21.06.2020 – Во властных кабинетах до сих пор не понимают, что завершение пандемии не будет означать окончания экономического кризиса в Украине, поскольку не COVID-19 стал его причиной.
Чрезмерное фокусирование внимания общества на пандемии COVID-19 все больше смахивает на своеобразный громоотвод, который должен отвлечь внимание от истинных причин экономического кризиса. А преодоление пандемии и прекращение ограничений, связанных с ее сдерживанием, подают чуть ли не как прямой путь к быстрому восстановлению экономики и ее роста.
Недавно обнародованные прогнозы НБУ исходят из того, что влияние кризисных факторов наиболее ощутимо скажется на экономике в течение II квартала текущего года, когда ВВП снизится на 11% в годовом измерении, но после снятия вызванных карантином ограничений в Украине и в мире она начнет стремительно восстанавливаться по V-образному сценарию. По версии аналитиков Нацбанка этому будет способствовать смягчение фискальной и монетарной политики правительства и НБУ.
Такой подход чрезвычайно опасен, поскольку отвлекает внимание от того факта, что кризис украинской экономики еще задолго до пандемии был спровоцирован совершенно иными, не связанными с COVID-19 факторами. Прежде всего – снижением конкурентоспособности украинских предприятий, в частности в отраслях с более высокой добавленной стоимостью, к тому же и на внутреннем, и на внешнем рынке.
Вследствие отсутствия государственной политики стимулирования развития национальной экономики эта проблема со временем будет только углубляться. И она никуда не исчезнет вследствие завершения пандемии или связанных с ней ограничений в мире. Кризисные тенденции могут стать менее выраженными, но без изменения экономической политики упадок будет продолжаться.
Индикатор приоритетов
Уже в IV квартале 2019 года, а особенно в І квартале 2020 года было зафиксировано резкое уменьшение инвестиций в большинство отраслей украинской экономики. По понятным временным причинам это никак не касалось распространения коронавирусной болезни и связанных с ней ограничений, ведь это стало следствием решений, принятых исходя еще из прошлогодней экономической ситуации и тенденций. В то же время стало очень показательным в отраслевом разрезе.
В I квартале 2020 года особенно сильно капиталовложения обвалились в индустриальной сфере. Основная жертва – машиностроение (-45%) и производство мебели (-49%). Не намного лучшая картинка в легкой промышленности (-34,3%), деревообработке (-33,8%), пищепроме (-28,7%) и металлургии (-27,5%). Особенно на фоне запущенной недоинвестированности металлургии.
В то же время показательно, что на машиностроение в I квартале 2020 года пришлось лишь 1,8% всех капитальных инвестиций, чуть больше чем $50 млн. В частности, в производство электроники вложено вместе $5 млн., электротехнической продукции – менее чем $8 млн.
Но основные инвестиции и далее поступали в добывающую промышленность (12,6% всех или $0,37 млрд.), сельское хозяйство (9,1% или $0,26 млрд.), пищевую (6,7% или $0,19 млрд.) и металлургическую (6% или $0,17 млрд.) промышленность. Однако, несмотря на устарелость оборудования и высокую капиталоемкость последней, такие расходы украинских металлургов мизерные и не дают отрасли шансов успешно конкурировать с новыми агрессивными конкурентами в странах Азии.
Однако в разы меньше инвестируют в деревообработку и производство мебели (2,2% или $65 млн.). Вдвое ниже инвестиции идут в химическую промышленность, из которых к тому же почти половина приходится на фармацевтику, также отражают агонию этой некогда одной из основных экспортоориентированных отраслей украинской экономики. Лишь $8 млн. было инвестировано в легкую промышленность.
Мизерная видимая часть инвестиций идет даже в ИТ-сектор. За I квартал 2020 года речь шла о менее чем 0,8% всех инвестиций на сумму чуть более $20 млн. Поэтому отрасль и дальше развивается преимущественно на условиях аутсорсинга для заказчиков из других стран.
Соответствующие приоритеты инвестирования в производственный сектор будут определять экономическое лицо Украины в мировом разделении труда при условии сохранения инерционного сценария развития и отсутствия активной государственной экономической политики.
Среди лидеров по объему инвестиций остается строительство (13,6% или $0,39 млрд.), торговля (8,5% или $0,25 млрд.), транспорт и складское хозяйство (6% или $0,17 млрд.). Однако эти сферы в последнее время развиваются все более оторванными от производственной сферы страны, зарабатывая все больше благодаря переводам работников, а также использованию, реализации и транспортировке импортных материалов и изделий.
