06.08.2018 – Недавно принятый новый закон Украины «О дипломатической службе» – это логическое завершение реформ в этой области.
Ведь постепенная реорганизация аппарата МИД с учетом современных вызовов, которые стоят перед Украиной, и ключевых аспектов внешнеполитической ситуации, в которой оказалась страна; внедрение новой конкурсной системы отбора кадров для работы в центральном аппарате и за рубежом; подготовка новых нормативных актов о дипломатической службе и, наконец-то, создание на базе ГАУ профессиональной школы дипломатии – это все звенья одной цепи.
Что изменил новый закон о дипслужбе, и какие новые функции получила дипломатическая академия – об этом в беседе с директором дипломатической академии имени Геннадия Удовенко МИД Украины, чрезвычайным и полномочным послом Украины Сергеем Корсунским.
Читайте также: О возможностях Украины в Сингапуре – интервью с Павлом Султанским
Как получить гражданство Евросоюза с использованием инвестиций в недвижимость и ценные бумаги
Миссия возможна: как рынки Сингапура, Малайзии и Индонезии восприняли украинских производителей
Evas2 – инструкция по регистрации в Литовском консульстве
— Добрый день. Господин посол, расскажите, пожалуйста, как вы воспринимаете принятие нового закона о дипломатической службе?
— Прежде всего, очень важно понимать, что работник дипломатической службы — это не просто государственный служащий. И в этом аспекте новый закон Украины «О дипломатической службе» хоть и не является тем идеальным документом, который хотели бы получить дипломаты, но его появление следует однозначно приветствовать. Потому что тот закон, который существовал до этого, просто устарел исторически.
Кроме того, в последний период времени был принят ряд законодательных актов, которые нужно было учитывать при деятельности дипломатической службы, поскольку они приходили в противоречие с предыдущим законом. Прежде всего, речь идет о законе государственной службы, который вступил в силу еще 2017 года. К сожалению, законодатели не учли, что есть еще дипломатическая служба, прохождение которой имеет свои существенные отличия, хотя она также является государственной.
Удивительно, но в законе отдельным видом государственной службы относят деятельность СБУ, пограничников, других служащих, но не дипломатов. А на самом деле так не может быть, учитывая наличие специфических квалификационных требований к должности дипломата. В обычных госслужащих нельзя применять такое требование, как знание двух иностранных языков. Это просто нереально, там хотя бы ввести знание одного языка – и то хорошо.
Кстати, я не так давно вернулся из командировки в Польшу, у них при приеме на работу в МИД требуется не знание, а свободное владение двумя языками. Мы же сейчас говорим лишь о необходимости знания двух языков.
Далее. Мы, дипломаты, работаем за рубежом. Но возникает вопрос, когда дипломат работает «не дома», то какой его социально-правовой статус? Смотрите, что происходило раньше. И заработная плата, которую дипломатам платят в долларовом эквиваленте (она называется компенсацией во время командировки), она является достаточно приличной, а в экономических условиях Украины даже немалой.
Но следует понимать, что в эту компенсацию входит все то, что мы привыкли получать дома или бесплатно, или за совсем другие деньги – речь идет абсолютно обо всех аспектах жизнедеятельности: транспорте, медицине, жилье и прочее. Но социальная часть обеспечения работы дипломата учитывала только гривневую составляющую.
Например, когда я был послом в Турции, то у меня пенсия исчислялась только с суммы, которая начислялась по формуле 50% от предыдущего оклада на работе. Другими словами, если директор департамента в командировке в другую страну получал 5 тыс. грн., то пенсия ему считалась только с 2500 грн. Понятно, что о социальной защите в таком случае речь не идет, а следует лишь полагаться на, те сбережения, которые каждый дипломат делает во время пребывания за границей. И поэтому очень важно, что новый закон эту ситуацию изменил в корне.
Другой важный аспект – жены и семьи дипломатов. При назначении на дипломатическую службу за границу, другой из супругов, вынужден был увольняться с прежней работы. И, как правило – тоже терял социальную защиту от государства. Обучение детей дипломатов за рубежом тоже не имело никакого интегрирующего признака после возвращения на Родину. Потому что эти дети, как правило, не сдавали ВНО, и не могли поступить в национальный вуз.
