13.12.2019 – Свободный рынок земли всколыхнул украинское общество, которое сейчас «кипит» страстями по допуску иностранцев к приобретению с/х земель. В законопроекте №2178-10 о рынке земли установлен переходный период для них, а уже после всеукраинского референдума станет понятно, что делать с иностранцами.
Кто такой иностранный инвестор на украинских полях, чем он отличается от остальных, а также – что делает для АПК и села? Об этом AgroPolit.com разговаривал с генеральным директором предприятия с иностранными инвестициями ООО «Краевид Подолье» Григорием Пуга.
Его предприятие работает 12 лет на Винниччине, обрабатывает 10 тыс. га арендованной земли и выращивает зерновые, масличные и бобовые, которые экспортирует в около двух десятков стран мира (среди них – Италия, Португалия, Германия, Филиппины и Вьетнам).
Григорий Михайлович, кто такой иностранный инвестор, который находится сейчас в Украине?
Инвестор является бюджетным образующим звеном. Иностранный инвестор всегда требует прозрачности и честности во всех отношениях. А поскольку мы работаем в селах, районах и областях, то и наша компания является бюджетообразующим предприятием нашего региона, которое наполняет бюджет, работает по социальным договорам, по проектам, которым не способствует государство, но поддерживает иностранный инвестор.
В нашем бюджете уже заложены инвестиции на каждый год, на каждый сельсовет, на каждую общину, в которой мы работаем. И благодаря этому сегодня люди имеют дороги, отремонтированные школы, садики. Инвестор пришел издали, но сегодня он поднимает ту страну, в которой работает. Не каждый украинский фермер, инвестор, который вкладывает деньги в сельское хозяйство, занимается тем, чем занимаемся сегодня мы. Наемные люди у нас получают своевременно заработную плату, потому что работают честно, справедливо. Все зарплаты, налоги – все платим только официально.
А какие у вас зарплаты в сравнении с другими аграрными хозяйствами в регионе?
Относительно уровня зарплат – 2 недели назад мы собирались в районе, присутствовал начальник налоговой инспекции, глава администрации.
И председатель спросил фермеров: «Почему сегодня предприятие с иностранными инвестициями платит зарплату на 150% выше, чем вы, почему средняя арендная плата составляет 12-13%, а по налогам поступает, как 7%. Где налоги? Где зарплаты? Вы же не можете платить на 50% меньше, чем другое предприятие – потому что люди уйдут. Вы платите зарплаты. Но платите в конверте». Это проблема, которая больше всего нас угнетает. Так мы живем, друг друга не уважая.
Я не понимаю, как профессионалы работают в таких людей, не думая о своем будущем, о том, что они в старости дадут своим детям, о государстве в котором живут. Чем сегодня меня привлекает иностранный инвестор – у нас нет двойной кассы, двойных стандартов, все в правовом поле. Вот почему я хочу работать и работаю с иностранным инвестором.
Значит, инвестор задает тон на рынке другим фермерам – демонстрируя, что можно работать без схем?
Конечно, иностранный инвестор собственным примером показывает всем, кто вокруг него работает, как работать честно, прозрачно, чтобы все зарабатывали. Он делится прибылью и поощряет работника быть предпринимателем. У него действует бонусная система, партнерская программа.
В нашей компании есть ряд программ, по которым работаем. В частности и такие, когда наемный сотрудник впоследствии получает возможность вложить собственные деньги в предприятие, пытается заработать, более качественно работать и приумножить свои средства. Чем выше финансовый результат компании по итогам года, тем выше дополнительный заработок работников на вложенные средства!
Он практически становится предпринимателем и управляет тем бизнесом, где сам работает. Одновременно получает дополнительный процент на свою инвестицию, который не найти ни в одном банке мира!
Сейчас в парламенте обсуждают вопрос об открытии рынка земли. Что даст принятие закона для бизнеса, который приобретет землю?
