Международный валютный фонд (МВФ) и Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) придерживаются осторожных прогнозов глобального роста в 2022 году.
В докладе World Economic Outlook МВФ прогнозирует замедление роста мировой экономики с 5,9% в 2021 году до 4,9% в 2022-м, тогда как ОЭСР прогнозирует 5,7% по итогам текущего года и 4,5% в следующем.
Аналитики исследовательской группы Conference Board (ConBoard) прогнозируют более скромный рост мирового ВВП – на 3,9% в 2022 году и на 2,8% в 2023 году, что в дальнейшем будет соответствовать ожидаемой долгосрочной тенденции до конца десятилетия. В США, например, достаточным считается рост на 1,8% в следующем году, а ConBoard прогнозирует рост на 3,8% – фактически вдвое больше, чем обычно, не в последнюю очередь по причине беспрецедентных расходов на инфраструктуру.
На темпы роста европейских стран повлияют масштабные инвестиции из фондов ЕС следующего поколения (the Next Generation EU funds). Украине же, по прогнозам МВФ, перепадет 3,6% роста, что равно среднему показателю по группе «Новая Европа, которая развивается» (Emerging and Developing Europe), к которой наша страна относится согласно новой классификации от 2019 года. «Средний показатель» в группе может радовать: Польшу ожидает 5,1%, тогда как в Беларуси – 0,5%.
В условиях роста мирового спроса более мощным будет ценовое давление, особенно это будет касаться энергетических рынков и рынков продовольственных товаров. Выразительное глобальное инфляционное давление, вероятно, продлится дольше, чем в течение следующего года, поскольку рыночные сбои из-за пандемии приводят к несвоевременным поставкам в связи с ошибками в производственных процессах, логистическими задержками из-за нехватки рабочей силы и дефицита транспортных контейнеров.
«Золотые» перевозки
Тарифы на контейнерные перевозки и дальше растут. Несмотря на усилия глобальных агентств по конкуренции в сфере морских перевозок и обязательства некоторых перевозчиков заморозить тарифы, некоторые из игроков считают, что цены вряд ли вернутся к норме не только к середине 2022 года, но и вообще когда-либо.
Ставки на контейнерные перевозки из Китая и Восточной Азии в США по-прежнему превышают $20 тыс. за 40-футовый контейнер. Для сравнения: стоимость контейнера, идущего тем же маршрутом в это время в прошлом году составляла около $4,5 тыс.
Повышение цен на услуги транспортировки и конкуренция за контейнеры неизбежно отразились на стоимости продукции сельскохозяйственного производства и пищевой промышленности.
По оценкам Bloomberg, этим объясняется нехватка пищевых продуктов, поскольку они концентрированы не там, где надо. Не исправило ситуацию даже сокращение времени на загрузку в контейнеры. Более того, высокие фрахтовые ставки заставляли ретейлеров отменять контракты или откладывать оптовые закупки до тех пор, пока цены не уравновесятся.
За последние четыре года исчезли восемь из двадцати крупнейших судоходных компаний, выжившие девять стремились избежать балансировки на грани банкротства, организовавшись в три конкурирующих между собой альянса. Такие судоходные объединения действуют аналогично альянсам в авиационной отрасли, в которых перевозчики по очереди сотрудничают и конкурируют.
Для крупных перевозчиков такая стратегия обернулась рекордными прибылями: Maersk сообщил о $2,7 млрд. прибыли за первые три месяца этого года в сравнении с $185 млн. за аналогичный период в прошлом году.
По данным S&P Global, в первые месяцы пандемии судоходные альянсы отменили более 400 рейсов, что дало возможность избежать разрушительных потерь от обвала цен и соответственно прибыли, но повлекло рост цен на транспортируемую продукцию.
Экономические маневры
Развивающиеся страны в целом будут сталкиваться с высоким уровнем долга и растущей инфляцией, требующей изрядного маневрирования. Набор мер макроэкономической политики будет зависеть от экономического развития в каждой стране: одни будут делать ставку на денежно-кредитную политику, другие будут полагаться на инструменты фискальной политики и на своевременную поддержку правительства.
Согласно экспертным выводам в указанных ранее прогнозах, руководители предприятий должны ожидать более высокие процентные ставки уже в ближайшее время, поскольку центральные банки (ЦБ) переходят к менее гибкой денежно-кредитной политике для противодействия инфляции. Действия ЦБ будут включать повышение процентных ставок на развивающихся рынках.
