Насилие над женщинами: акушерское измерение

А еще – в рамках системы сопровождения беременности, родов и послеродового периода: от женской консультации до роддома и далее по институциональной цепочке.

В рамках проведения исследования для международного сравнительного отчета под эгидой международной организации «Права Человека в Родах», ряд украинских общественных организаций изучает тему соблюдения прав женщин в сфере родов в Украине. В этой сфере много правонарушений, в том числе гендерного насилия.

В медицинском контексте возможны два типа правонарушений: нехватка медицинских услуг и насильно осуществленные интервенции.

Именно последние составляют медицинское насилие. Оно диспропорционально возрастает, когда мы переходим из сферы общей медицины (которой пользуются и женщины, и мужчины) – к сфере медицины сугубо «женской», которая обслуживает беременность, роды и послеродовой период.

Именно поэтому акушерское насилие является не только проблемой медицины и прав человека, но и ярко выраженной гендерной проблемой.

Что такое акушерское насилие?

По устоявшемуся определению, «акушерское насилие – это присвоение тела и репродуктивных процессов женщины медицинским персоналом в форме антигуманного обращения, насильственной медикализации и патологизации природных процессов, включая потерю женщиной своей автономии и права свободно принимать собственные решения относительно своего тела и сексуальности, что негативно влияет на качество дальнейшей жизни женщины, как физической, так и эмоциональной».

Как правозащитная организация в сфере материнства мы стоим на позиции, что право решать, где, как, когда и с кем рожать – принадлежит женщине.

А когда женщина говорит «нет» какой-то процедуре, рекомендации, предложению или манипуляции относительно ее беременности, родов или послеродового периода – это действительно означает «нет» и должно уважаться медицинским персоналом.

Где проходит граница между допустимым и недопустимым вмешательством со стороны врача? Когда врач должен прислушиваться к женщине, а когда – действовать согласно рутинным процедурам?

По закону Украины, врачи обязаны получить устное согласие пациентки перед любой профилактической, диагностической или лечебной процедурой, кроме случаев угрозы жизни или здоровью матери или ребенка.

Если, по мнению врача, отказ женщины от определенной процедуры может привести к серьезным последствиям для здоровья женщины или ребенка, врач обязан объяснить это женщине.

Если после прослушанных объяснений женщина все же отказывается от медицинской манипуляции, врач имеет право взять у нее письменный отказ.

Следовательно, любое действие врача, кроме экстренного спасения жизни или здоровья, подлежит обязательному согласованию с женщиной. Таким образом, права женщины на ее тело учтены, а безопасность врача от обвинений в халатности обеспечена задокументированным отказом.

Для большинства случаев взаимоотношений в тандеме «женщина – врач» эти тонкости не важны, в частности, для случаев, когда женщина доверяет врачу и делегирует ей или ему принятие решений о ее здоровье. Это один из вариантов нормы. И тогда мы говорим только о медицинской помощи, медицинских услугах и тому подобном.

Впрочем, есть категория ситуаций, в которых женщины могут по тем или иным причинам оказывать предпочтение другой стратегии относительно своего тела, отличной от той, что предлагает врач. И это также должно быть вариантом нормы. В этом случае приобретает актуальность право на информированное  согласие или отказ.

И не важно, почему женщина против определенных медицинских манипуляций: у нее могут быть самые разные мотивы.

Важно то, что в случае нежелания действовать согласно стратегии врача, она должна иметь право на распоряжение своим телом без необходимости оправдывать свой выбор.

Можно провести аналогию с сексуальным насилием.

Если женщина желает вступить в определенный вид половых отношений – это не насилие, а отношения, независимо от того, что именно происходит между партнерами.

Если же она этого не желает – такая связь против ее воли будет насилием, даже если со стороны она будет выглядеть вполне приличной. И неважно, почему женщина не хочет определенного вида секса с определенным лицом в определенном контексте – она не должна это объяснять. Ее тело и право распоряжаться им принадлежит ей.

Тот же принцип работает и в медицинском контексте. Любое действие, сделанное медицинским работником против воли женщины, является акушерским насилием, включая:

Действия, о которых не спросили согласие женщины;

Действия, о последствиях которых предоставили неполную или ложную информацию;

Действия, которые сделали, несмотря на сказанное женщиной «Нет»;

Эмоциональное давление на женщину с целью склонить ее к определенному решению;

Причинение женщине физических страданий путем лишних медицинских вмешательств;

Причинение женщине эмоциональных страданий из-за неуважительного к ней отношения.

Все эти виды акушерского насилия происходят каждый день с сотнями украинских женщин, несмотря на то, что Приказ Минздрава №620 говорит о женщине как о личности и основной участнице родов.

На самом деле все иначе.

