руда и вода. Второй аукцион по продаже нефтегазовых участков должен состояться 25 октября, где будут выставлены только четыре нефтегазовые участки.
Уже вывешены объявления, есть инвесторы, которые будут участвовать. Процедура должна происходить в Госгеонадрах. Она будет открыта. До конца года планируем провести еще один аукцион — уже 17 участков. В том числе, это будут и уголь, и цветные металлы, и граниты, и пески, и углеводороды.
До конца года аукционы будут проводиться в помещении Госгеонедра при участии аукционного комитета. Со следующего года будут проводиться электронные торги, принять участие, в которых и наблюдать за ними можно будет с любой точки мира.
Известно ли, какие участки будут выставлены на открытых электронных торгах?
Да. Мы подготовили ряд участков, как на суше, так и около 14 участков на шельфе Черного моря, который принадлежит Украине. Кстати, до присоединения Россией Крыма мы имели 130 тысяч квадратных километров шельфа, но после этого его территория сократилась до 40 тысяч. Соответственно, сократилось и количество запасов – с 300 миллиардов кубометров газа до около 37 миллиардов. И еще 10 млрд. кубов находится на шельфе Азовского моря.
Чтобы завершить тему аукционов, не могу не процитировать министра экологии Семерака, который еще в марте заявил, что Государственная служба геологии и недр использует нормы закона «Об оценке воздействия на окружающую среду» для прикрытия своих непрозрачных и возможно коррупционных действий, и поэтому не проводит аукционы. Но до сих пор вас не уволили. Вы нашли общий язык с министром?
Нужно посмотреть, в контексте чего произошло заявление министра. На то время вступил в силу закон об оценке воздействия на окружающую среду, согласно которому получение или продление разрешения на добычу выдается после прохождения процедуры оценки воздействия на окружающую среду. И именно по этой причине у многих компаний возникли проблемы. В частности, «Укргаздобыча «не смогла получить вовремя продление более 30 спецразрешений». Укрнафта» — около 10 спецразрешений.
Как это выглядело? Госгеонедра выставляют участок для добычи нефти и газа на аукцион. Мы имели место для бурения скважины, указали территорию населенного пункта, где должны быть проведены общественные слушания. Но провести самостоятельно мы априори не могли. Ведь закон был написан так, что мы должны даже предусмотреть, какое оборудование, техника или технология будет использоваться при бурении.
Как вы думаете, может ли государственная компания предсказать, как победитель торгов будет выполнять работу за полгода или за год? Фактически, это не возможно. Поэтому мы заявили: Госгеонедра не может проводить оценку влияния на окружающую среду. А, значит, не можем объявлять конкурсы и выдавать спецразрешение. Получается — замкнутый круг. Поэтому мы и предложили внести изменения в правительственное постановление и предусмотреть переходный период для надлежащего выполнения требований закона об оценке влияния на окружающую среду.
Мы дали возможность получить спецразрешение при условии начала этой процедуры. Это условие записывается в договор и, в случае невыполнения, спецразрешение аннулируется.
Так вы, в конце концов, нашли общий язык с министром?
Да. Мы вместе диагностировали проблему и внесли изменения.
Раньше много разговоров было о сланцевом газе. Какова сейчас ситуация? Есть ли желающие его добывать?
По ресурсным прогнозам на территории Украины может быть до 10 триллионов метров кубических сланцевого газа или газа твердых пород. В 2012-2013 годах недропользователи получили около 53 спецразрешений на сланцевый газ. И на сегодня они действуют. Но, я так понял, вы хотите услышать о двух крупнейших спецразрешениях — это на Юзовском участке, который насчитывает около 8 тысяч километров квадратных и находится на востоке. И Олеском участке, он насчитывает около 4,5 тысяч километров и находится на Западе.
