В статье говорится об исследованиях миграций, осуществленных в Украине в советский период, их значении для развития современного миграциеведения в Украине.
Ключевые слова: миграция, миграционные исследования, советский период.
Вступление. 1991 год стал переломным для всех без исключения сфер жизнедеятельности украинского общества, в том числе и для науки. Украинские обществоведы освободились от «проскурова ложа» идеологических догм, куда вынуждены были втискивать свои научные результаты, от жесткого надзора цензуры, получили доступ к засекреченным материалам, смогли разрабатывать ранее закрытые темы.
Все это, как и общественные проблемы, возникшие в связи с кардинальными трансформациями новейшей эпохи, дало импульс к развитию новых направлений научного познания. В частности, значительное развитие получили миграционные исследования. Однако, хотя изучение миграций воспринимается как новое научное направление, оно возникло не на пустом месте.
Фундамент для него был заложен исследованиями украинских советских ученых. Их работы, несправедливо подзабытые, несмотря на вынужденную идеологическую ограниченность, отличались высоким профессионализмом, глубоким знанием материала, содержали много выводов, не утративших своей актуальности, и по сей день.
Эта статья имеет целью представить краткий обзор миграционных исследований в Украине до 1991 г., напомнить их содержание, проследить влияние на современное развитие науки в сфере миграции. Хотя в трудах таких авторов, как Е. Либанова, И. Майданик, О. Позняк, М. Романюк, У. Садовая и других использовались труды украинских советских ученых, систематизированный обзор этих работ в современной научной литературе отсутствует.
Изложение основного материала. Прежде всего, очертим ту ситуацию, в которой развивалось миграциеведение советской эпохи. Невольно вспоминается высказывание участницы одного из телемостов между СССР и США, который состоялся в годы «перестройки», – «в СССР секса нет», которое стало крылатой фразой, что в различных контекстах используется для характеристики уровня лицемерия советской действительности. Целесообразной она представляется и в разговоре о миграции.
Ведь в СССР миграций «не было», примерно так же, как и секса. Внутренние перемещения населения рассматривали как перераспределение рабочей силы в интересах удовлетворения потребностей экономики. Что же до эмиграции за границу, она трактовалась как измена родине.
Миграционная статистика была фактически закрытой. Цензура запрещала использование абсолютных цифр относительно человеческого потенциала, описывать который можно было только в относительных величинах.
Это мотивировалось соображениями военной безопасности. Однако основная причина, наверное, заключалась в чрезвычайно высокой доле недобровольных перемещений эпохи тоталитаризма, колоссальных людских потерях, которые их сопровождали, что никак не вписывалось в утверждение советских лидеров о повышении благосостояния населения и быстрых темпов его роста.
Режим депортировал целые народы, репрессировал и высылал в отдаленные и неблагоприятные для проживания регионы миллионы граждан, жестко контролировал перемещение населения с помощью паспортной системы и закрытых границ, не был заинтересован в разглашении таких практик, тем более в научном их анализе.
При таких условиях изучение миграционных процессов оказалось на маргиналах научного познания, более того, объективные исследования в сфере народонаселения, в т. ч. и его перемещений, казались для власти опасными, поэтому представляли физическую угрозу и для самих ученых.
Это подтверждает судьба демографического института Украинской академии наук, созданного в 1919 г. и возглавляемого выдающимся украинским ученым М. В. Птухой институт был едва ли не первым в мире специализированным научным учреждением по изучению народонаселения.
Однако во второй половине 1930-х гг., когда стали очевидными катастрофические последствия «большого голода» и репрессий, демографические исследования фактически прекратились. Перепись 1937 г. была заклеймена как «вредительской», ее результаты уничтожены, демографическая статистика окончательно засекречена. В 1938 г. демографический институт был закрыт, а многие его сотрудники, в том числе и М. В. Птуха, репрессированы.