Именно дальнейший рост потребления, который, впрочем, также иссяк, до недавнего времени сдерживал падение реального ВВП. А измененный государственный бюджет на 2020 год свидетельствует о том, что исчезнет большинство факторов, которые способствовали экономическому росту благодаря расширению внутреннего спроса в прошлом. Как признали в Минсоцполитики, по итогам 2020 года уровень бедности в Украине вырастет до 45%. Хотя на протяжении последних трех лет Украина фиксировала снижение бедности: с 58,6% в 2016 году до 38,5% в 2019 году.
Кризисные тенденции в украинской экономике сопутствует усилению ее сырьевой направленности. Спад в обрабатывающей промышленности значительно превысил аналогичные показатели добывающей.
Если последний спад экономики на 6% по результатам четырех месяцев и 11,2% с начала года был спровоцирован остановкой шахт, то в машиностроении производство обвалилось на 36,6% в апреле и на 19,7% с начала года, в легкой промышленности — на 37,8% и 13,6%, в металлургии на 30% и 15,4%, в деревообработке на 23% и 8,3%.
Среди крупных отраслей промышленности лучше всего чувствует себя пищевая промышленность. Там производство снизилось в апреле лишь на 6,5%, а с начала года даже возрастало. Прогнозируемо увеличилось в условиях пандемии и производство фармацевтической продукции. Сохранило свои объемы производство нефтепродуктов и химических изделий.
Примитивизация украинской металлургии
Украинская металлургия переживает глубокий кризис. Но проблемы в отрасли начались задолго до карантинных ограничений в мире, а, следовательно, с ними они не завершатся. Ее упадок продолжается на фоне и вследствие укрепления в мировой металлургии производителей из Китая и других азиатских стран, включительно с теми, кто недавно покупал металлопродукцию в Украине.
По данным Worldsteel, производство стали в апреле 2020 года в Китае составило 85,0 млн. т, то есть даже на 0,2% больше, чем в апреле 2019 года. Доля КНР выросла до 62% всего мирового производства. А в остальном мире действительно резко обвалилась: на 30,5% (с 72,8 до 52,1 млн. т).
В то же время в дальневосточном регионе большинство крупных производителей стали или снизили выплавку значительно меньше, чем в остальном мире (в Южной Корее всего на 8,4%, а на Тайване на 16,3%), либо существенно увеличили, как во Вьетнаме (+4,2%) и Таиланде (+6,9%). Тот же Вьетнам, который еще год назад выплавлял значительно меньше стали, чем Украина в апреле 2020 года, превзошел ее в 1,5 раза.
Они сталь выплавляют и даже увеличивают объемы ее выплавки. Но это другие страны. Украина все больше скатывается на позиции производителя сырья и продукции с меньшей долей добавленной стоимости.
Спад в добыче металлических руд в Украине произошел за счет уменьшения объемов их потребления украинскими металлургическими комбинатами. Экспорт из Украины стального проката всех видов снизился в апреле на 26,7% (с $374 до $274 млн.) и на 25,9% с начала года (с $1,54 до $1,14 млрд.), чугуна и стальных полуфабрикатов на 7,4% (с $307 до $284 млн.) и 2,7% (с $1,3 до $1,26 млрд.) соответственно.
Экспорт готовых изделий из черных металлов уменьшился на 10,8% в апреле (с $87,2 до $77,8 млн.) и 16,4% (с $341 до $285 млн.) с начала года.
Однако экспорт руды наоборот динамично рос. С начала года (на 18,4% до $1,24 млрд.) и в апреле, по сравнению с прошлогодним апрелем (на 22,4% до $360,7 млн.). В частности по отношению к Китаю вырос в 3,7 раза: до $242,4 млн. в апреле и в 3,3 раза с начала года — до $0,7 млрд.
В то же время у крупнейших производителей в регионах наблюдалось уменьшение основного сбыта украинского металла, и производство также оказалось значительно ниже, чем в Украине (-30%). Это касается также стран, являющихся крупнейшими импортерами украинских стальных полуфабрикатов, и тех, которые на этих рынках являются нашими основными конкурентами.
В частности выплавка стали в Турции снизилась на 26,3%, в Канаде на 24,4%, в России на 19,4%, в Иране на 17,8%, в Египте на 17,6%, в Мексике на 12,1%, в Германии на 10,7%, в Саудовской Аравии на 6%. Если Египет и Саудовская Аравия до недавнего времени были одними из крупнейших потребителей украинской металлопродукции, то сейчас обеспечивают все большую долю внутреннего рынка за счет внутреннего производства, и каждая страна имеет уже около половины от объемов выплавки украинской стали.
