Когда половина «среднестатистической жизни» уже пройдена, желаемый уровень образования достигнут, создана семья и успешным является продвижение по карьерной лестнице, у многих людей возникает ощущение, что что-то чрезвычайно важное еще не сделано, и предчувствие, что осталось очень мало времени, чтобы это осуществить. Психологи называют это состояние человека «кризисом среднего возраста».
Демографы пытаются выяснить, как изменение психологического состояния в среднем возрасте сказывается на демографических ориентациях. И не пытаются ли женщины в возрасте 35-39 лет, у которых в течение 2001-2008 гг. наблюдались самые высокие темпы роста рождаемости, осуществить это самое важное – родить ребенка/еще одного ребенка.
В 2008 году коэффициент рождаемости женщин 35-39 лет достигал 19,7‰ и более чем вдвое превысил уровень рождаемости в 2001 году, тогда как за весь период роста рождаемости специальный коэффициент повысил свое значение менее чем на треть.
Исследования фертильности обычно включают выяснение характеристик и динамики этого процесса в разных возрастных группах. Однако трудов, где непосредственно объектом целенаправленного изучения проблем рождаемости были бы женщины определенной возрастной группы, пока немного. Среди работ российских демографов внимание привлекают исследования позднего материнства проведенные Н.Э. Русановой.
Вопросы постарения рождаемости нашли свое отражение в трудах С. В. Захарова, А. Г. Вишневского, В. М. Архангельского. Вековые характеристики рождаемости исследовали такие отечественные демографы, как В. С. Стешенко, И. А. Курило, Н. Н. Левчук.
Стремительный, беспрецедентный рост рождаемости у 35-39-летних женщин обусловил необходимость отдельного всестороннего исследования характеристик деторождения у женщин среднего возраста.
Научный интерес усиливается еще и тем обстоятельством, что детородные установки современных 35-39-летних женщин формировались в относительно благополучные 1980-е годы.
Тогда благодаря проведенным мерам демографической политики (в частности, введению частично оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком в возрасте до 1 года и неоплачиваемого отпуска по уходу за ребенком в возрасте до 1,5 года с назначением ежемесячного пособия по оплачиваемому отпуску) несколько повысился престиж материнства.
Однако возраст, в котором обычно наблюдается наибольшая детородная активность, у этих женщин пришелся на кризисный период 1990-х годов, в трудных условиях которого вследствие совокупного негативного действия социально-экономических факторов даже низкие детородные установки остались нереализованными.
Рождение ребенка было отложено в ожидании более благоприятных условий. В то же время средний возраст (35-39 лет) в некотором смысле имеет решающее значение для удовлетворения потребности в определенном количестве детей. Принимается во внимание не только биологический аспект рождения ребенка, а даже в большей степени социально-психологический. Возможность не только родить здорового ребенка, но и воспитать его, дать надлежащее образование, избежать конфликта разных поколений и тому подобное.
Как отмечают психологи, средний возраст – это время начала физического спада и осознания этого спада, а также время, когда социальное окружение “напоминает” о том, что человек стареет. Это период изменения и координации многочисленных ролей, а также способность балансировать и координировать конкурирующие потребности.
В контексте этой конкуренции повышенную детородную активность женщин среднего возраста можно рассматривать как признание действительной ценности детей для поколения, представленного этими женщинами.
Численность новорожденных у женщин в возрасте 35-39 лет в 2008 году составляла 32,1 тыс. детей, что почти вдвое превысило их численность в 2001 году. Однако остается меньше, чем было рожденных детей в 1989 году. А также в 2,1 раза меньше, чем численность младенцев у 35-39-летних матерей в 1965 г., и в 2,4 раза меньше, чем в 1960 году. Частота рождений у женщин в возрасте 35-39 лет в 2007 г. приблизилась к уровню 1989 г., но ниже уровня середины 1980-х годов.
Сравнения с более отдаленным прошлым свидетельствуют, что, несмотря на определенную активизацию рождаемости у женщин в возрасте 35-39 лет в начале ХХІ века, вековой коэффициент остается на довольно низком уровне.
Так, его значение в 1,3 раза уступает соответствующему коэффициенту 1977 года, в 1,8 раза – 1967 г., в 2,5 раза – 1960 г. (в этот год рождаемость у 35-39-летних женщин достигала 42,1‰), и в 16,6 раза меньше стандарта минимального коэффициента естественной рождаемости для женщин возрастной группы 35-39 лет.
