20.07.2019 – До парламентских выборов остались считанные дни, и кампания входит в самую горячую фазу. Рейтинг лидера гонки – президентской партии «Слуга народа» – по разным соцопросам, колеблется в пределах 40-48%.
Глава партийного штаба Александр Корниенко называет эти шатания «сезонными колебаниями» и верит, что партия возьмет верхнюю планку, плюс выигрывает на большинстве мажоритарных округов, где бренд «Слуги» пока действует на избирателей как дудка на кобру.
Этим активно пользуются многочисленные клоны, которые мимикрируют под фаворита – на выборы идут разнообразные «Зе-кандидаты», которые используют схожую стилистику в агитации, и представители многочисленных частных предприятий и благотворительных фондов под названием «Слуга народа».
В разговоре с «Главкомом», который происходит на пике избирательной гонки, Корниенко рассказывает, откуда взялось такое количество клонов и как «Слуга» пытается с ними бороться, с кем «партия власти» готова войти в коалицию и какие у команды нового президента планы на столицу, где она планирует забрать часть полномочий у Виталия Кличко.
«Наши кандидаты побеждают и Бурбака, и Кононенко»
По какому принципу вы в последний момент исключили из списка семь кандидатов и оставили других, к кому у общественности были претензии?
Внутри партии была создана комиссия, которая эту информацию обрабатывала. У нас было, пожалуй, несколько тысяч фидбеков через сайт. Мы изучали наиболее одиозную информацию, и эта комиссия предложила съезду исключить именно этих людей, к которым были репутационные вопросы. Это был не одобрямс, один из кандидатов даже пришел себя защищать, но не смог.
Михаил Соколов, которого вы исключили, давал пресс-конференцию по поводу своего российского гражданства. Он доказывал, что приложил все усилия, чтобы выйти из российского гражданства, но Россия все равно оставила его в реестрах.
Да, но у него была возможность нам сообщить эту информацию, чтобы мы ее не из СМИ узнавали, еще и в таких коннотациях. Почему остались люди, на которых была определенная информация? Мы решили, что ее недостаточно. И мы не применяли постпраймериз к мажоритарщикам, потому что любое снятие мажоритарщика – это подыгрывание другому кандидату. Даже в тех ситуациях, которые вызывают общественный резонанс, может быть манипуляция и чернушная кампания с целью снять нашего кандидата.
Например, то, что происходит по Куницкому на 169 округе, – сначала муссировалось его израильское гражданство, а когда этот вопрос сняли, пошли разговоры, что он какой-то «сепар», что-то говорил в 2014 году, какие-то видео записываются против него… Учитывая, кто в него идет на округе (одиозный нардеп от БПП Александр Грановский), это не удивительно. (ЦИК отменила регистрацию Куницкого, но он восстановил ее через суд).
Но разве у Куницкого не такая, же история с гражданством, что и у Соколова? Оба подали заявления об отказе.
Куницкий – не гражданин России.
Вам ЦИК присылало сведения аж по четырем кандидатам от вашей партии, у которых могло быть двойное гражданство. У вас еще и румын затесался.
Это письмо было мнением ЦИК, которое не имеет юридических последствий. Они нас поставили в известность, мы приняли. Что касается Валерия Божика по 204 округу, то вопрос о его двойном гражданстве поднял с трибуны Верховной Рады Максим Бурбак, председатель фракции «Народного фронта», который является его конкурентом по округу. Божик после этого обратился в консульство с просьбой предоставить ему информацию, есть ли у него румынское гражданство.
А если окажется, что есть?
Думаю, в таком случае он бы такое заявление не подавал, если бы был не уверен, что нет. Кстати, по нашей информации, Бурбак вдвое проигрывает Божику, несмотря на остатки админресурса. И на таких одиозных округах наши кандидаты побеждают — это можно и по Куницкому говорить, и по Дубинскому на округе, где идет Кононенко. Конечно, старая система сопротивляется в лучших традициях 2012 года.
Какие еще самые тяжелые для вас округа?
