02.09.2019 – Остап Семерак на посту министра экологии запомнился благодаря двум факторам. Во-первых, он умудрился не вляпаться ни в один громкий скандал, которыми славились его предшественники от Игоря Шевченко до Ставицкого — Злочевского. Во-вторых, именно Семерак указал на существенные проблемы экологии в Украине.
Сам министр утверждает, что его самое большое достижение – «вытягивание» экологических проблем с задворок если не в приоритеты, то хотя бы на поверхность правительственных проблем. И не без гордости отмечает, что экологическая политика стала одним из четырех направлений, прогресс которых отмечен в отчете Европейского Союза.
«Нельзя делать приоритетом медицину, образование, социальный блок или энергетический и забыть об охране природной среды. Потому что может случиться такое, что не будет никакой энергетики и медицины, поскольку не будет людей, если уже сейчас не думать о планете. В мире сформирована совсем другая архитектура власти – все, что не планируется в любой сфере, рассматривается через призму «а не навредит ли это природе?» В Украине слишком мало людей с таким мышлением, с приоритетностью устойчивого развития. Мы только начинаем так думать», – утверждает Остап Семерак.
«Против министерства природы выступают точно не патриоты»
Ульяну Супрун, Оксану Маркарову, Степана Полторака и Остапа Семерака журналистка Соня Кошкина назвала среди тех, кто не заслуживает «хамского» предложения Владимира Зеленского написать заявление об отставке, которое президент озвучил в инаугурационной речи. Вам предлагали остаться в правительстве, потому что сегодня звучат идеи, что кто-то может сохранить должность?
Таких разговоров не было. Сейчас гораздо важнее вопрос, вообще сохранится ли министерство, ведь есть дискуссия по оптимизации кабинета. Очевидно, что нынешний состав является великоват. Но страшной ошибкой будет отказаться от министерства природы. Если посмотреть на структуру приоритетов лидеров Запада, то борьба с изменением климата – вторая после терроризма забота мировых лидеров.
И если Украина хочет демонстрировать современную политику, то нужно это предусмотреть и в структуре правительства.
Вы за то, чтобы министерство сохранилось?
Конечно! Против министерства природы выступают точно не патриоты. Потому, что Минэкологии является министерством-регулятором, влияющим на бизнес, который взамен хочет свободы на пределы бесконтрольности.
На выполнение Соглашения об ассоциации Украина приняла два ключевых закона – это закон «Об оценке влияния окружающей среды» (ОВД) и закон «О стратегически-экологической оценке (СЭО). Президент Порошенко их ветировал. В течение недели европейская сторона направила письмо-протест. Нас предупреждали, что против Украины будут применены санкции. Вследствие этого и президент, и Украина оказались тогда в очень неудобном положении.
Что не удалось сделать в Минэкологии?
Надо понимать, что Соглашение об ассоциации нельзя выполнить за месяц, за год. План расписан на несколько лет. Среди основных задач – имплементация европейских стандартов в украинское законодательство.
Вот те два закона об ОВД и СЭО являются основными, которые от нас ожидали. На их базе начинает строиться новая экологическая политика, ведь они отменяют старые советские системы. И если бы не позиция Европейского Союза, мне тогда не удалось бы их еще раз провести через парламент. На самом деле я был один, когда аргументировал украинскому парламенту необходимость этих законов.
Ни Администрация президента, ни мои коллеги в правительстве, мягко говоря, не помогали мне. Лобби работало безумно, давя и на главу государства, и на фракции. Но мне удалось использовать свой парламентский опыт и повторно провести эти законы. И президент в конце их подписал, потому что он уже понимал позицию ЕС.
Сколько всего законов еще надо принять?
Немало. За три года на посту министра мне удалось провести через парламент почти 20 законов, которые прописаны в Соглашении. Среди них есть закон об управлении отходами – этот сектор никогда в Украине серьезно не рассматривался. Авария на свалке в Львове – а такое может произойти где угодно – стала катализатором для украинцев, чтобы начать думать об отходах.
По состоянию на май 2016 года в Украине не было ни одного стратегического документа по управлению твердыми бытовыми отходами и отходами в принципе. Даже действующее на то время законодательство было принято для приличия.
