11.05.2019 – Игорь Бенедисюк отработал два года на посту председателя Высшего совета юстиции, а затем и его правопреемника – Высшего совета правосудия. 30 апреля его полномочия в ВСП закончились. Под конец своей каденции он отправился на конкурс в Верховный Суд и 7 мая принес присягу судьи Кассационного хозяйственного суда.
Несмотря на планы вернуться в судебную систему, отдельные его коллеги отмечали, что он очень осторожно подходит к очистке системы от нечестных судей. Сам Бенедисюк отмечает, что не мог себе позволить уволить судью по формальным основаниям. И категорически выступает против огульного увольнения судей.
Оставляя должность председателя ВСП, Бенедисюк соглашается, что этот орган начали воспринимать как достаточно влиятельный. Доказательством этого являются последние съезды ученых, адвокатов, где избрали членов совета со скандалами. Хотя такой механизм формирования главного органа судебной власти считается лучшим, чем назначения и увольнения судей в Верховной Раде.
Мы встретились с Игорем Бенедисюком практически сразу после смены руководства ВСП. На тот момент Игорь Михайлович уже съехал из своего просторного кабинета и понемногу передавал дела преемнику – Владимиру Говорухе.
Стал ли новый состав ВСП более политизирован, чем опасны повторные перезагрузки Верховного Суда, можно ли доказать, что судья принимал решение по политическим мотивам, – в интервью Игоря Бенедисюка LB.ua.
«ВРП начали воспринимать как весьма влиятельный орган»
16 апреля вы неожиданно даже для отдельных членов Высшего совета правосудия объявили о сложении полномочий председателя ВСП. После этого был избран новый руководитель – Владимир Говоруха. Почему именно тогда вы приняли такое решение? Президент пока не назначил вас на должность судьи Верховного Суда, а до окончания ваших полномочий в ВСП оставалось еще полмесяца.
Это было, возможно, неожиданно для вас, но не для нас (членов ВСП). Я понимаю, насколько важно сохранить постоянство деятельности ВСП. 30 апреля половина членов ВСП теряют полномочия (интервью было записано 25 апреля). Промедление с избранием нового председателя могло поставить под угрозу деятельность ВСП – не осталось бы ни действующего главы, ни заместителей, ни секретарей двух палат. В сложное (в том числе, политически сложное) время ВСП должен стабильно работать.
Я помню, сколько негатива вылилось в СМИ, сколько было провокаций перед избранием меня на должность председателя ВСП (до этого Бенедисюк полтора года возглавлял Высший совет юстиции, который был реорганизован в ВСП). Чтобы избежать подобных событий в этот раз, мы решили широко не анонсировать избрание председателя, и сделать это до окончания срока моих полномочий.
По моей информации, большинство членов ВСП узнали об избрании председателя лишь накануне голосования – в понедельник, 15 апреля. Кажется, что такое внезапное ваше решение было вызвано еще и тем, чтобы сделать невозможным избрание на эту должность другого члена ВСП — вероятно, Алексея Маловацкого. Ходили слухи, что он изъявлял желание возглавить совет. В случае анонсирования переизбрания руководителя ВСП, возможно, у него было бы больше времени для сбора голосов за свою кандидатуру.
Я действительно объявил о сложении полномочий в понедельник (15 апреля). Но обсуждение кандидатуры нового главы происходило на протяжении последних нескольких недель.
Конечно, есть люди, которые маниакально хотят власти. Другие – боятся ее. Я отношу себя ко второму типу, поскольку, несмотря на значительные полномочия, должность, в частности, председателя ВСП, – осознаю всю серьезность ответственности.
Кстати, новый председатель ВСП (Владимир Говоруха) также относится к числу тех людей, которые не рвутся к власти, потому, что понимают, насколько это серьезный шаг в жизни. Хочу отметить, что его кандидатуру поддержали 18 из 20 членов совета. Думаю, это подтверждение того, что он – достойный кандидат.
Маловацкий хотел стать председателем ВСП?
Мне об этом ничего не известно. Он, кстати, не выдвигал свою кандидатуру (обсуждали, в том числе, и кандидатуру Андрея Овсиенко). Вы же видели финальное голосование. Вряд ли 18 голосам можно было противопоставить два (двое членов ВСП проголосовали против избрания Говорухи).
