24.05.2019 – После скандального увольнения экс-председатель Конституционного Суда Украины Станислав Шевчук, как и обещал, обжаловал решение коллег и, обратившись в Окружной административный суд города Киева, просит восстановить его в должности судьи и должности председателя суда.
В своем иске он отмечает, что ему вовремя не сообщили об открытии дисциплинарного производства, и что по этому поводу не было проведено специального пленарного заседания, как это предусмотрено регламентом Конституционного Суда.
В интервью «Цензор.НЕТ» он рассказал, какую роль в его увольнении сыграло решение об отмене статьи Уголовного кодекса о незаконном обогащении, и почему его нельзя было отсрочить. Как складывались отношения с окружением президента Порошенко и что от него ожидали.
Также поговорили о том, возможно ли остановить с помощью Конституционного Суда досрочные выборы и почему у депутатов сейчас не получится отменить неприкосновенность.
«ОТНОСИТЕЛЬНО УКАЗОВ ПРЕЗИДЕНТА ДЕЙСТВУЕТ ПРИНЦИП ПРЕЗУМПЦИИ КОНСТИТУЦИОННОСТИ»
— Ваш адвокат, комментируя подачу иска, назвал это дело простым. Действительно ожидаете, что будет легко победить?
— Легко юридически. Если политика не вмешается. Юридически тут вообще нарушалось все, что можно нарушить.
— Мы еще вернемся к вашему увольнению. Хотела спросить о событиях, которые происходят в стране и беспокоят людей. Президент объявил проведение досрочных выборов. В ответ уже звучат заявления, что такое решение главы государства противоречит Конституции. Ждем обращений в Конституционный Суд. Учитывая юридическую сторону вопроса, кто может обратиться? Какими должны быть аргументы, чтобы суд начал рассматривать такое обращение?
— С конституционным представлением по процедуре могут обратиться 45 народных депутатов. И следует учесть, что в отношении нормативных актов, в частности указов президента, действует принцип презумпции конституционности.
Этот документ является конституционным, пока Конституционный Суд не признает его неконституционным. Иначе органы государственной власти будут отрицать такие акты с момента издания, и будут отказываться их выполнять. Тогда так можно будет поступать по всем законам, постановлениям, указам и тому подобное. Сейчас указ действует и может утратить силу, если КС объявит соответствующее решение.
Кроме того, конституционная реформа 2016 года позволяет наделить КС полномочиями давать определенное количество времени до того, как акт утратит силу. Это суд, например, сделал в 2018 году в отношении института следователей в пенитенциарной системе. Мы тогда дали парламенту 3 месяца, чтобы внести изменения в УПК. Хоть этого потом так и не было сделано.
— Обратиться могут только депутаты, чтобы заблокировать или отменить выборы?
— Есть определенный перечень субъектов, определенных Конституцией, которые имеют право обращения в Конституционный Суд, в том числе народные депутаты Украины.
— Вы поддерживаете роспуск Верховной Рады? Не как судья, а как обычный гражданин?
— Тут мне сложно сказать. С одной стороны, есть запрос общественный, с другой — юридическая процедура. Идеально тогда, когда это совпадает. К тому же, если суд восстановит меня в должности, и в это время будет рассматриваться представление депутатов относительно не конституционности указа президента, я буду принимать участие в его рассмотрении. Поэтому сейчас не хочу давать оценок.
— ЦИК уже заявила, что они будут готовиться к выборам, несмотря на то, будет ли судебное разбирательство или нет. Если КС все же признает указ неконституционным, что тогда делать согласно процедуре? Останавливать процесс выборов? А если суд примет решение, когда выборы уже состоятся, что тогда?
— Вы задаете такие вопросы, на которые сложно ответить.
— Но они важны для общества. Могут остановить или отменить эти выборы?
— Повторюсь: я не могу комментировать эту ситуацию. КС должен обосновать свое решение, если оно будет. А мы сейчас говорим о гипотетических вещах. Давайте сначала посмотрим, чем депутаты будут руководствоваться, какие основания они найдут для обращения.
— В своих интервью вы говорили, что в определенной степени связываете свое увольнение с окружением президента Порошенко. Я хотела понять, почему именно с окружением президента? Не нашла ни одного комментария, где было бы сказано, какие именно вам делали предложения, от которых вы отказались. Можете озвучить, почему именно окружение президента Порошенко так повлияло на ваше увольнение?
