Соня Кошкина: Уважаемые коллеги, добрый день, я вас приветствую на площадке Киевского института проблем управления имени Горшенина. Сегодня мы вместе с LB.ua проводим очередной круглый стол. Его тема: «Дерегуляция против «серых зон» в украинском бизнесе». Нашими гостями сегодня являются. Нина Южанина, народный депутат Украины, председатель комитета Верховной Рады Украины по вопросам налоговой и таможенной политики. Дмитрий Добродомов, народный депутат Украины, секретарь комитета Верховной Рады Украины по вопросам предотвращения и противодействия коррупции. Юрий Лучечко, и.о. директора ГП «Укрспирт». Денис Гутенко, директор департамента развития предпринимательства и регуляторной политики МЭРТ. Денис Малюська, заместитель председателя BRDO.
Читайте также: Тимофей Милованов: Мы должны строить капитализм, при котором тот, кто сделал много, получает много
Министр Александр Данилюк: Экономика не сможет развиваться, пока мы не изменим роль силовых структур
Первый вопрос к господину Добродомову. Какова сейчас ситуация в плане дерегуляции и «серых зон» в Украине?
Дмитрий Добродомов, народный депутат Украины, секретарь комитета Верховной Рады Украины по вопросам предотвращения и противодействия коррупции: Я бы начал немного с другого. Я представляю профильный парламентский комитет – антикоррупционный. Абсолютно все новые законопроекты проходят экспертизу этого комитета на коррупционность. Конечно, огромный есть блок вопросов, которые касаются экономики.
В последнее время замечаем, что много законопроектов, которые инициируют, в основном, народные депутаты, или же правительственные законопроекты, содержат в себе коррупционные факторы. И это является огромной проблемой.
Из других причин уже почти два месяца как работа комитета заблокирована. Это связано больше с политическими процессами – аудиторами НАБУ и тому подобное. На сегодня в комитете зависло более 500 законопроектов. Проекты закона попадают в зал, в соответствии с регламентными процедурами, без рассмотрения в комитете, и некоторые уже даже были приняты. Мне очень приятно отметить еще один важный аспект: работа Антикоррупционного комитета является очень важной, потому что мы за красивыми названиями законопроектов находим вещи, которые впоследствии становятся на пути бизнеса.
Малые и средние предприятия очень сетуют на так называемое нестандартное подключение к электросети. Если перевести на человеческий язык, то когда открывается маленькая пекарня, где работают 6-8 человек, для подключения к электросети надо заплатить 100-150 тысяч гривен. Это для них неподъемные деньги. Почему так было сделано, можно только догадываться, хотя ответ очевиден. Это точно не способствует развитию бизнеса. Не говоря уже о невыполненном обещании налоговых каникул для малого бизнеса. Была инициатива для первой или второй группы ввести налоговые каникулы до 2020 года.
Проблем в этом плане хватает, но хотел бы отметить следующее. Здесь есть госпожа Южанина, она представляет коалицию, я – депутат, который находится в демократической оппозиции. Но если посмотреть внимательно на статистику голосований относительно экономического блока, то от нас поддержка есть всегда максимальной. Это правильно и конструктивно. Наша группа в парламенте является маленькой, всего четыре депутата, но во время часа вопросов к правительству она была определена как наиболее эффективная относительно голосований за экономические законы.
О чем это говорит? О том, что конструктив есть у тех, кто его действительно хочет. Потому что мы прекрасно понимаем, что такие вещи надо делать. Наверное, сегодня будут затронуты вопросы и о третьей группе, здесь есть спорные моменты, можно их обсудить. Но, несмотря на нашу оппозиционную риторику, все, что касается экономических вопросов, мы первые готовы всегда поддерживать, как и все, что записано в коалиционном соглашении, о котором часто сами коалицианты забывают.
То, что у нас есть «серые зоны», «черные зоны», — правда. Инициативы, о которых мы будем далее говорить, я считаю, не способствуют их видению. Чтобы подытожить, скажу, что на сегодня на некоторые вещи, которые были сделаны, на фоне всех других негативных информационных поводов, которые популярны в СМИ, мало обращают внимание. Это огромная проблема, потому что люди не до конца понимают, что же происходит. На определенные реперные вещи они реагируют очень активно, а на эти – не очень обращают внимание, поэтому о них надо больше говорить.
