Экономической наукой доказано и подтверждено практикой, что экономический и социальный прогресс и развитие согласовываются и имеют одну векторную динамику тогда, когда экономические достижения сопровождаются социализацией общественных отношений и когда такая социализация проявляется прежде всего в социально-трудовой сфере и касается интересов абсолютного большинства экономически активного населения.
В контексте проблематики рассматривается, принципиально важным является ли ответ на вопрос: ради кого и ради чего организуется производство, осуществляется экономическая деятельность и достигается экономический рост? Действительно, может ли быть социальная компонента второстепенной в условиях, когда магистральным направлением прогресса цивилизации становится развитие новой экономики, где знания и инновации на 60% и больше должны наполнять стоимость конечного продукта?
Можно ли и в дальнейшем руководствоваться традиционными представлениями о взаимосвязи экономического и социального развития, которые сформировались в эпоху индустриализма, а реальностью сегодняшнего дня являются разительные изменения в структуре активов субъектов хозяйствования в пользу нематериальных, и львиная доля последних приходится на человеческий капитал, который формируется в основном в социальной сфере.
Изложенный выше общий конструкт взаимосвязи, взаимообусловленности, особого межевания экономического и социального в «ткани» общественного развития получил научную аргументацию в предыдущих публикациях.
Делаем акцент и на том, что полученные научные результаты в этой области тесно коррелируют с авторской концепцией человека работающей как ведущего ресурса и цели общественного прогресса, что, в конечном счете, способствовало появлению концепции «человека социально-экономического и ответственного».
Ранее мы отмечали, что в большинстве существующих теоретических конструкций человек предстает как лицо сугубо «экономизировано», в других – чисто «социализировано», или «засоциализировано», перегружено социальными характеристиками, требованиями и приоритетами. При этом остается поза вниманием то, что речь идет о том самом человеке, в котором соединены, переплетены биологические, экономические, социальные, духовные основы.
Считаем, что имеющиеся модели человека – homo economicus и homo sociоlogicus – недостаточны для объяснения сложного мира личности, ее мотивов, интересов (предпочтений), которая является и фактором, и ресурсом, и целью экономического развития.
При первой модели имеем примат экономических явлений и действий при явном пренебрежении социальными взаимодействиями, социальной компонентой личности. При второй модели имеем так же «раздвоенного» индивида, но с точностью до наоборот. Более оправданным, реалистичным должен быть не одномерный, раздвоенный, а комплементарный образ человека.
Еще раз, привлекаем внимание потенциальных читателей к логике научного поиска заявленного исследования, на выходе которого – современная философия моральной экономики и концепция человекоцентричности.
Речь идет о цепи научных дискурсов. Это диалектики экономического и социального прогресса, лишенной вторичности социального; нового конструкта человека, охватывающего три ипостаси человека (экономическую, социальную и социально-ответственную), и которые в совокупности предстают в качестве научной аргументации необходимости развития экономики, которая не столько по названию, а главным образом, по сути, должна приобрести признаки нравственности, этичности, культуры.
Моральная экономика в наиболее общем, несколько упрощенной формулировке охватывает технико-технологические, организационно-институциональные характеристики, которые являются смысловым олицетворением новой экономики, и политэкономическую, культурную, ценностную ориентацию системы хозяйствования, которая имеет человекоцентричную направленность.
В более развернутом формулировании и по ментальной модели, которой придерживаются авторы публикации, моральная экономика это симбиоз. Это диалектическое сочетание новой экономической системы (она одновременно и цифровая, инновационная и информационная) с системой неэкономичной, морально-духовной, ценностной, которая задает параметры человекократии, солидарности, сплоченности, социальной ответственности, примата социального над экономическим, направленностью на достойный труд и социальное качество в самом широком ее понимании.
Должны констатировать, что во многих определениях, в которых ученые стремятся раскрыть сущность современной экономики (экономик), широко представлен уже упоминавшийся «продуктовый подход» по определению основных, отличительных характеристик той или иной экономической системы.
Попутно отметим, что такой подход неуместно используется и в других определениях современной экономики. Так, например, во многих определениях цифровой экономики утверждается, что это экономика, которая производит информационные, коммуникационные, цифровые товары и услуги.
Нашей принципиальной позицией, что нашла системные научные обработки в предыдущих публикациях, является то, что цифровая экономика – это экономика насыщения новейшими цифровыми, коммуникационными, сетевыми технологиями, проникновение «цифры» в самом широком ее смысле во все «поры», сегменты экономической, общественной деятельности.