Для Украины это особенно является значимым, поскольку именно на соответствующих рынках сбывается значительная доля украинского экспорта металлопродукции. Конкурентная борьба на рынках металлопродукции за пределами Китая будет расти. И в нынешнем виде недоинвестированная украинская металлургия не имеет реальных конкурентных преимуществ для длительного сопротивления.
Поэтому кризисные тенденции в этой пока ключевой отрасли никуда не исчезнут и после завершения карантина в мире. Потому что их вызвали совсем другие причины.
Сомнительные прогнозы
Именно во второй половине 2020 года, на которую в НБУ ожидают улучшения ситуации, сработают новые факторы ее ухудшения. Вследствие ограничений на добычу нефти и постепенного выхода мира из кризиса, цены на энергоносители будут расти, а доходы от экспорта продовольствия будут снижаться не только из-за отсутствия спроса, а из-за причин резкого уменьшения предложения вследствие значительно меньшего урожая.
Предпосылки для этого сформировались давно. Экспорт зерна в текущем маркетинговом году (МГ – длится с июля по июнь) уже по состоянию на 1 июня 2020 г. превысил показатель за весь предыдущий маркетинговый год (согласно 54,35 млн. и 50 млн. т). Но до конца июня ожидается вывоз еще, по крайней мере, нескольких миллионов тонн прошлогоднего урожая (в мае, например, речь шла о 3,5 млн. т).
Однако уже во второй половине года объемы экспорта резко снизятся. Ведь последние оценки Минэкономики свидетельствуют о высокой вероятности снижения урожая зерна на 15 млн. т по сравнению с прошлогодним. А это будет означать автоматическое уменьшение физических объемов его экспорта в 2020-2021 МГ, по крайней мере, на 25-30%.
Тем более, если принять во внимание исчерпание ранее сформированных запасов вследствие ударных темпов экспорта на протяжении последних месяцев. Если урожай 2019 года лишь на 5 млн. т превысил урожай 2018 года, то экспорт превысит прошлогодний результат, по крайней мере, на 6-7 млн. т.
Особенно много вывезли пшеницы (на 1 июня на 4,6 млн. т больше, чем в прошлогоднем МГ, несмотря на то, что урожай 2019 года был лишь на 3,7 млн. т больше), спрос и цены, на которую в мире в условиях карантинных ограничений существенно вырос. Поэтому объемы ее экспорта во второй половине года будут сильно ограничены меньшим урожаем и необходимостью обеспечить внутренние потребности.
Однако экспорт кукурузы снизится не только в тонах, но и принесет значительно меньшую валютную выручку из-за снижения цен на нее, что происходит в связи с использованием значительной ее части в мире для производства биотоплива.
Меры, которые в последнее время НБУ и правительство употребляют для стимулирования украинской экономики, также не способны кардинально улучшить ситуацию в экономике. НБУ резко снизил учетную ставку до 8% и продолжение цикла смягчения монетарной политики предполагает снижение учетной ставки до 7% на конец 2020 года.
Однако пока это еще не обещает ожидаемого эффекта для реального сектора экономики. Как было отмечено, инвестиции стремительно уменьшаются. В то же время существует все больше оснований считать, что смягчением воспользуется не реальный сектор экономики, а спекулянты и финансисты.
Итак, не оправдывается надежда, что снижение учетной ставки в комплексе с другими мероприятиями, которые ввел НБУ, предоставят экономике стимул, необходимый для поддержания населения и бизнеса в сложных текущих условиях и быстрого восстановления деловой активности и снижения безработицы после завершения карантина.
Об этом свидетельствует также провал других инициатив власти по кредитованию реального сектора экономики. В частности, разрекламированная еще при предыдущем правительстве Алексея Гончарука программа льготных кредитов для малого и среднего бизнеса «5-7-9%». Уже новое правительство 15 апреля приняло решение об увеличении максимальной суммы займа по этой программе до 3 млн. грн. и о расширении перечня инвестиционных целей кредитования и возможностях рефинансирования под 0%.
Министр экономики Игорь Петрашко заявил, что это даст предпринимателям возможность получить 35 млрд. грн., и «если будем видеть, что потребности выше, то сумму будем увеличивать».
На самом деле программа осталась такой же недоступной для реального сектора, как и была при предыдущих условиях. В частности, по данным Минфина, по состоянию на 24 апреля было подано 17 348 заявок на 11 млрд. грн., но выдано лишь 369 кредитов на 0,23 млрд. грн. С 16 марта по 24 апреля было подано почти 3 тыс. заявок на 1,5 млрд. грн., однако выдано лишь 169 кредитов на 110 млн. грн.