Действительно, на Юзовский участок прошел конкурс и был определен победитель, кто может прийти вместо компании Shell, которая в 2015 году вышла из соглашения о разделе продукции. Речь идет о Yuzgaz, техническим оператором, которого является Словенская нефть. Компания имеет очень большую и мощную техническую возможность и около 25 тысяч работников. Они уже заявили о желании инвестировать в разведку около 200 миллионов долларов.
Вы не подтвердите слухи, что за Yuzgaz тоже стоят люди из окружения действующего президента?
К сожалению, сегодня люди смотрят не на выгоды, а ищут какой-то крайности. Я не могу сегодня сказать, кто стоит за этой компанией. Я еще раз подчеркну, что техническим оператором выступает достаточно мощная и известная в Европе компания.
А что с Олеским участком?
Конкурс на привлечение инвестора еще не проводился. Но, я думаю, что в ближайшее время это произойдет.
Есть ли заинтересованность у иностранных компаний получить лицензии на добычу сланцевого газа в Украине?
Заинтересованность есть у многих игроков нефтегазового рынка. Но все ждут, как будут сделаны первые шаги. Значит, когда инвестор начнет инвестировать, как правительство поддержит, и как будет развиваться дальнейшее сотрудничество. И не стоит забывать, что Юзовский участок находится недалеко от зоны разграничения, где ведутся боевые действия.
Что сдерживает начало инвестирования со стороны победителя?
Правительство еще не подписало изменения в соглашение о разделе продукции. Как только будет подписано распоряжение Кабмина, тогда можно будет говорить о том, что инвестор пришел и начал работу.
Еще летом Ассоциация добывающих компаний указывала на то, что существует ряд причин, по которым иностранные инвесторы опасаются заходить в Украину. Встречались ли вы с ними, сняты ли эти оговорки?
Эти оговорки были к проекту порядка проведения электронных аукционов. В частности, касались срока объявления. Мы предлагали более короткий срок, они предлагали оставить срок 90 дней. Но ключевые замечания были учтены. И тот вариант, который ждет подписи премьер-министра, согласованный со всеми заинтересованными сторонами.
Также мы обсуждали информацию, что выставление участков на аукцион не только предусматривает собой печатание информации в «Урядовом курьере». Это будут материалы, которые не предусмотрены законодательным актом — проведение подготовительных мероприятий, конференций, встреч, предоставление полных материалов правительству и газодобывающей ассоциации, она может выставлять эти участки за рубежом.
Мы подготовили ряд нефтегазовых участков. Их более 30. Они располагаются на территории 9 областей. Подавляющее большинство — на Востоке. Я думаю, что совместно работая с ассоциацией и другими заинтересованными недропользователями, мы сможем провести качественные аукционы.
Консультации с Американской торговой палатой у вас были?
Да, их представители также принимали участие и давали свои замечания по электронным аукционам.
Указывала ли Американская торговая палата, какие иностранные инвесторы могут прийти при таких условиях проведения аукционов?
Понимаете, инвесторов не столько интересует процедура проведения аукционов, как инвестиционный климат. Ведь получить спецразрешение на пользование недрами – это еще не все. Еще нужно получить земельный участок, получить положительное заключение оценки воздействия на окружающую среду, и т. д.
Вы сказали, что госорган, который выдает спецразрешение, должен его и аннулировать. При каких условиях это происходит?
Когда мы будем говорить о получении спецразрешения, то это мы говорим про окончательный документ. Чтобы его получить, необходимо подготовить соглашение и программу работ, предусматривающих определенные действия. В программе указано, какие действия недропользователь имеет право сделать в пределах этой территории. Он должен провести геофизические работы, оценить ресурсы, провести бурение, он должен установить запасы и потом начинать добычу. Под эти работы прописывается срок.