— Сейчас эти вопросы урегулированы лучше?
— Значительно лучше. Статус дипломатов стал значительно увереннее.
— Но ведь вы говорили о компромиссе? Что же осталось неурегулированным?
— Социальная защита хоть и значительно усилилась, но не доведена до идеала. Когда бы вы увидели медицинский пакет американского дипломата, вы бы не поверили своим глазам. Потому что Украина в шкале ООН по уровню социального развития (а расходы на дипломата формируются в зависимости от этой шкалы) занимает низкое место.
И, понятно, что когда дипломат направляется в такую страну, то увеличение его зарплаты является достаточно логичным, а медицинское обеспечение измеряется астрономическими суммами (даже может быть так, что дипломата возят самолетом на лечение на Родину).
Так вот, что интересно, Украина по своим формальным показателям находится в этой шкале на очень низком месте. Но все, же прекрасно знают, что реальное положение вещей и статистические указатели, мягко говоря, не совпадают. Стоит лишь взглянуть на машины, которые ездят по Киеву. Или сравнить стоимость недвижимости – за столько, сколько у нас стоит двухкомнатная квартира, в Америке можно купить дом. И, тем не менее, американские дипломаты получают такой пакет обеспечения, как будто они едут в страны третьего мира.
Это я веду к тому, что украинские дипломаты и близко не имеют такой вариативности. Более того, я скажу, что для иностранных дипломатов – повышение зарплаты во время командировки – это абсолютно нормальная практика. А у нас – это невероятная редкость. Мы не жалуемся, потому что по сравнению с другими у нас действительно нормальные зарплаты, но вопросы все, же остались. Тем более что в условиях ограниченности ресурсов мы не можем брать количеством, поэтому надо беспокоиться о качестве.
— Что нового принес закон в деятельности дипломатической академии?
— Прежде всего, напомню, что еще в законе о государственной службе было написано о том, что госслужащий должен постоянно повышать свой профессиональный уровень. Закон не расписывал, как часто и в течение какого периода должен учиться госслужащий, но в ГУД функционировали соответствующие учебные заведения. Что касается дипломатов, то как выяснилось, дипломатическая академия почему-то учила не дипломатов, но выдавала второе высшее образование.
Еще совсем недавно в академию могли поступить выпускники института транспорта, туризма, аграрного университета, исторических или филологических факультетов и т.п. подобное, и начать получать второе высшее образование. При этом понятно, что они имели мизерный шанс продолжить затем работу в качестве дипломатов. Потому что в МИД всего работает 600 человек, и еще чуть более 1000 – за рубежом.
Но и это еще не все. Все выпускники ГАУ получали специальность «внешняя политика», хотя мировой стандарт – это «международные отношения». Для МИДа это не имело никакого смысла, потому что из всего состава студентов, сотрудников ведомства не набиралось и 10%.
Действительно, в стенах дипломатической академии проводились конференции, защищались диссертации, но почему-то по специальности «история». Но кадровых дипломатов здесь не обучали. Вот такая была странная ситуация. Так или иначе, было принято решение, что это не то, что нам сейчас нужно. Любого украинского посла спросите – насколько распространенной была ситуация, когда в посольство направлялся сотрудник без соответствующего знания языка, культурных и национальных традиций страны пребывания.
Особенно это стало актуальным во время войны, когда стало настоятельно необходимым, чтобы весь дипкорпус стал работать как единый организм высокого класса профессионалов, включая свободное владение иностранными языками.
— Речь идет об общении на языке страны пребывания?
— … и хотя бы на английском! Но существуют страны, где чрезвычайно важно знать местный язык. Это и Китай, и Турция, и Израиль. Только при таких условиях вы сможете достичь результата.
— Насколько тяжело далось трансформирование ДАУ?
— Это был достаточно болезненный процесс. Недавно, 1 июля, нам исполнился год, как мы уже – новая академия, которая стала профессиональной школой для дипломатов. Согласно ст. 39 нового закона, «обеспечение повышения профессиональной компетентности должностных лиц дипломатической службы осуществляет заведение последипломного образования, что принадлежит к сфере управления Министерства иностранных дел Украины». И таким заведением и стала дипломатическая академия.
