Читайте также: Долго, дорого, неэффективно: процедура банкротства в современных реалиях Украины
Бизнес климат и деловая среда в Эстонии в 2012 году
Рейтинг бизнес климата Всемирного банка и МФК «Doing business-2012»
Рейтинг экономической свободы The Heritage Foundation 2010
Офис эффективного регулирования (BRDO) был создан более чем год назад по инициативе экс-министра экономразвития Айвараса Абромавичуса при поддержке зарубежных доноров.
Основная цель организации как совещательного органа при Министерстве экономического развития и торговли состоит в разработке мероприятий для улучшения государственного регулирования и проведения дерегуляции, что позволит создать благоприятный бизнес-климат и повысить позицию Украину в рейтинге Всемирного банка DoingBusiness.
Однако, несмотря на громкие заявления правительства относительно планов вхождения в топ-50 и топ-20 рейтинга, Украина за год смогла преодолеть лишь одну ступеньку, оказавшись на 80-м месте.
УНИАН поговорил с руководителем BRDO и, с недавних пор, членом Нацсовета реформ о том, почему результат оказался неудовлетворительным, какие инициативы уже реализованы и разрабатываются, что вообще делать с государственным регулированием, чтобы малый и средний бизнес в Украине все же мог развиваться нормально.
Вы уже больше года руководите Офисом эффективного регулирования. Он финансируется за счет средств европейских доноров. Почему международные партнеры выбрали для инвестиций именно сферу дерегуляции? Это сейчас настолько важный вопрос для Украины?
В Украине есть много различных проектов, которые поддерживают международные организации. Евросоюз, США, Канада и другие страны оказывают техническую поддержку таким проектам, а реформа регулирования, точнее, реформа самого государства, как инструмента регулирования бизнеса, – одна из них.
Наши партнеры видят необходимым, чтобы Украина стала эффективным современным регулятором, ибо на сегодня у нас осталось еще много обломков старой системы. Именно эти обломки мешают развиваться украинской экономике. Поэтому поддержка реформ в этом направлении это – превращение Украины в цивилизованного равноправного регулятора и игрока.
Еще прошлое правительство очень активно взялось за дерегуляцию. Были идеи отменить трудовые книжки, отменить тысячи советских госстандартов («Гостов»). Например, экс-премьер Арсений Яценюк заявлял, что до конца 2016 года будут приняты все европейские технические стандарты, а 15 тысяч старых отменят. Но заканчивается 2016 год, а трудовые книжки еще с нами, отмены стандартов растянули до 2019 года. Почему затормозили?
Политические планы и реальность очень часто не совпадают. Когда ты идешь на пост, тебе кажется, что все изменения можно провести быстро, а на самом деле нужно проделать много работы, быстро все не делается.
Кроме того, у нас нехватка кадров. Любые реформы невозможны без работы нормальной госслужбы. В правительстве рассчитывали, что реформа госслужбы будет происходить быстрее, появятся эффективные и мотивированные госслужащие, но тот ресурс качественной госслужбы, на который рассчитывали, пока не появился. Поэтому прогноз, который был сделан 2 года назад, не вполне оправдался.
Если говорить конкретно о «Гостах», то это действительно большая работа. Нельзя просто взять и сказать, что завтра мы будем пользоваться чем-то другим. Нужно время и специалисты, чтобы переориентироваться и подготовить новые решения.
Скептики считают, что дерегуляция может иметь больше негативных последствий, чем позитива. Так, когда мы снижаем государственный контроль, то полагаемся на рыночные механизмы саморегуляции. Но государственные институты, которые должны обеспечивать нормальные рыночные отношения, в Украине не функционируют достаточно хорошо. В таких условиях бизнес может злоупотреблять, а граждане только проиграют.
Дерегуляция совершенно точно не может быть самоцелью, она может быть способом решения определенных проблем. Есть два классических случая, когда дерегуляция нужна. Во-первых, когда инструменты регулирования применяются неправильно и только вредят. Во-вторых, когда процедура их применения является слишком обременительной, и положительный эффект меньше негатива, который они создают.
Называть же регуляторную политику дерегуляцией – это поверхностный подход. Дерегуляция точно не поможет, например, в случае естественных монополий, а у нас огромное количество проблем с ними. Это не только подключение к электросетям, создание рынка газа, речь также и о «УЖД», «Укртелекоме» и др. Очевидно, что здесь дерегуляция – это не решение. Наоборот, нужно создавать адекватные инструменты регулирования монополий.
