Она была вынуждена прекратить участие в конкурсе на должность директора Государственного бюро расследований из-за его непрозрачности и непреодолимой коррупции в высших эшелонах украинской власти.
Читайте также: Юрий Луценко: «Я – не человек, а Генеральный прокурор»
Один день с Артемом Сытником. Как председатель НАБУ охотится на крупную рыбу
Виктор Трепак: «СБУ – один из инструментов высшего политического руководства страны»
С детства Ирина Нежинская мечтала стать следователем и показать обществу, что и в милиции работают честные и порядочные люди. Не воспринимайте эти слова как штампованные разговоры, потому что относительно этой чрезвычайной женщины сказанное – сущая правда.
Более того, имея богатый опыт работы следователем по особо важным делам в миссиях ООН и ОБСЕ, Ирина Сергеевна была готова возглавить создаваемый в Украине новый правоохранительный орган – Государственное бюро расследований, которое должно расследовать коррупцию в высших эшелонах власти, правоохранительных органах и судах. Но конкурс на руководящую должность бюро оказался настолько непрозрачным, а его коррупционная составляющая настолько непреодолимая, что Ирину ее с мощным резюме просто не допустили во второй этап.
Ирина Нежинская в 2016 году получила статус «Посол мира», она член группы экспертов ООН по борьбе с коррупцией, член Украинской ассоциации юристов, кандидат юридических наук, доцент. Награждена за заслуги во имя мира и за участие в специальных операциях по поддержанию мира медалями «На службе мира и свободы» и медалями военных спецподразделений НАТО, а за участие в специальных полицейских операциях получила статус «Участник боевых действий».
– Ирина, почему вы прекратили свое участие в конкурсе на должность директора Государственного бюро расследований?
– Очевидно, что Государственное бюро расследований предпочитают контролировать люди из высоких кабинетов. Получив через своего протеже полный контроль над ГБР, действующая власть сможет не только держать в поле зрения своих соратников и оппонентов, но и влиять на работу таких важных органов, как НАБУ и САП, а также других правоохранительных структур. Понятно, что в Украине эту важнейшую должность пытаются отдать человеку, полностью зависимому от коррупционеров – политических кураторов.
Долго думала, прежде чем подать свое резюме на должность директора ГБР. Ведь отвыкла от советских штампов и методов расследования, которыми и до сих пор пользуются коллеги в Украине.
Уже с самого начала рассмотрения документов претендентов на эту должность я чувствовала нежелание членов комиссии допускать меня к участию в конкурсе. Так, при обсуждении моей кандидатуры одному из членов комиссии, а именно народному депутату Дейдею не понравилось имя моего малолетнего сына, о чем он, не стесняясь, заявил на заседании. Потом его смутил факт, что мой муж – итальянец. Тот факт, что я украинка и являюсь только гражданкой Украины, его не заинтересовал, как и факт наличия в правительстве на должностях категории А грузин, литовцев, армян, американцев, поляков и т.д.
Эти неэтичные и непрофессиональные, мягко говоря, реплики (а на самом деле, реплики, которые дискриминируют меня, нарушают мои права и порочащие мою деловую репутацию и деловые качества), дали мне возможность понять профессиональный уровень комиссии и критерии отбора кандидатов.
Поэтому уже на этом этапе я была готова к тому, что произошло потом. А потом – на этапе прохождения тестов по знанию законодательства, я набираю рекордно низкий уровень баллов и не прохожу в следующий тур. Притом, что я являюсь кандидатом юридических наук, доцентом, бывшим профессором на кафедре гражданского права Национальной Академии внутренних дел Украины. Приглашенным профессором Национальной школы судей Украины и приглашенным профессором Международного Центра подготовки полицейских в г. Виченца (Италия).
Здесь следует упомянуть, что за месяц до этого блестяще прошла аналогичный тест в НАБУ, набрав 80 баллов, и вышла в финальную тройку лидеров на пост главы Национального Агентства по вопросам выявления, розыска и управления активами, полученными от коррупционных и других преступлений. Поэтому и на вопросы журналистов ТСН, которые освещали событие и сразу спросили меня в прямом эфире, буду ли я подавать апелляцию – я четко сказала «нет».