Важно подчеркнуть, что, в отличие от классической информатизации, этот феномен не ограничивается применением информационно-коммуникационных технологий как таковых, а предусматривает цифровую трансформацию компаний, ее бизнес-процессов на основе Интернета и новых, прорывных цифровых технологий.
Подобный ограниченный, на наш взгляд, «продуктовый» подход часто встречаем и в определениях моральной экономики. Авторы исповедуют другую, более широкую, системную, человекоцентрическую философию нравственной экономики. Речь идет о философии современного хозяйства, в котором на переднем плане находятся не тонны, метры, километры, конкретные товары и потребительские стоимости, цепи поставок и т. п., а человек и социальное качество.
Следовательно, авторы не являются сторонниками «продуктового» подхода к характеристике моральной экономики, который преобладает в терминологии.
Такой подход с акцентом на продуцирование экономикой продукции и услуг широкого потребления, гуманитарного профиля может стоять, но только в качестве отдельной характеристики, составляющей более широкое понимание экономической деятельности человекоцентричного направления.
В развитии указанного пути акцентируем внимание и на следующей принципиальной позиции авторов. Развитие моральной экономики как детерминанты последующих десятилетий – это возвращение культуры в экономику, это проникновение ценностного, этического компонента во все составляющие экономического и социального бытия. Это подкрепляет авторское видение философской платформы моральной экономики, базис которой – человекоцентризм, а рамочное условие становления – культура экономики.
Как теоретическую, методологическую основу моральной экономики можно рассматривать новую экономическую теорию труда, занятости, человека цифровой эпохи, концептуальные основы которой представлены авторами в фундаментальном исследовании «Труд XXI века: философия перемен, вызовы, векторы развития».
Мы осознаем, что проработка завершенной, культурно-ценностной, человекоцентричной теории моральной экономики – это «домашнее задание» на ближайшую перспективу для социально-ответственных ученых. Они должны представлять научные школы философского, экономического, демографического, политологического, социального, социально-трудового направления.
«На выходе» системных инновационных ориентированных, прорывных исследований в этой области должна появиться метатеория моральной экономики как теоретико-методологический, прикладной базис метахарактера, то есть быть вне существовавших ранее, полумертвых предпосылок, концептов, которые не имеют ничего общего с истинными жизненными и трудовыми ценностями, социальным качеством, человекоцентризмом в самом широком его понимании.
Для авторов статьи неоспоримым императивом, триггером экономического, социального и общественного развития было и остается отстаивание следующего: «… нынешняя философия труда, отношение к труду, ценностные установки хозяйственно-трудовой деятельности формировались в течение нескольких последних веков.
И, безусловно, членам общества в наше время не обязательно ориентироваться на наставления, постулаты, начатые в прошлом, или рассматривать их как обязательные нормы жизнедеятельности. Однако члены общества, социум в целом должны стремиться к достижению прогресса в развитии своих возможностей, реализации растущих потребностей, формировании и достижении ценностей жизни в целом и трудовой в частности».
Уместно вспомнить, что за бывшими идеологическими, политико-экономическими основаниями, которые продолжают свою «жизнь» и в новом тысячелетии, поиск нового, более справедливого и социализированного экономического и общественного устройства. Он был сфокусирован на решение классовых и преодоление антагонистических противоречий, разработку механизмов и инструментов утверждения коллективизма. Но такой поиск является, скорее всего, отголоском прежних классовых, партийных идеологий.
Экономическая история и обществознание развиваются естественным путем, параметры которого задаются структурой, иерархией, уровнем развития движущих сил, которые определяют динамику и направленность экономического и общественного бытия.
Труд по большей части физический и капитал по большей части материальный, финансовый были фундаментом развития экономики индустриальной эпохи. Сейчас фундаментом экономического развития предстает инновационный, творческий труд и интеллектуальный капитал. Экономический строй, который зарождается и развивается параллельно с индустриальной экономикой, становится, образно говоря, «беременным» от инновационного труда и интеллектуального капитала.
В конце концов, на свет Божий должна появиться моральная экономика с новой структурой, новой иерархией, новым качеством движущих сил экономического, социального и общественного прогресса.
Не случайно проблематика инновационного труда и интеллектуального капитала, которые оказывают решающее влияние на утверждение в глобальном измерении моральной, этической, ориентированной на человека экономики, уже длительное время в течение многих последних лет находилось в кругу приоритетных научных интересов авторов данной публикации.
