Читайте также: Министр юстиции Павел Петренко – о спецконфискации, декларациях, НАПК и реконструкции Лукьяновки
Мы встретились с министром юстиции Павлом Петренко в понедельник. Хотели поговорить о противостоянии, которое так или иначе связано с его ведомством. В частности, разобраться, почему разгорелись такие страсти вокруг избрания руководителя Координационного центра по предоставлению правовой помощи. На момент подготовки интервью к печати, бывший руководитель этой структуры, а ныне заместитель министра юстиции Андрей Вишневский подал в отставку.
«КОНФЛИКТА МЕЖДУ МИНЮСТОМ И КОРЦЕНТРОМ НЕТ, И БОЛЬШЕ НЕ БУДЕТ»
— Недавно представители Открытой общественной платформы развития украинской системы бесплатной правовой помощи обвинили Минюст в превышении полномочий во время избрания руководителя Координационного центра правовой помощи. Ясно, что вы будете возражать. Но, как известно, «дыма без огня» не бывает.
— Разъясню ситуацию: в соответствии с законом и постановлением Кабинета Министров, руководство Министерства юстиции (ранее министр, а сейчас государственный секретарь) имеет дискретное право избрать на должность руководителя Координационного центра по предоставлению правовой помощи лицо, которое отвечает профессиональным критериям, без каких-либо конкурсов. Предыдущий руководитель этой структуры и председатели региональных ячеек всегда предназначались таким образом.
Но позиция нашей команды заключается в том, что любой конкурс – это соревнование, которое выявляет сильнейших кандидатов. Поэтому мы сформировали конкурсную комиссию, которая должна была его провести и рекомендовать госсекретарю и министру одного-двух или трех кандидатов, которые вышли в финал.
Мы пригласили к работе в комиссии представителей уважаемых общественных организаций. Здесь работали председатель Transparency International Ukraine, сотрудники Украинской Хельсинской группы, руководитель Европейского комитета по предупреждению пыток, представители Минюста. Во время подготовки и проведения конкурса не было никаких оговорок. Заявления появились после того, как были объявлены результаты. Мне очень обидно, что возникли попытки манипулировать системой бесплатной правовой помощи и людьми, которые там работают. Наверное, кто-то хотел, чтобы был выбран чей-то кандидат.
Мы в течение двух недель имели много откровенных разговоров с рядовыми сотрудниками системы бесплатной правовой помощи. Я встречался с коллективом. Те мифы, которые распространялись о том, что все будут уволены, а система не будет работать, не соответствуют действительности. Хочу напомнить: когда мы пришли в Министерство юстиции, система бесплатной правовой помощи состояла из 26 (центров по всей стране), которые помогали только в уголовных делах. Сегодня их – 550. Мы передали туда и финансирование, и полномочия. Это моя принципиальная позиция: система должна развиваться и быть институционально сильной и независимой.
Сейчас совместно с донорами, представителями американского, канадского посольства, Совета Европы, Фонда «Возрождение», мы приняли решение провести повторный конкурс. Мы объявили о создании экспертного совета из представителей Министерства юстиции и данных международных доноров для выработки критериев отбора и порядке его проведения. Те, кто пытались каким-то образом взбудоражить ситуацию, как раз показали: их действия, и попытки как-то повлиять на систему провалились.
Повторяю: система бесплатной правовой помощи будет развиваться, и становиться сильнее. Тысячи людей, которые здесь работают и каждый день делают крайне важное дело, точно будут защищены от любых манипуляций со стороны лиц, которые ранее руководили Центром. Мы сделаем все, чтобы наша система была одной из самых эффективных в Европе.
— Но вы пошли навстречу тем, кто высказал сомнения относительно проведения конкурса – объявляете новый. Получается, они своего добились?