Соня Кошкина: Госпожа Южанина, вы как председатель профильного комитета, какие самые болевые точки можно определить в смысле темы, которую мы обсуждаем? На какой работе в этом плане сконцентрированы законодатели?
Нина Южанина, народный депутат Украины, председатель комитета Верховной Рады Украины по вопросам налоговой и таможенной политики: Я думаю, что в парламенте и в коалиции, и в оппозиции — все больше поднимают вопросы, которые касаются экономики, и мы находим взаимопонимание. О теме «серых зон», которую вы подняли, я буду говорить в плоскости налогового законодательства, потому что дерегуляция — это не моя тема.
В плоскости налогового законодательства хочу начать с такого: мы все понимаем, в каких условиях развивался в Украине бизнес, мы все знаем, как структурировался крупный украинский бизнес, как начали работать на территории Украины транснациональные компании. Мы понимаем, каким образом и в основном налоги, которые компании платят — транснациональные украинские компании, украинский средний бизнес. Мы до сих пор не определились, какую долю занимает наш украинский средний бизнес, количество таких компаний, какой процент уплачивается ими в бюджет.
Потому что когда мы говорим о том, что у нас 80% поступлений в бюджет обеспечивают плательщики из офиса крупных налогоплательщиков, то где наш средний бизнес, я хочу спросить? Его участие в формировании доходной части? А если не этот критерий является важным для нас, то, возможно, давайте поговорим о среднем бизнесе, занятости населения в нем, какой является социальная обеспеченность работников там.
Давайте поговорим о том, что вообще ли малого и микробизнеса в Украине сейчас нет, и какую систему налогообложения мы для них предложили. И определила ли Украина вообще главной задачей для себя развитие и поддержку среднего бизнеса? Является ли это нашим заданием, над которым мы работаем?
Если говорить в общем, то, господином Добродомовым, за эти годы существования Верховной Рады восьмого созыва сделано много изменений в пользу бизнеса, либеральных изменений в налоговом законодательстве. И иногда мы даже не понимаем друг друга в зале. «Для чего делать такие послабления?», — задают вопрос из зала, например, по снижению наполовину ставки единого социального взноса. Много людей до сих пор считают, что это дали послабления для крупного бизнеса. Как сказал сам министр Рева, бизнес не поблагодарил государство за такие изменения. Я категорически не согласна с этой точкой зрения и хочу, чтобы мы навсегда забыли эту риторику. Объясню почему.
В 2006 году впервые на конференции стран-членов Организации экономического сотрудничества и развития был поднят вопрос относительно того, что делать с агрессивным планированием, которое существует во всем мире. А в 2013 году были предложены рекомендации ОЭСР, то есть шаги в борьбе с размыванием налоговой базы, которые рекомендованы для всех стран. Кстати, в конце концов, мы подойдем и в Украине в имплементации этих шагов. Но до этого в Украине формирование экономики зависело от того, как предприятия построят свой бизнес, учитывая все реалии, возможности структурирования бизнеса и проведения деятельности.
Поэтому сейчас, как следствие, мы должны реагировать не только на то, что предлагают нам ведущие страны, ведущие эксперты, которые нам дают советы. Мы еще должны учитывать украинские реалии, что надо сделать для того, чтобы вообще в Украине остался работающим украинский бизнес, и мы его развивали. Поэтому, когда мы говорим о том, что нам надо бороться с размыванием налоговой базы, я соглашаюсь, что мы в ближайшее время должны будем имплементировать эти тяжелые шаги, которые нам предлагает мир, для того чтобы мы не стали страной «черного списка», с которым трудно иметь хозяйственные и не только отношения.