Раз мы заговорили о Маловацком, то хотела бы попросить вас прокомментировать переизбрание его и Павла Гречковского на должность члена ВСП, несмотря на то, что закон «О Высшем совете правосудия» запрещает одному и тому же лицу дважды быть в составе ВСП.
Я не хотел бы давать оценку коллегам, с которыми работаю/работал. Каждый имеет выбор, какие процедуры проходить, как избираться и тому подобное.
Но хочу обратить внимание, что единственная ветвь правосудия, которая осталась без реформирования, – это адвокатура. Соответствующий законопроект так и не был принят в парламенте. Я не буду, комментировать: качественный он или нет. Не владею полнотой информации.
Помню только, что коллеги-адвокаты очень негативно воспринимали идею, чтобы в органе адвокатского самоуправления присутствовали судьи, по аналогии органов судейского самоуправления (съезд адвокатов выбирает членов ВККС и ВСП). Возможно, и это повлияло в том числе (на переизбрание съездом адвокатов Маловацкого и Гречковского в состав ВСП)…
С другой стороны, у коллег, продолжающих работу в ВСП, есть определенный опыт, что также будет способствовать постоянству работы органа.
Скандалом завершился не только съезд адвокатов, но и съезд ученых. Он — происходил даже кое-где с политической окраской. Очевидно, что после двух лет работы ВСП политические игроки поняли, насколько широкие полномочия имеет этот орган, и сейчас пытаются влиять на его формирование, а, следовательно, – на судебную систему. Или не так?
В течение четырех лет состав сначала ВСЮ, а потом ВСП, был достаточно устойчивым. Мы (члены ВСП) хотя до последнего не были единомышленниками, но пытались конструктивно работать.
Часть моих коллег считает, что главными в деятельности ВСП есть дисциплинарные процедуры. Хотя я убежден, что для этого стоит создать отдельный орган в составе инспекторов (возможно, в том числе и следователей). А ВСП должен быть координатором судебной системы, стратегическим планировщиком. ВСП должен объединять деятельность всех органов судебной системы, чтобы они работали на один результат.
Если говорить о попытках усилить влияние на ВСП, то последние съезды, на которых избирали членов совета, показали, что ВСП начали воспринимать как весьма влиятельный орган. И не только, чтобы «подыгрывать» одной из сторон, которая имеет отношение к судебной системе, но и для усиления ее независимости от каких-либо субъектов.
ВСП, в частности, распоряжается бюджетом на содержание судов и органов системы правосудия, имеет полномочия для защиты от политических органов… На протяжении четырех лет я был свидетелем того, как уменьшалось количество депутатских обращений, обращений органов государственной власти, которые касались деятельности отдельного судьи или судебной системы в целом.
Мы установили четкую форму этих обращений. В случае несоблюдения ее, ВСП не принимает его к рассмотрению. Даже в том случае, когда жалоба по содержанию заслуживает внимания. В 2017 году даже разработали методичку в помощь помощникам народных депутатов с детальным перечнем требований для подачи обращений в ВСП.
Депутатам надо еще и методички разрабатывать. Закон они прочитать не могут.
На самом деле разработка подобных методичек упрощает, в первую очередь, работу для нас. Поскольку после ознакомления с четкими требованиями для подачи жалобы, депутаты стараются их придерживаться. А значит, уменьшается объем материалов, направленных для ВСП, есть ли для этого основания или нет.
Проблемой (и не только Украины) является отсутствие коммуникации между органами управления государством. В парламенте, к примеру, есть представитель президента, а представителя ВСП – нет. Поэтому мы стали, инициатором подобной коммуникации, частично осуществляя ее через помощников депутатов, работников аппарата Верховной Рады, Министерства финансов, Кабинета Министров и тому подобное.
Если с парламентом мы общаемся в основном по отдельным законопроектам (ВСП предоставляет обязательные для рассмотрения консультативные выводы относительно законопроектов, касающихся судебной системы), то с Минфином — относительно бюджета. Создание Государственной судебной охраны требует переговоров с ВР, Кабмином, ГСА и тому подобное.
Все-таки, можно ли говорить, что новый состав ВСП (после завершения полномочий большинства его членов) стал более политизирован? В его состав вошел, в частности, представитель от прокуратуры – Игорь Фомин, бывший адвокат генпрокурора Юрия Луценко, что не скрывает политических амбиций, от съезда ученых – Виктор Грищук, который работал в Львовском университете внутренних дел, что входит в систему вузов МВД.