В странах с развитой экономикой следует ожидать постепенного сокращения программ количественного смягчения и потенциального повышения процентных ставок. Ожидается, что факторы, которые в значительной степени стимулировали глобальный рост в последние два десятилетия, в том числе увеличение предложения рабочей силы и быстрый рост объема основного капитала на одного работника, в течение следующего десятилетия существенно ослабнут.
Главной задачей на предстоящее десятилетие для большинства предприятий, согласно экспертным оценкам ConBord, будет реализация стратегий роста, основанные на инновациях и повышении производительности. Это связано с наступлением периода ощутимой нехватки рабочей силы (в условиях решоринга, возврата производств) и более жестких действий в денежно-кредитной политике со стороны основных ЦБ в ответ на существенные инфляционные риски, которые ограничат доступ к капиталу в международных масштабах.
В этих условиях бизнесу необходимо будет сочетать инвестиции, как в материальные, так и нематериальные активы. Дополнительные долгосрочные инвестиции в физическую и социальную инфраструктуры, которые, в отличие от малых стран, обремененных бюджетными дефицитами и долгами, ключевые игроки могут себе позволить, и они будут способствовать поддержанию темпов роста.
Существует немало факторов, влияющих на глобальный рост как негативно, так и позитивно. Сбои в цепочках поставок, которые негативно повлияли на рост, рассматриваются, прежде всего, как результат высокого спроса в сочетании с перебоями в поставках, вызванных пандемией.
В то же время граждане с уменьшением расходов на услуги увеличили потребление продуктов питания и потребительских товаров, что прогнозируемо, подняло цены. Аналитики ConBoard считают, что спрос вернется к допандемическому уровню в 2022 году, а предложение, по мере того, как коронавирус будет отступать, сможет удовлетворить растущие потребности.
Дефицитный товар
Однако, по мнению экспертов ConBoard, труднее всего будет решить проблему нехватки полупроводников, которые составляют основу широкого спектра товаров и услуг. Кроме того, полупроводники играют ключевую роль в развитии новых технологий, как искусственный интеллект (AI), высокопроизводительные вычисления (High Performance Computing), 5G, интернет вещей, автономные системы.
Поскольку спрос на товары, в которых применяются компьютерные чипы, останется высоким, а быстро создать новые производства не удастся, в следующем году их предложение не будет удовлетворять спрос, а потому будет блокировать темпы роста целых сфер экономики.
В отличие от отраслей, в которых Китай уже завоевал значительную долю мирового рынка, включая высокоскоростные железнодорожные пути, солнечные панели и телекоммуникационное оборудование, доля этой страны на мировом рынке полупроводников и его конкурентоспособность до сих пор скромные: мировые лидеры преимущественно базируются в Европе, Японии, Южной Корее, Тайване и США.
В 2019 году мировая индустрия полупроводников сгенерировала выручку в размере $412 млрд. и осуществила поставку более 1 трлн. чипов. Аналитики ожидают, что к 2026 году отрасль вырастет до $730 млрд.
В 2019 году на долю предприятий по производству полупроводников, главный офис которых расположен в США, приходилось 47% рынка мировых продаж продукции индустрии полупроводников (что на 5% меньше, чем в 2012 году). За ними следует Южная Корея (19%), японские и европейские фирмы (по 10% на каждую страну), тайваньские (6%) и китайские предприятия (5%).
Впрочем, учитывая, что значительную долю полупроводников для США производят на Тайване и в Китае, фактически, по состоянию на 2019 год, Соединенные Штаты владели лишь 11% мировых мощностей по их производству. Тогда как Южная Корея – 28%, Тайвань – 22%, Япония – 16%, Китай – 12%, а Европа – 3%.
А за последние пять лет доля Китая в мировых мощностях по производству полупроводников выросла вдвое. По состоянию на конец 2020 года физически на территории США действовали лишь 20 предприятий по производству полупроводников.
Отрасль полупроводников сильно глобализирована, и в большом количестве стран есть предприятия, которые конкурируют на каждой стадии создания продукта – от проектирования до полного производственного цикла или деятельности со сборки, тестирования и упаковки (СТП). Каждый сегмент производственно-сбытовой цепочки полупроводников в среднем содержит фирмы из 25 стран в прямой цепочке поставок и фирмы из 23 стран, выполняющие вспомогательные функции.