Несмотря на то, что нынешняя экономическая система в глобальном измерении далека от критериев и индикаторов моральной экономики, все же все больше имеем проявления факторов, обстоятельств внутреннего и внешнего характера (в отношении отдельных стран), которые актуализируют необходимость перестройки экономики человекоцентризма и общества человекократии.
Как следует из результатов проведенных исследований, перечень указанных выше факторов по концепту, который отстаивают авторы, является следующим:
— потеря устойчивости экономического развития, обусловливающая необходимость поиска новых опор и действие новых инструментов, механизмов обеспечения положительной экономической динамики;
— усиление конкуренции за ресурсы, прежде всего за наиболее ценные, инновационные, креативные и продуктивные – человеческие, и те, что имеют морально-этический, духовный, внеэкономический характер;
— обострение социальных, этнокультурных, экологических проблем, граничащих с катаклизмами регионального, национального и наднационального масштабов;
— углубление асимметрии экономического и социального развития, которая где-то больше угрожает экономической и социальной безопасности, делает невозможным достижение приемлемого социального качества;
— нелинейный, впрочем, устоявшийся тренд к развитию процессов демократизации общественного строя, ограничение масштабов государственного влияния на экономический и социальный прогресс, интенсивное развитие гражданского общества, возрастание роли граждан в формировании и реализации социальной, но экономической политики, что согласуется с экономикой «окультуренной», человекоцентричной;
— появление новых сфер, видов экономической деятельности, где формальные другие институты и нормы все больше демонстрируют неспособность урегулировать экономические, социальные, общественные отношения и одновременно возрастает роль внеэкономического, нравственно-духовного;
— необходимость реформирования политической и экономической системы на всех уровнях вплоть до наднационального, что может быть осуществлено по новой структуре и иерархии факторов экономического и общественного прогресса, среди которых внеэкономические, культурные, ценностные занимают ведущее место.
Выше нами рельефно представлены мега причины, мега тренды, что актуализируют развитие человекоцентричной моральной экономики. В то же время подчеркиваем, что условия настоящего продуцируют воспроизводство прежних и появление новых обстоятельств и процессов, которые сдерживают развитие экономических отношений на принципах человекоцентризма и предстают своеобразным «тромбом» на пути развития нового типа экономики.
Среди последних выделим следующие:
— неадекватное понимание диалектики экономического и социального развития, взаимосвязи и взаимообусловленности экономической и внеэкономической;
— пребывание в течение многих десятилетий на «олимпе» экономических течений, которые оказывали и продолжают оказывать определяющее влияние на экономическую политику, так называемого мейнстрима с его «невидимой рукой», «человеком экономическим», «методологическим индивидуализмом», приматом экономического над социальным.
А также первенство базиса и вторичности надстройки, которые в совокупности обуславливали все последние десятилетия перманентный рост без развития, которые способствовали распространению аномального, неестественного социального неравенства. Сделали невозможным достижение общественно приемлемого качества социального и индикаторов достойного труда; обусловили состояние, когда массовые проявления десоциализации отношений в сфере труда стали не исключением, а правилом;
— ослабление морально-этических, социально-культурных установок социальной деятельности многих субъектов экономической деятельности и членов общества в целом;
— формирование индивидуальных обществ, эрозия «культур солидарности», превалирование в общественной жизнедеятельности концепции «человека экономического» над концепциями «человека социального»;
— неадекватное потребностям настоящего научное обеспечение развития моральной экономики на принципах человекоцентризма.
Формирование нового, человекоцентрического общественного устройства должны рассматривать в качестве едва ли не основной задачи политикума, социальных партнеров, обществ в целом, ориентированных на устойчивое развитие и высокое социальное качество.
Ричард Флорида, известный исследователь проблем креативности, обращает внимание на то, что утверждение нового, человекоцентрического устройства будет происходить медленно, поскольку требует глубоких изменений в общественной культуре, морально-духовных ценностях социума. Утверждение нового общественного строя «потребует новых институтов, нового общественного договора, нового образа жизни».
Мы должны переключить наше внимание с приобретения недвижимости, покупки новых автомобилей, потребления энергии и других грубых материальных ценностей к новым мерилам, которые будут отражать общее и постоянное процветание, которое улучшает человеческое благополучие, дает человеку счастье и восстанавливает смысл и цель его жизни.