Принцип формирования ВСП предусматривает возможность контролировать этот орган. В его состав входят представители различных ветвей власти и гражданского общества, чтобы, с одной стороны, представить свою часть системы правосудия, а с другой – противодействовать корпоративности судебной власти. Да, в ВСП входит большинство (11 членов из 21) судей. Хотя для принятия, например, решения о назначении на должность судьи нужно 14 голосов, поэтому без поддержки других членов совета не обойтись.
Вернемся к избранию нового председателя ВСП. Владимир Говоруха в апелляционном суде Киевской области работал военным судьей, как и вы. Вы были знакомы раньше?
Я работал военным судьей с 1994 по 2000 год в первой инстанции. Говоруха – в судах второй инстанции. Понятно, что круг военных судей был узким, поэтому мы периодически общались. Хотя не так близко, чтобы назвать его товарищем.
Это была ваша инициатива выдвинуть его на должность председателя ВСП?
Кандидатур было несколько. После обсуждения каждой из них Говоруха получил поддержку большинства коллег. Главными аргументами в его пользу стало то, что он – уравновешенный, ответственный и справедливый. Имеет четкую позицию по множеству вопросов, которые обсуждаются, в том числе в совещательной комнате.
До его избрания в СМИ, соцсетях не было (по крайней мере, я не видел) негативного комментария о нем. Даже о себе снова почитал неприятные посты, а о Говорухе – нет (улыбается).
Почему, по вашему мнению, даже после рекомендации вас для назначения в Верховный Суд, продолжились спекуляции относительно якобы вашего российского гражданства?
У меня сложилось впечатление, что такие информационные «удары» осуществлялись с нескольких сторон. Возможно, существует две-три ячейки, которые используют любые вымышленные поводы как элемент мести.
Еще на начальном этапе работы ВСП мы заняли принципиальную позицию, что все решения будем принимать самостоятельно. Где-то будем ошибаться, но никто на нас не будет влиять.
На первом же заседании пришел народный депутат Егор Соболев, начал требовать, что мы должны что-то там сделать, топал ногами… Мы остановили заседание, приняли публичное обращение в Верховную Раду Украины относительно поведения этого нардепа и обратились к нему самому о недопустимости давления на ВСП. Я знал, что месть будет…
Вообще на меня нельзя давить. У меня сразу возникает сопротивление. За весь период работы в судебной системе, меня никто не заставил принять любое решение. И в ВСП в том числе. Часто это не нравится кому-то. Поэтому, думаю, и возникают подобные манипуляции.
Замечали ли вы, что отдельные общественные активисты, в том числе разгоняют неправдивую информацию о вас, делают это из собственных интересов? В последнее время они требуют перезагрузки ВСП и ВККС, и привлечения в их состав общественности.
Могу сказать лишь о том, что во время первого года работы в составе Высшего совета юстиции мы получили с годовым опозданием материалы от Временной специальной комиссии по проверке судей судов общей юрисдикции.
В том числе по проверке так называемых судей Майдана.
Да. Тогда складывалось впечатление, что члены этой комиссии держат эти материалы в ожидании назначения/перевода их на определенные должности. Они почему-то считали только себя справедливыми для оценки деятельности судей.
Вместе с тем, ВСП обвинили в затягивании рассмотрения дел, в то время как почти год именно ВКК отказывалась передавать эти материалы в ВСП. Впоследствии часть членов ВКК вошли в состав Общественного совета добродетели (первого состава). Кто-то сделал себе на этих материалах и на якобы борьбе за справедливость, карьеру, в том числе политическую.
«У нас кухарки уже управляли страной. Могут быть и судьями, почему нет?»
ВСП (хоть ВККС больше) обвиняют в том, что судебная система так и не была очищена от недобропорядочных судей. Вы чувствуете ответственность за это, несмотря на то, что возглавляли ВСП в период так сказать активной фазы судебной реформы? Сменилась власть, возможно, будет запущена новая реформа.
Несмотря на значительные полномочия в ВСП нет права собственной инициативы. Он не может по своему желанию открыть дисциплинарное внедрение в отношении кого-то из судей.
Одним из толчков, почему я пошел работать в ВСП, была ситуация, которая случилась в 2015 году во время сборов в Высшем хозяйственном суде. Один из нардепов пришел тогда и начал обвинять нас, судей, в случившемся на Майдане.