— Знаете, отдельные лица распространили ряд мифов и начали пугать и шантажировать людей, которые работают в системе на местах. Нужно быть выше этого. Несмотря на то, что конкурс прошел в соответствии со стандартами, я решил: окей, как руководитель министерства я готов объявить повторный, чтобы снять любые вопросы. На период проведения отбора назначен временно исполняющий обязанности руководителя, нейтральный и профессиональный человек, задача которого будет обеспечение нормального функционирования системы на период проведения конкурса. С коллективом Координационного центра мы также достигли согласия, все острые вопросы сняты, страница перевернута, работаем. Я думаю, на этом конфликт завершен.
— Кто будет временно исполнять обязанности руководителя? Павел Мороз, который победил в прошлом конкурсе?
— Нет, назначен Алексей Бонюк, который не работал ни в структурах Минюста, ни в системе бесплатной правовой помощи. Он — адвокат и правозащитник.
— Еще в своем заявлении представители платформы сетовали на то, что у кандидатов на конкурсе были неравные условия. Например, от Минюста в комиссии было 5 членов, от общественности – 3…
— Хочу напомнить, что это консультативный конкурс. У руководства Министерства есть право назначать любое лицо без проведения отбора. Но мы пошли на его проведение.
Сейчас мы разрабатываем критерии вместе с донорами – с теми организациями, которые, как и Минюст, заинтересованные в развитии системы бесплатной правовой помощи. Более того, в понедельник мы имели встречу с представителями правительств и посольств Канады и США, Фонда «Возрождение» и Совета Европы.
Приняли решение, что экспертная группа, которая сейчас разрабатывает критерии и порядок проведения конкурса, будет совместно с Министерством юстиции нарабатывать концепцию дальнейшего развития системы бесплатной правовой помощи. Чтобы она стала институционально сильнее, более независимой и максимально выполняла ту функцию, которая является приоритетом действий правительства. Это оказание бесплатной правовой помощи почти 8 миллионам украинцев, которые не имеют финансовой возможности привлечения адвокатов.
Кроме того, совместно с USAID мы запустили большой национальный проект «Я ИМЕЮ ПРАВО!», который будет иметь две функции. Первая, это разъяснение. Потому что украинцы, к сожалению, не знают о своих правах, что является предметом для манипуляций среди чиновников. Вторая, предоставление механизмов защиты прав. Это наша стратегическая цель. Мы ее достигнем в рамках дальнейшего развития системы бесплатной правовой помощи из Министерства юстиции.
— Почему Центр стал таким «яблоком раздора»?
— Для меня это пока вопрос, на который я не имею ответа. Возможно, предыдущий руководитель Андрей Вишневский имел опасения относительно прихода сильного менеджера извне или собственные амбиции, на какие есть другие причины.
На прошлой неделе я имел встречу с коллективом Центра, где сказал: «Если это были просто эмоции, то перевернули страницу и вместе работаем на общую цель – обеспечения нормального функционирования системы бесплатной правовой помощи и предоставления консультаций гражданам. Если есть желание просто создавать искусственные конфликты, шум и делать заложниками тысячи людей, которые здесь работают, извините, это совсем другая ситуация».
Я сейчас напрямую общаюсь с коллективами региональных центров. Приглашаю их на публичные селекторные совещания, даю статус относительно того, что происходит в Киеве. В прошлую пятницу была встреча в Хмельницком с сотрудниками шести областей. Они настроены на результат, хотят работать и иметь стабильное развитие. Это цель, которая абсолютно совпадает со стратегическим видением Минюста.
— Но нет гарантии, что после проведения нового конкурса опять не будет волны недовольства и критики.
— Я думаю, люди, которые работают в системе бесплатной правовой помощи, являются очень мудрыми. Они видят, где, правда, а где манипуляция.
Больше подобного не должно повториться. Мы сделаем все возможное, чтобы этого не произошло. Никаких недоразумений и конфликтов между Минюстом, системой БПП (бесплатная правовая помощь) и общественностью больше не будет. Несмотря на попытку одной отдельной личности искусственно расшатать ситуацию вокруг этого вопроса.
— Вы имеете в виду Андрея Вишневского?