Все указанное лишает оснований для беспокойства медиков по увеличению случаев патологий при рождении ребенка, в связи с ростом рождаемости у женщин старше 35 лет.
К 1986 году изменение доли рождений у 35-39-летних женщин в общей популяции новорожденных в основном было вызвано структурным фактором – изменением доли женщин этой возрастной группы в общей численности женщин фертильного возраста, что продемонстрировано синхронностью изменений соответствующих показателей.
Однако, начиная с 1987 года, в течение пятилетия доля детей, рожденных 35-39-летними женщинами, снижалась вопреки тому, что удельный вес женщин в возрасте 35-39 лет в совокупности женщин детородного возраста продолжал повышаться.
Более вероятно, что большинство женщин в этих когортах уже реализовали свои детородные установки в более раннем возрасте, в годы введения вышеупомянутых мер демографической политики.
Гипотетический минимум естественной рождаемости, разработанный в 1971 году В. А. Борисовым, определяет уровень, относительно которого можно быть уверенным, что ниже него рождаемость не будет спускаться при нормальном состоянии здоровья и отсутствии массовой практики ограничения деторождения. И дает представление о роли детородного поведения в изменении уровня рождаемости в стране. («Воспроизводство населения и демографическая политика в СССР» — М.: Наука, 1987.).
Самым низким за весь послевоенный период вклад 35-39-летних женщин в суммарную рождаемость был в середине 1990-х годов, в течение 1997-2007 гг. повышался вклад в суммарный показатель женщин в возрасте 35-39 лет. Причем темпы повышения не имеют аналогов в демографической истории последнего полвека.
Так, рост рождаемости у 35-39-летних женщин в начале 1980-х годов обеспечил повышение вклада женщин этой возрастной группы в суммарный показатель рождаемости лишь на 15%, тогда как в течение последнего десятилетия вклад увеличился в 1,8 раза.
Рост рождаемости у женщин среднего возраста произошел преимущественно за счет рождений второй очередности, на которые пришлось 60,6% прироста численности рожденных 35-39-летними женщинами за период 2001-2007 годов.
Благодаря повышению рождаемости детей третьей очередности общая численность новорожденных у женщин 35-39 лет выросла на 20,3%, за счет первых рождений – на 12,7%, четвертых и последующих – лишь на 6,4%. Заметим, что в структуре общего прироста численности новорожденных за этот период на первенцев приходилось 43,4%, а на детей второй очередности рождения – 45%.
Материалы специального выборочного социально-демографического обследования населения детородного возраста в Украине «Семья и дети, 2008” дали возможность установить, что интергенетический интервал между рождениями первого и второго ребенка у женщин, родивших второго ребенка в возрасте старше 35 лет незадолго до проведения обследования, был более 10 лет.
Этот факт наряду с ответами респондентов относительно желаемого количества детей и причин откладывания рождения ребенка указывает, что большинство женщин, рожденных в конце 60-х – начале 70-х годов прошлого века, первого ребенка имели в возрасте наивысшей детородной активности, в неблагополучные 1990-е гг., несмотря на все материальные трудности.
Однако рождение желаемого второго ребенка в основном из-за недостаточности материального обеспечения и нерешенности жилищной проблемы откладывалось, в результате чего потребность в количестве детей оставалась длительное время неудовлетворенной.
Определенное улучшение социально-экономической ситуации в стране и материального достатка в семье, предоставление государством весомой финансовой помощи при рождении ребенка, осознание женщиной нецелесообразности и риска дальнейшего откладывания рождения второго ребенка стали весомыми факторами в принятии решения родить ребенка.
Кроме этого, необходимо учитывать и психологический аспект вопроса: в условиях распространения тенденции «старения» материнства женщина в возрасте старше 35 лет меньше колеблется и подвергается сомнениям, принимая решение родить еще одного ребенка.
В современной медицине «поздними родами» называют первые роды у женщин в возрасте старше 35 лет. В унисон повышению общей рождаемости численность первенцев у 35-39-летних матерей в течение последних семи лет также существенно возросла и в 2007 году она на 20,1% превысила уровень предыдущего года и на 50% была больше численности в начале текущего десятилетия.
Небольшой экскурс в прошлое показывает, что в 1960 годах таких новорожденных было в 2,5 раза больше, чем теперь. Численность первенцев у женщин в возрасте 35-39 лет довольно быстро росла в начале 1970-х годов, а в 1973 году превышала 10 тыс.; в 1986-1987 гг. она на 17-19% была больше, чем зафиксирована в 2007 году.