Я возразил ему. Сказал, мол, судьи не формируют судебную систему, это делает в основном парламент. Мы не имели никаких рычагов влияния на систему. Он промолчал.
Сегодня ВСП может не назначать или увольнять тех судей, которых считает недостойными. Хотя и в этих случаях существуют определенные предохранители.
Почему все требуют от ВСП революционных действий. Но в судебной системе не может быть революций.
Она формируется благодаря эволюционным процессам. Кого из судей надо воспитать. Для этого нужно, чтобы он хоть какой-то период работал в стабильных условиях (имел надлежащую зарплату, разумные нагрузки, достойные условия труда). Идеальных условий в судебной системе еще никогда не было.
Удалось ли все-таки кого-то воспитать, как думаете? Возможно, систему в целом.
Нет, за это время это сделать невозможно.
Я надеялся, что мы успеем, по крайней мере, завершить перезагрузки системы – провести квалификационное оценивание и конкурсные процедуры. Но за тем механизмом, который заложен в законодательстве, процедура подготовки и назначения судьи впервые длится полтора года. А в состав ВККС входит лишь 16 человек. Члены комиссии и так провели два конкурса в Верховный Суд, один — в Высший антикоррупционный суд, Высший суд по вопросам интеллектуальной собственности, квалифицирование, перевод судей и тому подобное. Их возможности не безграничны.
Нужно понимать, что мы пытались сделать революционно нереволюционные процессы. И нужно было объяснить обществу, что они не могут быстро закончиться.
А еще звучали призывы об увольнении всех судей… А что на следующий день? Нам удалось сохранить значительную часть квалифицированных судей, но часть все-таки ушла. Для того чтобы воспитать судью, чтобы он вырос профессионально, нужно лет десять.
На вопрос: «Когда произойдет изменение судебной системы?» Ответ: «Через 10 лет».
Это при условии неизменности власти.
Вопрос даже не в этом. Важно, как я уже сказал, дать судьям достойные условия труда и не вмешиваться в систему лет десять. Возможно, точечно подправляя определенные пробелы.
Заметьте, впервые полностью менялось законодательство для введения судебной реформы. Его писали под придирчивым вниманием европейских институтов.
Если после выборов судьям опять скажут, мол, вы много зарабатываете, в ВСП слишком широкие полномочия… Кто-то выступит с идеей вернуть возможность назначать и увольнять судей Верховной Раде и т.д. Ситуация снова изменится в худшую сторону.
Судьям надо дать время, чтобы они почувствовали ответственность, прежде всего, за формирование своей же системы. Именно они теперь выбирают большинство членов ВСП. Важно, чтобы они потом не чувствовали стыд за кого-то из своих коллег. Поскольку им придется не просто сидеть в кресле члена ВСП, но и выполнять массу работы (заниматься статистикой, штатным расписанием, написанием нормативных актов и т. п.).
И увольнять судей… Не каждый судья, приходя в ВСП, готов к оценке своего (еще вчера) коллеги. А после окончания срока полномочий им, возможно, снова придется вернуться в систему.
Никто другой кроме судей в большинстве не должен управлять судебной системой. Думаю, судьи должны вырасти до этого управления.
Помните, во время последнего съезда судей звучали выступления отдельных коллег. Я был шокирован, насколько популярен в судейских рядах популизм. Судьи — очень образованные, они должны были замечать такие моменты.
А как вам ученые и Кива?
Даже не хочу комментировать съезд ученых.
Могу лишь сказать, что в первом составе ВСП были лучшие представители от ученых. И в профессиональном плане, и в моральном. Хотя также говорил им, мол, вы критикуете судебную систему, а что делается в ваших рядах?
Если обобщить: сколько времени нужно, чтобы восполнить нехватку в 2,5 тысячи судей, что сегодня существует в системе? Недавно член команды Владимира Зеленского Ирина Венедиктова заявила, что их команда быстро заполнит штат судов.
Подготовка кандидата на должность судьи «с нуля» занимает минимум год. Еще полгода – это процедуры отбора (экзамены, психологические тесты, собеседования и тому подобное).
Если мы хотим снизить стандарты и (условно) завтра заполнить эти вакансии, – можем набрать кого-то с улицы. У нас кухарки уже управляли страной. Могут быть и судьями, почему нет?