Не каждый инвестор, который приходит в Украину, готов дополнительно вкладывать в развитие без уверенности в завтрашнем дне, потому что сегодня меняются погодные условия, есть риски засухи. Если мы сможем покупать землю и будем ею владеть, это даст нам возможность дополнительно привлекать инвестиции, вкладывать в орошение, инфраструктуру, быть более рентабельными и интересными нашему государству. Соответственно, больше наполнять местные бюджеты.
Одни только инвестиции в орошение на один гектар составят примерно $1,5-3 тыс. Откроется рынок – иностранные инвесторы будут еще больше вкладывать в хозяйства, но, конечно, только при условии, если они смогут владеть землей.
Как повлияет открытие рынка земли на ситуацию в агросекторе и те бизнес-процессы, которые происходят в стране?
В целом все боятся рынка земли. И есть большое «но» – рынок земли уже существует, например, в формате эмфитевзиса. Наша особенность лишь в том, что сегодня компании с иностранными инвестициями меньше всех занимаются подписанием эмфитевзисных договоров. Но эмфитевзис сам по себе практически является отчуждением земли. Когда подписывается договор об эмфитевзисе, практически не платятся налоги, потому что один раз заплатили — и все, в отличие от арендаторов. Не пополняют бюджет государства, района, области.
Также на сегодня многие фермеры не подписывают договоры, таким образом, уклоняясь от налогообложения, как НДФЛ, и пайщики находятся в неравных условиях. Когда будет открыт рынок, прежде всего, останутся ответственные инвесторы, фермеры, неважно – иностранные, украинские. Останутся и будут работать на этой земле, наполняя бюджет. Они смогут, покупая землю, понимать экономику.
Знать, что за каждый гектар надо платить налог. Земля будет в собственности и будет прозрачной. В законопроекте предусмотрен налог. И этот налог стабильно и прозрачно будет платить каждый, независимо от того, ты иностранный инвестор или украинский.
Вы поддерживаете введение одинакового земельного налога для больших и малых хозяйств?
Да. Должен быть одинаковый земельный налог для всех, кто работает на земле. В таком случае ты будешь честно наполнять государственный бюджет. Тогда мы отойдем от того, что в некоторых общинах нет освещения, отсутствуют дороги и садики. Тогда они смогут либо заново отстраивать потерянное, либо более рентабельно работать в своем районе и сельсовете.
Есть немало сельсоветов и районов, где нет даже сбора мусора – почему? Потому что не могут купить машину, которая стоит миллион. Но что такое сегодня миллион для нашего района, сельсовета? Это мизерные средства. Но при условии, если бы все честно заплатили налоги, не было бы того мусора, который сейчас есть в наших селах, на наших дорогах.
Что следующее после приобретения земли – каждый захочет купить рентабельную технику. Когда будет здоровая конкуренция, захотят официально нанимать работников. Сегодня те фермеры, которые не подписывают договоры, а работают как единоличники на 400 га, являются предпринимателями 2-й группы, в месяц платят 700 грн. налога и спят спокойно. До того — 300 грн. заплатили налога за 1 пай. Но мы все понимаем, что работая предпринимателем на 400 га во второй группе, он имеет около 1 млн. грн. оборота.
Посчитайте, когда мы со 100 га соберем от 5 тонн пшеницы с гектара, это будет 500 тон. 500 умножаем на 4, это уже круглая сумма. Они работают на 400 га и не платят налоги. А страдает каждый украинский житель. Это не наполнение бюджета, а мы вовремя выплачиваем зарплату учителям школ, госслужащим, а также пенсии. Надеюсь, наша страна станет более цивилизованной.
Сегодня рассматривают три варианта реализации земельной реформы. Первый – открытие рынка без хозяйств с иностранными инвестициями, второй – с иностранцами, которые выйдут на рынок с 1 января 2024 года, и третий – свободный рынок. У Вас есть представление, что будет происходить на рынке по каждому из решений?
Я в любом случае за либеральный рынок земли, чтобы мы все могли принимать участие. Мы не должны говорить сегодня иначе. Я сам украинский фермер, и мне стыдно за тех фермеров, которые приезжают на Джон Дирах, на 200-х Круизерах на собрание пайщиков, в сельсоветы, на собрание в Киев возле Верховной Рады, и говорят, что не имеют денег на приобретение паев. Им не стыдно бояться иностранного инвестора? Сегодня на рынке не установлена экономическая арендная плата. Рынок диктует мелкий фермер, но он не всегда понимает реальное положение дел.