— Да, Андрея. Я не буду комментировать его поведение и мотивы, это не этично. Хотя информации у меня более чем достаточно. На мой взгляд, содействие обострению конфликта из-за собственного интереса контролировать систему, которую он раньше возглавлял, и манипулировать настроениями людей внутри коллективов является не допустимым не только как для человека на позиции заместителя министра, а и просто для порядочного человека и гражданина.
Повторяю: конфликта между Минюстом и КорЦентром БПП нет, и больше не будет. Только конструктивность, сотрудничество и дальнейшее развитие. Если Андрею выгоден этот конфликт для самопиара (а сейчас смахивает на такое) – это другое дело. Тогда просьба не мешать работать.
По словам Андрея, на региональные центры БПП оказывалось давление со стороны органов юстиции. Откровенная ложь! Приглашение на селекторное совещание с министром, коллег из регионов по разъяснению людям на местах, что именно происходит в Киеве, не является давлением. Это коммуникация, которая транслировалась в режиме онлайн на моей странице в Фейсбуке. Можно просмотреть запись. О каком давлении говорит Андрей?! Очередная манипуляция.
Более того, сейчас – бюджетный процесс. Заложено около 50 миллионов гривен на финансирование системы БПП в этом году, которые надо получить. Любые конфликты вокруг нее сейчас недопустимы. И Андрей это знает. Называет это «революцией» в системе. Возникает у меня вопрос: а имеются ли основания для революций? Зачем эта дестабилизация, когда абсолютно все выдвинутые требования со стороны коллектива КорЦентру выполнены еще неделю назад?
И на самом деле я очень рад, что данная ситуация произошла. Она показала ряд существующих проблем и возможностей для совершенствования в системе. Поэтому впереди – много совместной работы вместе с коллективом системы БПП, партнерами и донорами проекта, общественным сектором. Это 100 процентов.
«ВОКРУГ НАПК СЛИШКОМ МНОГО АЖИОТАЖА. УКРАИНЦАМ НАДОЕЛО НАБЛЮДАТЬ СКАНДАЛЫ ВОКРУГ ЭТОГО ОРГАНА»
— С НАПК также сложилась весьма скандальная ситуация. Вы неоднократно критиковали руководителя структуры, предлагали Наталье Корчак подать в отставку. Так же поступал и Премьер. Судя по заявлениям, она в отставку не собирается. Почему происходит такое противостояние?
— Знаете, вокруг НАПК слишком много ажиотажа. Это новый независимый орган, который был создан на основании соответствующих законодательных инициатив правительства, чтобы заниматься контролем подачи деклараций, предотвращением коррупции и мониторингом образа жизни государственных служащих. Руководство структуры должно обеспечить его нормальное функционирование. Когда другие министерства, правительство, парламент, Президент вынуждены делать все, чтобы НАПК работало, значит, есть проблемы. Думаю, украинцам надоело наблюдать очередные скандалы вокруг этого антикоррупционного органа.
Я рассчитываю, что Верховная Рада примет соответствующие изменения в закон, чтобы эту ситуацию вывести из «тупика», или руководство НАПК начнет нормально работать, или же уйдет в отставку, чтобы можно было провести конкурс и назначить эффективных менеджеров. Мы, как правительство, подали соответствующие законопроекты. Общественный совет при НАПК предложил альтернативу, чтобы те лица, которые виновны в провале проверки деклараций, написали заявления об увольнении. Вы же видите, что до сих пор не могут проверить декларации членов Кабмина за 2015 год. Я уже не говорю о первых ста тысячах, которые подавались в позапрошлом году и почти миллион в 2016-ом. Надеюсь, что этот вопрос решится и не будет предметом общения с прессой.
Министерство юстиции не имеет никаких рычагов влияния на НАПК. Такой была философия закона – оно должно быть независимым. Но независимость не означает безответственность. Речь идет о том, что агентство должно выполнять свои полномочия в рамках закона и быть эффективным. Потому что украинские налогоплательщики тратят много средств на функционирование этого нового агентства – гораздо больше, чем на министерства, другие центральные органы исполнительной власти.