«Все почему-то хотели, чтобы мы освободили всех (так называемых «судей Майдана»), на кого пришли обращения. Но для этого не нужно было, ни ВСЮ, ни ВСП»
Сколько судей было уволено с начала работы ВСП?
1035 судей были уволены с 2017 года, когда начал работу ВСП. Из них по особым обстоятельствами (совершение существенного дисциплинарного проступка, нарушение присяги судьи, в связи с нарушением требований относительно несовместимости, не прохождение квалификационного оценивания) – 283 судей, в том числе за совершение существенного дисциплинарного проступка – 249, в связи с нарушением требований относительно несовместимости – 17.
Всего с 2015 года по особым обстоятельствам уволено 593 судьи. В 2015-2016 годах главные увольнении за нарушение присяги касались судей Крыма. Это касалось 277 из них. Еще 28 – были уволены по другим основаниям.
Замечу, что с начала работы ВСП расширилась палитра дисциплинарной ответственности судей. Раньше было только предупреждение, выговор и увольнение. А сегодня – 19 причин, за которые могут уволить судью.
Бывают случаи (и об этом говорил в интервью Андрей Бойко), когда за одно, и то же нарушение палаты ВСП принимают разные решения: кого-то, к примеру, рекомендуют уволить, а кого – отправить на обучение в Школу судей.
Эти риски мы видели сразу. Палаты получили определенную автономность во время принятия решений. В том числе, определенное время формировалась дисциплинарная практика. ВСП, просматривая решения палат в полном составе, вносил определенные коррективы. Кто-то из судей приходил на заседания, признавал вину, кто-то — наоборот выбирал тактику «я – не я, и хата – не моя».
От позиции судьи также в определенной степени зависел вид дисциплинарного взыскания, который к нему применен. Нет двух одинаковых судей или двух одинаковых обстоятельствах. Для кого-то это может быть первая и последняя ошибка, для кого-то — нет.
То же касается так называемых «майдановских» судей. Все почему-то хотели, чтобы мы освободили всех, на кого пришли обращения. Но для этого не нужно было, ни ВСЮ, ни ВСП. Пусть бы Верховная Рада одним решением уволила судей, и все.
Но что получилось? Даже после того, как ВСЮ подал в парламент представление об увольнении за нарушение присяги список из около 40 судей, ВСП практически год их не рассматривал. Хотя именно Верховная Рада была инициатором введения процедуры проверки этих судей. Мы сделали свою работу, пусть бы сделали и они (депутаты).
В результате парламент нарушил процедуру вызова судей, и большинство наших рекомендаций не смогли рассмотреть.
Когда я еще был молодым судьей, наблюдал за процессом назначения судей в парламенте, меня шокировали случаи, когда судья выступал перед нардепами, отвечал на все их вопросы, а потом они просто «проваливали» его назначение.
Потому что судьям приходилось искать голоса среди депутатов, а значит, брать на себя какие-то обязательства перед ними.
Да. Возможности отказать народному депутату, как сегодня, не было.
Для очистки судебной системы ввели процедуру квалификационного оценивания. По состоянию на начало года, по моей информации, ВККС передала ВСП более сотни рекомендаций об увольнении судей. Впрочем, ВСП рассмотрел лишь десяток.
Мы назначили к рассмотрению значительно больше.
Дело в том, что сама по себе процедура квалификационного оценивания достаточно сложная. Она состоит из различных этапов: тестирования, письменного задания, оценки досье, собеседования. В ВСП нет механизма проверить, почему судье ВККС поставила именно такой, а не иной балл по результатам квалифицирования (кроме, конечно, тестов, где балл определяет компьютерная программа). Разве можно увольнять судью с должности по формальным основаниям? Я себе такого позволить не мог.
Вы не могли этого позволить, потому что планировали вернуться в систему?
Нет, не потому. Я должен быть абсолютно уверенным, что решение, которое принял, – справедливое. Из большинства решений ВККС, которые поступили к нам, сделать такой вывод невозможно. Не всегда, даже после просмотра видео собеседования с судьей понятно, почему судье отказали в рекомендации. Более того, решение по результатам собеседования принимает тройка членов ВККС, а не весь состав (16 человек). Поэтому важно оценивать каждое решение отдельно.