— Вопрос окружения, он же не может рассматриваться отдельно от самого президента. Конечно, я уже объяснял другим изданиям то, что отказался быть членом команды Порошенко. Когда собирается 12 голосов судей за мое увольнение как судьи, хоть выдвигается претензия как к главе, это является вопросом нарушения процедуры.
В частности, я не был уведомлен о содержании обвинений коллег в рамках открытого дисциплинарного производства, тем более что рассмотрение вопросов о советниках и другая управленческая деятельность председателя суда находится вне компетенции комиссии по вопросам регламента и этики.
Кроме того, во время заседаний комиссии ко мне не выдвигалось никаких вопросов, которые бы касались моего статуса, как судьи Конституционного Суда Украины, что указывает на предвзятость членов комиссии.
Во-первых, в соответствии с параграфом 13 Регламента, в случае поступления в суд обращения о совершении судьей существенного дисциплинарного проступка, грубого или систематического пренебрежения своими обязанностями, что является несовместимым со статусом судьи или когда выявлено его несоответствие занимаемой должности, тогда суд на специальном пленарном заседании принимает постановление о рассмотрении этого обращения. Это рассматривается в постоянной комиссии по вопросам регламента и этики суда.
Итак, параграфом 13 Регламента четко определено, что решение о направлении обращения в Постоянную комиссию по вопросам регламента и этики должно быть принято на специальном пленарном заседании. Такое императивное требование, что предусмотренное в пункте пятом части 2 статьи 39 закона Украины «О Конституционном Суде Украины» и параграфом 27 Регламента Конституционного Суда Украины, комиссией было проигнорировано.
Во-вторых, в этом обращении должно быть указано, на основании какого именно положения регламента Конституционного Суда Украины, оно направляется в Постоянную комиссию по вопросам регламента и этики.
Вместе с тем, 02 апреля 2019 года во время проведения заседания Конституционного Суда Украины, обращения о направлении в комиссию вопросов о предоставлении заключения комиссии о наличии в моих действиях как судьи Конституционного Суда существенного дисциплинарного проступка, грубого или систематического пренебрежения своими обязанностями не вносилось. Это является несовместимым со статусом судьи, или выявление несоответствия занимаемой должности на голосование не ставилось и, соответственно, не голосовалось.
Таким образом, комиссия превысила свои полномочия при рассмотрении этого вопроса и в принятии заключения. То же самое сделал и суд.
Поэтому, отвечая на ваш вопрос, я бы объединил два фактора: грубое нарушение процедуры и политическое влияние. На первое место я всегда ставил задачу – строить независимый суд. Чтобы председатель суда не был подчиненным политикам, не ходил с докладом на Банковую, не согласовывал там повестку дня.
— Что значит «быть в команде Порошенко», как вы это называли? Вы встретились с Петром Алексеевичем, когда вас назначили председателем суда, или встречались еще до назначения?
— Нет, мы познакомились уже после назначения. Потому что никто от Порошенко не влиял на мое избрание. Это была неожиданность и для него, так решили судьи. Ну, выражение «член команды» – это общий штамп, который знают все. Имею в виду, что надо быть лояльным. Я понял это так, что будет поддержка меня как председателя суда в аспектах соблюдения Конституции. Мы больше на эту тему не говорили.
— Поддержка председателя Конституционного Суда в аспектах соблюдения Конституции гарантом Конституции – что в этом вас смутило?
— Не блокировать, например, рассмотрение закона о бюджете в части финансирования КС. У нас же серьезные вопросы по бюджету в прошлом году были. И еще другие моменты. Не организовывать в прессе против меня каких-то кампаний. Или против суда, используя возможности. Много возможностей. Ну, общее мое видение, что президент является гарантом Конституции, а Конституционный Суд защищает Конституцию. Это естественно, что мы должны работать вместе именно по защите Конституции.
— А это буквально так и звучало, что он предложил вам быть в команде?
— Да, эта цитата.
— Не объясняя, что это значит? Вы про это не спрашивали?
— Ну, я должен был догадаться.
— Это был единственный разговор на эту тему? Вы еще встречались?
— Потом мы встречались только на государственных мероприятиях.