— В руководстве не хватало одного члена. Сейчас еще Руслан Рябошапка подал в отставку. Там постоянные скандалы. Я думаю, вариант, что этот состав НАПК нормально заработает, маловероятен.
— Надежда умирает последней. Я тоже вижу, что этот вариант является маловероятным, исходя из того, как они работают последние несколько месяцев. Маловероятно, но все же возможно, что «звезды сойдутся» — произойдет какое-то просветление у действующих руководителей НАПК, и они начнут работать эффективно.
— Вы собрали голоса под изменения в закон о НАПК? Депутаты говорят, что их нет.
— Это тот законопроект, который должен мобилизовать Верховную Раду. Потому что она принимала много антикоррупционных законов и брала на себя публичные обязательства, что новые антикоррупционные органы будут работать эффективно. Каждый депутат, который входит в круг демократических сил, должен осознать свою часть ответственности, когда выделяются сотни миллионов гривен на тот или иной антикоррупционный орган, а эффекта от его работы нет. Как из миллиона деклараций не удосужиться проверить даже 25-30?! Это точно не та модель работы, которой ожидали законодатели, когда принимали закон «О предотвращении коррупции».
— Зато руководство агентства выписывает себе хорошие премии – по 200 тысяч. Именно из-за денег еще и ссорились между собой.
— Абсолютно. Для того чтобы выписывать премии, нужно показывать эффективный результат работы. Такие вознаграждения — это отдельный вопрос не только правового, но и морально-этического характера. Когда минимальная зарплата 3200 гривен, то премия в 200 тысяч гривен очень сильно диссонирует со здравым смыслом и ожиданием от государственных органов. Такое не воспринимается украинцами.
— На создание НАПК было потрачено немало усилий и средств, возлагались надежды. Почему мы, наконец, получили такую ситуацию?
— Можно долго анализировать, почему так произошло. Я считаю, что если проблема возникает, то ее нужно решать. Как я говорил, решение находится в плоскости – или перезагрузки на основании закона, или отставки и нового состава, или эффективной работы нынешнего руководства.
Проблема была в коллегиальности, которая показала свою слабость – превращение в коллегиальную безответственность. Видимо, руководство НАПК не было готово к такой работе. Плюс, мы увидели личные амбиции отдельных руководителей, которые мешают эффективно работать. Конечно, анализ ситуации является крайне необходимым. Но самое важное – ее решение.
— В кулуарах говорят, что у вас сложились такие отношения с Корчак, потому что она была вашей преподавательницей, и вы теперь ей мстите».
— Я узнал, что Корчак – бывший преподаватель уже после объявления результатов конкурса. Когда я заканчивал юридический факультет, она работала ассистентом. Преподавателей было много. Насколько я помню, в университете мы даже не пересекались в вопросах обучения. Поэтому это очередной миф, который я могу развеять.
«Я БЫ НЕ СОВЕТОВАЛ ИСКАТЬ ПОДТЕКСТ В ОТСТАВКАХ КУТОВОГО И СТЕЦЯ»
— Вопрос отставок актуален и для правительства. Тарас Кутовой и Юрий Стець написали заявления об увольнении. Есть вопросы к Игорю Насалику и Александру Данилюку. Возможно ли переформатирование состава Кабмина?
— Насколько мне известно, объявленные отставки коллег не являются политическими. Кутовой отметил, что это связано с его желанием вернуться в частный сектор. Стець принял решение по состоянию здоровья. Я бы не советовал здесь искать подтекст или прибегать к конспирологии. Этого здесь нет. Мы в правительстве всегда работаем, как одна команда. Общаемся между собой. Не думаю, что коллеги имели другие мотивы, чем те, что нам озвучили еще до того, как выйти с заявлениями в публичную плоскость.