При этом в законе четко указано, что профессиональное обучение проводится постоянно, в том числе с целью подготовки должностных лиц дипломатической службы к участию в ротации. То есть дипломат, работая в МИД, отныне просто не может не посещать курсы по различным аспектам своей деятельности, которые мы проводим.
— А это, какие курсы – длительное обучение или продолжительностью несколько часов?
— Есть абсолютно разные спецкурсы. Мы работаем по заказу МИД. В Министерстве нам говорят: нужно повышение знаний из политического анализа, либо делового этикета и так далее. Для вновь принятых специалистов будут налажены месячные «вводные» курсы. Также будут долговременные курсы для консулов, и тех, кто едет за границу на политические и экономические должности. В планах – ввести курсы для тех дипломатов, которые возвращаются из командировок, и курсы для иностранных дипломатов, аккредитованных в Украине. Это основные направления деятельности академии.
В течение года постоянно будут проводиться краткосрочные (от 3 до 5 дней) курсы по отдельным важным и разноплановым вопросам. Например, особенности общения дипломатов в соцсетях, public diplomacy, cultural diplomacy и так далее. Преподают у нас как отечественные специалисты, так и иностранные партнеры. Я подписал соглашения о сотрудничестве с десятками дипломатических академий по всему миру.
Это будет взаимный обмен преподавателями, программами и даже слушателями. Фактически мы теперь входим в мировую ассоциацию дипломатических академий (всего их около 45), и этот обмен очень важен.
Вместе с тем нельзя сказать, что мы в чем-то очень отстали. Ибо даже в той же Британии дипломатическая академия была создана всего 2 года назад!
— Как так?
— Да, все удивляются! Но я недавно узнал, что и в Австралии академия для дипломатов также существует всего несколько лет. Только-только создана дипломатическая академия в Грузии. Я удивлялся и спрашивал – почему так? У вас же были для этого возможности гораздо раньше? Оказалось, что многие страны пришли к выводу, что мир начал меняться настолько быстро, что дипломатам просто жизненно необходимо все время учиться. Читать Канта и Гегеля следует в университетах с профессорами.
Наши заведения – меньше, но в, то, же время намного динамичнее? Чем классические университеты. Мы видим, как Трамп использует Твиттер – и мы просто обязаны провести спецкурс по обращению в соцсетях. Как объясняли нам специалисты из Tweetplomacy, Уоррен Баффет сделал только 7 твитов, но каждый из них набирал по 1,5 млн. ретвитов.
Как достичь такого влияния на окружающие массы – этому мы стараемся учить наших дипломатов. То же самое касается и Фейсбука. Нужно не только разбираться в создании сообщений, но и распознавать, когда вас пытаются использовать «липовые друзья», которые зарегистрировались или подписались на вашу страницу чтобы предоставить язвительный комментарий. Все это надо изучать нашим дипломатам.
— Хорошо, но возникает вопрос – где найти таких специалистов. Ведь, вы сами сказали, найти специалиста по вопросам обращения в соцсетях, это одно дело, и другое – учесть нюансы дипломатической службы…
— Такие специалисты есть, просто они не всегда работают преподавателями в высших школах. Так их просто нужно найти. Именно поэтому у нас много партнеров. Например, по вопросам кибербезопасности нам читают яркие курсы преподаватели из Эстонской школы дипломатии? С публичной дипломатии – американские специалисты. По вопросам правовой поддержки мы заключили договор о сотрудничестве с международной группой адвокатских объединений «АКТИО». И так далее.
— Какие планы вы уже имеете на новый учебный год? Сколько «студентов», условно говоря, ожидаете?
— По данным МИД мы планируем, так или иначе, что обучение в дипломатической академии пройдут около 600 человек. Это в рамках нашего бюджетного финансирования. Но существуют и курсы, которые спонсируются нашими партнерами. Поэтому мы подсчитали, что с 1 июля 2017 года наши стены посетило почти 2000 человек.
— А как «не дипломаты» — например, из министерства и ведомств могут попасть на ваши курсы?
— Обычно, мы делаем рассылку соответствующих уведомлений по почте, и открытую регистрацию на мероприятие в сети Фейсбук.