— А можете подробнее рассказать о том, почему не хотели сидеть в приемной тогда еще замглавы АП Филатова, и зачем туда было ходить? Вы об этом также заявляли публично.
— Ну, такая практика недопустима, что председатель суда согласовывает свои действия с заместителем главы Администрации президента. И поэтому я там не появлялся.
— А вас туда вызывали?
— Сначала были попытки.
— Почему вы не хотите рассказать подробности?
— Слишком много подробностей. Речь идет об общей практике, что председатель суда идет в приемную к заместителю руководителя Администрации президента и там все согласовывает. Повестку дня, например.
— Проекты решений также?
— Я же не влияю на суд, на каждого судью. Каждый судья в определенной степени сам несет свою ответственность. Хотя я не исключаю, что с отдельными судьями такие были встречи, чтобы принимать решения.
А раньше была такая практика, что вот есть председатель суда, он знает позицию главы государства и доводит ее до судей. Это называется коммуникация.
«МЫ ДОЛЖНЫ УЧИТЫВАТЬ ЮРИДИЧЕСКИЕ АРГУМЕНТЫ, А НЕ ПОДСТРАИВАТЬСЯ ПОД ПОЛИТИЧЕСКИЕ ЦИКЛЫ»
— По повестке дня и ее формированию. Комментируя этот вопрос, экс-судья Конституционного Суда Виктор Шишкин говорил журналистам, что повестку дня формирует именно председатель суда. Поэтому объясните, пожалуйста, зачем вопрос о незаконном обогащении был вынесен на рассмотрение именно в разгар предвыборной кампании? Хотели отомстить Порошенко, обвалить ему рейтинг? Или были какие-то другие причины для рассмотрения этого вопроса? Вас, возможно, кто-то просил?
— Нет, слишком упрощаете роль главы КС, если так думаете. А относительно повестки дня, то да, формирует его председатель суда, но с предложениями судей. Понимаете нюанс?
— Ну, они могут попросить, я так поняла, при условии, что в них материалы уже готовы?
— Так и делается. Они обращаются. Материалы готовы, я ставлю на рассмотрение, потом обсуждение. Повестка дня должна быть утверждена большинством голосов. Поэтому не нужно меня демонизировать. В целом вопрос о незаконном обогащении довольно долго рассматривался. С декабря 2017-го, кажется.
— Почему так долго рассматривали?
— Некоторые дела рассматриваются еще дольше. Решение принимается, когда есть 10 голосов. И даже в таком решении, которое очень сложно, они были. Но оно вызвало критику со стороны общества. Заговорили о том, что суд отменил борьбу с коррупцией, хотя у нас несколько десятков статей Уголовного кодекса, которые помогают бороться с коррупцией. Ну конечно, медийный эффект был достаточно серьезным. Единственное, чего я не понимаю: почему вопросы были именно к главе?
Я объяснял журналистам, что не являюсь организатором отмены статьи о незаконном обогащении. И не я был докладчиком по делу. А судья-докладчик, еще несколько судей, в том числе и я, написали особые мнения.
— Судья-докладчик написал о том, чтобы отложить решение, но суд этим не воспользовался. А вы осознавали все последствия такого решения? Сколько из-за этого закроется уголовных производств, какие люди останутся безнаказанными?
— Есть политические циклы, а есть и юридические. Я всегда выступал за то, что мы должны учитывать юридические аргументы, а не подстраиваться под политические циклы. Что касается отсрочки потери силы этой статьи, я предлагал коллегам дать время парламенту для принятия новой редакции этой статьи, но суд решил иначе.
— Давайте о юридических поговорим…
— Я уже давал комментарии по юридической части, не буду об этом снова. Такое впечатление, что в 2015 году сформулировали эту статью так, чтобы потом КС смог признать ее неконституционной. Какая-то такая, я бы сказал, законодательная диверсия.
Об открытых делах скажу так. Они были, но за 4 года мы не увидели, ни одного приговора. А если бы они были, думаю, все равно к нам бы обратились с конституционными жалобами сразу после вынесения приговоров. Проблема в том, что когда у нас пишут законы, то мало учитывают Конституцию. Еще одна серьезная проблема – это вопрос доверия к Конституционному Суду. Поэтому решение было принято, а потом волна негатива, вокруг суда начались интриги, и всю критику переключили на меня.