Миграционные исследования на протяжении длительного периода считались нежелательными и начали восстанавливаться только в 1960-е гг., в период «оттепели». Это было связано с масштабными кампаниями правительства по освоению целинных земель, месторождений полезных ископаемых востока и севера страны, которые требовали перемещения больших масс работников.
В условиях жесткой централизации, которая касалась и научной сферы, большинство передовых исследований осуществлялись в учреждениях Академии наук СССР. Эти разработки отличались не только своим уровнем, но и мерой свободы научного поиска, которой в центре всегда было больше, чем в республиках.
Возобновление миграционных исследований связано с именами Т. Заславской, Ж. Зайончковской, Л. Переведенцева, Л. Рыбаковского и других ученых, работавших в новосибирском отделении АН СССР, а впоследствии в Москве.
Помимо возмущения научной мысли, выполненные в ведущих научных центрах СССР исследования, обеспечили легитимность миграционной тематики. Изучение миграции в Украине начало быстро восстанавливаться. Тем более что здесь сохранялись весомые научные традиции, в Институте экономики Академии наук продолжал работать В. М. Птуха и его ученики, было налажено издание ежегодника «Демографические исследования», ставшего основной трибуной украинских демографов и миграциеведов.
В 1960-е гг. основное внимание ученые уделяли анализу статистических данных о масштабах, направленности, составе миграции населения. В 1970-1980-е гг. произошел поворот к теоретическому объяснению миграционных процессов, зависимости между миграциями и другими общественными процессами, методологии исследований, к разработке мер миграционной политики.
Ежегодно меняли место жительства 5-6% жителей республики, что обеспечило социальный заказ на миграционные исследования. Актуальность изучения миграций обусловливалась также уменьшением естественного прироста трудовых ресурсов, вследствие чего первостепенное значение приобрело их перераспределение.
Учитывая практически полную закрытость к внешнему миру, предметом исследований были почти исключительно миграционные процессы, которые происходили в рамках СССР.
В типологии миграций перемещения внутри Украины трактовались как внутренние, тогда как с другими советскими республиками – как внешние миграции. Межгосударственная миграция считалась нетипичной для социализма, с ней ассоциировались лишь немногочисленные обмены между странами социалистического блока.
Потоком, что больше всего влиял на социально-экономические изменения и трансформации поселенческой структуры в Украине и был главным предметом исследований ученых, была миграция сельского населения в города. В частности учебная миграция сельской молодежи.
Оценивая положительное значение миграции крестьян для обеспечения рабочей силой промышленного производства, выезд сельской молодежи на обучение как решающий фактор повышения образовательного уровня населения, исследователи в то же время обращали внимание на негативные последствия массовых переездов в города, где чрезмерная концентрация производства и населения вызвала серьезные социально-экономические и градостроительные проблемы.
Урбанистические неурядицы сопровождались снижением численности людей в сельской местности, затуханием малых городов. В 1959-1979 гг. сельское население сократилось на 5,5%, а в 1970-1979 гг. – уже на 9,3% . Многолетний отток молодежи обусловил старение, сокращение рождаемости, рост смертности сельского населения.
Ученые указывали, что миграции осложняют транспортную проблему, создают трудности в снабжении товарами и услугами, обеспечении жильем и тому подобное. Они обуславливают потери рабочего времени, неотвратимые при смене рабочего места, лишние затраты на обустройство переселенцев.
Для сокращения миграций предлагалось улучшать социально-бытовые условия в сельской местности, открывать учебные заведения высших ступеней в провинциальных поселениях, но ограничивать миграции в крупные города. Для предотвращения текучести кадров рекомендовалось стимулировать непрерывность трудового стажа на одном предприятии надбавками к зарплате, льготами в получении жилья, лучшими возможностями карьерного роста.
Неоднозначно оценивалась также маятниковая миграция, которая была в то время наиболее интенсивной формой территориальной мобильности населения в Украине.