Там, где Саша Скичко – тяжелый округ в Черкасской области (№197), бьется Сергей Сивохо против Бориса Колесникова в Донецкой области (№ 49). В Одесской области серьезная борьба – там, где Руслан Плохой (№ 142), даже в нашем благодатном Кривом Роге (№ 32) есть проблемы, в Херсоне нашим людям машину подожгли, на Хмельнитчине Алексею Жмеренецкому (№190) угрожали убийством, если он не снимет свою кандидатуру. Есть чем заняться.
Одна из ваших кандидаток – председатель Национальной ассоциации банков Украины Елена Коробкова, которую исключили из высокого 31 места списка, будто по ее собственному желанию, позже сказала, что никакого заявления не писала.
Она нарушила достигнутую накануне договоренность с целью дать ей возможность нормально выйти из этой ситуации. По ней поступала разная информация от людей из банковской сферы, плюс журналисты много чего рассказывали. Кстати, госпожа Коробкова судилась с нами в суде, чтобы восстановиться в списке и партия выиграла дело.
Больше всего журналисты рассказывали о «мафовике» Андрее Холодове с виллой в Австрии, жена которого является кумой жены Виктора Медведчука, Оксане Марченко. К тому же журналисты выяснили, что он не проживал в Украине нужный для баллотирования срок. Но он в ваших списках остался. Может, потому, что является одним из доноров кампании?
Если бы ЦИК имела подобные претензии, она бы сняла его, как сняла двух наших кандидатов не из первой сотни именно из-за нарушения срока. И Холодов не является донором, в чем легко убедиться в нашей отчетности.
У нас есть права на товарный знак «Слуга народа»
Насколько вам реально мешают двойники – все эти «кандидаты от ЗеКоманды», работники благотворительных фондов и предприятий «Слуга народа», «Слуги закона», которые не имеют отношения к вашей партии, однако используют похожие названия и символику? Вы выработали технологию борьбы с ними?
Технология клонов пошла в несколько направлений. Есть направление чисто медийное, когда клон проявляется исключительно на наружной рекламе, но не проводит встреч. Есть такие, которые просто зарегистрировались, чтобы отвлекать внимание в бюллетене. И, по нашей информации, 90 % таких клонов сейчас нет в стране. Они сейчас где-то отдыхают. Ведется кампания по запутыванию избирателей, чтобы они не так проголосовали, и наш кандидат набрал меньше. Это технические кандидаты.
А есть и такие, кто хочет через мимикрию под «слуг» реально выиграть выборы.
Да. Откуда они взялись? Это наше наследство из президентской кампании, потому что мы много работали с волонтерами и не очень это формализовали. Волонтеры – люди свободные, у них нет денежной мотивации, и их просто невозможно как-то структурировать. Из этих волонтеров выкристализировались лидеры, не все из которых были с хорошей мотивацией, но президентскую кампанию как-то с нами прошли.
В основном, рядом – параллельно они шли своим путем, делали какие-то ивенты, мероприятия, которые не согласовывали с нами. С кем-то из них мы построили отношения, с кем-то — нет. Часть этих людей решила, что они должны стать нашими кандидатами на парламентских выборах. Но даже на уровне предложения трех законопроектов они не могли ничего сгенерировать.
Потому что в большинстве это даже не общественные, а скорее «уличные» активисты, которые могут громко где-то покричать, или предприниматели, у которых нет видения, зачем им Верховная Рада. Часть этих людей мы согласовали кандидатами, большей части – отказали. И они теперь являются такими активными клонами, которые пишут, что они – Зе-команда, используют нашу символику, ездят, агитируют, но не являются нашими кандидатами, за которых мы можем брать ответственность.
Но все эти клоны не одномоментно появились, вы давно должны были думать, как этому явлению противостоять.
Первая информация о клонах появилась в апреле – между первым и вторым туром. У нас нет юридических механизмов, повлиять на это. ЦИК не имеет инструментария проверки сведений, которые предоставляют кандидаты, — комиссия не может отправить запрос на предприятие, действительно ли человек там работает.
А за что вы тогда судитесь? Запатентован ли на вас бренд «Слуга народа»?
Мы сейчас судимся по нескольким направлениям. Во-первых, мы уже отсудили партийность, потому что 12 человек из этой армии клонов (всего их около 85 по более, чем 50 округам) указали, что являются членами партии «Слуга народа», хотя их нет в партийном реестре. Мы выиграли суд, и ЦИК была вынуждена убрать их партийность из бюллетеней. Следующий вопрос – у нас есть права на товарный знак «Слуга народа». Сейчас идет досудебная подготовка, но ответчиком является оператор наружной рекламы, а не сам кандидат.