Спустя время программа и дальше тормозила: с 24 апреля до 15 мая было выдано только 93 кредиты на сумму около 50 млн. грн. А общая сумма выданных кредитов за три месяца ее действия едва превысила $10 млн., что составляет лишь несколько десятых процента стандартного объема капитальных инвестиций за один квартал.
Поэтому с высокой вероятностью анонсированное масштабное рефинансирование банков, НБУ будет использовано для обеспечения их необходимым ресурсом под приобретение правительственных ОВГЗ, объем которых в связи с резким ростом дефицита государственного бюджета также должен резко увеличиться.
Министр финансов Сергей Марченко уже заявил, что Минфин намерен сделать выпуск на внутренние долги. Ведь в этом году нужно выплатить 457 млрд. грн. по государственному долгу, и в правительстве не скрывают, что если надежды на внешнее кредитование не оправдаются, то недостаток средств будет покрываться за счет ресурсов внутреннего рынка.
Очевидно, что финансировать государственный долг, получая фактически неограниченное рефинансирование от НБУ, будет также выгодно банкам. Никаких рисков и проблем. Деньги поступают от НБУ по ставке, значительно ниже процентов, которые предлагают по государственным ценным бумагам. Возвращать деньги НБУ можно только после того, как выплачено из государственного же бюджета в счет погашения ОВГЗ.
В итоге в убытке будет только Украина, которая с каждого миллиарда проданных банкам долговых бумаг будет терять по несколько миллионов гривен дополнительных расходов на их обслуживание больше чем, если бы НБУ выкупал эти бумаги напрямую.
Такой будет плата за игру в якобы отсутствие прямого финансирования НБУ дефицита госбюджета. В то же время экономика в конце пострадает еще больше. Смысла кредитовать реальный сектор у банковской системы не появится. Государственный долг под значительные проценты увеличит давление на государственные финансы уже в ближайшей перспективе. Долговая удавка усилится. А толчка для реальной экономики не будет.
Более того, увеличение государственных расходов в условиях беззащитности внутреннего рынка и дальнейшего снижения конкурентоспособности украинских производителей готовой продукции будет приводить к дальнейшему росту некритического импорта, который быстро будет вымывать потраченные якобы для стимулирования украинской экономики средства, в пользу реальной поддержки производителей из других стран.
Украинцы также заработают, но абсолютное меньшинство от выделенных на такое «стимулирование» средств: в первую очередь в финансовой сфере, немного в торговле, что-то в строительстве, совсем мало на отдельных производствах, преимущественно связанных с властью, что получат от государства крупнейшие подряды на строительство или тендеры на поставку за средства государственного бюджета.
Однако оплатить весь этот банкет придется полностью. Если не через инфляцию, то через дополнительные налоги и дальнейшее ограничение суверенитета в проведении экономической и финансовой политики, что еще больше подорвет рост реального сектора экономики.
Декларация благих намерений
27 мая правительство представило свою программу вывода страны из кризиса. «Защита украинских товаров, работ и услуг от их импортных альтернатив» в ней вынесена на первое место после непосредственных мер преодоления последствий COVID-19.
В документе справедливо отмечено, что в условиях ухудшения конъюнктуры на внешних рынках, важно стимулировать промышленное производство путем наращивания внутреннего спроса через государственные закупки и путем защиты локального производителя.
А кризисное время стоит использовать для подготовки предпосылок роста путем насыщения сектора оборудованием для перехода к производству с более высокой добавленной стоимостью, путем проектирования и строительства инфраструктуры индустриальных парков для привлечения инвестиций.
Заявлены намерения усовершенствовать законодательство в отношении применения мер, направленных на обеспечение защиты национальных интересов Украины в условиях усиленного протекционизма других стран.
В частности намерение защитить национальных производителей от мер протекционистской политики других государств, путем предупреждения и отмены торговых барьеров в отношении украинских товаров на внешних рынках. А также путем совершенствования инструментов торговой защиты с целью повышения эффективности торговых расследований (антидемпинговых, антисубсидийных и специальных).
Однако более внимательное ознакомление с программой и конкретными предложениями, воспроизводимыми в документе, свидетельствует об отсутствии решимости правительства осуществлять системные меры для реагирования на вызовы. Все планы сводятся к увеличению государственной поддержки или снижению налогов. Без ответа остается вопрос о том, за чей счет это должно быть сделано в таких масштабах. Поэтому большинство мероприятий либо окажутся формальными, как с кредитной программой » 5-7-9%», либо завершатся приговором, что нет финансирования.