В условиях, когда рост крупных городов сдерживался административными методами (ограничениями прописки, запретом создания новых производств, которые нуждались в дополнительной рабочей силе), маятниковая миграция позволяла обеспечить города рабочей силой без затрат на переселение работников (государственные расходы на переселение одного работника до города оценивались в 10 тыс. советских рублей).
Вместе с тем, особенно, если человек ежедневно проводил в пути длительное время, маятниковая миграция была причиной снижения производительности труда (на 10-15%), повышения производственного травматизма (в 5-6 раз), отсутствия карьерного роста работников, у которых не оставалось ни времени, ни сил на повышение квалификации.
С ней связывали феминизацию сельскохозяйственного труда, ненадлежащее исполнение семейных обязанностей, негативные последствия для воспитания детей, ускорение трансформаций традиционных культурных норм.
Хотя абсолютное большинство переездов происходило в пределах республики, население Украины активно участвовало в межреспубликанских миграциях. Наряду со значительным объемом, характерной их чертой был стабильно положительный для Украины результат: в 1959-1970 гг. за счет межреспубликанских миграций население Украины росло ежегодно на 50 тыс. лиц, а в 1970-1979 гг. – на 30 тыс.
Причем выезд из Украины происходил преимущественно как выезд рабочей силы, тогда как въезд формировался за счет возврата бывших мигрантов, часто тех, кто достиг пенсионного возраста, и иммиграции представителей коренных народов неславянских республик, откуда население «вышвыривалось» вследствие бурного демографического развития, а с конца 1980-х гг. – нарастанием конфликтов.
Результаты миграции в советской научной литературе рассматривали с позиции единого государства, поэтому старение населения вследствие миграции, частичное замещение титульной нации представителями других национальностей не были предметом обсуждения. Вместе с тем исследователи предупреждали, что, поскольку рост численности рабочей силы в республике затормозился, она не сможет и впредь играть роль ее поставщика для других регионов СССР.
Важное место в трудах украинских советских исследователей занимал теоретический методологический вопрос, что в определенной степени был реакцией на ограниченные возможности проведения эмпирических исследований и публикации статистических данных.
Согласно господствующим марксистским идеям, основным фактором миграции считался экономический фактор, а главным ее результатом — перераспределение, рациональное размещение и полное использование трудовых ресурсов. Между миграцией населения и миграцией рабочей силы ставился знак равенства.
Итак, господствующим был экономический подход к миграции, обстоятельства психологического, антропологического характера практически не исследовали. Это унаследовало и современное миграциеведение, которое до недавнего времени почти не замечало ни транснациональных социальных связей, ни неэкономических факторов миграции и только начинает изучение миграционных сетей и психологических обстоятельств в принятии решения о миграции.
Украинские советские исследователи считали, что и с экономической, и с социальной точки зрения миграции являются прогрессивным явлением, что соответствует современным взглядам на это явление. Поскольку приводят к изменениям социальной структуры общества в пользу рабочего класса (миграция село-город), повышение квалификации и образовательного уровня населения (учебная миграция), сближение наций и народностей СССР (перемешивание различного этнического населения).
Усиление миграционной подвижности вполне справедливо оценивалось как закономерность общественного развития, хотя и с поправкой на господствующие идеологии.
Так, интенсификацию перемещений рассматривали как результат высоких темпов роста производства, изменений в размещении производительных сил вследствие освоения новых районов, технического прогресса, совершенствования транспорта, повышения благосостояния населения и его образовательного уровня, наличия свободных рабочих мест в любых регионах СССР.
Вместе с тем исследователи отмечали, что нарастанию миграций способствовали ликвидация частной собственности на землю, сокращение численности населения, которое владело недвижимостью. В то же время, по их мнению, вследствие выравнивания уровней развития регионов страны, преодоления разницы в условиях жизни между городом и селом, между физическим и умственным трудом, что декларировалось как закономерности социализма, объемы миграции должны были постепенно сокращаться.