Буквально несколько дней назад были мы на земельном вече. Пришел молодой человек Александр. Он взял 50 га земли. Говорит, что платит 9600 грн. аренды, я ему посчитал – это получается $460. Себестоимость пшеницы на гектар – до $600. Это $1060 долларов на один га – себестоимость пшеницы. Допустим, он соберет урожай 5 тонн с гектара. На сегодня цена за тонну составляет 4 тыс. грн., то он получит 20 тыс. грн. за 5 тонн. Но $1000 – 25 тыс. грн. Как говорят, достаточно, папа, торговать, потому, что сдачи нечем давать…
У большего хозяйства более простая математика?
Да. Мы покупали в этом году весной продукцию, когда себестоимость доллара была 27,3 грн., а сейчас доллар – 24,3 грн. Разницу в $3 уже почувствовали не только мелкие, но и крупные бизнесмены, которые инвестировали деньги более рентабельно, а получился менее рентабельный рынок. Сегодня все говорят, что надо защищать дольщиков. Я только за. Пайщик – наш работодатель. Его надо защищать, оберегать.
Но дошло до того, что пайщик зарабатывает больше, чем фермер. Пайщик получает $140-220 на 1 га. А фермер получает на Востоке страны $60-$120, в Центральной Украине – $120-$200.
Возникает вопрос, а как тогда вести бизнес, его развивать, обновлять, делиться тем, что мы делаем? Например, наше предприятие имеет в подчинении 14 сельсоветов. Не хочу хвастаться, но мы за последние 3 года запустили 5 водопроводов в селах. На 1 водопровод – до 150 дворов, которые получили воду в дом. Не имели воды, не могли ее постоянно носить, в колодцах она пропадала. Плюс – по качеству была как техническая.
Мы это сделали, потому что имели такую возможность. И сегодня наши пайщики благодарны, что мы им помогаем. Не каждый украинский фермер это делает.
Если вернуться к трем вариантам реализации земельной реформы…
Когда говорят, что я, как иностранный инвестор, который имеет договора аренды, смогу покупать землю через несколько лет, то надо учесть, что у меня тоже эти договоры заканчиваются, поэтому надо их продлевать, переподписывать, чтобы дальше работать.
Приходит новый человек – покупает землю, которую я арендовал, соответственно, я буду вынужден свернуть этот бизнес и выйти оттуда. Не смогу быть рентабельным. А еще рискую по погодным условиям, которые сегодня меняются, потому что у нас часто наблюдается засуха, опыт последних лет показывает, что надо вводить орошение, без него работать становится очень сложно. А на орошение — дополнительно надо найти $3 тыс. на га.
Инвестору рисковать неинтересно, потому что это огромные деньги, за один день ты их не вернешь, придет покупатель, купит эту землю – и ты в минусах. Еще один вариант – кто-то купит землю у фермера дешево, подождет 5-10 лет, пока закончатся наши договоры, мы потеряем землю, и они придут, чтобы потом нам ее дороже перепродать. Соответственно, мы теряем, люди теряют, почему сразу прозрачно не покупать.
Еще есть третья ситуация, если иностранцам вообще не будут продавать – готовы к такому?
Если рассматривать рынок без хозяйств с иностранными инвестициями, то у меня такой вопрос – почему тезис «иностранцы – плохие» возникает только сейчас, а не 12 лет назад? Я 12 лет назад пришел с инвестициями работать в Украину. Тогда не было таких дольщиков, которые не согласны были с кем-то подписать договор, потому что практически все поля были в сорняках и люди оттуда вообще ничего не получали.
Придя на эти поля 12 лет назад, мы землю причесали, мы за ней ухаживали. Все это время мы честно прозрачно платили зарплату, налоги, участвовали в доходах общины, делились доходами, наполняли бюджеты.