Что мы должны сделать для своей страны? Я, например, хотела бы остановиться на тех шагах, которые сейчас делают. Говорят, что у нас в Украине есть своя офшорная зона в виде единого налога для плательщиков третьей группы. Да и четвертая тоже. Про четвертую группу сейчас все молчат, но в четвертой группе могут находиться крупные агропредприятия и нести совсем-совсем низкое налоговое бремя. С другой стороны, я хотела бы знать, все ли обратили внимание на опыт развития своего среднего бизнеса в Польше, Грузии. Когда с нового года они ввели налог с оборота 1% для микробизнеса, микробизнесом определили тех, у кого доход не больше 100 тысяч долларов в год.
И я не понимаю, можем ли мы в Украине разделить и выделить группы, которые нуждаются именно в такой поддержке. Как мы можем об этом говорить с обществом, если у нас общество сейчас видит друг в друге только врага? Мы не работаем на общий результат. До сих пор не работаем. Хотя каждый год нам прибавляет уверенности и возможности общения с экспертами, которые начинают поддерживать определенные шаги не быть популистами.
Мы сейчас уже начали говорить о том, что нам необходима полная фискализация наличных расчетов. Слушайте, мы никогда не подойдем к либерализации налогового законодательства, если не начнем рассчитывать все, что продается за наличные. Это тот шаг, кстати, который сделала Грузия для того, чтобы пойти дальше по пути либерализации. Этот шаг уже полностью сделан даже в Болгарии – стране, которая еще только поднимается со дна. Буквально они подошли к тому, что даже на рынке бабушка, продавая зелень, должна пробивать это через кассовый аппарат.
Нефискализованная огромная часть наличных продаж привела к тому, что мы не можем отпустить и либерализовать, сделать следующие шаги по администрированию налога, и давим из-за этого на огромное количество других плательщиков, которые отвечают за определенную группу людей. Я имею в виду, вы знаете, огромную часть товаров, которые импортируются и продаются на крупных рынках в Украине. Продаются без всякого учета, без доказательств того, какая часть была продана на рынках, а какая была запущена все-таки в сети, где вещи продаются, в частности, за безналичные расчеты.
Когда посчитали все эти объемы, то дополнительно, если бы фискализовать эти операции, можно было бы в бюджет получить до 100 млрд. грн. в год. Если бы эти люди платили, например, налог на добавленную стоимость на товар, который сейчас продается в «скрутках». И если бы элементарно платили налог с оборота в тех же размерах – 5% или 3%.
И я думаю, что это задача на ближайшее время – предоставить возможность за счет государства снять все репрессивные методы контроля, которые существуют еще с декретов, регулирующих кассовые операции. И подойти действительно к полной либерализации, то есть замене кассовых аппаратов, замене всех посредников, эквайеров в системе передачи информации от кассового аппарата к центральному серверу контролирующего органа.
Для того чтобы любой продавец мог из обычного гаджета отправить информацию о продаже товара, о покупке. И они отобразились сразу на центральном сервере ГФС, и таким образом и покупатель имел бы возможность получить в свой гаджет информацию, то есть чек, который не надо распечатывать, и у продавца было бы однозначно выполнено обязательство перед государством – операция полностью отражена. Это позволит нам снять огромное количество вопросов, которые связаны с коррупцией.
Крупнейшим достижением, Дмитрий, является то, что мы с вами все-таки, несмотря на различные мнения в парламенте, в течение трех лет принимая изменения в Налоговый кодекс, упорно шли к тому, чтобы обеспечить прозрачное автоматическое возмещение НДС. Три года подряд частично принимали изменения, так же комплексно никогда не могли найти поддержку в зале, чтобы проголосовать, например, в первый год именно за такую конструкцию, которая сейчас действует. И так шаг за шагом мы пришли к этому. Теперь нам надо сделать еще один не очень популярный шаг, тот, о котором я говорила, – фискализовать все наличные операции.
Мы даже не представляем, какой эффект это будет иметь для экономики и для бизнеса в целом. Потому что та половина бизнеса, которая сейчас страдает от администрирования налога на добавленную стоимость, что вымывает оборотные средства из предприятий, также должны быть в равных условиях, как и все плательщики налогов в Украине.
Соня Кошкина: Хочу обратиться к Юрию Лучечко с вопросом, каким образом либерализация налогового законодательства и новые аспекты дерегуляции влияют на работу крупных государственных предприятий, таких, как «Укрспирт»?