Суд должен работать независимо от политического цикла, общественного мнения – есть Конституция, доводы, изложенные в решении. Надо просто честно выполнять свою работу. В нынешних условиях, когда еще есть элементы недоверия, притяжение старых кадров, политическое влияние, оно все взорвалось вокруг принятия этого решения.
Конституционный Суд нуждается в реформировании.
— Какой должна быть эта реформа?
— Это уже вопрос к команде нового президента. По моему убеждению, нужно назначать судей, которые не связаны с политиками или партиями. Это должны быть профессионалы, которые не поддаются влиянию. Возможно, стоит рассмотреть вопрос пожизненного назначения судей и сокращения числа сотрудников аппарата.
Моя идея заключалась в том, чтобы провести аудит эффективности секретариата. Представьте себе, сейчас аппарат суда – это 400 человек. Притом, что суд, в лучшем случае, принимает одно решение в месяц. В этом году на содержание выделено 267 миллионов.
Я неоднократно говорил, что один из моих приоритетов – реформировать секретариат. Это не понравилось в частности коллегам, которые хотят – вместо того, чтобы принимать решения, управлять аппаратом суда.
Для сравнения вам скажу: в любом из европейских судов количество сотрудников аппарата составляет 50-60 человек.
— А как тогда быть с вашим братом и его влиянием на КС? Если вы стремились сократить аппарат, зачем тогда хотели устроить на работу друзей вашего брата? Один из них был якобы его бизнес-партнером и планировался именно в секретариат.
— Все сообщения о брате — это фейки, в том числе и об уголовном деле. Я тоже об этом уже говорил. Не нашли ничего лично на меня, притянули «за уши» брата. Рассказывали о приватизации государственной дачи, а это не правда, она арендуется. Я покажу ее в декларации.
По трудоустройству бизнес-партнера. Суд принимает на работу через конкурс. Я ничего самостоятельно не решаю.
— А на должности внештатных советников? Брат рекомендовал вам кандидатуры?
— Должности советников были вакантными, а мне были нужны люди, которые бы работали.
— «Свои» люди?
— Что значит «свои»? Это профессиональные люди. Некоторые из Харькова, как и я, мы знакомы. Что из этого? Вот недавно Порошенко уволил 12 внештатных советников. Почему это не вызывает такого резонанса?
— Когда вас выбрали, это был огромный кредит доверия. Я общалась с экспертами, и они озвучивали свои ожидания. А потом все это просто так сказать обвалилось…
— Против меня системно работали враги и оппоненты. Пример – грязная заказная информационная кампания в последние недели перед увольнением. Ну, и конечно, сыграло роль решение о незаконном обогащении. Получается так, что сейчас сложно рассматривать любое резонансное дело, потому что общество настроено критически.
— Думаете так же, было бы, если бы приняли решение по вопросу люстрации?
— Не знаю, вам журналистам виднее.
— А почему откладывается постоянно рассмотрение?
— Судьи так решили. Нет необходимого количества голосов, чтобы рассматривать.
— Президент настаивает на принятии законопроекта, который вернет статью о незаконном обогащении. Вы поддерживаете?
— Поддерживаю, но при условии, что в этот раз она будет отвечать Конституции.
— Можете сказать, что именно нужно учесть народным депутатам, чтобы такую статью больше не отменяли?
— В мотивационной части решения КС все изложено. Пусть читают.
«СТАТЬЕЙ 80 КОНСТИТУЦИИ УКРАИНЫ ПРЕДУСМОТРЕНА ДЕПУТАТСКАЯ НЕПРИКОСНОВЕННОСТЬ. ЧТОБЫ ВНЕСТИ ИЗМЕНЕНИЯ В КОНСТИТУЦИЮ НЕОБХОДИМО ПРОВЕСТИ ДВЕ СЕССИИ»
— С Андреем Богданом вы знакомы уже много лет. Вы общались после увольнения? Как он относится к ситуации?
— Отдельные члены команды нового президента поддержали меня. Это Ирина Венедиктова, Руслан Стефанчук. С Богданом об этом мы не общались.
— Зачем Вы хотите вернуться? Как будете в дальнейшем работать с коллективом, который вас не воспринимает?