Мы должны переключить наше внимание от образа жизни, воспевающего потребление, в котором мы формируем свои идентичности через брендовые характеристики товаров, которые мы потребляем. К такому способу, который добавил бы нам возможность развивать наши таланты и раскрывать нашу индивидуальность, реализовывать наши настоящие “я” через работу и другие виды деятельности.
Наша активно разворачивающаяся креативная экономика нуждается в активном развитии креативного общества, которое является справедливее, ровнее, устойчивее и состоятельнее. От этого зависит наше будущее.
Именно на таких позициях находятся и авторы этой статьи, подтверждением чему являются результаты предыдущих публикаций и обнародованных гипотез, предположений, концептов.
Предложены теоретические основания, дающие представление о сущности, природе и предпосылках морального развития экономики в совокупности с другими обоснованными концептами, что призваны выполнять ряд функций, в том числе методологическую, социально-экономическую, организационно-управленческую, мировоззренческую. Методологическая функция предлагаемого концепта моральной экономики заключается:
— в определении концептуальных и содержательных основ моральной экономики;
— в раскрытии принципиальных новаций и особенностей моральной экономики;
— в разработке методических основ комплексного исследования, последствий развития моральной экономики с позиции динамики показателей человеческого развития и социального качества.
Социально-экономическая функция концепта, который должен получить завершенную редакцию, должна заключаться в обосновании основных векторов научно-прикладных преобразований, направленных на достижение основных целей человекоцентризма. Организационно-управленческая функция теоретико-прикладного концепта заключается:
— в формировании прикладных основ и технологий достижения целей человекоцентризма;
— в определении институтов и инструментов, которые должны быть задействованы в разработке «дорожной карты» ценностной трансформации экономической деятельности;
— в определении роли и места сторон и субъектов, призванных реализовать ценностную, морально-этическую социально-экономическую политику.
Мировоззренческая функция тренда начатых ценностных трансформаций заключается в том, что основные положения и общая философия должны способствовать формированию новой экономической и социальной культуры, современного человекоцентричного мышления, обновленного понимания взаимосвязи и взаимообусловленности социального и экономического прогресса.
А также способствовать формированию социально-ответственной, ценностной деятельности, сфокусированной на развитие и достижение общественно признанных стандартов социального качества, поиску нового горизонта формата экономического и общественного устройства.
Подчеркиваем, что горизонт, о котором идет речь, все еще остается в значительной степени скрытым. Теоретически и методологически он слабо проработан, является необъяснимым широкой общественности с научных позиций. И все же определенные признаки, подтверждение того, что процесс «пошел», есть. Они – достояние отдельных научных проектов, публикаций, политико-экономических документов, принятых на национальных уровнях. Свой посильный вклад в развитие новой экономики и общества стремятся сделать и авторы этой очередной публикации.
Признаем, что в последнее время, к сожалению, не так часто становимся свидетелями выхода в свет пионерного фундаментального исследования, появления «свежего воздуха» в помещении экономических замыслов. Для нас таким знаковым событием стало ознакомление с пионерной работой Андерса Индсета «Квантовая экономика».
Где исследователь последовательно и убедительно отстаивает идею неокапитализма, в котором должны объединиться ответственность, солидарность, этичность, мораль, сознание и особое место будет принадлежать внеэкономическому направлению. В неокапитализме, по мнению Андерса Индсета, на замену ресурсной ренты, ренты права должны прийти ренты отношений, репутации, отношений, впечатлений.
Должны подчеркнуть, что наше видение устройства новых экономик и общества – в определенной степени коррелирует с основаниями, которые пропагандирует и отстаивает автор.
Напомним потенциальному читателю, что одной из наших гипотез, которая получает последовательное подтверждение, признание и имеет непосредственное отношение к изменению драйверов экономического и общественного прогресса, является такая, что в новой интерпретации нуждается большинство категорий, понятий, относительно которых формируется представление о новой экономике и сетевом обществе.
Настаивали и продолжаем настаивать на том, что глобальному социуму не хватает понимания природы самой философии функционирования экономического и внеэкономического в современную, цифровую сеть. Новое понимание должны вложить даже в такие понятия: экономика, работа, профессии, государство.
Андерс Индсет в издании «Квантовая экономика» постоянно подчеркивает, что если мы хотим понять общество, нам придется переосмыслить экономику. В упомянутой монографии едва ли не каждый ее основатель побуждает к размышлению другого понимания самой философии постиндустриального, неокапиталистического развития. «Законы традиционной экономики, – отмечает автор, – уже не действуют, как и законы новой. Утопические прогнозы 1980-х и 1990-х годов не оправдались. 2019-й, возможно, запомнится как лучший год в истории человечества.