Мы идем цивилизованным путем – сначала пишем письмо, что мы владельцы знака, который у вас висит незаконно, пожалуйста, снимите. Если в течение пяти дней они этого не сделают, мы начинаем судиться. И еще одно направление — мы видим в действиях этих клонов признаки преступления «препятствование волеизъявлению граждан» и подали по этой статье заявление в полицию.
Но вы понимаете, что до дня выборов вы уже эту ситуацию не измените?
Естественно. У нас есть сейчас рабочие комитеты по направлениям, где списочники уже готовятся к депутатской деятельности. Есть комитет по правовой политике, который как раз рассматривает вопрос выборов – так они сейчас прямо с колес делают правки в избирательное законодательство, чтобы эти вещи в будущем устранять. В частности, предоставить ЦИК право устанавливать место работы кандидатов.
Вы говорите, что у вас есть патент на «Слугу народа». А он распространяется на, те же частные предприятия с таким названием?
Насколько я знаю, частные предприятия можно так называть. А против искаженных названий вроде «Зе-команда — Слуга народа», «Слуги народа», «Слуга закона» вообще никак нельзя бороться.
Это действительно сильно по вам бьет?
В разных округах по-разному. Мы начали активно разъяснять избирателям – появился рекламный ролик, в котором идет речь о том, как найти настоящего кандидата от «Слуги народа».
Один из клонов-волонтеров, о которых вы упоминали, Сергей Лещенко, который так и не стал частью вашей команды, в своей агитации по одному из киевских округов использует зеленые цвета и слоган «Настоящий слуга народа». И даже газеты раздает со своим фото с Зеленским и словами поддержки в пользу президента.
И пожалуйста. Мы всегда за честную конкуренцию.
Вы же с ним лично знакомы, не было разговоров по этому поводу?
Я знаю, что наш кандидат на него подал жалобу в ЦИК. Понимаете, у нас определенная децентрализация в кампании – большинство решений принимают окружные штабы, центральный штаб не занимается конкретными округами. Я общаюсь от силы с пятью мажоритарщиками, которым мы помогаем, и каким может быть нужен наш совет. У нас есть жесткий критерий – ни одного бывшего нардепа в списке или на округах. Лещенко считает, что имеет право так делать, значит – у нас есть право на это реагировать.
Я могу заручиться о заведении, что в течение года у нас никто не «затушуется»
Когда вас упрекают в подозрительных связях многих ваших кандидатов, это же не просто потому, что журналистам хочется вас «подолбать». Просто для вас самих есть опасность, что такая разношерстная фракция просто быстро разбежится в парламенте. А если у этих кандидатов еще и окружение состоит из Медведчука и Левочкина… Понятно, что меморандум об ответственности, который вы заставили всех кандидатов подписать, – это же просто бумажка.
Мы просто общаемся с каждым кандидатом, с большинством будущих депутатов — списочников и частью мажоритарщиков я общался лично. И в этих разговорах мы этот вопрос поднимали.
Ну, вам же никто не скажет на собеседовании, что планирует просто попасть с вами в парламент, а затем – ауфидерзейн.
У нас просто нет оснований не доверять тому же Андрею Холодовому, когда он говорит, что лично не знаком с Медведчуком, а это его жена является кумой Оксаны Марченко. Так же у нас нет оснований не доверять кандидатам, которые на данный момент нам обещают тот уровень доверия и сотрудничества в будущей фракции, который всех должен удовлетворить. Когда есть какая-то большая общая цель, она может пересиливать прошлые связи.
Дело даже не в связях, вы же понимаете, что ваших депутатов могут банально перекупить.
Это мы понимаем. Надо, конечно, быть готовыми к тому, что такие вещи могут происходить. Однако я могу поспорить, что в течение года у нас никто не «затушуется». Почему года – потому что первый год парламента будет определяющим для последующей жизни страны. Если в течение этого года мы сможем сделать хотя бы половину того, что должны сделать для быстрых реформ, то дальше уже не будет смысла кому-то «тушеваться» или как-то криво голосовать, потому что просто все эти механизмы перестанут работать.