В таком подходе, наверное, лежат корни все еще распространенного в Украине взгляда на миграции как на анормальное явление, показатель неблагополучия общества, которое с нормализацией ситуации должно уменьшиться.
Исходя из марксистского учения о сознательном влиянии на социально-экономичные процессы при социализме, которое обеспечивалось общественной собственностью на средства производства, украинские исследователи усматривали основную особенность миграций советского времени в планомерности, противопоставляя им стихийное развитие миграций при капитализации. Отсюда, предлагая свою систему классификации миграций, они разделяли их на два типа – капиталистические и социалистические миграции.
В рамках социалистического типа миграции выделяли отдельные виды, в частности, неорганизованные и организованные перемещения. Последние считались более прогрессивными, поскольку позволяли в кратчайшие сроки обеспечить потребности в рабочей силе в регионах нового освоения.
Они, по мнению некоторых авторов, были необходимым инструментом достижения полной управляемости миграционных процессов, обеспечивали минимизацию негативных последствий миграций. Не являются ли современные опасения неорганизованных миграций и неоднократно повторяющиеся призывы придать им организованный характер рудимента такого мышления?
Организованные переселения осуществлялись в основном в пределах Украины, однако треть переселенцев направлялись в другие республики СССР. В конце 1950-х-в 1960-е гг. к зоне непрерывного переселения за пределы республики принадлежали 15 областей запада, центра и северо-востока.
Существовало несколько форм организованных переселений. Первая из них — переселение крестьянских семей из густозаселенных и дефицитных в земле регионов в такие, которые имели большие земельные ресурсы. По оценкам, сельскохозяйственные переселения составляли 7-11% организованных переселений. Большинство переселенцев рекрутировали на западе и в центре Украины и направляли в южный степной район республики или за ее пределы.
В 1949-1970 гг. в результате планового переселения сменили место жительства более 1,1 млн. человек. Переселенцам обеспечивали бесплатный проезд и провоз имущества, предоставляли земельный участок и кредит на строительство, покупку скота. Их освобождали от уплаты налогов.
Вторая форма – организованные наборы рабочей силы, то есть заключение контрактов для работы на определенных предприятиях, составляли 20-26% организованных переселений. В течение 1961-1975 гг. оргнабором было охвачено 1,5 млн. жителей Украины. Работников набирали практически во всех областях Украины, кроме южных регионов, то есть для сельскохозяйственного региона вселения. И направляли в Донецко-Приднепровский индустриальный район или за пределы республики.
Третья форма — общественные призывы, кампании мобилизации на новостройки добровольцев, прежде всего молодежи.
Четвертая – направление на работу выпускников профессионально-технических, средних специальных и высших учебных заведений, которые должны были отработать не менее трех лет на тех рабочих местах, куда были распределены государственными органами. Молодые специалисты составляли большинство организованных переселенцев.
Организованным переселениям украинские авторы противопоставляли неорганизованные, в основе которых были лишь личные интересы, и которые, по мнению многих из них, зачастую были неэффективными. Поэтому исследователи предлагали разграничить понятия миграции и перераспределения трудовых ресурсов. Если первое они понимали как перемещение людей с целью обеспечения собственных интересов, то второе – как перемещения, в основе которых лежит обеспечение общественных потребностей.
Поскольку, в соответствии с господствующей в то время идеологией, между общественными и личными интересами при социализме не могло быть противоречий, организованные переселения трактовались как форма, дававшая возможность согласовать потребности в рабочей силе определенных производств и регионов и заинтересованность людей в улучшении условий жизни.
Несмотря на право человека выбирать место жительства и работы, в советское время такая свобода не предусматривала освобождения от обязанности участвовать в общественно-полезном труде и согласовывать свои интересы с интересами общества, которое имело право, и должно было влиять на выбор граждан.