И сегодня сказать, что плохие, потому что мы иностранцы? Значит, 12 лет мы были хорошими, а сегодня: «Нет, давайте не будем иностранцам продавать!». Тогда у меня вопрос ко всем власть имущим, которые голосуют за это и боятся: почему 12 лет всегда было «Ок, наполняйте, платите, все хорошо!», а сегодня говорят «Нет». Где логика? Мы с ним 12 лет прожили, бок обок, друг другу помогали, подсказывали. Разные моменты были, порой и ссорились. Но сегодня все образовалось, никто, ни к кому никаких претензий не имеет. Мы все работаем честно и прозрачно.
Если иностранцев не допустят, мы не изменим Украину к лучшему. Потому что все равно украинский бизнесмен работает по двум позициям – первая «непрозрачно», вторая – «конверт», а в-третьих, постоянно отправляют людей на биржу труда. У нас в хозяйстве люди ни дня не ходят на биржу. Целый год они заняты. Они ходят в отпуска, летом делаем им подарки: отработали – едем на море. Зимой, когда свободное время, возим на лыжные курорты. Даже в период, когда отдыхают от работы в поле, делаем так, чтобы их семьи получали удовольствие от того, что они у нас работают.
Какое влияние иностранца, находящегося за границей, на бизнес-процессы, которые происходят у вас — он предоставляет бизнес-стратегию, говорит, каким должен быть процесс, спрашивает об отчетности или иначе взаимодействует?
Имеем встречу с инвестором раз в год. Мы прописываем бизнес-планы, защищаем их, рассказываем о результатах работы. Инвестор на нас не влияет, не говорит, что и как сеять. Он знает, что передал капитал в управление опытным профессионалам. Знает, что эти люди в курсе – что, когда и как делать на земле.
Знает, что мы, украинцы, которые здесь работают, строим отношения и с местными жителями, и с местными сообществами. Мы находим с ними общий язык, поддерживаем социальные проекты. Инвестор знает, что мы честно, прозрачно будем использовать его финансовый потенциал, который будет честно распределен. Есть и другие преимущества.
Например, наша компания работает с лучшими мировыми производителями и покупает посевные материалы и технику лучшего качества. Это имеет важное значение. Благодаря тому, что у нас качественные семена, качественная химия, хорошая новая техника, которая работает на полях, мы становимся успешнее.
Роль нашего инвестора – передать рабочий капитал нам в управление. А мы его должны не потерять, приумножить, поделиться с государством, с которым мы работаем, получить заработные платы, чтобы наши семьи были рады, что мы работаем у такого инвестора, который будет на нашей стороне.
По Вашим ожиданиям, в каких регионах будут охотнее продавать владельцы свои паи?
Трудно сказать, ведь пайщики сегодня напуганы происходящим. Я думаю, что все зависит от сельсоветов, ибо ситуация разнится. Есть нерадивые руководители общины, с которыми мы работаем. Там, где люди нерадивые, нет школы, сада, освещения, не строится коммуникация с людьми. Соответственно – люди уезжают. Вот эти люди, которые уехали в город, я думаю, на 50% есть вероятность, что согласятся продать землю. Вместе с тем, буквально на прошлой неделе самому захотелось пройтись по сельским советам.
Мы проводили собрание, я общался с людьми. Есть у нас населенный пункт такой, где не пустует ни один дом. Наоборот, туда люди едут, покупают дома, хотят туда. Я спросил – из этого населенного пункта, где имеется 1000 га земли, только два человека сказали, что согласны сегодня продать землю. И то, хотят огромную сумму. Потому что думают, что, продав пай, они смогут купить бизнес, дом или квартиру в областном центре. Люди считают, что они моментально обогатятся и смогут заработать. Но это, скорее, исключение.
Было бы что покупать. Пока что считать бюджеты рано, потому что, по нашим прогнозам, на первое время не будет много земли на продажу. Конечно, у каждого человека свой бюджет и финансы. Для кого-то тысяча долларов – это те деньги, которые необходимы для решения проблем, для кого-то это много, для кого мало. Но в среднем, независимо от того, много это или мало, за эти деньги они не построят свой бизнес и не купят себе дом. Поэтому люди не настолько, сегодня готовы продавать землю, как мы все думаем и боимся.