А какие-то законодательные инициативы против «тушевания» не хотите предлагать? Или это уже вообще крепостное право будет?
Мы так можем спуститься в какие-то, условно говоря, «азиатские» варианты, которые не очень нужны демократической европейской стране. У нас сейчас со 120 списочников, которые теоретически проходят, около ста работают в рабочих группах – это все зона их работы.
В групповых дискуссиях нарабатываются законодательные инициативы, которые будут далее реализовываться. В бизнесе это называется адаптацией сотрудника, когда его включают в рабочую жизнь компании. Мы сейчас эту корпоративную культуру выстраиваем. Для старых политиков это, конечно, звучит как полный космос. У нас все-таки люди не с традиционной политики, а из общественной среды, из бизнеса. И для них такая форма работы более понятна.
Чем больше мы будем людей привлекать к дискуссиям, тем больше у них будет мотивация быть с фракцией и президентом и нести ответственность за решения, которые они сами наработали. Мы сейчас эту сторону работы не очень светим, потому что во время политической борьбы любое наше действие сразу становится объектом атаки конкурентов.
Проседание ваших рейтингов – это результат атаки конкурентов или закономерный процесс, к которому вы были готовы?
А где просадки? По последнему опросу «Рейтинга» у нас 48 %.
Другие опросы показывали меньше.
Это сезонные колебания, как колебания цен на нефть или клубнику. Когда рейтинг «слоновый», как у нас, то эти 2-3 % – это погрешность из-за особенностей опроса. Я 15 лет занимаюсь выборами и немного это знаю. Когда начинается пора отпусков во второй половине июня, эти опросы становятся менее валидными, потому что люди уезжают и социологи могут менее качественное «поле» собрать. Наш рейтинг находится в районе 45-48 %.
Так у нас и выборы будут в пору отпусков. Вы можете пострадать от этого?
Пока мы не видим такой проблемы, потому что явка ожидается высокая как для досрочных выборов и летнего периода. То, что мы видим по мажоритарным кампаниям, то интерес к выборам выше, чем в 2014 году. Больше людей выходит на встречи, приобщается к агитации и так далее.
Ваш «слоновый» рейтинг не расшатает вашего избирателя?
В последнюю неделю мы запускаем мобилизацию, будем напоминать, что надо пойти проголосовать. В подобной ситуации мы были во втором туре президентских выборов и внутренне к ней готовы.
Вы считаете проект «Голос» Святослава Вакарчука своим конкурентом? Как вы оцениваете его кампанию? Вы согласны с теми, кто считает, что Славику надо было бы вести ее подобно Зеленскому на президентских выборах – подальше от человеческих глаз?
Мы приветствуем те процессы, которые начались с избранием президента Зеленского, – создание новых сил по новым принципам. Мы же не можем быть сами в этой нише, и «Голос» попадает в эту когорту. Относительно их кампании, то мы не видим с их стороны какой-либо активности в отношении нас и так же мы ее не проявляем в отношении них. У нас своеобразный «фэйр-плей».
Мы конкурируем с любой партией, потому что наш рейтинг сейчас отражает всю Украину. На Западе мы конкурируем, конечно, с «Голосом», «Батькивщиной», партией Гриценко, остатками «Самопомощи» и даже с «ЕС» у нас пересекается электорат. На Востоке мы конкурируем с пророссийскими силами, потому что для части электората Опоблока и «За жизнь» определяющим моментом является даже не пророссийскость, а «социальная близость» этой силы для людей, которые живут на этой территории. Маркер «свой — чужой» там очень серьезный.
Пророссийские силы как раз мочат вас в том смысле, что вы какие-то непонятные и вообще не лучше предшественников.
А что же им говорить? В «Опоплатформе — За жизнь» падает рейтинг, потому что их кусает другой Опоблок, который получил первое место в бюллетене, и партия Шария, которая быстро растет.
А вас Шарий не кусает?
Нас тоже немного кусает, потому что мы конкурируем со всеми. На Юге, например, мы конкурируем с партией Шария. Его медийный продукт достаточно хорошо смотрят Николаев, Херсон, Запорожская область, полоса ближе к Днепропетровску, Одессе. Это наши базовые регионы. Но если «Голос» начал кампанию поздно, то Шарий – слишком поздно. Хотя сейчас процессы ускорились, все равно есть определенная электоральная инертность.