Что касается того, может ли парламент инициировать определенное переформатирование правительства, мы – парламентско-президентская республика, если будут такие решения коалиции и проведут консультации с Премьер-министром, такое возможно. Но мы пока не обсуждали никаких фамилий министров, под которыми «шатается кресло». По крайней мере, мне об этом ничего неизвестно, хотя мы с коллегами постоянно общаемся.
Сегодня правительство работает в штатном режиме. Сейчас есть много задач, которые стоят на повестке дня. Это пять ключевых реформ: пенсионная, медицинская, земельная, образования и приватизации. Все члены Кабмина в рамках своей компетенции работают на общий результат – улучшение экономического положения в стране и жизни украинцев. Это основная задача правительства. Нужно быть честными с гражданами и делать все, чтобы Украина была комфортной для жизни, для ведения бизнеса и достойной старости – то, что не осуществлялось в течение 25 лет, когда людей обманывали, а перед выборами давали, извините, подачки в виде каких-то одноразовых выплат.
Мы имеем совершенно другой формат работы и видение. Если речь идет о пенсионной реформе, то она должна возвращать справедливость и увеличивать пенсию человеку, который всю жизнь проработал, осовременивать выплаты 9 миллионам пенсионеров и вводить механизм их повышения, который не будет зависеть от конкретной фамилии премьер-министра или министра соцполитики. Об этом идет речь в том законопроекте, который был наработан правительством. Мы хотим прервать тот порочный круг, когда политики пытались на горе людей, на их немощности и бедности зарабатывать себе пустые политические дивиденды.
Наше правительство предлагает, чтобы пенсия украинцев увеличивалось автоматически, исходя из роста индекса цен и инфляции. Уже не будет ситуации, когда какой-то премьер будет рассказывать: «Я вам увеличу пенсию, но вы за меня проголосуйте». Мы возвращаем справедливость пенсионной системе, которая даст возможность наполнить Пенсионный фонд и заплатить тем людям, которые всю жизнь своим трудом зарабатывали пенсию.
То же самое касается медицинской реформы. Она тоже предусматривает возвращение справедливости в оплате труда врачам и оказании качественных медицинских услуг украинцам. Все прекрасно понимают, что бесплатная медицина – это миф, который только записанный на бумаге. А качества, мягко говоря, нет! Поэтому должны быть возвращены цивилизованные правила в отношения «пациент-врач». Тот профессионал, к которому будут приходить люди лечиться и иметь результат, будет получать намного больше.
Условно говоря, каждый пациент своими «ногами» будет приносить этому врачу средства. Если же медик плохо учился и получил место в больнице по связям, то к нему не будут ходить, и он не будет получать достойную зарплату. Тогда в рамках этой конкуренции за пациента будет вынужден либо учиться и повышать квалификацию, или просто уйти из медицинской системы. Также приводится порядок в закупках и финансовом обеспечении больниц.
По приватизации: три тысячи предприятий только на бумаге являются государственными, а на самом деле находятся на разных уровнях и под воздействием конкретных групп политиков, местных «царьков». Это точно не имеет ничего общего с государственной собственностью и эффективным управлением ею. Поэтому правительство инициирует масштабную приватизацию, когда убыточные предприятия, которые дотируются из бюджета (из кармана каждого украинца) должны быть проданы и получить эффективного собственника, который будет обеспечивать рабочие места и платить налоги.
По земельной реформе – та же история: украинцев 25 лет обманывают, что они имеют землю. На самом деле, это только представление. Земельные участки находятся вне гражданского оборота, и даже по официальной статистике мы имеем более двух миллионов земли, которая находится в наследстве умерших. Что это означает? Люди, которые имели право на эту землю, но не дожили до оформления права собственности, поэтому наследники не могут здесь, ни на что претендовать. Два миллиона! Речь идет о сотнях тысяч людей, которым рассказывали: «Мы защищаем вашу землю, чтобы ее никто не купил или не продал». В конце концов, получается, что ее просто отобрали.