Женщина, которая попадает в систему сопровождения беременности и родов, часто чувствует, что ее рассматривают как инкубатор (другими словами – объект), или как инфантильное (недееспособное) лицо, или как «неважное», то есть такое, которое требует исправления и наказания.

Для оценки состояния дел с правами человека в сфере сопровождения беременности и родов в 2014-2016 годах в Украине было проведено два анкетирования. В целом опросили более 3.600 женщин на предмет их опыта беременности и родов. Эти данные не являются репрезентативными для населения Украины, но они неоценимы как первые качественные данные на тему прав человека в сфере родов в Украине.

Основываясь на этих данных, можно проиллюстрировать основные виды акушерского насилия, которые отмечаются в Украине.

Как женщин лечат без их согласия

Информированное согласие на медицинские манипуляции является ключевым водоразделом между медицинским насилием и медицинскими услугами.

Впрочем, хотя получение информированного согласия требуется законодательством Украины, реализация этой нормы на практике очень хромает.

41% опрошенных в 2016 году женщин говорят о том, что они не имели достаточного времени и информации, чтобы принять информированное решение относительно медицинских вмешательств. То есть о возможных вмешательствах сообщалось или поздно, или без необходимой для принятия решения информации.

Вмешательствами, которые осуществляются вообще без информирования женщины или с информированием о них в момент их осуществления, чаще всего называли рассечение промежности и прокол плодного пузыря.

Среди респонденток исследования 2015 года 18% случаев прокола пузыря происходило без согласия женщины. Часто это вмешательство осуществлялось без предупреждения вообще, во время очередного вагинального осмотра. Из-за этого женщины, которые были против такого вмешательства, не имели возможности его предотвратить.

Кроме того, женщины часто говорят о том, что им назначают или ставят через капельницу медикаменты без объявления названия препарата и цели его назначения, даже если женщина настойчиво спрашивает. А если и отвечают, то медикаменты часто называют «глюкозкою», «физраствором» или «витаминкой». Например, на вопрос респондентки о названии препарата, который ей капают, она получила ответ: «Хороший препарат».

Другая стратегия – получение подписи на бланке об информированном согласии уже после родов. Участница исследования делится: «Когда я уже родила… пришла акушерка с кучей бумаг и показывала, где я должна подписать».

Очевидно, такая практика является профанацией и никак не обеспечивает право женщины на информированное согласие или отказ от вмешательства.

В целом же ситуация характеризуется тем, что часто к женщине относятся как к объекту, инкубатору, который не является носителем автономии, потребностей и собственной воли.

Или как к инфантильной личности, которая не способна постичь реалии, – и потому нуждается в эвфемизмах вместо прямых ответов и решений за нее. А на реальную возможность несогласия и сопротивления со стороны женщины врачи часто смотрят как на что-то несерьезное или такое, что требует отказа и наказания.

Как женщин лечат, несмотря на их отказ

Часто также встречаются медицинские вмешательства, несмотря на активный протест со стороны женщины. В этих ситуациях медицинская услуга начинает до боли напоминать более «привычные» формы насилия.

Под видом «витаминок» и «глюкозки» женщине говорят о введении ей медикаментозного окситоцина даже в случаях, когда они от него отказались. Такие действия не только иллюстрируют неуважение к воле женщины, но и доставляют женщине дополнительные физические страдания, на которые она не соглашалась.

Кроме насильственного стимулирования родов окситоцином, 49% женщин, опрошенных в 2015 году, говорят о том, что они были вынуждены рожать на спине, несмотря на то, что эта поза была для них не удобной.

Часто игнорированием требований женщин является также просьба не перерезать пуповину после рождения ребенка. Несмотря на устные и письменные отказы от этой процедуры, желаемое получают единицы женщин.

Как над женщинами совершают эмоциональное насилие

Вспоминая слова врачей, которые пытались уговорить пациенток на то или иное действие, женщины часто говорят о моральном давлении, воплощенном во фразах: «ребенок страдает», «вы убиваете своего ребенка» – при отсутствии индикаторов дискомфорта со стороны ребенка.

Кроме того, женщины, которые высказывают позицию, отличную от желаемой врачами, часто подвергаются пренебрежительному и грубому отношению со стороны врачей.

Участница исследования рассказывает: «После отказа проходить вагинальный осмотр и УЗИ во время беременности – со мной обращались грубо, созвали в кабинет консилиум врачей и предложили психиатрическую помощь».

Другая респондентка цитирует слова врачей в родильном зале в присутствии ее мужа: «Твой муж уйдет от тебя, если будешь так плохо рожать. И правильно сделает».

Как женщинам предоставляют неполную или неправдивую информацию

Беременные и роженицы часто получают неполную информацию относительно потенциальных манипуляций.