«Маловероятно, что Тимошенко станет премьером»
Идут ли уже предыдущие переговоры о будущей коалиции? Потому что и Юлия Тимошенко, и Игорь Смешко говорят, что готовы подставить плечо молодому президенту и стать ему путеводной звездой. Вы расцениваете такие заявления как примазывание к вам?
Они просто используют наш рейтинг, и мы это понимаем. Надеемся, для избирателей это тоже очевидно. У нас принцип простой – мы сначала смотрим на результат на табло, какой потенциальный состав Верховной Рады и дальше начинаем уже эти разговоры.
В украинской политике были случаи, когда за последнюю неделю кто-то набирал очень много, как «Свобода» в 2012-м, тот же Смешко на президентских выборах. Поэтому чтобы так не получилось, что мы с кем-то договорились, а результаты другие, об этом пока рано говорить. Закон дает нам на создание коалиции в сумме два месяца, но мы не будем так затягивать.
И когда, по вашим планам, она будет создана?
Мы бы хотели начать работу новой Верховной Рады уже с пониманием, как и с кем, мы ее формируем. Рада должна открыться максимум 9 сентября, но мы будем делать это раньше.
Неужели еще летом?
Да.
Можете ли вы гарантировать, что в коалиции не будет партии Медведчука? Потому что Богдан допускал, что Опоблок может голосовать вместе с вами, как он это и раньше делал с властью.
Есть старые силы и пророссийские силы. Если умножить старость на пророссийскость, то в партии Медведчука коэффициент неприятия нами, а у нас неприятие ими, зашкаливает. Поэтому это просто невозможно. И Богдан имел в виду другой Опоблок, который является, все-таки, проукраинским.
По некоторым соцопросам, в Раду могут попасть четыре силы – ваша, Опоплатформа, «ЕС» и «Батькивщина». Трудно представить ваш союз с Порошенко или «Опо», поэтому остается «Батькивщина». Но она «старая» по вашим меркам.
У нас в приоритете новые силы, но мы посмотрим, кто проходит, и дальше сделаем выводы.
Значит, коалицию с Тимошенко вы допускаете?
Давайте исходить из конкретной ситуации.
Премьер Тимошенко при президенте Зеленском – это возможно?
Я оцениваю, что это маловероятно.
Есть такая популярная страшилка о неминуемом возвращении Медведчука в президиум на пост вице-спикера, который отдадут оппозиции. Оцените ее вероятность.
Нам вообще надо поработать над структурированием оппозиции, потому, что у нас нет закона об оппозиции. И надо это сделать быстро, чтобы не было манипуляции должностями и тем, кто большая оппозиция, а кто меньше. Сейчас формируется определенная «ширка» в оппозиции – проявляются явные признаки сотрудничества Медведчука и Порошенко, которые ведут синхронную медийную активность.
Если есть несколько фракций в оппозиции, то пусть они делают свою коалицию в оппозиции и выдвигают каких-то совместных кандидатов на должности, которые им как оппозиции должны принадлежать.
Мы же знаем, как это все будет: они все придут и будут говорить, что они главная оппозиция и им надо дать комитет свободы слова. Это скажут и Медведчук, которому надо, чтобы его каналы окончательно не позакрывали, и Порошенко, и Юлия Владимировна, если останется в оппозиции. И как нам быть?
Ваш руководитель СБУ Иван Баканов говорил о возможных санкциях в отношении телеканалов из пула Медведчука. Ваша команда реально настроена на эти санкции так же, как Порошенко, который кричал о реванше, но по факту он и его представители получали там едва ли не половину эфирного времени?
Сейчас рабочая группа нарабатывает варианты решения этого вопроса на законодательном уровне, чтобы, в первую очередь, предотвращать концентрацию телеканалов в одних руках в условиях информационной войны. И вообще будем заниматься деолигархизацией медиа.
А как вы будет ею заниматься? Придете к Ахметову и скажете – отдай или продай половину канала?
Надо сделать предохранители относительно вмешательства в информационную политику. Но это надо юридически основательно прописать.
В таком случае убыточный канал может стать ему вообще малоинтересным.