Надо быть честными и откровенными: земельная реформа, крайне нужна, потому, что мы вернем справедливость крестьянам. Они будут иметь землю, как свою собственность. Правительство четко сказало, что не собирается допускать, чтобы латифундисты или иностранцы скупили землю. Нет! Земельная реформа должна быть взвешенной. Мы дадим возможность украинцам как физическим лицам свободно покупать и продавать определенные земельные участки (здесь можно вести дискуссию – 100 или 300 гектаров).
Мы понимаем, что это даст возможность среднему фермерству сделать серьезный шаг вперед и рывок. Мы говорим про такие фундаментальные вещи, которые дают возможность переустроить страну и сделать те изменения, которые должны были состояться еще 25 лет назад.
Относительно сферы юстиции, то у нас Министерство юстиции все годы независимости занималось всем, чем угодно, только не тем, чем должно – обеспечением знаний украинцев об их правах и их защите. Хорошо, что за последние три года граждане хоть узнали, что Минюст оказывает бесплатную правовую помощь. Но раньше представление было такое: ведомство занимается судами или правоохранительными органами, которые вообще не в нашей компетенции. Поэтому мы определили как один из приоритетных национальный проект «Я ИМЕЮ ПРАВО!», о котором я вам уже сказал.
Я считаю, что это мировоззренческая задача – дать украинцам инструмент, «оружие» в виде знания их прав, чтобы любой чиновник не манипулировал человеком, который к нему приходит. Закон есть один для всех – ты пенсионер, предприниматель, прокурор, судья, депутат, министр или Президент. Мы точно сможем запустить эти базовые вещи. Тогда никто не будет хотеть уезжать из страны. Здесь будет комфортно жить. Будем иметь территорию успеха для бизнеса и справедливости для людей преклонного возраста.
У нас такой потенциал, что мы можем быть лидерами в мире в экономической сфере, и в сфере безопасности. Украина — 40-миллионная страна с такими ресурсами, возможностями и высокообразованным народом. Чтобы при таких условиях не быть успешными, нужно иметь маленькую удачу…
— И низкую самооценку.
— Да, и низкую самооценку. Поэтому надо возвращать людям веру в себя. А это можно сделать только совместными усилиями, когда воплощаются большие изменения, которые касаются каждого.
— Но изменения невозможно провести без парламента. Какими бы прекрасными не были инициативы правительства, их депутаты в зале могут просто не поддержать. По земельной реформе, как и по медицинской и пенсионной реформе, есть сопротивление. Как при таких условиях проводить решения?
— Украинцы все видят. Если ты людям объясняешь, что ты хочешь сделать (а члены нашего правительства и Премьер-министр Гройсман максимально придерживаются этого принципа), а парламент не голосует за те вещи, которые являются разумными и взвешенными и дают результат для каждого, тогда граждане начинают сами организовываться. Вы видели, какая была волна общественного волеизъявления по медицинской реформе – по всей стране состоялся такой неорганизованный флешмоб. Украинцы требуют ее принятия. То же самое касается пенсионной реформы. Какие есть контраргументы, чтобы не повысить 9 миллионам граждан пенсию?
— Ваши оппоненты говорят, что не хотят повышения пенсионного возраста, который заложен в увеличении страхового стажа.
— Это один из мифов, которые распространяют популисты. Речь идет о трудовой пенсии. Если ты ее получаешь, то должен иметь стаж. Почему женщина, которая проработала на заводе 40 лет, должен получать минимальную пенсию, так же, как ее соседка, которая имеет только 10 лет стажа?! Это несправедливо! Даже наши с вами сверстники имеют где-то по 20 лет трудового стажа. А среди наших родителей – еще больше. Эти люди в большинстве случаев работали всю жизнь, поэтому 25 лет стажа – это вообще норма. Почему они должны получать минимальную пенсию, которой едва хватает на продукты питания?!