Приведенные примеры свидетельствуют, что немало женщин и в прошлом решались впервые рожать в возрасте после 35 лет. Более того, в Украине доля первенцев, рожденных женщинами в возрасте 35-39 лет, в общей совокупности новорожденных первой очередности в течение последних двух десятилетий колебалась в пределах 1,2-1,6% (2007 год – 1,6%).
Учитывая предостережения медиков разных стран, что первые роды в зрелом возрасте повышают риск, как для здоровья матери, так и для здоровья ребенка, сравнение указанной доли с аналогичными случаями в странах Западной Европы свидетельствуют о лучшей ситуации в Украине.
Так, например, в Германии доля новорожденных первенцев у женщин 35-39 лет в 2006 году достигала 15,6% общего количества рожденных первой очередности, в Великобритании – 14,6%, Швейцарии – 14,5%, Франции – 11,1%, Швеции – 10,0%.
Самые существенные изменения произошли в структуре рожденных детей по порядку рождения. Согласно статистическим материалам, в 1955 году более 30% новорожденных у женщин в возрасте 35-39 лет были пятыми (или последующими) детьми в семье.
Однако уже в 1960 годах их доля уменьшилась до 21,1%; в то же время выросли доли рожденных первой и второй очередности. В работе видно, как постепенно укреплялась “лидерская позиция” доли детей рожденных у 35-39-летних матерей вторыми, которая в 2007 году достигала 45,7% и в 2,2 раза была выше аналогичной доли в 1955 году и в 1,4 раза – чем доля в 2000 году.
Повышение доли детей второй очередности у женщин в возрасте, когда вероятность рождения следующего (третьего) ребенка резко уменьшается (как из-за биологических, так и социальных факторов) свидетельствует об ориентации на модель двухдетной семьи, что также подтверждается и результатами социально-демографического обследования “Семья и дети, 2008”.
Среди 35-39-летних опрошенных женщин 44,7% планировали иметь двух детей. Однако при наличии необходимых условий двух детей хотели бы иметь 56,5% респондентов этой возрастной группы. Разница между запланированным и желаемым количеством детей дает возможность выяснить, насколько удовлетворяется потребность в детях. Среднее запланированное количество детей у опрошенных лиц в возрасте старше 35 лет оказалось самым низким – 1,77 детей.
Создание необходимых для рождения ребенка условий могло бы способствовать повышению этого показателя на 0,36 детей, что указывает на ощутимую неудовлетворенность потребности в детях у этих респондентов.
Конкретные обстоятельства жизни побуждают 27,8% 35-39-летних женщин, которые при наличии необходимых условий хотели бы иметь два ребенка, ограничиться рождением только одного ребенка; втрое большей оказалась доля 35-39-летних респондентов с неудовлетворенной потребностью в трех детях.
Доминирование в структуре рожденных у женщин в возрасте 35-39 лет детей второй очередности рождения наблюдается во многих странах Европы. Например, в Испании их доля составляла 48,7%, Германии – 41,9%, Нидерландах – 41,0%. Среди всех стран Европы особого внимания заслуживает Франция, где наибольшую долю в совокупности рожденных у 35-39-летних женщин имели первенцы.
Социальный аспект позднего материнства проявляется в стремлении молодых женщин сначала получить образование, сделать определенные шаги в профессиональной карьере, занять более или менее приемлемую для себя социальную позицию, достичь приличного уровня материального благосостояния, а уже потом сосредоточиться на роли матери.
В такой последовательности событий усматривается ответственное отношение женщин к материнству, наличие рационального в семейном планировании, определенной свободы в детородном поведении, когда решение о рождении ребенка принимается исходя из личных убеждений, руководствуясь желанием быть способной обеспечить своим детям наилучшее будущее.
Наряду с этим есть объективные обстоятельства, из-за которых изменяются желаемые сроки рождения первого/следующего ребенка, не удовлетворяется потребность в желаемом количестве детей.
Материалы упоминаемого социально-демографического обследования «Семья и дети, 2008” дали возможность выяснить мнения респондентов относительно факторов откладывания рождения детей в Украине.
Подавляющее большинство респондентов, родивших первого ребенка в возрасте старше 35 лет, считали, что недостаточный уровень материального благосостояния влечет откладывание рождения ребенка. Того же мнения придерживались каждые четыре из пяти опрошенных женщин, родивших второго ребенка после 35 лет.