Дерегуляция могла быть приоритетной на определенном этапе, когда правительство, пришедшее после Майдана, хотело в корне и быстро уменьшить нагрузку на бизнес. Но сегодня это не может быть основным приоритетом, лишь одним из них.
Почему, говоря о дерегуляции, вспоминают об уменьшении нагрузки на малый и средний бизнес. А крупный бизнес от этого не выиграет?
Часто эти понятия связывают, но отмена правил сама по себе не влечет за собой улучшение условий ведения бизнеса, потому что существует множество проблем, которые не решишь таким образом.
Почему фокус на малом и среднем бизнесе? Потому что большой бизнес, в принципе, имеет достаточно ресурсов, чтобы самостоятельно выстраивать свои отношения с государством. Он имеет юридические отделы, GR-специалистов, иногда лоббистов, может заплатить деньги, чтобы заказать специалистам анализ нормативной базы или отстоять свои интересы в суде. К тому же крупный бизнес представлен и в парламенте, и в других органах власти, чего не скажешь о малом.
А это значит, что когда ты хочешь исправить всю регуляторную систему, то нужно, прежде всего, думать о том, как эта система влияет на тех, кто не в состоянии постоять за себя.
Недавно Министерство экономического развития и торговли презентовало программу развития малого и среднего бизнеса до 2020 года. Ваш Офис был приобщен к ее разработке?
Мы не были непосредственно приобщены к разработке, но мы предоставляли свои предложения. Наибольшее внимание уделили разделу, посвященному регулированию, планированию и в дальнейшем подаче основательных предложений по его наполнению.
Подобных стратегий в Украине было немало. Улучшение бизнес-среды называется среди приоритетов из года в год. Президент и премьер не устают обещать, что Украина войдет в топ-50 или даже топ-20 рейтинга легкости ведения бизнеса от Всемирного банка DoingBusiness. Но второй год подряд прогресс почти отсутствует, мы топчемся на уровне 80-го места, поднимаясь на одну-две ступеньки. Почему так происходит?
В прошлом году прогресс был незначительным. И тогдашний министр экономразвития Айварас Абромавичус поставил задачу проанализировать, почему так произошло, и разработать план, реализация которого позволит войти в топ-50, а впоследствии в топ-20 рейтинга.
Мы разработали план, он был положен в основу распоряжения Кабинета министров, которое было утверждено в декабре прошлого года. Он состоит из более 50 инициатив на текущий год. 90% из них – разработка и утверждение законов, потому что на уровне правительства почти все уже было сделано.
Правительство подготовило более десяти соответствующих законопроектов, часть из которых была зарегистрирована в парламенте, другие находились на согласовании в правительстве или с депутатскими группами.
А потом министр ушел в отставку и был сменен весь состав Кабмина. У нового правительства осталось очень мало времени, чтобы внести эти законопроекты в парламент. Ведь в рейтинге учитываются только изменения, которые были приняты до 31 мая.
То есть, причина техническая?
Если говорить, почему вообще у нас такой слабый прогресс, то это несовершенство системы. Парламент и правительство не играют тех ролей, которые им присущи. В нормальной парламентско-президентской республике парламент формирует Кабинет министров, а тот формирует политику. Очевидно, что эта политика должна быть поддержана парламентом, иначе парламент должен просто распустить правительство.
У нас же депутаты формируют Кабинет Министров, а затем соревнуются с ним за звание лучшего реформатора. Наглядным примером является статистика зарегистрированных в парламенте законопроектов. Менее 10% из них являются инициативами правительства. То есть, депутаты выбрали Кабмин, а затем штампуют законопроекты, в том числе и экономические.
Представьте, что вы – премьер, и у вас есть такой парламент, который без вашего ведома принимает какие-то законы. И вы вынуждены не только думать о том, как исправить ситуацию в стране, а еще и отбиваться от того, что происходит в парламенте.
А если добавить сюда еще и Администрацию президента, которая по очень многим вопросом является третьим полюсом влияния, то мы получаем систему, в которой эффективно провести реформы практически невозможно.
Это значит, что прогресса в DoingBusiness нам стоит ждать в следующем году? Какие решения успели принять после мая, что не попало в подсчет индекса?