Не будет такого, что люди придут и нам всю землю продадут. На продажу выставят не более 10% всех паев. И то при тяжелых условиях, например, если уехали из села и работают где-то, поехали ли за границу работать. В таких селах, где есть инфраструктура, то 3-5% паев на продажу, больше не будет. Так что на большой рынок мы не рассчитываем. И сами волнуемся, как пройдет законопроект, потому что люди не готовы сегодня торговать землей. Они хотят получать от этого плюсы и видят, что земля для них – родина, у кого от родителей осталась. У нас таких пайщиков много.
Я скажу всем – украинским и иностранным инвесторам – пусть не летают в облаках, что придут и все скупят. Нет. Не готовы люди сегодня активно торговать землей.
Работая на земле с иностранным инвестором, кем больше ощущаете – украинцем, который здесь работает, немножко иностранцем – с иностранным мышлением и подходами к бизнесу?
Я – украинец. Моя команда и все, кто работает – украинцы. Мы чувствуем себя украинцами. Мы – патриоты, участвуем во многих проектах в Украине. Реализуем социальные проекты, помогаем и АТО, и всем.
Что бы Вы сказали тем фермерам, которые стояли под парламентом на акциях протеста и утверждают, что останутся без ничего, если откроется рынок земли?
Я знаю человека, у которого стояли Джон Диры под Радой – у него 40 тыс. га земли, 2 элеватора и минимум 15-20 таких Джон Диров в хозяйстве. Я не думаю, что он действительно боится, что у него что-то заберут. Поэтому протесты против свободного рынка земли под Радой и по Украине – это, скорее, политический вопрос, чем позиция всех фермеров. Но давайте спросим пайщиков: готовы ли они, хотят ли они, чтобы был рынок. Почему мы спрашиваем только тех людей, которые работают на этой земле? Я согласен, надо и их мнение учитывать.
Стоит учесть, что сегодня дольщик, который имеет заболевание, какие-то семейные проблемы, для которого тысяча долларов – это очень большая сумма, он захочет ее использовать. Почему он не имеет права пользоваться своим имуществом? Мы же квартиру можем закладывать в кредиты и продавать. Земля – такое же благо, как и недвижимость. Так же люди решают продавать землю, не продавать.
Нужен нам рынок, не нужен – это больше политический вопрос, чем глобальное видение нашего населения. Так политики поднимают себе рейтинг. Хотя те политики, которые выступали на трибуне, их люди, мажоритарщики, голосовали за рынок земли. Возникает вопрос: зачем тогда они делают протесты, подстрекают общество, создают эту атмосферу, в которой мы живем, и которая нам всем не нравится?..
Как бы, по Вашему мнению, должны действовать такие фермеры в период обсуждения закона, чтобы не потерять своих позиций и получить возможность купить землю?
Пусть все эти политики, фермеры, которые там стоят, справедливо заплатят зарплату, наполнят бюджет государства, в который они должны платить стабильно. Людей своих не отправляют на биржу труда в осенне-зимний, весенний период. Не дают деньги в конверте, а заплатят государству честно и справедливо.
И тогда мы будем понимать, нужен ли им вообще этот бизнес. Пусть честно и прозрачно приобретут химию, которая лицензирована, а не приехала неизвестно откуда, которой они сегодня гробят свои земли и свою продукцию. А потом говорят, что у них экологически чистые продукты, а мы не знаем после этого, что там растет. Тогда будет все ясно и понятно.
И политики, которые выступали против, сразу станут на свое место, будет понятно, кому это нужно, а кому – нет. И самое важное, когда все прозрачно потратят, тогда вопросов не будет. Вот мы говорим, что 4,8 млрд. надо заложить на компенсацию для приобретения земли, но сразу эти, же политики говорят, что люди не смогут ею воспользоваться. А почему? А потому, что они работают втемную, не могут показать свои доходы, не смогут потом показать и отчитаться, чтобы получить компенсацию от государства. Вот поэтому они и боятся, потому что работают нечестно и несправедливо в этом государстве.