Однако в ответах женщин, имевших первенцев в зрелом возрасте, второе место среди факторов откладывания рождения ребенка занимают «трудности сочетания карьеры, получения образования с выполнением родительских обязанностей”, тогда как женщины, у которых после 35 лет родился второй ребенок, чаще указывали на “неуверенность в будущем детей” и “нерешенность жилищной проблемы”.
Аналогичное последнему ранжированию факторов откладывания рождения ребенка было и в ответах женщин, которые в возрасте старше 35 лет родили третьего ребенка, с тем отличием, что “нестабильность политико-экономической ситуации в стране”, по их мнению, является не менее весомым фактором откладывания рождения детей, чем “нерешенность жилищной проблемы”.
Подавляющее большинство респондентов, которые в возрасте старше 35 лет родили второго ребенка, даже при наличии необходимых условий хотели бы иметь два ребенка.
Показательным является то, что более половины таких детей были рождены после введения в апреле 2005 года в действие закона об единовременном пособии при рождении ребенка в сумме кратной 22,6 размера прожиточного минимума на детей в возрасте до шести лет, что вероятно сделало возможным удовлетворить существующую потребность в двухдетной семье.
Заметим, что меры демографической политики, подобные оказанию государственной помощи, лучше “срабатывают” в тех случаях, когда из-за определенных препятствий сформированная в молодом возрасте детородная установка не смогла полностью реализоваться.
Кроме того, влияние конкретных жизненных обстоятельств на человека может быть сильнее, чем изменение внешней среды.
Результаты обследования «Семья и дети, 2008” в очередной раз подтвердили, что повторный брак женщины часто сопровождается рождением еще одного ребенка. Так, каждая пятая женщина-респондент, родившая второго ребенка уже после 35 лет, состояла во втором браке; повторный брак имела и каждая вторая женщина, которая в возрасте после 35 лет родила третьего ребенка.
С одной стороны, согласно многим медицинским исследованиям оптимальным физиологическим возрастом для родов является 20-29 лет, однако психологически и эмоционально женщина становится готовой к материнству примерно на десять лет позже. Лишенная амбивалентности чувств женщина в зрелом возрасте больше времени и внимания может уделить малышу, что положительно будет сказываться на его развитии.
С другой стороны, психологи предостерегают, что женщины, стремящиеся к профессиональному росту, привыкают в течение длительного времени все четко планировать и организовывать в своей деятельности, а потому им гораздо труднее перейти на полную зависимость от ритма жизни младенца и адаптироваться к новой роли, чем молодым матерям. Иногда чрезмерная требовательность к себе у женщин, которые впервые родили после 35 лет, мешает этой адаптации.
Среди объективных факторов позднего материнства необходимо указать и на длительное лечение от бесплодия, из-за чего женщина становится матерью, когда ей уже далеко за 30 лет, хотя хотела бы родить ребенка в более молодом возрасте.
С возрастом женщины постепенно теряется ее репродуктивная функция, но еще большее беспокойство медиков связано с увеличением с возрастом частоты заболеваний, которые, как правило, не наблюдаются в молодом возрасте.
Эти заболевания не только затрудняют беременность, повышают риск для здоровья матери и ее будущего ребенка, но и могут вызвать бесплодие (как первичное, так и вторичное), лечение которого требует длительного времени. Той “роскоши”, на которую не может рассчитывать женщина в позднем детородном возрасте, в результате чего-либо вообще не удовлетворяется потребность семьи в детях, либо не удовлетворяется потребность в определенном количестве детей.
Попутно заметим, что под влиянием негативных факторов окружающей среды и из-за повышения психофизиологической нагрузки, неполноценное и нерациональное питание, напряженный режим работы, к которому у женщин добавляется еще и так называемая “вторая смена” — домашняя работа, из года в год ухудшается состояние здоровья женщин.
В частности, в 1995 году диагноз злокачественных новообразований был впервые выявлен у 76,7 тыс. женщин, в 2000 – у 77,7 тыс., в 2007 году – у 79,2 тыс. женщин.
Ряд негативных факторов дополняет снижение качества предоставления медицинских услуг, что в основном вызвано проблемами финансирования здравоохранения, инерционностью, неспособностью этой сферы быстро реагировать на изменение ситуации.
Вполне логично, что уменьшение численности новорожденных сопровождалось сокращением количества коек (лекарственных и акушерских) для беременных женщин и рожениц.
Сокращение количества коек продолжалось даже тогда, когда рождаемость уже повышалась. Соответственно продолжала уменьшаться и обеспеченность женщин детородного возраста кроватями (врачебными и акушерскими) для беременных женщин и рожениц, тогда как “нагрузка” на врачебно-акушерскую кровать (количество родов в расчете на одну кровать) наоборот, росла.