Юрий Лучечко, и.о. директора ГП «Укрспирт»: Государственное предприятие «Укрспирт» и в целом спиртовая отрасль Украины является одной из «наиболее серых» или «черных». Только слепые и глухие не говорят о том, что предприятия спиртовой отрасли в зоне риска. Действующая нормативная база, законодательная база не до конца урегулированы, как следствие, мы имеем процессы с отрицательной деловой репутацией, которые сегодня происходят. Но слушая коллег, я могу сказать, что вопрос изменений в законодательство являются сейчас актуальными, и в части нормативной базы тоже есть ощутимые изменения, мы это видим.
Несколько слов о спиртовой отрасли, предприятий по переработке. Фактически спиртовая отрасль — это и есть система переработки, но эта система сегодня в Украине отсутствует. За счет переработки зерновых, сырьевой базы, что из года в год в Украине растет, мы должны были сегодня создавать добавленную стоимость. Однако наши руководители заявляют, что у нас экспорт растет, у нас все хорошо, мол, валюта поступает в Украину. При этом цифры Госстата и Госвнешинформа свидетельствуют, что импорт в Украину увеличивается, у нас отрицательное торговое сальдо. Если брать в расчет два года, эта цифра растет и имеет тенденцию к еще большему росту.
Все-таки, наверное, надо создавать такие условия, чтобы сегодня в стране использовалась сырьевая база, то, что сегодня имеет страна как свое достояние — а я считаю, что земля и тот ресурс, который сегодня есть у Украины, являются просто бесценными. Сейчас надо совместно всеми силами создать максимально благоприятные условия для производителя в секторе переработки. Значительную часть импорта, практически 4,2 млрд. долларов, составляют нефтепродукты, завозимые в Украину.
Сейчас комитет по налоговой и таможенной политике и аграрный комитет повернулись лицом к аграрному сектору, сектору переработки. Сегодня внесен законопроект об обязательной добавке биотоплива и альтернативных видов топлива, в частности биодизеля. Это фактически является первой ласточкой того, что все-таки переработка сырья, зерновых в Украине появится. Обязательность добавки создаст рынок биотоплива внутри страны.
Сегодня уже разработан и внесен законопроект народными депутатами Антонищуком и Барной. Мы неделю назад на заседании налогового комитета заслушивали этот проект закона. В отношении него была очень содержательная и горячая в хорошем смысле этого слова дискуссия. Это законопроект о диверсификации ставок акцизных налогов. О чем речь? Сегодня в Украине есть унифицированный акцизный сбор. Все, что касается спирта или спиртосодержащих веществ, облагается налоговой ставкой 100%, 1260 гривен. Я вижу здесь наших коллег-парфюмеров.
У нас одинаковая с Ассоциацией парфюмеров позиция относительно этого сбора. Как только наша команда начала руководить «Укрспиртом», то Ассоциация парфюмеров сразу выступила с инициативой разработки этого законопроекта, потому что их это тоже касается. Если посмотреть на данные по производству парфюмерии, мы видим, что как только обложили их налогами, мы просто потеряли парфюмерию как одну из отраслей экономики Украины. Их основное сырье — спирт, который во всем цивилизованном мире облагается по нулевой ставке акциза.
Относительно биотоплива. Повторюсь: мы завозим нефтепродукты, перерабатываем, и наши крупные компании декларируют, что у нас из года в год появляются продажи топлива в Украине. Кто основной потребитель этого топлива? Это аграрный сектор, это наши водители, и один из топ — потребителей — это «Украинская железная дорога». Во всем цивилизованном мире, если видят, что имеется отрицательное сальдо экономики, работают над тем, как улучшить эти показатели, создать дополнительную стоимость в сегменте топлива, переходят на альтернативные виды топлива. Сегодня в Бразилии обязательная добавка к топливу биоэтанола составляет около 50%. То есть те страны, которые не имеют собственного потенциала, сырьевой базы нефти, газа, ищут альтернативу.