До сих пор помню, как тяжело было мне, молодому 22-летнему специалисту, работать в среде советских милиционеров. Никогда не смогу забыть, как в мой кабинет зашел заместитель начальника следственного управления и, увидев, что в его присутствии я подаю воду подозреваемому, начал кричать: «Может, ты ему еще и рюмку нальешь?!».
– Расскажите про ваш первый опыт работы, а также что именно вы хотите изменить в нынешнем украинском следствии?
– После окончания юридического факультета Киевского национального университета им. Т. Г. Шевченко с отличием начала с элитного в девяностые годы подразделения следствия налоговой милиции. Элитным он считался из-за категории дел: уклонение от уплаты налогов, валютные махинации и т. п.
Тогдашние следователи районных отделов завидовали своим коллегам из налоговой милиции, которые имели дело лишь с «белыми воротничками». В то время, когда возможно было создать реально мощный механизм расследования, самые проворные милицейские «следователи» принимали в новую структуру старые кадры и методы работы.
У меня есть много воспоминаний о работе в советских органах милиции, которые хочется забыть, как страшный сон.
Вот почему, вспоминая подобное, хочу, чтобы в моей стране выросло новое поколение профессиональных следователей с высоким уровнем человеческих ценностей.
Сейчас парламентарии, представители общественных организаций часто оперируют понятиями «европейские подходы», «европейские ценности», «мировой опыт», не задумываясь над сущностью этих понятий. А суть очень проста и понятна: европейский подход к следствию – это законное, честное, непредвзятое расследование.
Не надо выбивать из человека признание вины, не надо для этого закладывать пальцы в двери. Необходимо собрать такую доказательную базу и предложить подследственному такие условия сделки со следствием, из-за которых он сам захочет признаться в содеянном. И поверьте, по ту сторону закона живут люди, которые имеют не меньшие аналитические способности и возможности.
Профессиональное следствие – это своего рода поединок между следователем и преступником. Общество должно избавиться от стереотипа преступника как недалекой, примитивной личности, которая теряется перед стражами порядка. Преступность растет, совершенствуется, и не только улучшает свою материально-техническую базу, но и повышает образовательный уровень.
Во время работы в следственных органах налоговой милиции, в деле по уклонению от уплаты налогов должностными лицами одного из банков его основателями, были братья, которые имели по два высших образования (юридическое и экономическое), свободно владели четырьмя иностранными языками. Они вынуждены были давать объяснения оперуполномоченным без специального образования, представителям того самого принципа «пальцы в двери».
И вот когда я впервые пришла на допрос в СИЗО, эти подследственные даже не повернули лица в мою сторону, показывая пренебрежение к убогости и примитивности представителей закона. Но после обращения на английском были удивлены и не могли поверить в то, что перед ними простой следователь.
Это еще раз показывает, что профессионализм всегда вызывает уважение по обе стороны закона, который вытачивается годами кропотливого труда, образования и самовоспитания, и это именно то, что я хочу видеть в современном украинском следствии.
Вот почему было так важно в момент создания нового следственного органа – Государственного бюро расследований – не допустить проповедников произвола и беззакония, продажных людей, которые готовы платить любую цену, чтобы попасть сюда.
– Сколько тех, кто служит в правоохранительных органах, прислуживают своим хозяевам и связаны с коррупцией?
– Всех, конечно, не нужно мерить одной меркой. Знаю немало честных профессионалов, которые даже в условиях тотальной коррупции остались порядочными людьми с незапятнанной репутацией.
– Бывали ли во время вашей работы следователем случаи давления на ход расследования дел?
– Это было не просто давление, а полный контроль над ходом следствия руководителями всех звеньев.
– О такой работе вы мечтали, когда учились в университете?
– Я только хотела воплотить свою детскую мечту – стать следователем и показать обществу, что в милиции работают честные и порядочные люди.
– С чего началась ваша работа в миссиях ООН?
– С работы в международной полиции от ООН, куда была направлена МВД Украины после сдачи в специальной комиссии от ООН из Нью-Йорка тестов по английскому языку, вождению и стрельбе.