Если судья не набрал достаточное количество баллов по результатам тестирования и практического задания, понятно, что он подлежит увольнению. И по этому поводу есть соответствующее решение Верховного Суда. Хотя бывали случаи, когда кто-то из судей заболел, у кого возникли сложные семейные обстоятельства и тому подобное.
Отдельные судьи обжалуют решение ВККС в Верховном суде, а потому ВСП решил принимать решения по этим делам уже после решения суда.
«Если бы реформа началась сразу с Печерского, Соломенского и Окружного судов, сказали бы, пожалуй, что это расправа власти»
Со снижением рейтинга Петра Порошенко в судебной системе, особенно в первой инстанции, судьи, начали принимать довольно специфические (назову это так) решения. В частности, очень активным стал Окружной административный суд Киева, отдельные решения которого могут свидетельствовать о «подыгрывании» определенным лицам, в том числе политикам. Как доказать, что судья принимал решение по политическим мотивам?
ВСП может оценить лишь процессуальные действия судьи. Законное или не законное решение, – говорит вторая и третья инстанция. И это как раз причина того, что судебную реформу начали с Верховного Суда. Именно он фактически ставит точку и проверяет, правильно ли судья/судьи применили нормы законодательства.
Главная опасность, которая стоит сегодня (после смены власти) перед судебной властью, — если начнут «разбираться» с Верховным Судом, снова его будут перезагружать.
Вполне очевидно, что было неслучайным решение Окружного административного суда, например, по «Приватбанку». За три дня до второго тура выборов президента.
Да. С точки зрения принятия решения, если оно было принято, к примеру, 23 апреля, – ничего бы не изменилось.
Почему минимум три суда Киева – Печерский, Соломенский и Окружной, которые рассматривают в основном громкие дела, – так и не были реформированы?
В первой инстанции пока не дошли руки. Да, судьи уже были привлечены к процедурам оценивания. Для Окружного административного суда, кстати, было назначено квалифицирование на 17-18 апреля. Не знаю, чем оно закончилось.
С другой стороны, замечу, если бы реформа началась сразу с названных вами судов, сказали бы, пожалуй, что это расправа власти.
Но сегодня, особенно после отдельных решений Окружного административного суда, говорят, что реформа вообще не состоялась.
Действительно, в завершение отдельных процедур не хватило времени, ресурсов. Возможно, нужно было ввести переходный период, для которого увеличить число членов ВККС, ВСП. Справляться с такой нагрузкой физически сложно.
Когда мы знаем, что через два года закончатся полномочия у определенного количества судей, то сразу нужно начинать конкурс на эти должности. За это время завершить все процедуры отбора. Это нужно прописывать в законах. А мы пытались сделать невозможное в короткий период.
Заместитель председателя ВККС Станислав Щотка считает, что авторитетным судьям надо дать возможность вернуться в систему, при чем вне конкурсных процедур. Что вы думаете по этому поводу?
Как лицо, что прошло конкурс, я не согласен. Если все, то все. Или если нет, то давайте судей Верховного Суда Украины без конкурса переведем в Верховный Суд…
А, кстати, насчет судей ВСУ вопрос до сих пор не решен. Все ждут решения КС?
Этот вопрос не решен не потому, что нет решения КС. Судьи же были рекомендованы для перевода в апелляционные суды. Но на момент рассмотрения этих представлений в ВСП эти апелляционные суды были ликвидированы. А переводить судей в суды, которых уже не существует – абсурд. Поэтому мы вернули рекомендации в ВККС. Комиссия должна принять новые, и направить их в ВСП.
Есть среди судей ВСУ те, кто не согласился с переводом. Фактически они подлежат увольнению. Сложно понять, какими будут решения ВСП, поскольку ранее не было подобной практики.
Все-таки хотела бы вернуться к решению Окружного административного суда о «Приватбанке». Петр Порошенко назвал его признаком реванша. Речь идет, очевидно, о возможности возвращения команды предыдущей власти, которая курировала судебную систему. Возможен ли реванш и усиление влияния на судебную систему?
Думаю, реванш возможен всегда. И ситуация, сложившаяся в Польше, — прямое этому доказательство.
Конечно, многое будет зависеть от того, кто победит на выборах президента. Первое лицо в государстве определяет, в частности, свои приоритеты и направления деятельности. Кроме того, ситуация в том числе в судебной системе будет зависеть и от нового парламента. Беды могут наделать не только глупые, но и умные.
Автор: Виктория Матола
Источник: LB.ua
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.