Сегодня надо говорить о биодизеле, смесевом бензине как альтернативном. Кстати, «Укрспирт» сегодня получил свидетельство о принадлежности к производителям альтернативных видов топлива. И мы уже месяц ждем бюрократическую процедуру предоставления налоговой консультации — мы потом с госпожой Южаниной отдадим все эти материалы с разъяснением относительно уплаты акциза, как здесь должно все это происходить и начисляться.
Вот здесь также есть представители ассоциации производителей биоэтанола — тоже наши союзники, люди, с которыми мы писали первый законопроект об обязательности добавки биоэтанола. То есть мы сегодня говорим о том, что система законодательных изменений, инициатив свидетельствует, что государство может само возродиться, и тот ресурс, который есть у страны, способен запустить максимальное количество процессов для оживления и восстановления экономики.
Соня Кошкина: Хочу обратиться к Денису Гутенко, директору профильного департамента развития предпринимательства и регуляторной политики Министерства экономического развития, с вопросом о том, насколько эффективной является сотрудничество по тем вопросам, которые мы обсуждаем, между правительством и Верховной Радой?
Денис Гутенко, директор департамента развития предпринимательства и регуляторной политики МЭРТ: Сейчас мы больше сосредоточены на дерегуляции, что возможно путем изменений к постановлениям Кабинета Министров. В парламенте есть много наших законопроектов, даже от 2015 года, по дерегуляции. Они не предусматривают какого-либо кардинального изменения правил на рынке, но все, же дерегуляция в том и заключается, что нам нужно сделать много небольших вещей, чтобы улучшить бизнес-климат. Как пример могу привести законопроект об экспорте и импорте алкоголя от 2015 года.
Сейчас был внесен президентом закон «О валюте», мы присоединились к его разработке. Мы считаем, что он даст очень большой дерегуляционный эффект. Также есть законопроект, с номером 6540, относительно улучшения позиций Украины в рейтинге Doing Business, в среду он был опять внесен в парламент. После обсуждения с депутатами из него убрали спорные моменты. Мы надеемся, что этот законопроект будет рассмотрен парламентом в ближайшее время. Другого выхода нет, эти изменения должны быть приняты до 30 апреля, чтобы они были зачислены в рейтинг Doing Business.
Хочу прокомментировать то, что было сказано относительно регистраторов счетных операций. Именно мы сейчас работаем, чтобы облегчить присоединение предприятий к Фискальной службе, мы разработали изменения к постановлению №61, которые предусматривают, что если предприниматель решит приобрести и использовать РРО, ему не нужно будет собирать кучу бумажек, все будет происходить в электронном виде.
Также есть изменения в приказы Государственной фискальной службы относительно отмены дубляжа – если используешь РРО, тебе не нужно вести учет расчетных операций, другие «бумажные» работы. То есть мы считаем, что нужно сначала облегчить ведение бизнеса с помощью РРО, а затем переходить к фискализации.
Чтобы поддерживали эти меры работы по упрощенной системе, нужно работать и с крупным бизнесом, который использует эту систему. У нас не может быть миллиардных бизнесов, которые пробивают чеки по-другому.
Соня Кошкина: Господин Малюська, должен ли сегодня бизнес быть благодарным, если цитировать министра Реву, слава законодателям и министрам за изменения, которые были внедрены в последнее время?
Денис Малюська, заместитель председателя BRDO: BRDO – это не совсем компания, мы являемся таким гибридным аналитическим центром, мы анализируем информацию и оказываем помощь нашим партнерам, министерствам, Кабмину, в частности, Министерству экономики, Государственной регуляторной службе в разработке и проталкивании изменений в законодательство — как подзаконных актов, так и законов.
Относительно дерегуляции и того, должен ли бизнес благодарить, то можно точно констатировать, что, в принципе, институт дерегуляции, классический институт, когда государство смотрит на рынок и говорит: «Нет, от государственного регулирования в этой сфере стоит отказываться», умер лет десять назад. Сейчас другая ситуация, гибридная, где дерегуляция – хороший, важный элемент, однако он уже не является таким тотальным обязательным на уровне внесения законов. Сейчас гибридная дерегуляция. Дерегуляция сейчас более активно осуществляется на уровне подзаконных актов, там пространства для маневра гораздо больше, потому что и актов много, и они гораздо более устаревшие, чем массив наших законов.