Если эти сроки не выполняются, то, понятно, могут быть как объективные, так субъективные причины. Например, недропользователь может получить спецразрешение и подготовить качественную программу, подписать ее с нами. Но когда пробурит скважину, она может оказаться пуста. Потом вторую – пустая. И только третья может иметь дебет, необходимый для добычи. А бурение скважины — это довольно затратный финансовый момент, и рискованный. Можно не уложиться в сроки. Если это происходит, то они могут претендовать на изменения в программе.
А ведь есть такие недропользователи, которые 5-10 лет назад получили спецразрешение и до сих пор не пробурили ни одного метра.
Есть такие. Поэтому, когда мы осуществляем плановые мероприятия, мы указываем им на нарушения соглашений и программы работ. Но даем время на устранение замечаний. Если они не предоставляют обоснованные объяснения, почему не происходит геологического изучения или добычи, мы приостанавливаем действие спецразрешения. Если и это не действует, подаем в суд на аннулирование спецразрешения.
И в кого вы аннулировали через суд?
На сегодня у нас достаточно большое количество судебных решений и большое количество компаний, в которых спецразрешение аннулируется. Решение об аннулировании принимается на заседании комиссии по недропользованию. Для того чтобы аннулировать, я подписываю приказ. И затем мы обращаемся в суд. Все эти приказы есть у нас на сайте. Это все открытая информация.
Журналисты уже давно заметили тенденцию, что сначала Госгеонедра пытается через суд отменить спецразрешение. И даже выигрывает суды. Но потом, когда владельцами компании становятся влиятельные люди, высшие судебные инстанции возвращают спецразрешение, а Госгеонедра делает вид, что ничего не произошло. Яркий пример – ситуация с компанией «Голден Деррик», которая ранее принадлежала министру энергетики в правительстве Януковича – Эдуарду Ставицкому.
Сначала Госгеонедра выигрывают суды и уже почти возвращают в государственную собственность большое количество розданных месторождений, затем в компании меняется собственник (говорят, теперь приближенный к власти бизнесмен Фукс) и все возвращается в исходную точку. Теперь компания спокойно работает. Почему так происходит?
Госгеонедра не идентифицируют владельцев. У нас есть только название компании. Я не могу взять и аннулировать спецразрешение только потому, что компания принадлежит кому-то из окружения прошлой власти. Другое дело – когда не выполняются определенные условия. Тогда либо предоставляется срок для их устранения, либо разрешение отменяется. Решение предлагает комиссия, состоящая из представителей Госгеонедр, Минприроды и представителей Кабмина.
Значит, это должно быть коллегиальное решение комиссии, каждый отвечает за свой голос?
Безусловно. Вот смотрите (Кирилюк показывает протокол, под которым стоят подписи членов комиссии), на все решения имеются соответствующие подписи. Если кого-то не устраивает какой-то пункт, то он пишет возражение или собственное мнение с замечаниями. Потому что за решение надо нести ответственность. Состав комиссии работает, который был назначен еще прошлым руководством Госгеонедр по согласованию с действующим министром экологии и природных ресурсов Остапом Семераком. Изменить состав можно только при согласовании министра.
Может ли компания, которой аннулировали спецразрешение через суд, опять его получить?
Может. Но это спецразрешение будет выставлено на аукцион.
В плановых проверках есть компания Burisma?
Да, проверки владельцев спецразрешений, которые входят в концерн Burisma, будут проведены в октябре, в соответствии с утвержденным Минэкологии планом.
А то, что за этой компанией стоят определенные фамилии, скажем, Злочевский, — это для вас все равно?
Читая СМИ, можно много разных фамилий услышать. Иногда мы выносим решение об остановке тех или иных спецразрешений для компаний, даже не зная, кто является окончательным владельцем. И потом оказывается, что Госгеонедра остановили лицензию для компании или из-за предыдущей власти, или из-за приближенных к нынешней.
Финансовое состояние компании вы проверяете?
