Поднебесная производит товары для всего мира, а его ВВП растет вдвое быстрее, чем в среднем по планете. Однако это не будет длиться вечно, сейчас в стране большие проблемы.
Долг КНР достигает 40 трлн. долл. (265% от ВВП), из которых две трети – это долги компаний. Таких масштабов кредитов нет даже в США.
Раньше Китай мог себе это позволить. ВВП ежегодно рос на 8-12%, и привлечение средств не было проблемой. Однако в последние десять лет рост экономики страны замедляется, а рефинансировать старые кредиты становится сложнее. Такое торможение экономики называется «посадкой». В зависимости от действий властей она может быть мягкой, без потери рабочих мест и банкротств, или жесткой, предполагающей рецессию и экономический кризис.
Пока Китаю светит лишь жесткий вариант, ведь кредитованным в большом размере компаниям вскоре придется отдавать гораздо больше денег, чем они будут привлекать. В 2019 году Народный банк Китая провел стресс-тест банковской системы и выяснил, что если экономика будет расти меньше, чем на 4,15% в год, то половина банков страны окажется на грани дефолта.
Поскольку, по разным оценкам, к 2026 году рост китайского ВВП упадет до критических 3-4 процентов в год, власти решили как можно скорее избавиться от задолженности. Этот путь обещает стать мучительным.
Страна имеет множество системных проблем. Речь идет о некачественных кредитах, экспортной зависимости, демографии, слабом внутреннем спросе, проблемном девелоперском секторе. Резкое отлучение экономики от финансирования может привести к ряду дефолтов и внезапному кризису, который ударит по всему миру.
«Мощь – это умение применять тактику с учетом выгоды». Сунь-Цзы, «Искусство войны»
Война с долгами
Падение в долговую яму для Китая началось вместе с мировым финансовым кризисом 2007-2008 годов. Тогда все страны пытались стимулировать собственные экономики, чтобы уменьшить последствия так называемой Великой рецессии.
В отличие от стран Запада, которые видели выход из кризиса в централизованной поддержке экономик государствами путем увеличения дефицитов бюджетов, Поднебесная сделала ставку на рост банковского кредитования. Как следствие, за шесть лет корпоративный долг в отношении ВВП вырос почти вдвое до 125%.
Как оказалось позже, 87% займов банки выдавали, руководствуясь не экономической целесообразностью, а желанием насытить рынок деньгами. С годами это привело к большому количеству проблемных долгов. В 2014 году объем необслуживаемых кредитов вырос на 42% до 842 млрд. долл. Власти Китая пыталась ограничивать кредитование, однако практических результатов это не дало.
В течение 2008-2010 годов денежная масса выросла на 30%, поэтому в Китае начал раздуваться сектор теневого банкинга. Он позволял компаниям обходить банковские лимиты на кредитование и брать в долг еще больше денег под больший процент. Следствие — займы становились дороже и менее эффективными.
Возросла нагрузка на местные бюджеты. Чиновники в провинциях научились обходить государственные квоты на кредитование через облигации подконтрольных финансовых организаций (LGFV), которые размещались на фондовой бирже.
Схема с LGFV инновационная и авантюрная. Подконтрольные местным властям компании размещали облигации среди широкого круга инвесторов, а на привлеченные деньги покупали землю в своем городе, чем наполняли бюджет. Деньги также шли на инфраструктурные проекты, которые не имели целью получение больших прибылей.
Общий долг Китая рос, однако еще несколько лет назад казалось, что ситуация находится под контролем. В 2015 году партия даже начала бороться с выдачей рисковых кредитов, ограничивая займы проблемным компаниям и делая невозможным схемы теневого высокодоходного кредитования.
Впрочем, развязанная в 2018 году торговая война с Соединенными Штатами, а впоследствии пандемия COVID-19 свели на нет все старания власти, и заставили официальный Пекин вернуться к практике решения проблем путем увеличения долга.
После тяжелого 2020 года власти Китая возобновили борьбу с огромным кредитованием. Под удар попали все проблемные сектора, в том числе – местные бюджеты.
В середине 2021 года стало известно, что банки и страховые компании – основные покупатели LGFV – начали отказываться от инвестирования средств в облигации подконтрольных местным властям компаний без четких гарантий возврата средств.
Это поставило власть в тяжелое положение. Ее официальный долг – почти 4 трлн. долл., скрытый – вдвое больше. По оценкам Goldman Sachs, скрытый долг городов Китая в 2021 году достигал 8,2 трлн. долл. За последние восемь лет он вырос втрое. Чиновникам придется разбираться с ним в условиях ограниченного финансирования.