Как и все полицейские из разных стран мира, первый месяц провела «в полях», патрулируя самый отдаленный регион Боснии – Бихаче.
Далее подала документы на конкурс следователя внутренних расследований – и победила. Практически сразу была переведена в главный штаб миссии и начала выполнять функции инспектора внутреннего контроля, затем – следователя внутренних расследований, и завершила миссию командиром группы следователей СТОП. Это специальный отдел по борьбе с торговлей людьми главного штаба миссии.
– Что входит в обязанности следователей СТОП?
– Задачей следователя является сбор оперативной информации, что касается баров, ночных клубов, их владельцев и подельников, вовлеченных в торговлю людьми. Кроме того – установление контактов с Представительством по защите прав человека, ОБСЕ, пограничной службой, Международной службой миграции и со всеми ветвями местной власти: кантональными министерствами внутренних дел, юстиции, здравоохранения, финансов и судами.
Следователь СТОП подразделения наблюдает за надлежащим выполнением обязанностей СТОП подразделениями местной полиции и побуждает министерство внутренних дел и руководство центров общей безопасности нарушать внутренние расследования в случае обвинений против местной полиции.
– Кем и когда было создано это подразделение?
– Оно было создано по инициативе Кофи Аннана, Генсека ООН, и поэтому все лучшие полицейские силы были брошены на организацию эффективной работы. Наверное, много кто смотрел американский фильм «Обличитель» («The whistleblower», 2010). Так вот, этот фильм о работе моего отдела.
Главная героиня – моя коллега Кэтрин Болковац, которая после окончания миссии рассказала про нашу работу сценаристу из Голливуда. Работа была интересной и очень трудной. Ночью – рейды по ночным клубам и домам разврата, а днем – аналитическая работа: отчеты, планирование последующих операций, допросы и т. д.
Результаты поражали: за первый год из сексуального рабства были освобождены около 260 девушек, в основном из Молдовы, Украины, Румынии и России, в следующем году – 290. Эта работа освещалась международными средствами массовой информации, и вообще не оставляет нам права на ошибку.
За высокие достижения от высшего руководства миссии я получила семь медалей и целый ряд благодарностей.
Европейский подход к следствию – это законное, честное, непредвзятое расследование. Не надо выбивать из человека признание вины, не надо для этого закладывать пальцы в двери
– Как сложилась ваша дальнейшая судьба? Вы вернулись на родину?
– Да. Но после окончания миссии и возвращения домой было очень трудно адаптироваться к нашим условиям. Мы стали чужими дома, на нас смотрели с завистью коллеги, понимали друзья, мы потеряли социальные связи, и поэтому будущее было понятным – снова миссия. На этот раз, после сдачи экзаменов, меня включили в группу миротворцев в миссию в Косово, но судьба распорядилась иначе, и мне предложили постоянный контракт офицера службы безопасности ООН в Вене.
Не колеблясь, решила уволиться из милиции, чем вызвала удивление коллег и моего начальника – Василия Степановича Гопанчука. Помню, как он просил меня не увольняться посреди учебного года – мол, уже и представление на звание майора на подписи у руководства, и диссертацию за несколько месяцев защищать. Но я откровенно рассказала о предложенном контракте и получила благословение.
Так и начался новый этап моей жизни – служба безопасности штаб-квартиры ООН в Вене. Поскольку штаб-квартира еще называется «городом ООН», служба безопасности на этой территории выполняла функции и полиции, и армии, и службы по чрезвычайным ситуациям.
Офицер службы безопасности ООН должен был владеть всеми этими навыками: уметь и регулировать дорожное движение, и потушить пожар, и задержать преступника, и, конечно, охранять ВИП-персон – президентов, премьер-министров, министров, послов и их сопровождающих.
– Кого из ВИП-персон вам лично приходилось охранять?
– Среди них был Кофи Аннан, во время конференций в Вене, бывший глава МАГАТЭ Мохаммед эль-Барадеи, Президент Монголии, Премьер-министр Турции и другие.
– Что вы открыли для себя, работая офицером личной охраны в штаб-квартире ООН, какие новые знания получили?