Как пример могу привести специализированные заседания Кабмина, их уже четыре прошло, так называемые дерегуляционные Кабмины, где массово отменяются, или изменяются устаревшие подзаконные акты.
Даже в упомянутом аспекте присоединения к электросети, можно сказать, что дерегуляция не всегда является актуальной. Сейчас бизнес очень нуждается в надлежащем и правильном регулировании в его отношениях с монополистами – облэнерго, чтобы присоединяться можно было быстро, дешево и просто. НКРЭКУ сейчас должна изменить решение, подзаконные документы в развитии действующего законодательства о реформе, собственно, системы присоединения к электросети. То есть нужна не дерегуляция, а наоборот, правильное регулирование.
Здесь, к сожалению НКРЭКУ пропустила все дедлайны, и сейчас ситуация зависает с правильным подключением к электросети. У нас нет нормального, адекватного присоединения и нет перехода этой системы от нестандартного присоединения к новым правилам, которые уже должны сейчас работать.
Или же, например, тот же вопрос алкоголя. Сейчас действуют очень старые постановления Кабмина, которые регулируют процедуру выдачи лицензии в сфере алкоголя. Они не соответствуют любым реалиям или законам. И сейчас Кабмин начнет работать над тем, чтобы разработать проекты об отмене таких актов.
Но, опять же, есть еще другой аспект – бизнес довольно часто требует не только дерегулирования, а, собственно, надлежащей информации, особенно малый и средний бизнес. Они должны знать, какие требования к ним выдвигает государство, как они могут начать бизнес. И тут есть полный вакуум. Мы пытаемся его как-то заполнить, в частности, у нас есть инициатива StartBusinessChallenge, где онлайн на государственном портале излагается описание регуляторных требований, что нужно для того, чтобы начать, малый и средний бизнес – какие документы, куда их нужно подать, чтобы государство не имело к тебе никаких претензий. Это огромный вакуум, потому что такие требования не знает ни малый бизнес, ни само государство.
Мы были удивлены, когда обратились за информацией в министерства и центральные органы исполнительной власти, единой информации о том, что нужно, например, чтобы открыть парикмахерскую, вы нигде не найдете. Кроме, конечно, этого сайта, который начинает пополняться.
Кроме того, еще сейчас в достаточно активной фазе продолжается инспекционная реформа. Идея примерно та же. Инспекционные органы достаточно часто толком не понимают, что они должны проверять, что бизнес должен выполнять, ни бизнес не знает полностью, где в этом хаосе регуляторных документов содержатся требования к ним, сколько их.
Сейчас правительством поставлена задача относительно каждого инспекционного органа, разработать чек — листы. Они существуют в небольшой степени, но их очень мало, — чтобы и бизнес в них ориентировался, что будут проверять, и органы контроля не могли выходить за пределы этих чек — листов и было заранее понятно во время проверки, что от бизнеса требуется и что контролирующий орган сможет проверить.
Соответственно, разработка этих чек — листов сейчас привязана к высвобождению государственных контролирующих органов из-под действия моратория на проверки.
Еще одну вещь хочу вспомнить. Мы сейчас активно работаем над концепцией in one, two out. Это тот институт, который активно и с достаточным успехом внедрялся в западных развитых странах. Эта модель in one, two out заключается в том, что государство, если оно создает некое новое регулирование и возлагает новые расходы на бизнес, одновременно должно снять аналогичного объема нагрузки на бизнес, или, в определенных случаях, вдвое больше. То есть это фактически заморозка регуляторного бремени на бизнес, чтобы оно не росло, а наоборот, уменьшалось.
Мы этот институт предлагаем — пока работаем над его концепцией – сначала внедрить на уровне Кабинета Министров, на уровне подзаконных актов, а потом, когда механизм будет работать эффективно, перейти на уровень законов в Верховной Раде.
Автор: Институт проблем управления имени Горшенина
Источник: LB.ua
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.