Такая схема, однако, срабатывала не всегда, что не могли не признавать исследователи миграции. Во-первых, организованные переселения никогда не были господствующей формой перемещений населения в СССР, даже во времена наиболее жесткого тоталитарного режима. Во-вторых, значительная часть организованных переселений заканчивалась возвращением мигрантов в места предыдущего проживания или переездом в другое место.
Например, по данным обследования, что было проведено на сельскохозяйственных предприятиях юга Украины в 1968-1972 гг., из мест вселения вскоре выехали 16,7% переселенцев. В-третьих, из районов, куда направлялись переселенческие потоки (Север и Восток СССР), происходил выезд не только недавно переселенных, но и коренного населения, миграционное сальдо здесь в основном было отрицательным. Например, в 1959-1969 гг. отрицательное миграционное сальдо Сибири достигло 600 тыс.
Выводы. Таким образом, задача оптимизации миграционных перемещений, как его видели советские ученые, состояла в том, во-первых, в стимулировании и организации необходимых для общества переселений, во-вторых, в сдерживании индивидуальных миграций, которые считались рациональными.
Решить эти задачи должна была миграционная политика, то есть комплекс мер, направленных на формирование необходимых потоков и интенсивности миграций населения. Ее трактовали как сознательное использование законов и закономерностей развития общественных процессов, в частности, законов миграции, и рассматривали как часть демографической политики.
Однако признавалось, что результаты миграционной политики в долгосрочной перспективе зависят не столько от направленных на регулирование миграции решений, сколько от успехов развития экономики в целом, что, очевидно, справедливо и ныне.
Меры миграционной политики по содержанию распределялись на административные, экономические и моральные. В контексте отношения к стихийной, индивидуальной миграции как к нежелательному явлению, что приводит к экономическим потерям, роль административных мер длительное время была решающей.
Паспортная система, при которой часть граждан, например, крестьяне, были ограничены в праве иметь паспорт, институт прописки, имевший разрешительный характер, как и закрытые границы, были основными регуляторами перемещений.
Ученые относили их к средствам прямого влияния на миграции, отмечали, что они не всегда были эффективными, сфера их применения постепенно сужалась. Так, отсутствие паспортов у крестьян вместо того, чтобы сдерживать отток молодежи из сел стимулировало молодых людей к миграции. Например, сельские ребята после отбытия воинской повинности, получив в армии паспорт, чаще всего не возвращались в родные места. Так же неэффективным было ограничение прописки в крупных городах.
Отток населения из городов сократился, поскольку люди не рисковали выезжать, зная, что вернуться не смогут, города разрастались вширь, за счет пригородов, которые формально не входили в состав города, увеличивалась маятниковая миграция.
Более эффективными выдавались косвенные экономические средства регулирования миграций, путем улучшения условий труда, жилищных и культурно-бытовых условий, установления для определенных регионов коэффициентов при начислении заработной платы, пенсионных надбавок, других льгот.
Моральные средства воздействия на миграцию считались спецификой социализма, когда действенными стимулами к переселениям могли стать разнообразные призывы, партийно-комсомольские решения.
Формирование миграционной политики происходило в несколько этапов. На первом из них формировалась стратегическая задача, затем определяли конкретные цели, далее – добирались средства для их достижения. Следующий этап заключался в применении этих средств, завершающий – в оценке результатов. Ученые подчеркивали, что важнейшим является формирование целей политики, от конкретности, ясности, научной обоснованности которых зависит ее эффективность.
Такой вывод, очевидно, не утратил своей актуальности и по сей день. Это справедливо и в отношении ряда других сформулированных советскими учеными постулатов.
Миграционная политика должна быть стабильной в своих основных направлениях и достаточно гибкой в деталях, способной быстро реагировать на изменения ситуации; стратегические цели должны быть едиными для страны в целом, тогда как тактические – могут различаться в зависимости от специфики регионов. Единство миграционной политики в рамках государства обеспечивается единством целей, а не одинаковыми для всех регионов мерами.