– Эта работа дала мне возможность понять принципы работы ООН и открыла дверь для другого, более интересного опыта работы в миссии от ООН в Грузии, на ее неподконтрольной ныне территории – Абхазии, где я выполняла работу, в основном связанную с восстановлением нарушенных прав человека.
– После Абхазии была Либерия…
– После трех лет, проведенных в Абхазии и Грузии, я была переведена в Западную Африку, где занимала должность начальника следственного департамента службы безопасности миссии при ООН, в Либерии. Считаю, что это назначение было самым трудным моим профессиональным вызовом, поскольку приходилось расследовать дела, где преступления и проступки совершили мои коллеги, а иногда и руководство.
Миссия ООН в Либерии состояла из военного, полицейского и гражданского персонала – всего более 20 тысяч работников из примерно 56 стран мира. Разная культура, религия, удаленность от дома стали тяжелым испытанием для многих, в том числе и для представителей Украины.
Несмотря на эмоции, приходилось расследовать дела, где виновниками были и наши соотечественники: нарушение Устава ООН, хищения имущества миссии, автомобильные аварии в состоянии опьянения, посещение борделей и выпивки на работе – это только некоторые из «подвигов» миротворцев, и украинских в том числе.
Приходилось не только руководить следственным департаментом, который состоял из 40 следователей и помощников следователей из разных стран мира, но и лично расследовать наиболее резонансные дела.
Кроме этого, наш департамент проводил всю оперативную работу, включая инспекции, рейды и проверки работников.
Помню, как глава миссии очень деликатно, зная, что мы с одной страны, попросил меня проводить каждое утро тест на алкоголь у наших военных вертолетчиков, поскольку неоднократно получал жалобы сотрудников миссии на употребление пилотами алкоголя.
Много раз приходилось краснеть за соотечественников, но работа есть работа, и я должна была абстрагироваться от того, какой национальности нарушители, поскольку это является одним из основных принципов работы в ООН.
– Работая в миссиях ООН, вам приходилось смотреть смерти в лицо?
– Да, и не один раз. Но я бы не хотела делиться деталями. Все же я женщина, а рассказы о боевых ранениях женщин, в отличие от мужчин, не украшают…
– Вы были человеком жестким, которая строго придерживается правил и инструкций, такой, что действует согласно ситуации?
– Да, я всегда имела репутацию человека жесткого и бескомпромиссного к преступлениям. Мое прозвище среди близких людей – Justice. Я думаю, этим все сказано…
Как и то, что не могу стоять в стороне от уникальной возможности кардинального изменения принципов и подходов к практике следствия в стране, и поэтому я все еще готова предложить государству свой опыт. Также я искренне надеюсь, что мы, наконец-то преодолеем в стране гендерное неравенство и дадим возможность женщинам занять традиционно мужские должности.
– Каждый человек хочет жить в мире и достатке. Сегодня у простого украинца нет ни того, ни другого. Что может изменить ситуацию в стране? Какие нужны еще реформы и преобразования, чтобы в Украину пришел мир и достаток?
– Украинцам следует из поколения в поколение менять менталитет. Потому что, к сожалению, не будет ни мира, ни изобилия, если мы и дальше будем продолжать жить по тем правилам общества, в которых жили и живем, по сей день.
О людях, счастье и любви
– Что цените в людях больше всего?
– Порядочность и человечность. Человек может не быть профессионалом, образованным, богатым или успешным, но порядочным и человечным должен быть всегда. И только эти качества позволят развиваться всем остальным.
– Что для вас как для женщины означает слово «любовь»?
– Любовь – это гармония, полное понимание, спокойствие, поддержка. Спасибо Богу, что в своей жизни прочувствовала, что это такое.
– Наивысшая ценность для человека – это ощущение счастья. Как часто оно вас посещает?
– Несмотря на то, что не могу назвать себя оптимистом, чувствую себя счастливым человеком, и это ощущение постоянно со мной во все моменты жизни.
Кто тормозит создание Государственного бюро расследований?
Государственное бюро расследований – правоохранительный орган Украины, создание которого предусмотрено Уголовным процессуальным кодексом Украины в срок до 20 ноября 2017 года.