Профессиональные достижения, расширение мировоззрения, сложившаяся система ценностей и жизненная позиция позволяют женщине в зрелом возрасте чувствовать себя увереннее, быстрее решиться на рождение ребенка даже тогда, когда отношения с отцом будущего ребенка официально не зарегистрированы.
Среди первенцев у 35-39-летних женщин 39,2% детей были рождены у тех, кто не состоял в зарегистрированном браке (для сравнения – соответствующий показатель у 30-34-летних женщин составлял 30,8%; у женщин 25-29 лет – 19,4%; 20-24 года – 17,5%).
В целом, в 2007 году среди всех детей, рожденных от женщин в возрасте 35-39 лет, 27,4% родились вне брака, что превышает долю внебрачных рождений в общей популяции новорожденных (21,4%).
Заметим, что в некоторых западноевропейских странах аналогичный показатель был значительно выше, чем в Украине. Например, во Франции удельный вес младенцев, рожденных 35-39-летними женщинами, не состоявшими в зарегистрированном браке, среди всех новорожденных у женщин этой возрастной группы составлял 41,7%. В Норвегии – 43,5%, в Швеции – 48,1%.
Близкой к украинской эта доля была в Великобритании — 28,8%, а вот в Швейцарии, Польше – вдвое ниже, соответственно — 13,4% и 12,7%. С другой стороны, в Украине в совокупности всех рожденных вне брака детей на тех, которые родились у 35-39-летних матерей, приходилось 7,4%.
В Украине в отличие от структуры новорожденных детей по порядку рождения у всех матерей, которые не состояли в зарегистрированном браке, где наибольшей была доля первенцев (58,9%), у женщин в возрасте 35-39 лет. Которые осмелились родить ребенка, не находясь в официально зарегистрированном браке с отцом ребенка, дети второй очередности рождения образовывали наибольшую группу (38,9%).
Значительной была и доля рожденных третьей очередности, которая в 2,4 раза превышала аналогичную долю в общей совокупности внебрачных рождений.
В 1990-е годы наблюдалась существенная дифференциация в уровнях рождаемости у женщин среднего возраста по различным типам поселений. Вековой коэффициент рождаемости 35-39-летних крестьянок в 1,5 раза превышал аналогичный показатель горожанок.
Однако, начиная с 2000 года, разница между показателями постепенно уменьшалась, а в последние три года почти не обнаруживалась, что стало результатом более интенсивного, по сравнению с сельской местностью, повышения рождаемости у женщин городских поселений.
Выводы. Оживление детородной активности у 35-39-летних женщин значительно повысило их вклад в суммарный показатель рождаемости, хотя численность новорожденных у этих женщин остается намного ниже численности детей, рожденных у матерей в возрасте 20-24 года (в возрасте самого активного деторождения).
Рельефной характеристикой рождаемости у женщин среднего возраста в начале XXI века являются стремительные темпы роста их векового коэффициента, вследствие чего за период 2000-2007 годов значение показателя повысилось на 93%, но остается ниже уровня середины 1980-х гг. повышение рождаемости произошло преимущественно за счет рождений второй очередности.
Значительная часть 35-39-летних женщин, у которых возраст наибольшей детородной активности пришелся на годы углубления экономического кризиса, пытается удовлетворить свою потребность в детях, реализуя отложенные рождения. Однако этот процесс происходит на фоне распространения тенденции “старения” материнства.
Доля первенцев, рожденных женщинами в возрасте 35 и старше, в общей совокупности новорожденных детей первой очередности в Украине не превышает 1,8%. Этот уровень значительно ниже того, что наблюдается в большинстве западноевропейских стран. И не дает оснований говорить о риске ухудшения здоровья новорожденных в целом из-за увеличения числа рождений у женщин зрелого возраста.
Вероятнее в Украине будет продолжаться смещение среднего возраста матери при рождении ребенка в сторону более старших возрастных групп, что будет вызывать необходимость повышения качества медицинских услуг, связанных с детородной деятельностью.
Превышение в структуре новорожденных у 35-39-летних матерей по порядку рождения доли детей, рожденных вторыми, над первенцами (почти втрое) и рожденными третьей очередности (более чем вдвое) свидетельствует об укреплении детородных установок на модель двухдетной семьи.
Автор: С.Ю. Аксенова, кандидат экономических наук, старший научный сотрудник Института демографии и социальных исследований НАН Украины
Источник: Журнал «Демография и социальная экономика»
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.