Какие проблемы Вас объединяют с другими фермерами?
Мог бы быть дефицит кадров. Но у нас кадры держатся, потому что работают весь год, стабильно. У коллег есть проблемы с кадрами – я им объяснял – потому что, отпуская человека в службу занятости должны осознавать, что человек может не вернуться.
Меня спрашивают – почему ты людей в службу занятости не отправляешь? – Я говорю: «А вы готовы профессионала механизатора, от которого зависит твое будущее, отпустить, чтобы ему предложили условия, а он на них может согласиться и уйти, а потом трудно будет вернуть? – Вот ты готов, а я не готов отпускать людей, которые сегодня работают».
Мы постоянно проводим обучение, стажировку, к нам приезжает много специалистов, которые рассказывают, как и что делать. Мы делаем анализ достижений и ошибок. Стараемся в будущем их не допускать, чтобы из года в год получать лучшие результаты.
А что сегодня следует сделать, чтобы перестали бояться иностранцев и не видели в них угрозу?
Угрозы как таковой нет. Авторы закона все предусмотрели. Что касается новых игроков, то здесь прописано, что государственные компании, фермеры, или компании, которые работают менее трех лет в Украине, имеют отсрочку. До конца 2024 года они не смогут покупать землю. Я здесь такого страха не вижу. Мы тоже такие же – боимся людей, которые придут на рынок, не понимая, не читая, не зная, что такое земля и как на ней работать.
Буквально на один круглый стол пришел человек, рассказывает о бизнесе. А при этом не знает, откуда берется гумус, как его наполнять. Рассказывает о животноводстве, а я ему говорю – что сегодня те остатки, которые есть – мы их перерабатываем, пашем и получаем тот самый гумус из растений, при этом, не убивая землю.
Объясняю ему, что мы постоянно занимаемся внедрением технологий, которые будут улучшать качество земли. Но если любой фермер, независимо кто будет работать, поставит вопрос чтобы уничтожать землю, то не сможет получать урожай и быть рентабельным. Соответственно за год разочаруется и не сможет работать на этой земле.
Нет в Украине людей, которые хотят здесь просто скупить землю без толку. Не придет сюда такой человек. Ибо он даже не знает, что с ней сделать. Если мы это будем допускать нашими законами, то те инвесторы, которые есть сегодня, будут больше бояться вкладывать деньги дальше в инвестиции в эту страну, которая будет возвращаться к ним не лицом.
Насколько вероятно, что после отмены моратория на продажу земли на украинский рынок будут приходить новые игроки с инвестициями?
Они и раньше сюда приходили. Если понимать, что такое аграрный бизнес и если есть возможности, команда работает – земельный бизнес привлекательный. Когда есть профессионалы, можно приходить. Сегодня никто просто так не заходит на этот рынок. В любой бизнес приходят игроки. Часто временные. Но тогда год-два, они сдуваются, и выходят с рынка.
Такое и раньше было – когда покупали корпоративные права, но что от этого менялось? Был договор аренды земли, покупались корпоративные права предприятия – вот вам иностранный инвестор. Не выгодно — уходил. Три года, которые требует предложенный закон, все покажут.
Что выиграет Украина, если компании с иностранными инвестициями смогут спокойно, сразу покупать землю на открытом рынке?
Украина получит честное и прозрачное наполнение наших бюджетов. Стабильно будут создаваться рабочие места. Честная, прозрачная заработная плата. Благодаря этому — снова наполнение бюджета. Украина будет развиваться так, что экономика, инвесторы будут инвестировать деньги в сельское хозяйство. И развивая свою компанию, инвестируя в нее, будут снова создавать рабочие места, платить зарплаты, наполнять бюджеты наших сельских советов и районов, государственный бюджет.
Без иностранца, который учит нас работать честно и любить государство, в котором живешь, мы пока, к сожалению, не можем.
Автор: Оксана Тупальская
Источник: AgroPolit.com
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.