— Какие курсы являются наиболее «нетрадиционными»?
— Я вам скажу, что меня лично удивило больше всего. Например, когда мы сделали семинар по критическому мышлению, то не смогли вместить всех желающих. Это свидетельствует, что много курсов следует проводить, реагируя на вызовы современности. Мы в академии будем проводить и курсы психологического тренинга, и курсы по вопросам личной безопасности и тому подобное.
— Еще, о каких новациях вы можете рассказать?
Очень важные изменения коснулись проведения конкурсов. Потому что сейчас все должности в МИД открытые для участия всех граждан. При этом, к сожалению, мы видим, что в обществе до сих пор существует непонимание того, что является работой дипломата. Люди имеют такие розовые очки, они считают, что дипломаты – это огромные зарплаты, смокинг, и шампанское на торжественных мероприятиях. На самом деле большинство времени консулы проводят или в тюрьмах, или в аэропортах.
Очень часто не понимают, что дипломаты должны разделять свою судьбу с судьбой страны, в которой они находятся. Там эпидемия – это и вас касается, там теракт – он и болит. Иначе нельзя. Это не что-то чрезвычайное, но этому надо учиться. И дипломат должен быть профессионально готовым ко всем аспектам своей деятельности. Теперь, после принятия нового закона, надеемся, что именно так и будет.
Последний пример, в конце июня проводился семинар по вопросам делового протокола и этикета. Количество желающих его посетить было впечатляющим. Потому что оказалось, что ничего подобного не проводили уже лет пять, а штат МИД за это время обновился едва ли, не полностью.
Другой впечатляющий пример – сейчас на некоторых факультетах международных отношений даже не учат писать дипломатические ноты, но ведь это азы профессии, это то, как мы общаемся!
Во многих странах очень пристальное внимание уделяют тому, как написана нота, на каком языке. И есть классические примеры в истории дипломатии, когда одно слово или один артикль менял весь смысл ноты.
Достаточно лишь вспомнить случай, когда в Израиле не применили санкции в связи с конфликтом на Ближнем Востоке из-за того, что перед определенным словом не было артикля «the». В результате произошел неправильный перевод. И теперь уже никто не знает – сознательно ли сделали такую ошибку тогда или нет, но факт остается фактом: мелочей в работе дипломата нет и быть не может. Он должен уметь рассказать, например, что выборы в той или иной стране прошли блестяще, а уже с другим собеседником так же аргументированно доказать обратное.
Очень часто бывает так, что у посла есть лишь секунды, чтобы сориентироваться в том, как правильно ответить президенту – скажем, следует приветствовать или звонить лидеру страны, в которой ты находишься, по тем или иным вопросам. Всему этому в вузах не учат. Это приобретается через опыт практической работы, или учебы в дипломатической академии. При этом не все эти спецкурсы нужны для всех студентов международных отношений, ведь не все они пойдут работать в МИД. Но для дипломатов это нужно обязательно.
— Но кто контролирует дисциплинированность дипломатов? Ведь один может посещать чуть ли не каждый спецкурс, а другой не приходить месяцами?
— Все происходит немного иначе. Каждый дипломат предоставляет заявление в департамент персонала МИД, какие курсы он хочет посетить, а в конце года делается срез, какие из них были действительно прослушаны. И если человек будет планировать получить повышение по должности, или поехать в командировку за границу, то первое, что будет делать департамент, у персонала – проверять, происходило ли повышение квалификации, есть ли в его персональном деле сертификаты о повышении квалификации в дипломатической академии.
— Правильно ли я понимаю, что дипломат, который хочет сделать карьеру, теперь все время должен учиться в академии?
— Именно так, но “не все время”, а “постоянно”. Вопрос был лишь в том, чтобы было где, а для этого доказать реформирование ГАУ до конца. Мы опирались на поддержку руководства МИД, всех ветвей власти, мы это сделали.
— Завершая нашу беседу, я могу сделать вывод, что новое задание дипломатической академии – это изменить лицо украинской дипломатии. Вдохновения вам в этом.
— Спасибо.
Автор: Сергей Козлов
Источник: VectorNews.net
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.