Ситуация, когда в стране 1200 университетов и миллион каналов, неправильная. Если рекламный рынок есть на трех телеканалах, то справедливо, если их будет три.
У вас уже есть пакет законопроектов, которые вы подадите в первый день работы новой Рады? Кроме люстрации предшественников.
Мы перенесем все, что внес президент еще в эту Раду. Это уже надо голосовать. Начнем процесс по отмене неприкосновенности – он имеет определенную стадийность, но часть неприкосновенности можно снять уже до внесения изменений в Конституцию. Запрет прослушивания и некоторые другие вещи можно поснимать через законы. Будем вводить меры для усиления депутатской дисциплины и ответственности, вводить сенсорную кнопку. Собственно, регламент будем менять.
Как партии власти вам не очень выгодна сенсорная кнопка.
Почему?
Вы представляете, как собирать и удерживать постоянно в зале фракцию в сто с лишним, а то и двести человек?
Владимир Зеленский до этого очень много удивлял всех. В новогоднюю ночь он выдвинулся в президенты, зарегистрировался, хотя все говорили, что этого не будет, набрал 30 % в первом туре, провел дебаты на стадионе, потом получил 73 %. И мы будем продолжать в хорошем смысле удивлять, в частности, новым качеством работы Верховной Рады. Давайте подождем, до сентября немного осталось.
«У нас не является целью пересажать полстраны»
Сейчас ваша команда ведет атаку на мэра Киева Виталия Кличко. Он сам сказал, что новый президент предупредил его о разделении должностей председателя КГГА и мэра, как это было во времена Януковича. Но киевляне при всей специфике Черновецкого тогда не восприняли «гауляйтера» Попова, которого им спустили сверху. К тому же, тогда Черновецкий самоустранился, чего Кличко явно делать не собирается. Не боитесь, что такими действиями можно только настроить киевлян против себя?
Пока нет предпосылок, что это срочно будет делаться. Есть несколько вариантов закона о столице – какие-то из них внесены в Раду, какие-то наши эксперты из группы по самоуправлению и административно-территориальной реформе обсуждают. Надо исходить из интересов киевлян, чтобы город реально развивался.
Вы считаете, если будет двоевластие, это положительно отразится на развитии города?
Власть, по моему мнению, должна быть в одних руках. Но Киев нуждается в реальном раскидистом местном самоуправлении. Сейчас столицу, где проживает почти два миллиона избирателей при около четырех миллионах жителей, в Киевсовете представляют 120 депутатов.
В то время область, в которой проживает до миллиона человек, в облсовете представляют тоже 120 депутатов. При этом в области есть районы, ОТГ и так далее, а в Киеве у тебя нет депутата местного совета, кроме того «землеголосовальника», которого ты выбрал в Киевсовет, который, кроме земли, ничем не занимается.
Мы проводили опрос в Киеве, и большинство людей не знают своего депутата Верховной Рады (знают только процентов 20-30), а о том, кто депутат Киевсовета, не знают все 95 % и никогда не узнают при такой системе. Нам нужно вернуть реальное самоуправление на уровне районов, а еще лучше на уровне каких-то межрайонных структур самоуправления и самоорганизации. Поэтому этот дискурс относительно мэра и главы КГГА будет терять свою магию, потому что городом будут управлять жильцы через подотчетную местную власть на локальном уровне.
Порошенко во время президентства заручился поддержкой мэров крупных городов (не всех смог, но у тех начались проблемы с мусором). Зеленский будет ли искать такой поддержки, и будет ли в своей новой манере ездить и устраивать им разнос?
Будем строить отношения так, как центральная власть должна их строить с местными. Если до этих мэров есть вопросы у силовых структур, они будут их задавать. Если у нас будут вопросы, мы будем задавать. Надо переосмысливать элементы феодализма, когда президент назначает своими представителями мэров или мажоритарщиков. Не должно быть идолопоклонства перед президентом, чтобы перед ним все «ку», как в знаменитой комедии «Кин-дза-дза», делали. От этой системы надо уходить.
Насколько часто вам предъявляют претензии, что вы до сих пор никого не сажаете, хоть обещали? Уже и весна прошла, осень скоро.