В следующем году я прогнозирую лучший результат, это может быть плюс 20 и больше позиций, но для этого надо поработать. Предпосылки все есть, возможно, прогресс будет даже большим. На данный момент реалистичная оценка – плюс 15-20 позиций.
Что конкретно уже было принято?
Был снижен единый социальный взнос. Сейчас продолжается разработка налоговой реформы, возможно, нас ждет дополнительное ослабление налогового бремени на бизнес.
Есть также реформа в сфере подключения к электросетям, что может дать существенный прогресс на 10 и более позиций. Но это будет зависеть в большей степени от того, удастся ли имплементировать эти изменения. Потому что Всемирный банк, который формирует рейтинг DoingBusiness, соотносит не то, что написано на бумажке, а насколько реально это работает. Будет проводиться опрос реального бизнеса.
Что еще необходимо принять для повышения позиций в рейтинге DoingBusiness по результатам этого года?
В первом чтении был уже принят – и теперь нужно довести дело до конца – законопроект о печати (отменяет обязательное использование печатей в хозяйственной деятельности, – УНИАН).
Принят в первом чтении законопроект «О медиации» (альтернативный (внесудебный) механизм разрешения споров). Это также добавит 1-1,5 позиции в рейтинге.
Все предпосылки для продвижения по результатам этого года на 15-20 позиций есть, вопрос в их качественной имплементации.
А какие шаги могли бы нас поднять сразу на 5 и более позиций?
Например, отмена паевого взноса в строительстве. Это могло бы дать 6-8 позиций роста.
Такой законопроект уже зарегистрирован в Раде…
Да, документ зарегистрирован и дискутируется. Он находится на пересечении интересов местной власти и застройщиков.
Сейчас застройщики должны делать вклад в развитие той местности, где они строят. Неужели это настолько обременительна или дискриминационная норма для бизнеса?
Проблема в том, как это делается. Во-первых, это создает барьеры для выхода на рынок. Во-вторых, это создает огромные коррупционные предпосылки, ибо методика расчета позволяет в каждом отдельном случае считать по-своему.
Нормальный подход – когда вы приходите к местной власти и говорите, что хотите построить определенный объект. А власть отвечает вам, что вы также обязаны построить в придачу определенную инфраструктуру.
Сегодня же застройщик говорит, что хочет построить, а ему начинают по непрозрачной методике высчитывать, сколько он должен заплатить за разрешение. Это приводит к тому, что компании стараются торговаться, чтобы заплатить меньше, но в карман чиновника.
Какие еще есть инициативы для улучшения бизнес-среды?
Нужно восстанавливать систему альтернативных методов разрешения споров. Я уже упоминал законопроект о медиации, но он, откровенно говоря, не столь важен.
Есть система третейского судопроизводства, которая работает в Европе и других цивилизованных странах. Она работала и в Украине, но в первой половине нулевых была дискредитирована, потому что с помощью нее начали проводить рейдерские захваты и сделки с собственностью. Теперь ее нужно восстановить.
Третейский суд позволяет не тратить большое количество средств и времени на неэффективную, пока что, систему украинского судопроизводства.
Еще одна инициатива, которая может нас поднять в рейтинге DoingBusiness, – это доверительная собственность. Сегодня, когда вы даете кому-то в долг деньги на покупку квартиры, машины и прочее, вы можете оформить обязательства с помощью ипотеки, или залога. И если вам не возвращают долг – вы идете в суд и забираете это имущество. Проблема в том, что процесс взыскания через суд – сложный и дорогой способ взыскания.
Мы же предлагаем европейский инструмент. Если вы берете у меня кредит и покупаете какой-то актив, то он сразу записывается на меня. И, когда вы выплачиваете кредит, имущество автоматически переписывается на вас.
А управляет имуществом тот, кто его купил за кредитные средства?
Да, вы им пользуетесь, но владелец – я. Если вы перестаете платить по кредиту, мне не нужно доказывать в суде, что имущество мое. И забрать это имущество у меня, не выплатив кредит, намного сложнее, чем при нынешней модели. Поэтому мошенничества станет на порядок меньше.
Еще какие-то важные инициативы готовятся?
Из глобальных я назвал все, есть еще около десятка косметических изменений, которые, тем не менее, тоже влияют на рейтинг. Например, нам нужно открыть реестры. Не все реестры в Украине настолько доступны, как это принято в Европе.