— Это не вопрос сотрудничества с коллективом. Грубо нарушены процедуры, обвинения, которые выдвинули мне как судье, были ничтожными – это грубое отношение к закону. Это нельзя так оставить. Ведь речь идет не об отдельном человеке, а в целом о системе, о том, как она работает. Это вопросы будущего конституционной юстиции в нашей стране.
Они пришли ко мне и сказали: мы не хотим увольнять вас как судью. Вам нужно уйти как председатель суда. Сначала ко мне как к судье не было претензий, а потом уволили именно как судью.
— Комментируя после вашего освобождения ситуацию, Руслан Рябошапка заявлял в СМИ, что много судей КС жаловались на то, что сами процедуры осуществлялись не так, как это предусмотрено законом, а часто руководствовались в ручном режиме председателем суда, было много других процедурных нарушений. Это все накапливалось в течение определенного периода, и, в конце концов, вылилось в такое решение судей КС.
— Я не буду с ним дискутировать. Все, что есть в заключении относительно причин моего увольнения, подано с искажением фактов.
Суд – это коллегиальный орган, председатель не может принимать единолично решения и отвечать за них, как и любой министр.
— Письменные жалобы были?
— Было трое судей – Мельник, Слиденко и Сас, которые мне постоянно писали письма. Но они этим занимались еще и при предыдущих главах суда.
— В своем интервью «Украинской правде» вы сказали: «Со мной неоднократно пытался встретиться Александр Грановский, но я отказывался». Реагируя на это, Грановский написал на своей странице в Фейсбуке, что ему ничего не известно относительно просьб встретиться с вами. И подчеркнул, что не обращался ни к одному человеку из вашего окружения с такими просьбами. Прокомментируете? Кто же конкретно обращался?
— В том числе и он. Это и его контакты с другими судьями. А его высказывания пусть остаются на его совести.
— Извините, не поняла. Он вам звонил? Кто вас просил об этих встречах?
— Нет, он мне не звонил, в том числе, чтобы назначить встречи. А у меня не было ни желания, ни нужды встречаться с ним.
— Как обезопасить судей КС от влияния политиков? Возможно, избирать их путем конкурса, как это было с Верховным Судом, а не по квотам?
— Вопросы конкурса можно рассматривать, но сами, же судьи вряд ли захотят.
— Верховный Суд, на Ваш взгляд, у нас независимый?
— Я был докладчиком по делу о конституционности создания этого суда. В представлении стоял вопрос о том, конституционно ли ликвидировать предыдущую высшую судебную инстанцию и создавать новую, лишь изменив название и путем принятия закона.
— Опять скажете, что не можете комментировать?
— Нет. Как судья, я написал особое мнение.
— Во время реформы, которая длится уже последние несколько лет, суды декларировали свою независимость…
— В результате это превратилось в некий лозунг, который не имеет ничего общего с реальной жизнью. А реальность в том, что у нас постфеодальная страна, где доминируют политические кланы.
— Как коллеги из других судов воспринимают ваше увольнение?
— Сначала был шок. А когда «дым рассеялся» и был напечатан вывод о причинах увольнения, стало понятно, что просто была идея меня убрать как главу КС.
— Вы обратились в суд, а обещали еще в правоохранительные органы. Написали заявление?
— Еще нет.
— Куда планируете?
— Думаю, что, прежде всего в ГБР. И, наверное, в СБУ. Сейчас анализирую материалы, с которыми туда пойду.
— Вы хотите, чтобы открыли производство, по каким статьям?
— Об этом чуть позже сообщу.
— Цель – чтобы ответили заказчики вашего увольнения?
— Я планирую обратиться в правоохранительные органы, чтобы за мое освобождение отвечали и заказчики, и организаторы, и исполнители.
— Можно ли отменить неприкосновенность депутатов без внесения изменений в Конституцию?
— Нет. Статьей 80 Конституции Украины предусмотрена депутатская неприкосновенность. Чтобы внести изменения в Конституцию необходимо провести две сессии.
— В последнее время о Конституции вспоминают довольно часто. Некоторые говорят о возможном реванше определенных политических сил и усилении полномочий президента. А это значит, что обращения в КС будут и достаточно резонансными. На чьей стороне, на Ваш взгляд, будет суд?
— Я бы посоветовал судьям соблюдать Конституцию. И помнить о своей независимости.
Автор: Татьяна Бодня
Источник: «Цензор.НЕТ»
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.