Денис Шмыгаль во время пресс-конференции заявил о намерении оглядываться на позицию партнеров по ВТО и не заниматься ограничением импорта того, чего в Украине не производят. Такой подход означает, что такую продукцию здесь никогда и не будут производить.
Поэтому идея «здорового экономического национализма», о которой заявил премьер-министр во время презентации программы, в правительственной версии рискует ограничиться узким перечнем мероприятий для защиты бизнес-интересов отдельных уже имеющихся производств. Прежде всего, тех владельцев-олигархов, которые имеют свои «акции» во властном конгломерате (парламентском монобольшинстве «Слуги народа», ОП Зеленского или правительстве Шмыгаля).
Но отнюдь речь не идет о переходе к политике «грюндерства». Значит, не просто поддержки остатков унаследованных из советского прошлого предприятий, а введения условий для действительно масштабной модернизации украинской экономики путем создания с нуля многочисленных новых современных производств. Которые заняли бы не только доминирующие позиции на внутреннем рынке страны, но и перешли к экспансии наружу в готовой продукции с высокой добавленной стоимостью.
Следовательно, это грозит вылиться в растяжение агонии отдельных предприятий и влиятельных в нынешнем властном конгломерате крупных предпринимателей, прежде всего олигархов. В то же время такой подход больше способен дискредитировать идею здорового экономического национализма, чем принести пользу для страны.
Вместо стимулирования роста новых бизнесов на начальных этапах их развития, он будет с высокой вероятностью направлен на создание преференциальных условий и монопольных сверхприбылей для имеющихся устаревших производств, владельцы которых обычно не проявляют заинтересованности в их развитии и повышении конкурентоспособности на мировом рынке.
Масштаб узкого лоббизма проявляется в частности в том, что среди главных пунктов запланированных инициатив, к тому же даже не для отдельной отрасли, а для экономики в целом, является «содействие реализации металлолома госпредприятиями».
Набор давно устаревших штампов об «Украине с развитой промышленностью», который свидетельствует об отсутствии в правительстве осознания, что те отдельные действительно пока конкурентоспособные промышленные предприятия, которые остаются в стране, не являются основанием считать страну в данном масштабе «промышленно развитой». По итогам 2019 года весь объем украинской продукции обрабатывающей промышленности составил менее $62 млрд., а без учета пищевой – лишь $44,7 млрд.
Продукции машиностроения в максимально широком понимании, включая производственное оборудование, транспортные средства, бытовую технику, приборы и аппараты и т.д., вообще было выпущено только на $ 7,3 млрд.
Для сравнения объем реализованной продукции отдельных европейских машиностроительных компаний измеряется на порядок большими суммами. Например, у Robert Bosch GmbH в 2018 году было €78,5 млрд. Поэтому отечественную индустрию нужно создавать фактически с нуля, и прежде всего в тех новых сферах, продукция которых может занять ниши на внутреннем, и на внешнем рынке.
К тому же вероятно из-за особенностей подготовки с привлечением максимального количества предложений организаций и отраслевых ассоциаций, программа имеет вид эклектичного нагромождения несогласованных между собой предложений различных лоббистов и консультантов, которая не сможет работать как комплексный план, не говоря уже о том, чтобы дать ожидаемый результат.
Бросается в глаза и отсутствие понимания четких алгоритмов действий и соответственно размытые общие формулировки об «обеспечении бесперебойной возможности реализовывать продукцию», о «поощрении капиталовложений и насыщении сектора оборудованием, для перехода к производству с более высокой добавленной стоимостью», о «создании благоприятных условий для инвестиций в новые и существующие промышленные производства на территории страны», о «содействии развитию промышленности вместе с сохранением окружающей среды».
Это настораживает, что мы имеем дело с очередной декларацией благих намерений, которое не будет подкреплено реальными действиями.
Даже в пределах тех же разделов одновременно констатировано, что «ограниченные финансовые возможности для экспортеров, являются частично из-за неполноценного функционирования Экспортно-кредитного агентства (ЭКА)», также отмечено, что «ЭКА имеет риски для стабильности государственного бюджета и не соответствует требованиям ВТО», и первым пунктом в запланированных инициативах заявлено о «функционировании Экспортно-кредитного агентства».
Или, например среди запланированных к реализации в рамках программы инициатив, до сих пор есть планы только разработать «стратегии цифровой трансформации, определить роль государства, приоритеты, стимулы». Значит, пока даже такого представления нет, все снова сводится к «концепции концепции».
Автор: Александр Крамар
Источник: Тиждень
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.