Также Всемирный банк рекомендует делать реестры электронными с возможностью получить справку дистанционно. Мы в этом году поднялись в DoingBusiness на одну позицию и почти половина этого роста, была вызвана тем, что была введена возможность оплачивать судебный сбор онлайн.
Вы недавно стали членом Национального совета реформ. Насколько вообще эффективен и нужен этот орган?
Мы понимаем, что проблемы, которые сегодня существуют на уровне этого правительства решить невозможно. Нужно договариваться с президентом и парламентом. С этой точки зрения создание Национального совета реформ является правильным шагом – коммуникация хоть какая-то должна быть.
Другое дело, как это сейчас функционирует. Нацсовет реформ сегодня выглядит как орган согласования финального решения. Нацсовет реформ – еще одна возможность продвигать системные экономические реформы в Украине. Ибо я верю, что дерегуляция – это хорошо, но это своего рода рефлексия.
Чтобы достичь успеха, нужно нарисовать модель Украины, какой мы ее хотим увидеть в 2020 году, и к этому двигаться. Мы имеем такую модель, наша Концепция эффективного регулирования демонстрирует, какой модель должна быть уже через несколько лет с точки зрения регулирования бизнеса. Ее драфт уже был представлен на Нацсовете, 13 декабря планируем презентовать чиновникам и вынести на утверждение.
А правительство разделяет ваше видение?
Да. Например, 23 ноября была поддержана наша инициатива, так называемая «гильотина». Правительство отменило сразу 367 регуляторных актов в сфере сельского хозяйства, транспорта, строительства, энергетики и IT.
Гильотина, по нашему мнению, – правильный шаг в дерегуляции, который можно использовать, но нужно взвешенно его готовить. Сейчас мы разрабатываем еще 12 решений о быстрой дерегуляции.
Но, как я уже отмечал, дерегуляция сама по себе не панацея. Она может решить 20% проблем, все остальное требует эффективного регулирования.
Если дерегуляция может решить 20% проблем, что же делать с остальными?
Налаживать эффективное регулирование, без которого мы не сможем торговать с цивилизованными странами. Речь идет, в том числе, и о стандартизации. Поэтому здесь нужна не дерегуляция, правила нельзя отменять. Наоборот, их нужно улучшать, что мы и называем эффективным регулированием.
А как их улучшать?
Офис настаивает на том, что регулирование должно быть предсказуемым для бизнеса.
Сегодня все быстро меняется. Мы это называем регуляторная тахикардия, когда постоянно ускоряются процессы реформирования, а пользы нет никакой. Потому что бизнес не успевает за изменениями регуляторного поля, особенно это касается малых и средних компаний, у которых нет юридических отделов, чтобы отслеживать изменения нормативных актов.
Предлагаем ввести регуляторный сезон, когда весной правительство реформирует экономику, а с 1 июля все реформирование заканчивается, и бизнес точно знает, что все принятые правила будут действовать с 1 января следующего года.
Если в этот период ничего не изменит Верховная Рада…
Это должна быть модель для всей страны. Можно дискутировать о датах, но принцип должен быть таким.
Еще очень важно, чтобы решения были измеряемыми. Например, когда гроссмейстер играет в шахматы, он записывает все ходы, чтобы потом провести анализ своих действий. Украина – это страна, которая не записывает ходы в течение 25 лет.
Система записи ходов для государства – это регуляторная система. Это система, когда мы можем измерить эффективность какого-либо регулирования, измененного семь лет назад. Сегодня у нас это невозможно, потому что система сугубо имитационная: тонны бумаг, которые сопровождают регуляторные акты, – фейковые, в них нет никакого анализа. По форме все нормально, а по сути – имитация.
По данным Всемирного банка, за последние 10 лет в Украине было проведено 32 экономические реформы, это 3,5 реформы на год. По количеству проведенных реформ мы на 11 месте в мире, по качеству – можно даже не говорить.
Почему так? Потому что никто не измеряет их эффективность. Возьмем для примера инспекционную деятельность. У нас эффективность пожарной инспекции измеряется не уменьшением количества пожаров, а количеством успешных проверок, то есть числом оштрафованных субъектов хозяйствования.
Это то, с чем мы живем до сих пор. И пока это не изменится, ничего хорошего не будет. Действенность и предсказуемость государственного регулирования является залогом хорошего инвестиционного и бизнес-климата, и, как следствие, развития экономики.
Автор: Дмитрий Сидоренко
Источник: УНИАН
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.