В 2012 году был принят закон «Об отходах», который запрещал с 2018 года муниципалитетам захоронение не переработанных бытовых отходов. За переходный период почти в шесть лет никто не подготовился, и сейчас почти никто не выполняет этих условий. Экоинспекция и полиция не могут проконтролировать его выполнение.
Почему так происходит?
У каждого есть свои объяснения: полиция перегружена уголовными производствами, экоинспекция не имеет полномочий расследовать и останавливать работу предприятий. Если мы вспомним, что последние три года, тоже по требованию бизнеса, в Украине каждый год действовал мораторий на проверки, инспекция не могла даже проверять те предприятия.
«Я был противником моратория на экологические проверки»
Мораторий на проверки был необходим?
Решение правительства по мораторию было правильное в 2014-м году. Тогда начались реформы различных инспекций. Какие-то изменения произошли, но системных не произошло, а мораторий продлили на 2015-й и последующие годы. Тогда бизнес почувствовал вкус безнаказанности и безответственности. И только с 1 января 2019 года мораторий не продлили. Я был противником моратория на экологические проверки, и это была тема неоднократных разговоров на повышенных тонах на заседаниях правительства.
О ликвидации Госэкоинспекции. Вы давно критиковали этот орган. Почему долго тянули и ликвидировали за несколько недель до конца каденции?
Это не спонтанное решение. Реформа Государственной экологической инспекции была поддержана в 2018 году решением Кабинета министров, которое я предложил. Тогда был принят план, который предусматривал в августе 2019 года ликвидацию Госэкоинспекции и создание нового органа природоохранной службы. Перед этим разработали законопроект №9336 «О государственной природоохранной службе».
Обратите внимание, что документ был зарегистрирован депутатским законопроектом, а не правительственным. Потому что другие министерства, которые в соответствии с этим законопроектом теряют функции контроля инспектирования, выступали против. Но даже таким путем, через депутатов, мне не удавалось включить этот законопроект в повестку дня парламента. Его начали критиковать некоторые эксперты, он не попал в сессионный зал, и сейчас это будет вопрос новой Верховной Рады.
Согласно постановлению правительства, природоохранная служба должна объединить восемь инспекций в один контролирующий орган. И на самом деле это хороший пас к тем людям, которые придут в правительство работать. Они могут иметь быструю победу там, где мы хорошо поработали.
Какой должна быть зарплата экологического инспектора, чтобы он работал честно?
В законопроекте мы приравнивали заработную плату экоинспектора к зарплате в реформированной полиции. Сейчас заработная плата инспектора – 5 тыс. грн., что является ценой одного ствола бука, который мародеры режут в украинских Карпатах.
Новый экоинспектор должен пройти конкурс, без автоматического перевода со старой службы на новую. Полномочия тоже существенно реформируются. Как сейчас это происходит?
Допустим, есть предприятие, загрязняющее окружающую среду. Кто-то это заметил, пожаловался в инспекцию, инспекция пришла с внеплановой или плановой проверкой. В нынешнем формате законодательства владелец может не пустить инспектора на проверку. Какое наказание? Никакого.
Я уже ни говорю о том, что когда инспектор приходит на проверку, даже внеплановую, он должен за две недели предупредить руководство предприятия. К тому же в выходные экоинспекторы не работают, а вредные предприятия в эти дни ночью как раз и увеличивают выбросы.
В украинском селе ситуация не лучше: вонь стоит круглосуточно, и свиней кормят не только ночью, и никто ничего не делает.
Инспектор будет чувствовать вонь, но законным способом наказать не сможет. Это же абсурд!
Вы приводите пример со свинофермами, а я вам расскажу о предприятиях, которые сбрасывают в реку такое количество гадости, что 30 км вокруг вся рыба всплывает.
Это вы о Понинковской фабрике?
В том числе. Инспектор не может остановить производство. Он может выдать предписание об устранении нарушений и прийти в следующий раз. Если его пустят, зафиксировать отсутствие снятий и после этого обратиться в правоохранительные органы, чтобы они инициировали обращение в суд о приостановлении деятельности. Мы три года с ними судились с той фабрикой, и три года проигрывали все суды, только сейчас нам удалось первую инстанцию выиграть, и не знаю, чем это закончится.