На каждой встрече спрашивают. Мы были недавно на одной встрече, и моя коллега Анастасия Красносельская делала небольшой доклад о нашей реформе антикоррупционных органов, прокуратуре и так далее. К нам после этого подошли несколько мэров малых городов и полушутя начали спрашивать, что мы же посадки, пожалуй, не с них начнем, а выше. У нас цель не пересажать полстраны, а восстановить справедливость, чтобы люди начали доверять правоохранительной системе, судам.
Слушайте, а суды, НАБУ, ГБР, САП останутся в той же комплектации, в которой были сформированы при прошлой власти. У вас очень ограниченные возможности по кадровым изменениям.
У нас есть план, как их реформировать включительно с персоналиями. Верховная Рада будет реформировать сами процедуры назначения, чтобы смена руководства в некоторых организациях была проще, в некоторых – наоборот сложнее. Надо же исходить из цели, а цель – чтобы все заработало. Если оно не работает в нынешней конфигурации, то надо ее менять.
Сколько мажоритарщиков вы планируете провести?
199.
А серьезно?
Мы верим в победу каждого мажоритарщика.
Что-то не похоже. Смотрите – есть такой округ № 77 в Запорожской области. От «Слуги народа» здесь баллотируется безработный Сергей Штепа, который ранее был внештатным корреспондентом и фотографом. Не очень раскрученная персона. Мало того, что ему противостоит такой ресурсный кандидат как владелец «Мотор Сичи» Вячеслав Богуслаев, так председатель вашей партии Дмитрий Разумков еще и приезжает на это предприятие и там с Богуслаевым фотографируется. Выглядит, что вы просто этот округ сливаете.
Дмитрий поехал с агитационной целью на завод – в Запорожье не так много заводов, которые может посетить лидер партии. И он же не призывал голосовать или не голосовать за Богуслаева.
Как избирательный штаб коммуницирует с офисом президента?
Мы общаемся время от времени, когда есть рабочие вопросы. У нас здесь не сидят какие-то эмиссары офиса президента, и мы там тоже не сидим. Те же Руслан Стефанчук, Михаил Федоров сейчас более интегрированы в президентскую структуру, у них там есть рабочие места.
Вы с Зеленским общаетесь по избирательным вопросам?
Пожалуй, последний раз, когда мы съезд проводили и обсуждали принципы формирования списка. А оперативной координации с президентом нет.
А не бывает такого, что вы звоните в офис президента и говорите — мы вот тут просчитали на фокус-группах, что президенту надо сказать то и то или поступить так и так, чтобы рейтинг «Слуги народа» вырос?
Ну, как я могу сказать, что делать президенту? На мой взгляд, вокруг президента очень компетентная команда и она в силах давать ему нужные советы, да и сам он может советы дать. Мы занимаемся нашими списочниками и мажоритарщиками.
Вы в курсе истории о конфликте между Богданом и Бакановым?
Там нет никакого конфликта – это одна команда. Может, в какие-то моменты бывает несогласованность или люди по-разному смотрят на одни и те же механизмы. Мы с Андреем Иосифовичем тоже дискутировали иногда во время президентской кампании, но в итоге к какому-то решению всегда приходили, которое потом показывалось правильным.
Сколько людей сейчас в штабе работает и во сколько уже обошлась кампания?
Мы подали промежуточный отчет, и скоро это станет известно. А в штабе у нас не очень много людей работает, потому что мы много процессов отдали в округа, где идет основная работа. Если взять всю нашу большую команду по стране, это будет до трех тысяч человек. В центральном штабе – 25-30 человек, все они волонтеры.
Кроме борьбы с двойниками, какие основные сложности и вызовы этой кампании для вас?
Еще такого никогда не было в истории украинских выборов, чтобы за короткое время надо было познакомить избирателей с совершенно новыми людьми и новой политической силой. Наши кандидаты применяют креативные подходы, чтобы быстро продемонстрировать, кто ты, к чему идешь, что несешь. Мы более или менее с этим большим вызовом справляемся.
Есть определенные организационные вызовы, связанные с несовершенством законодательства. Ну и, конечно, ожидания людей – мы еще не стали полноценной властью, а эти ожидания уже сформированы. Это не вызов, а, скорее, крест, который мы согласились нести.
Автор: Павел Вуец
Источник: Главком
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.