Как минимум, 12 стран имеют предприятия, которые непосредственно разрабатывают полупроводниковые микросхемы, в 39 странах есть, по меньшей мере, одно предприятие по производству полупроводников, а в более 25 странах функционируют предприятия, участвующие в деятельности СТП.
Нехватка позитива
Движение к деглобализации с переходом компаний от эффективных цепочек поставок к устойчивым поставкам, которые можно контролировать с точки зрения национальной безопасности, в долгосрочной перспективе будет сдерживать экономический рост. Но могут и увеличивать количество цепочек поставок.
Правительства многих стран осуществляют промышленную политику, направленную на защиту цепочек поставок, чтобы гарантировать, что в ключевых ресурсах (например, полупроводниковые чипы и редкоземельные металлы) они не будут заложниками стран, которые контролируют эти ресурсы.
Такая политика усиливает тенденцию западных компаний к переориентации и диверсификации собственной базы поставок. Но в той же мере, в какой такие действия вызывают повышение цен на готовую продукцию, существует риск того, что спрос будет снижаться, поскольку потребители либо будут пытаться поменять продукты на аналогичные (субституты), либо вообще откажутся от покупок.
В то же время аналитики ConBoard отметили, что меньшие объемы международной торговли означают меньшие темпы роста, ведь диверсификация поставок не происходит за один год, а Китай по-прежнему имеет значительное преимущество с точки зрения инфраструктуры, квалифицированной рабочей силы и производственных ноу-хау.
На темпы восстановления глобальной экономики существенно повлияет нехватка рабочей силы. Экономисты считают, что в определенной степени рабочие становятся привередливыми, если не капризными. Только в США во время пандемии вышло на пенсию (в младшем возрасте, чем они на это рассчитывали) на три миллиона рабочих больше, чем ожидалось.
В то же время финансовые выплаты от государства позволили трудоспособным лицам медлить с выходом на работу. Поэтому работодатели готовы не учитывать отсутствие образования и соответствующей квалификации у тех, кто все-таки соглашается работать. Существенно сокращается и доля молодых людей, получивших профессионально-техническое образование.
Как заметил один экономист, вы можете отдаленно изучать историю, но дистанционное обучение – сомнительный способ научить кого-то быть механиком. Это также означает, что компаниям будет все сложнее найти кандидатов с необходимыми навыками, а, следовательно, зарплаты для тех, кто приобрел навыки «до пандемии», ожидаемо вырастут.
В то же время высокая заработная плата, выплачиваемая также и новым работникам, которые не могут работать так же продуктивно, как и рабочие «со стажем», вызывает у последних недовольство и запрос на пересмотр ставок зарплат. В краткосрочной перспективе это будет дополнительным фактором инфляционного давления, а в среднесрочной ускорит процессы автоматизации производства и замещение людей роботами.
Кроме того, такая стратегия является реакцией компаний на решение проблемы старения населения, как в развитых странах, так и в развивающихся странах. В некоторых областях технологии явно вытесняют людей, и пандемия лишь ускорила эти процессы.
Самая главная интрига будет заключаться в том, сколько времени потребуется на то, чтобы предложение смогло догнать растущий спрос. И именно эта неопределенность вызывает опасения, что инфляция может постоянно превышать целевые показатели, установленные центральными банками, и ослаблять ожидания экономических агентов на наступление периода ценовой стабильности. Это означает, что будет происходить самореализация инфляционной спирали на фоне роста цен на сырьевые товары и энергетические ресурсы.
Так удастся ли реализовать оптимистичный сценарий, по которому к середине 2022 года инфляция будет утолена, покажет время. Сомнительно, что рынок не отреагирует ростом цен на этапе цифрового, «зеленого» и энергетического переходов, которые в один момент нуждаются в масштабной мобилизации материальных и нематериальных ресурсов.
И напоследок, соревнование за каждый 0,1% роста ВВП мало корреспондируется с анонсами Всемирного экономического форума (WEF) и Римского клуба о наступлении эры развития без экономического роста. Стратегии компаний и государств до сих пор не могут согласовать с идеологическими установками мировой элиты, поэтому мир пока обречен на борьбу за ВВП.
Авторы: Наталья Резникова, доктор экономических наук, профессор, профессор кафедры мирового хозяйства и международных экономических отношений, Институт международных отношений Киевского национального университета имени Тараса Шевченко
Владимир Панченко, доктор экономических наук, директор Аналитического центра экономико-правовых исследований и прогнозирования Федерации работодателей
Источник: Тиждень
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.