Тогда как в большинстве медицинских процедур (УЗИ, стимулирование родов, анестезия, кесарево и т.п.) есть научно доказанные риски, о которых пишут не только в «интернете», а также в независимых научных журналах и отчетах Всемирной Организации Здравоохранения, – в общении с женщинами врачи часто не признают существования таких рисков и говорят об абсолютной безопасности медицинских вмешательств.

Это препятствует принятию информированного решения и морально давит на более информированную часть женщин, заставляя их входить в конфликт с врачом при отстаивании своего права на другое мнение.

При этом в обсуждениях варианта невмешательства врачами часто высказываются надуманные риски.

Например, женщин часто пугают, что они умрут от кровотечения, если откажутся от медикаментозного ведения третьего периода родов – что не соответствует действительности. Также запугивают женщин и при попытке поинтересоваться необходимостью других вмешательств.

Участница исследования делится: «При поступлении в роддом мне сказали подписать согласие на использование окситоцина, я не знала, для чего он используется, о чем спросила. На меня в ответ накричали, что если я умирать буду, то спрашивать уже ни о чем не будут. Я растерялась и все подписала».

Частой жалобой женщин является жалоба на несоблюдение обещаний по возможности свободного положения для родов.

Несмотря на прописанную в Указе Минздрава рекомендацию свободного выбора положения для родов и, несмотря на обещание такого выбора во многих роддомах, – многие женщины говорят о невозможности использовать эту прописанную на бумаге возможность во время самих родов.

На желание рожать вертикально женщины часто слышат: «Тогда мы ни за что не отвечаем», или «Что же нам теперь, перед тобой наклоняться?».

Отдельный вид недоинформирования – недостаток информирования о возможности выбора, о возможности сказать «нет». Часто врачи употребляют фразы вроде: «Я сейчас проколю пузырь» – вместо: «Я считаю, что сейчас стоит проколоть пузырь по таким-то причинам, Вы даете на это согласие?». Таким образом, женщине часто вообще не предлагается возможность задать вопрос или отказаться.

Как насильно легитимизируют насилие

Каким же образом в стране с современными законодательными нормами и требованием получать информированное согласие перед медицинскими вмешательствами происходят описанные случаи?

20% женщин, опрошенных в 2015 году, не вспомнили ни одной процедуры дачи согласия на медицинские вмешательства во время беременности и родов.

Хотя, скорее всего, они давали такое согласие, поскольку по закону без такой подписи их не приняли бы в роддом.

Это говорит о том, что документ согласия обычно подписывается «между дел» в стопке других документов, медицинскими работниками не озвучивается его смысл – и женщина не получает информацию о своем праве отказаться от определенных вмешательств.

Стоит отметить, что требование заполнять большое количество бумаг уже в процессе родов несет в себе элементы насилия. Ведь женщина в родах не имеет возможности уделить такое же внимание правовым моментам, как она могла бы это сделать перед родами, если бы у нее была такая возможность.

Несмотря на то, что законом прописана специальная форма согласия на медицинские вмешательства, женщины часто говорят о форме согласия, составленной самими врачами в обход норм законодательства.

Такие «формы согласия» просят женщину согласиться на все возможные медицинские вмешательства наперед, пакетом, и часто даже не содержат имени врача.

Другим вариантом является то, что форму согласия на медикаментозное ведение третьего периода родов часто «подсовывают» роженице в разгаре потуг, что является антигуманным по отношению к женщине и не отвечает принципу обеспечения права на информированное согласие.

Такие истории рассказывало много женщин, в частности: «Они бросили в меня пачку бумаг и сказали: «Ознакомься и подпиши». И это было тогда, когда меня корчило от боли, и я даже не могла держать ручку в руках. Поэтому я подписала все с закрытыми глазами… В таких условиях, я могла, что хочешь подписать».

Напоследок, акушерское насилие становится возможным из-за того, что, несмотря на нормы закона о возможности сопровождения женщины двумя лицами во время родов, – означенное «второе лицо» почти никогда не впускается, а в ряде случаев и один сопровождающий остается вне роддома.

Как вызывают физические страдания

Много действий, осуществленных против воли женщин в родильном зале, приводят к дополнительным физическим страданиям.

Это и принудительная поза для родов, и ограничения в пище или напитках, и вагинальные осмотры без показаний и др. Одним из наиболее распространенных путей увеличения физических страданий является использование синтетического окситоцина против воли женщины или искусственное прокалывание пузыря.

Обе процедуры в большинстве случаев приводят к существенному усилению физического дискомфорта, который не может быть оправдан, если женщина была против таких вмешательств.