Перемещения между Украиной и зарубежными государствами в советское время были немногочисленны и играли значительно меньшую роль в формировании населения и в развитии экономики, чем внутренние миграции. По идеологическим причинам они практически не были предметом научного анализа и освещались лишь пропагандистской публицистикой.
Поскольку, как уже отмечалось, международная миграция считалась нетипичной для социализма, такие перемещения изучали либо на примере зарубежных стран, либо в историческом аспекте. Так, заметным направлением международных исследований в 1970-е – 1980-е гг. явилось изучение миграционных процессов в Европе и США.
В работах, насыщенных фактическим материалом, освещались тенденции мировых миграций, положение работников-мигрантов, основные направления миграционной политики стран-реципиентов. Однако значение этих работ сужалось вследствие идеологически ограниченной трактовки миграции, прежде всего как формы эксплуатации капиталом рабочей силы.
Более фундаментально прибегнуть к научному анализу внешней миграции, было возможным, изучая эмиграцию украинцев в США и Канаду в XIX – начале XX столетия. Возникло целое направление исторической науки, в рамках которого на основе анализа статистики, архивных материалов, воспоминаний и писем освещались судьба эмигрантов, причины и обстоятельства переселения за океан.
Процессы демократизации советского общества в годы «перестройки» дали возможность украинским ученым частично избавиться от политических предубеждений при анализе внешних миграционных процессов. Постепенно открывались ранее закрытые темы, в частности, история репрессивных переселений и депортаций времен тоталитаризма. Научный анализ ранее секретных документов позволил обнародовать впечатляющие цифры человеческих потерь, которые Украина понесла от репрессий и голодомора.
После распада СССР, сопровождавшегося значительными перемещениями населения, открытием внешних границ, тематика миграционных исследований значительно расширилась за счет изучения репатриации, в том числе бывших депортированных, недобровольных переселений, нелегальной миграции и, прежде всего, трудовой миграции за границу, то есть явлений, в советское время невозможных.
Произошло переосмысление предыдущей миграционной истории Украины. Был накоплен богатый эмпирический материал, сформирован междисциплинарный подход с участием экономистов, социологов, политологов, юристов и тому подобное.
Но в некоторых областях последовательность исследований прервалась, достижения предшественников не были должным образом развиты.
Обзор работ, увидевших свет до 1991 г., недвусмысленно указывает на ряд пробелов современного миграциеведения. В частности, фактически прекратилось изучение внутренних миграций, хотя их значение для страны отнюдь не уменьшилось. Увлечение исследованиями новых форм миграционных перемещений, прежде всего направленных за пределы государства, приобрело несколько асимметричный характер.
Объектом изучения в большей степени являются миграции в западном направлении, тогда как наибольшие и переселенческие, и временные трудовые потоки из Украины по-прежнему направлены в Россию. Проигрывают предшественникам современные исследователи в теоретическом осмыслении миграционных процессов.
Несмотря на это, современное украинское миграциеведение, безусловно, пользуется приобретенным украинскими советскими исследователями опытом, разработанными ими методичными подходами и собранным фактическим материалом.
В то же время унаследованные традиции определенным образом обусловливают достаточно осторожное отношение к изучению международных миграций в современной Украине, которые все еще часть ученых воспринимает как отклонение от нормы, вызов общественному развитию.
Миграции советских времен (депортации, политическая эмиграция) остаются политически чувствительной темой, что мешает их беспристрастному научному анализу. Так же как миграционные традиции и связи, возникшие в предыдущий период, все еще влияют на миграционные тренды, так и научное наследие советских времен отражается в современных миграционных исследованиях.
Автор: О.А. Малиновская, доктор наук по государственному управлению, главный научный сотрудник Национального института стратегических исследований, E-mail: malynovska@voliacable.com
Источник: Журнал «Демография и социальная экономика»
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.