Погасить эти долги будет нелегко, ведь на местные бюджеты давит упадок строительной отрасли. Теперь городам будет труднее продавать землю застройщикам.
На продажу земли раньше приходилось около 40% всех доходов местных бюджетов, отметил профессор Тяньцзиньского университета финансов и экономики Цун Й. Однако в 2021 году продажи земли упали на 30%.
Если связанные с местными властями компании не смогут обслуживать долги, то это ударит по всей финансовой системе Китая. Аналитик австралийского банка Macquarie Ларри Ху убежден, что дефолты по долгам LGFV – вопрос времени.
Проблемы застройщиков
Для властей Китая недвижимость долго оставалась «священной коровой». Застройщиков годами накачивали дешевыми кредитами и спасали во время кризисов, ведь инфраструктура была главным драйвером экономики.
Квартир строили так много, а цена росла так быстро, что в один момент они превратились в главный спекулятивный актив. Сейчас в стране насчитывается 65 млн. пустующих квартир, которые принадлежат инвесторам.
Жилая недвижимость была самым популярным направлением инвестирования. Однако темпы урбанизации начали падать, и с 2017 года продажи квартир не растут.
В 2021 году из-за действий Компартии хрупкая ситуация на рынке превратилась в критическую. В рамках борьбы с большими кредитами застройщикам ограничили возможности получения новых займов, а для населения – оформление ипотеки.
Спрос на квартиры существенно сократился, цены на недвижимость начали падать, а расплачиваться с долгами девелоперам стало еще сложнее.
У крупнейшего китайского застройщика Evergrande осенние продажи недвижимости из-за заморозки работ упали на 95% по сравнению с 2020 годом. В декабре компания объявила дефолт по ряду номинированных в долларах облигаций.
Падение компании является наибольшим риском для китайской экономики, ведь Evergrande имеет более 305 млрд. долл. долгов. Ее банкротство приведет к оттоку капитала из строительного сектора Китая, в котором сосредоточено около 30% ВВП и 60 млн. рабочих мест. Множество людей рискуют остаться без квартир.
Проблемные долги имеет 91% китайских застройщиков, однако Пекин это не пугает. Власть не дает спасительные кредиты и не сворачивает свою программу. Есть лишь попытки смягчить падение девелоперов. Власть улучшает условия кредитования для отдельных компаний и вынуждает владельцев крупных фирм продавать имущество.
Например, владелец Evergrande Ху Цзиянь продал предметы роскоши, дома и собственные акции на сотни миллионов долларов, чтобы закрыть долги компании. Проблемы с выплатами имели также Fantasia Holdings, Sinic, Kaisa Group, Modern Land.
В декабре китайские застройщики должны были оплатить по облигациям 1,3 млрд. долл. По расчетам Goldman Sachs, к апрелю 2022 года эта цифра вырастет до 17 млрд. долл., а уровень дефолта по высокодоходным облигациям в сегменте китайской недвижимости к концу года достигнет 28,7%. Итак, все неприятности еще впереди.
Дорогая электроэнергия
На китайскую экономику приходится до 50% мировой добычи угля. Этот грязный, но дешевый энергоноситель является главным источником электроэнергии для тысяч предприятий. В 2022 году власти ограничили финансирование шахт. Для чего?
Во-первых, эта отрасль тоже имеет большие долги, от которых необходимо избавиться.
Во-вторых, Китай обязался отказываться от угля в рамках «зеленого перехода». Страна хочет стать лидером в возобновляемой энергетике. Власть тормозила выдачу новых лицензий и сделала жестче правила добычи угля. После этого все подорожало в четыре раза.
Когда на ТЭС закончились запасы, в стране начались веерные отключения, остановки предприятий и едва не случились проблемы с водоснабжением. Чтобы улучшить ситуацию, власти открыли финансирование отрасли и увеличили импорт угля.
Однако год кредитного голодания и новые экологические и правила безопасности тормозят добычу. Сейчас цена на уголь вдвое выше, чем в 2021 году.
Некоторым ТЭС стало невыгодно перерабатывать дорогой уголь, поэтому власти сделали либеральными цены на угольную энергию, и переложили ее стоимость на потребителей. В результате, в некоторых провинциях электричество подорожало на 20%.
Китайская промышленность много лет была конкурентоспособна благодаря фиксированным низким ценам на электроэнергию. Это позволяло выплавлять металлы и производить товары с меньшей себестоимостью. Теперь власти лишают производителей этого преимущества, что делает китайские товары дороже.