Бюро призвано расследовать преступления чиновников высшего уровня – экс-президентов, всего состава правительства, первых руководителей ведомств, правоохранителей и судей. Исключение составляет только узкий перечень коррупционных преступлений, относящихся к подследственности Национального антикоррупционного бюро.
При этом ГБР может расследовать и коррупционные преступления высокопоставленных чиновников, в частности – руководителей Национального антикоррупционного бюро и Специализированной антикоррупционной прокуратуры, подавляющего большинства руководящего и личного состава правоохранительных органов, налоговиков, таможенников и тому подобное.
Как пишет «Украинская правда», «если ГБР будет под политическим влиянием, в политического «стейкхолдера» возникает реальная возможность не только держать на крючке своих оппонентов и соратников, но и заблокировать работу НАБУ и САП».
Как утверждают эксперты, все идет к тому, что в обозначенные сроки бюро не заработает.
С первых дней его создания и начала работы комиссии сам процесс сопровождают громкие скандалы.
И это понятно: контроль над новым органом желают получить много «заинтересованных» в борьбе с коррупцией в Украине политических сил, а также чиновники самого высокого ранга.
Директор Государственного бюро расследований назначается на должность Президентом Украины в соответствии с представлением комиссии по проведению конкурса, в состав которой входят по три человека от президента, правительства и парламента.
В компетенцию ГБР согласно закону должны будут перейти следственные функции ГПУ, и Юрий Луценко в этом оказывает нешуточное сопротивление. Ведь директор ГБР будет иметь больше полномочий и может затмить звезду «самого ловкого, самого умного, самого справедливого, самого честного» генпрокурора Юрия Луценко. К тому же не факт, что первый директор бюро будет на таких же побегушках, как Луценко у Порошенко.
Вот что по этому поводу написала РБК-Украина: «И пока ни с избранием руководства органа, ни с укомплектованием его штата не спешат. Главным противником создания ГБР является Генеральная прокуратура. Ведь с момента создания Бюро прокуратура потеряет полномочия ведения следствия. В конце прошлого года нардеп от БПП Мустафа Найем сообщил в ФБ, что лидерами конкурса на должность директора Государственного бюро расследований являются кандидаты, непосредственно связанные с президентом Украины».
«Завершилось очередное заседание работы конкурсной комиссии, в результате которой в следующий этап конкурса прошли 19 из 50 кандидатов. Алексей Горащенков (8 баллов) – помощник президента Украины, Ольга Варченко (8 баллов) – глава Управления процессуального руководства, поддержки государственного обвинения и представительства в суде Департамента по расследованию особо важных дел в сфере экономики ГПУ, Анатолий Матиос (7 голосов) – главный военный прокурор. Таким образом, тремя фаворитами конкурса являются кандидаты, непосредственно аффинированные с президентом Украины и подведомственному ему правоохранительному органу», – написал Найем 5 декабря в Фейсбуке.
А теперь появилась проблема с проведением тестов на полиграфе.
«Только антикоррупционная спецпроверка его будущих руководителей затянулось на 5 месяцев, – отмечает 24 канал. – А все потому, что в Кабмине и Администрации Президента не могли определиться, кто же из них назначит ее проведение. На очереди проверка кандидатов на полиграфе. Документ, который даст ей старт, еще должен подписать Владимир Гройсман. Однако когда премьер планирует поставить свою подпись под документом, в пресс-службе главы правительства не говорят. Эксперты говорят, «Народный фронт» и «Блок Петра Порошенко» не хотят создавать орган, который заберет часть полномочий Генпрокурора Юрия Луценко».
Эксперт Реанимационного пакета реформ Александр Леменов говорит, что настолько закрытого конкурса в последнее время не наблюдалось, сообщает humanrights.org.ua.
«Почему материалов о кандидатах в открытом доступе как не было, так до сих пор нет?»
«Для сравнения, когда избиралось топ-руководство НАБУ, мы едва ли не школьный табель за 8-й класс у кандидатов проверяли. Почему независимых наблюдателей не допустили к проведению конкурса?» – говорит он.
Автор: Владимир Бушняк
Источник: Persona.top
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.