Нет, не проверяем. Мы проверяем те документы, которые необходимы для получения спецразрешения. Если приходит заявление на получение спецразрешения, мы рассылаем его по органам местного самоуправления, Минприроды, в фискальную службу, в Службу безопасности Украины и в правоохранительные органы. Госгеонедра не может предоставить спецразрешение для компании, если это не согласовал областной совет.
Потом, как мы можем рассмотреть предоставление, когда мы не имеем подтверждения от Минприроды. Возможно, там есть местный заповедник, возможно, государственный, возможно, там есть малые реки, которые находятся в той зоне. Поэтому мы ждем подтверждения от Минприроды. Как мы можем предоставить разрешение, не зная, возможно, это предприятие финансирует терроризм, поэтому ждем заключения от СБУ.
На сегодня мы не являемся тем органом, который единолично принимает решения. Мы ждем подтверждения тех сторон, которые прописаны в постановлении №615. Получив положительные заключения, мы выносим это на комиссию. Комиссия знакомится с перечнем документов и голосует.
Скажем, приходит иностранный инвестор. Есть деньги, есть желание инвестировать в Украину, но нет согласования в местном совете. Например, тот же Полтавский областной совет, который одним компаниям дает разрешение, другим — отказывает по неизвестным причинам. Какие действия в такой ситуации?
Действительно, Полтавщина в прошлые годы отказала в предоставлении 70 согласований. Подавляющее большинство касалось «Укргаздобычи». Но уже в этом году выдано 14 согласований различным компаниям.
Впрочем, лакмусовой бумажкой будут выглядеть те участки, которые мы будем выставлять на аукцион. В противном случае, без этих согласований, Госгеонедра не будет иметь возможности предлагать на аукцион участок.
Скажите, пожалуйста, каким образом у вас происходит связь с премьер-министром, президентом? Говорят, что вы — человек премьера.
Мы общаемся только на производственных совещаниях. Общения касаются, в основном, наработки изменений в законодательство. В этом направлении мы тесно сотрудничаем с Министерством охраны природы, ведь мы не является органом законодательной инициативы.
Если «Укргаздобыча», или другая компания делают острые заявления в ваш адрес по поводу не выдачи лицензии и срыва программы по увеличению добычи газа, министр интересуется у вас, в чем дело?
У меня есть надежда, что это касается прошлого. Сейчас нет оснований нас критиковать. Ведь около 80 спецразрешений выдано «Укргаздобыча».
Аналогичная ситуация по «Укрнафта». У нас на сегодня нет отказов, каких-то неконструктивных действий в отношении этой компании. Да и по остальным тоже.
К тому же, министр очень четко владеет информацией. Любой пакет документов, который приходит к нам, мы направляем в министерство. И оттуда он уже возвращается с предложениями по рассмотрению. На сегодня не может быть такого, что что-то рассматривается в Госгеонедра без Минприроды. Оно принимает полное участие в процессе недропользования. Не говоря уже о том, что Минприроды непосредственно проводит процедуру оценки воздействия на окружающую среду.
Сейчас начался процесс подготовки бюджета на 2019 год. Будет ли увеличено финансирование на геологическую разведку?
Мы работаем над этим вопросом. Понимаете, есть программа развития минерально-сырьевой базы. Она была утверждена еще в 2011 году и предполагает выделение в год около 1,5 млрд. грн. Но государство дает только 100 млн. грн. Однако на эти 100 млн. грн. мы прирастили государственных запасов минерального сырья более чем на пять миллиардов. На одну гривну, что вкладывает государство, мы осуществляем геологическое изучение и прирост запасов на 54 гривны.
Когда сейчас рассматривается финансирование на будущий год, мы предложили предоставить нам 800 млн. грн. Тогда мы сможем осуществить прирост запасов МСБ (минерально-сырьевой базы) в пределах 10 миллиардов. Только за счет аукционов можем увеличить отчисления в бюджет на 1,5 млрд. грн.
Авторы: Николай Бабич, Ярослав Самолюк
Источник: УНИАН
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.