События начала 2020-го ускорили те процессы, которые уже были начеку, и кардинально изменили нашу жизнь». Призыв к переосмыслению экономики, изменению ее ценностных ориентаций является и авторской позицией, и ведущим драйвером выполненного исследования.
Детализируя первопричины выхолащивания моральной этики, культуры по экономике конца ХХ – начала ХХІ веков, подчеркиваем теоретико-методологические провалы экономической мысли и в этой области. Несмотря на, казалось бы, мощное развитие экономической науки, появление новых и новых экономических течений, гипотез, моделей, проектов призрак homo economicus продолжает оказывать влияние на экономическое мышление, экономическую культуру, мировоззрение едва ли не львиной долей глобального социума.
Homo economicus все еще находится на переднем плане теоретических конструкций, ментальных моделей, где человек продолжает рассматриваться как аморальная личность, которая постоянно руководствуется в основном материальными интересами, максимизирует собственные выгоды.
Беспристрастный анализ убеждает в том, что мировая научная мысль никак не может выйти из заколдованного круга экономического центризма, человеко(не)центричности, призрачных ценностей. Научные сообщества и каждый представитель имеющихся научных школ, в частности, являются сторонниками десятков, если не сотен теоретических, политико-экономических направлений.
На вопрос: «Сколько сейчас в мире экономических теорий?» можно вскоре отвечать так: «Примерно столько, как и представителей упомянутых школ». Но добавляет ли это цунами экономических (не)теорий решений все более острых и насущных проблем, с которыми на практике сталкивается все больше представителей глобального социума? Увы, нет!
С догматическими утверждениями, научно оформленными и представленными в красивой упаковке, сентенциями, корни которых прячутся в теориях «классной доски», вроде – «позаэкономическое значение», «нравственно-духовное в экономике – это важно», как и более глобальными – «счастье не в ВВП», множеством других, «глубоких» как по содержанию, так и по звучанию суждений, социально-ответственное научное сообщество должно расстаться.
И здесь осуществить теоретический героизм – отбросить полумертвый (как говорят в народе, праздный), и стать в сторону полноценного выполнения своей общественной миссии – беспристрастного анализа состояния экономического, социального, общественного бытия, подготовки научно взвешенных концептов, новейших гипотез, нетрадиционных предсказаний.
Обозначенное выше должно стать основой разработки «дорожной карты» развития солидарной, моральной экономики, фундаментальной основой которой должны стать не доходность, равновесие, рыночная «ниша», экономические выгоды, а реальные, человекоцентричные преобразования, при которых провозглашенные ценности реализуются и отражаются в показателях, демонстрирующих достоинство, справедливость, благосостояние и распространяются на абсолютное большинство членов социума.
Последние четыре десятилетия, которые можно назвать эрой заката, если и не «золотых» предыдущих десятилетий в плане социализации глобального общественного прогресса, но относительно удачных для человеческого развития, преодоления аномальных асимметрий на ниве экономического и социального прогресса. Нынешняя эра — эра человеко (не)центричности — продолжает стремительный ход и в третьем десятилетии XXI века, но изменений к лучшему в абсолютном большинстве стран мира в области социального качества не наблюдается.
Каковы прогнозы на будущее относительно человекократии, ощутимых сдвигов в достижении социального качества? Можем ли мы полагаться на то, что методом проб и ошибок, постепенного «прозрения» в конце концов, произойдет глобальное просачивание богатства сверху вниз? Есть ли реальные механизмы, инструменты, способные преодолеть человеко (не)центрическое развитие в глобальном измерении?
А может быть, человечеству на роду написано (или обречено) жить в условиях неестественного неравенства, несправедливости, расплаты за известно-неведомые грехи? Реально ли предложить хотя бы общий, общественно взвешенный, реальный сценарий или векторы развития моральной, солидарной, «человеческой» экономики и такого же «человеческого» общества?
Убеждены, что где-то там глубоко в душе, в сознании едва ли не каждого думающего человека зарождаются, «теплятся» эти или примерно такие же вопросы. Один из парадоксов глобального масштаба является относительно вопросов едва ли не наибольшего веса и значимости.