Промышленности хватает проблем и без дорогой электрической энергии: локдауны на фабриках и портах, уменьшение спроса на фоне более жесткой политики центральных банков. Либерализация цен на электричество станет еще одним ударом.
Экономика Поднебесной зависима от экспорта. Если спрос на товары упадет, это повлияет на доходы компаний и их способность держаться на плаву во время кризиса.
Демография
Десятилетиями Китай рос благодаря дешевой рабочей силе. Сейчас страна теряет это преимущество. С 1979 года власти искусственно ограничивали рождаемость. С тех пор она упала, а средний возраст населения начал увеличиваться.
В 2016 году партия ослабила это ограничение. Семьям разрешили иметь двоих детей, но это не изменило ситуацию. Китайцы уже перешли к общемировому тренду на уменьшение рождаемости, присущему развитым странам.
В 2021 году власти разрешили иметь троих детей. Такой шаг обусловлен переписью населения, согласно которому рождаемость снизилась до наименьшего с 1961 года показателя. За последние восемь лет этот показатель упал почти вдвое. Прирост населения в 2012 году составил 0,74%, в 2020 году – 0,15%.
Более того, были вопросы к корректности подсчетов. Некоторые исследователи утверждают, что на самом деле в Китае не 1,41 млрд. человек, а 1,28 млрд.
Пика количества рабочих рук Китай достиг в 2015 году. С тех пор рынок труда сократился почти на 20 млн. работников. В будущем этот тренд также скажется на способности страны в стабильном росте.
Проблемой является и структура занятости. В стране – высокий уровень внутренней миграции, 200 млн. людей с непостоянной занятостью и 600 млн. находятся на грани бедности. Именно эти граждане первыми почувствуют последствия будущего экономического кризиса, что может привести к политической дестабилизации.
Что дальше
Поднебесная страдает от проблем и ищет пути выхода. Один из них — переориентировать стратегически важные сектора экономики на внутренний рынок, уменьшить в них долю иностранного капитала и сделать себя самодостаточными.
Таким образом, Китай хочет стать меньше уязвимым к давлению США и сделать период турбулентности своей экономики более контролируемым.
Отрывание компаний от иностранного капитала часто сопровождается репрессивными мерами. Китай ограничивает листинг своих IT-компаний на американских биржах или отпугивает иностранных инвесторов регулированием.
Из-за таких действий Компартии за последние шесть месяцев капитализация Alibaba упала на 42%, агрегатора такси Didi – на 70%, технологического инвестора Tencent — на 20%. Некоторые IT-компании вынуждены массово увольнять работников.
В технологической отрасли Поднебесная отдаляется от мира и готовится к более широкому экономическому противостоянию с США. Это может сделать страну менее привлекательной для инвестиций в отдельные сектора и еще больше затормозить ее рост.
Сворачивает ли Китай политику открытости, которую в 1980-х годах начал Дэн Сяопин?
Масштабная изоляция экономики невозможна и не стоит на повестке дня. Ограничение иностранных инвестиций выборочное и зависит от экономической и политической целесообразности. Например, из-за упадка автомобильной промышленности Пекин с 2022 года разрешил иностранцам полностью владеть предприятиями.
Общее торможение экономики Китая кажется неизбежным, что скажется на потребителях китайских товаров и экспортерах сырья, среди которых – Украина. Китайские предприятия будут покупать меньше руды, металлов, нефти.
С другой стороны, закрытость Китая и падение производства в стране дает новые возможности развивающимся государствам. Нишу Китая хочет занять Турция. Ее президент заявил, что правительство концентрируется на дешевом производстве и экспорте товаров, пользуясь близостью к европейским рынкам.
Не менее привлекательными для инвесторов являются Бангладеш, Индонезия и Вьетнам, что экономики их стабильно развиваются. Во время торговой войны из США именно туда переезжали предприятия из Китая.
Вследствие долгового кризиса Китай не откатится до уровня африканских стран, а тем более не прекратит своего существования. Страна до сих пор имеет развитые цепи поставок, относительно дешевую рабочую силу и желание быть открытой.
Однако экономические проблемы и конфронтация с США стимулируют Коммунистическую партию прибегать к более жестким мерам и еще больше закрываться.
При худшем сценарии экономический кризис может вызвать политическую нестабильность. Одна из главных угроз — напряжение вокруг Тайваня, которое китайские власти могут использовать для отвлечения внимания своих граждан или как инструмент в противостоянии с Соединенными Штатами.
Автор: Богдан Мирошниченко
Источник: ЭП
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.