Участница исследования делится: «До капельницы схватки были терпимы, а после нее – страшные, меня рвало на части».

Другая респондентка: «Я прекрасно родила за три потуги без разрывов. Но потом пришел практикант и начал делать мне очень болезненный внутренний осмотр после отделения плаценты, несмотря на то, что необходимости в этом не было, плацента вышла целая… Разрешения на это у меня не спросили. И я не могла физически противостоять, потому что на мне лежала новорожденная дочь. Я просто сопротивлялась всем телом и кричала».

Иногда физические страдания вызываются через неприятие ключевой информации, которая поступает от женщин, поскольку их считают априори некомпетентными.

Респондентка поделилась, что врач сказала готовить для нее препарат «Партусистен». На замечания респондентки, что она имеет аллергию на этот препарат, врач ответила, что никогда не слышала про такую аллергию и посоветовала прекратить «болтать глупости».

После внутривенного введения «Партусистена» у респондентки наступил анафилактический шок.

Как наказывают «плохих девушек»

Интересно, что врачи редко делают акцент на получении согласия перед вмешательствами. Однако если женщина против определенной манипуляции, то отказ от вмешательств документируется с большим энтузиазмом и часто сопровождается значительной эмоциональной реакцией отрицательного характера.

Многие женщины говорят не только о неуважении к их пожеланиям и насильственном вмешательстве, но и о факте наказания «непослушных» рожениц, которые осмеливаются иметь свое мнение.

Одна из респонденток говорит о том, что папу ребенка не пустили в роддом, мотивируя тем, что его жена не слушалась врачей во время родов.

Другая участница исследования рассказала, что, когда она отказалась от медикаментозного ведения третьей стадии родов, ее заставили писать отказ от этого вмешательства от руки, лежа в неудобном положении на спине, в процессе тазовых родов, во время периода активного выталкивания малыша. А когда женщина все-таки попыталась это осуществить, прозвучал комментарий врача: «пиши разборчиво».

Это также гендер

Часто насилие в контексте беременности, родов и послеродового периода объясняют «заботой об интересах ребенка». Это создает определенную правовую коллизию.

Впрочем, более глубокая причина лежит в гендерной плоскости: женщину насилуют при родах, потому что она женщина, а при родах проявляется ее максимальная символическая женственность в сочетании с максимальной уязвимостью и физиологически обусловленной неспособностью за себя постоять.

И здесь не важен пол врача или акушерки, и неважно, что иногда за женщину пытается заступиться ее муж.

Есть «сторона медицинской системы» – не женская сторона, которая систематически насилует «сторону роженицы» – женскую сторону, даже если это значит насиловать не только ее, но и ее мужа.

Притом, что описанные ситуации происходят повсеместно и без преувеличения каждую минуту – говорить об акушерском насилии не принято.

В обществе доминируют идеи, что женщина не способна принять правильные решения относительно беременности и родов – и потому должна делегировать это право медицинскому персоналу. А если она страдает из-за чрезмерной агрессии, которую почувствовала в процессе беременности и родов, ее чувства обычно обесценивают, говоря, что роды это всегда тяжело, «такова ее женская судьба», и что «главное, что все остались живы».

На самом же деле в этом всем «торчат уши» банального гендерного насилия.

Женщина, как любой взрослый индивид, способна делать собственные суждения, при необходимости обращаясь к специалистам за информацией.

Женщина, как и любой другой человек, имеет право на распоряжение собственным телом, даже если в этом теле живет кто-то другой.

В целом ощущения от протекания родов могут значительно усложняться отношением и действиями медицинского персонала.

Впрочем, эти простые идеи контрастируют с реалиями, в которых оказывается много украинских женщин, когда они чувствуют себя не главными героинями своего материнства, а объектами, которыми распоряжаются другие лица.

Одна из респонденток сформулировала: «Они говорили обо мне как о вещи. Как о ком-то, кто вообще ничего не понимает. В третьем лице. И говорили так, чтобы я это слышала».

#ХватитМолчать

Каждая женщина достойна рожать без насилия. Ее «нет» действительно значит «НЕТ» и требует прекращения нежелательных медицинских вмешательств или давления на нее.

Сейчас мы проводим акцию в поддержку права женщин на гуманные роды без насилия – вы можете прочитать истории женщин в Фейсбуке под заголовком #Хватит Молчать.

Эта акция является украинским вариантом аналогичных акций, проведенных за последние годы в разных странах мира. Акция проводится в рамках всемирного движения против акушерского насилия «Революция Роз».

Автор: Анастасия Сальникова, (PhD), доула, координатор ГО «Естественные Права», исследовательница Львовской Школы Общественного Здоровья.

Источник: «Украинская правда. Жизнь»

Перевод: BusinessForecast.by

При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.