Это вопрос как прожить достойно, выполнить Богом назначенную миссию, – социум в целом и каждый человек отдельно относится легкомысленно, вроде бы застенчиво, отстраненным на половину, намекая, что есть великие мира сего, есть философы, есть церковь, есть так называемые элиты, которым предстоит отвечать на глобальные, мировоззренческие, философские вопросы.
Наша позиция в отношении постановки и ответа на эти философские, жизненно- критические важные вопросы есть такой. Неспособность или нежелание ответить на эти и сотни подобных вопросов, что демонстрирует их значительная доля взрослого, сознательного населения, мы объясняем «сбоями» в мировоззренческом модусе, не формированием морально-этического, культурного потенциала, который априори не смог (из-за отсутствия необходимых предпосылок) трансформироваться в устойчивые позиции, мировоззренческие убеждения, ценностные установки.
Итак, на повестке дня развитие новой парадигмы политического, экономического, социального, и ценностного миропорядка, поиск и реализация глобального общественного договора, новой платформы экономического и социального развития, на которой может утвердиться иное, постиндустриальное мировоззрение, другая человекоцентричная культура общественного бытия; человекократия в самом широком ее понимании.
Обозначенное выше – это глобальная мега задача, к решению которой мировое сообщество будет двигаться по нашей оценке не один десяток лет. Но это движение должны начать и оно должно иметь необратимый характер. Фрагментарность, антиномия, заскорузлость, искусственная, неестественная моно направленность научных опусов заполонили научное исследовательское пространство, которое сплошь и рядом не дотягивает до статуса ни научного, ни исследовательского.
Постоянные призывы ученых, представителей научного корпуса со стороны потребителей научных услуг стать на путь междисциплинарных научных исследований, ограничить малопродуктивные публикации, в которых нельзя увидеть ни новых тенденций, ни природы, философии перемен, ни доминирующих драйверов развития, ни научных опор, оснований построения «дорожной карты» практических действий, остаются в основном не услышанными.
Подобно тому, как глобальная политика, а вслед за ней и политические решения на национальном, региональных уровнях оказались если и не ложными, то такими, которые не способны заложить основы общественного мира, устойчивой, неконфликтной жизнедеятельности на всех уровнях глобального социума, так в области экономической науки наблюдается состояние полураспада. Экономических теорий множество, а упорядоченных, адекватных условиям первых десятилетий ХХІ века, что усложнились коронавирусными реалиями, к сожалению, нет.
Резюме II части статьи. Очередное исследование авторов является логическим продолжением предыдущих публикаций, в которых последовательно отстаивается необходимость изменения доминирующих векторов экономического, социального, общественного прогресса, наполнение последнего ценностями человекоцентризма, социального качества.
Культура, мораль, этика должны находиться в эпицентре новой экономики и сетевого общества, а возвращение внеэкономического в лоно общественно организованной деятельности следует рассматривать как природный процесс.
Реализация обозначенного это мега задача, что требует, среди прочего, изменений теоретического, философского понимания действительности. Не исключаем, что саму экономику и ее социально-трудовую сферу уже в ближайшей перспективе мы должны рассматривать как олицетворение совсем других парадигм и соответствующих отношений.
Лейтмотивом статьи является стремление доказать, что будущее общественного прогресса – за развитием моральной экономики, за возвратом культуры, истинных ценностей в сферу экономической деятельности.
Основной площадкой, полигоном апробации новых идей в области экономического и социального прогресса была и остается экономическая теория, которая на современном этапе требует кардинальных изменений, а также существует необходимость перестройки самой философии экономических знаний.
Для освоения новейшей философии экономического, общественного бытия должны взять на вооружение междисциплинарный подход, отказаться от архаичных схем, моделей, инструментов, сформировавшихся в экономической науке в условиях прежней неморальной экономики, которая по большинству параметров является полной противоположностью той реальности, которая интенсивно формируется.
Авторы: А.М. Колот, доктор экономических наук, профессор, проректор по научно-педагогической работе, Киевский национальный экономический университет имени Вадима Гетмана, E-mail: kolot@kneu.edu.ua, ORCID: 0000-0002-4393-9806, Scopus ID: 55338407700
А.А. Герасименко, кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры менеджмента инновационной и инвестиционной деятельности, Киевский национальный университет имени Тараса Шевченко, E — mail: herasymenkomiid@knu.ua, ORCID: 0000-0002-1122-1189, Scopus ID: 57200444567
Источник: Журнал «Демография и социальная экономика»
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.