Я думаю, мы найдем тех конструктивных депутатов, которые хотят действовать не по принципу: «Чем хуже, тем лучше», а хотят войти в историю страны, как члены парламента, которые провели изменения, которых не было в течение 25 лет. Я оптимист и чувствую, что эта Верховная Рада еще имеет потенциал – принять законопроекты тех реформ, которые я озвучил. Этот парламент качественно отличается от предыдущего. Здесь есть очень много людей, которые пришли в политику впервые. Да, в некоторых могут быть вопросы. Но все равно нынешний состав – более проукраинский, чем прошлый. Возможно, следующие будут еще более проукраинские.
— Почему же вы тогда не идете отчитываться перед парламентом?
— Всю процедуру отчетности мы прошли.
— Но публичного отчета с парламентской трибуны не было. Вам же нечего бояться.
— Абсолютно. Наше правительство вообще не боится никаких отчетов. Мы можем показать ту работу, которую мы сделали, и то, что планируем воплотить совместно с парламентом. Поэтому это вопрос к депутатам. Мы готовы в любой момент третий или десятый раз отчитаться.
Но главное – конкретные результаты и желание услышать друг друга. Отчет нужен для того, чтобы «сверить часы» и указать дальнейшее направление нашего общего консолидированного движения. Думаю, здесь вопрос не в отчете, а в политике и стремлениях отдельных политических деятелей поднять на повестку дня тему досрочных выборов. Но их очень мало. Большинство все же настроены на конструктивность.
— На прошлой неделе мы встречалась с Геннадием Зубко. Обсуждали вопрос изменений в правительстве. Спрашивали его, при каких условиях он может уйти в отставку? Такой же вопрос хочу задать и вам. Что должно произойти, чтобы вы написали заявление об увольнении?
— Нет смысла находиться на посту, когда те инициативы, которые ты считаешь главными в реформе той сферы, за которую несешь ответственность, не имеют поддержки. Если министр чувствует, что в парламенте он не может собрать голоса за изменения в сфере своей деятельности, ему не нужно тратить свое время. Если я почувствую, что занимаюсь функцией статиста и человека, который рассылает почту, сразу подам в отставку и буду заниматься другими делами. Это честно. Думаю, так считают большинство коллег по правительству.
— Напоследок спрошу вас о той ситуации, которая недавно сложилась в вашем кабинете, где мы сейчас с вами находимся. 30 мая сюда приходил Михаил Саакашвили с двумя депутатами. Причиной стала проблема с регистрацией партии. Известно, что ее члены сами не подали в Минюст все необходимые документы. Как вы восприняли всю эту ситуацию постфактум, когда эмоции улеглись?
— Министерство юстиции и наша команда открыта к диалогу. Мы общаемся как с представителями гражданского общества, так и с политическими деятелями. По моему убеждению, должен существовать соответствующий уровень и планка этичности в поведении человека, претендующего быть общественным деятелем или политиком. То, что здесь произошло, показало пример уличного недопустимого поведения посетителей. Кстати, для меня это тоже было разочарованием, когда человек, который возглавлял соседнюю страну, опустился до такого уровня общения. Что касается народных депутатов… Если кто-то, таким образом, желает стать звездой новостей на один день, это говорит о том, что другой повестки дня у них нет.
Я без эмоций говорю, что опускаться до такого уровня нельзя, какие бы слова не звучали. Если ты так делаешь, значит, ничем не отличаешься от того человека, который неприлично себя ведет. Команда Министерства юстиции показала, что интеллигентное толерантное поведение — это манера общения политика будущего. Базар, склоки, нецензурная брань – это прошлое, которое точно отойдет в историю.
— Это была провокация?
— Я не исключаю, что это могла быть провокация, чтобы привлечь к себе внимание. Но это точно не соответствует стандартам общения, которые должны быть в цивилизованной стране между лицами, которые претендуют на позицию политического деятеля.
— После того вы общались с Саакашвили?
— Нет, я больше с ним не имел контактов.
Автор: Ольга Москалюк
Источник: «Цензор.НЕТ»
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.