Если провести аналогию с некоторыми странами Запада, там экологического инспектора боятся еще больше, чем полицейского. А в Украине идет дискуссия о ликвидации Министерства экологии и моратории проверки инспекторами… Такое восприятие проблем экологии в нашем обществе. У людей в голове такая конструкция, что инспекторы плохие, а министр лично должен убрать свалку в каждом селе. Это же абсурд!
«Владельцы предприятий-загрязнителей являются владельцами украинских телеканалов»
Именно ваша каденция была довольно особенная тем, что обычно с министрами экологии и природных ресурсов случаются скандалы, а вы не были замечены в них.
Мои предшественники, которые сейчас находятся заграницей, фокусировали свое внимание на второй части названия министерства (природных ресурсов). Я же уделял внимание первой части названия (экологии). Поэтому имел другие приоритеты.
Президент Зеленский упрекнул вас во время визита в Кривой Рог. Тогда он возмутился, что вас не было на совещании по экологическим вопросам.
Правда в том, что я даже не получал приглашения на то совещание. И я действительно был в предвыборном отпуске.
Кстати, я считаю справедливой критику Зеленского, что украинская промышленность не придерживается экологических стандартов. Конечно, Минэкологии было бы счастливо, если бы на протяжении последних лет мы ощущали поддержку высшего руководства государства так, как это продемонстрировал Зеленский. Я понимаю, и почему это было сказано именно в Кривом Роге.
Но мы услышали определенную игру на публику, об арестах какого-либо оборудования на «Арселор Миттал», а потом тихонько арест сняли и все. Что там произошло, можете объяснить?
Я не могу объяснить, потому что специалисты министерства не были привлечены к этой операции, единственное подтверждаю, что в течение последнего года «Арселор Миттал» не допускал на проверку экологическую инспекцию. Я еще до поездки Зеленского на Днепропетровщину лично обращался к представителю президента Андрею Герусу с просьбой помочь экоинспекции попасть туда на проверку.
Не буду давать характеристики стилю полемики, которую выбрал президент, – это его право. Хочу сказать, что позитивным является то, что чиновник во время разговора с людьми обращает внимание на вопросы охраны окружающей среды. Это постоянный процесс, будет ли это в приоритете на всей каденции – мне трудно сказать.
Почему вы не пытались бороться с крупнейшими загрязнителями?
Это неправда. Но я искренне считаю, что борьба перед телекамерами имеет меньше реального эффекта, чем планомерная смена подходов и политики. Когда я пришел на должность, то дал задание обнародовать рейтинги «Топ-100» загрязнителей воды, воздуха и почв. До этого информацию никто не систематизировал и она пряталась. Это вообще интересный список, потому, что владельцы предприятий из него являются владельцами крупнейших украинских телеканалов. И все наши рейтинги, обычно, не получали огласки, они оставались на страницах интернет-изданий и на странице министерства.
Я не был частым гостем на телевидении, потому что о проблемах экологии предпочитали говорить не со мной, а со «штатными» экспертами. Я понимал эту позицию владельцев телеканалов. Так же и они понимали, что законами о ОВД и СЭО я «нанес» их загрязняющим бизнесам непоправимый вред. Ибо никогда больше они не смогут безнаказанно загрязнять, даже не думая о модернизации.
На самом деле я считаю эти законы «удочкой» для гражданского общества. Потому что процедура оценки воздействия на окружающую среду, которую должны пройти все предприятия-загрязнители, делает невозможным получение разрешений на выбросы без реальной экологической модернизации. Есть прекрасный пример совместной работы Министерства и организации Save Dnipro, когда Днепровская ТЭС установила очищающее оборудование за почти 100 млн. грн.
Я лично держал эту процедуру ОВД на контроле, были длительные в несколько раундов переговоры между общественностью и ДТЭК, где специалисты министерства выступили модераторами. Сейчас любой гражданин может он-лайн следить за процедурой ОВД любого предприятия. Так уничтожается коррупция, и проводятся экологические реформы, по моему убеждению.
Что происходит дальше после обнародования антирейтинга загрязнителей воздуха, воды? Применяются ли санкции?
Рейтинги создаются не для того, чтобы наказывать. Мы составляем их, чтобы привлечь внимание к проблеме и дать людям открытую информацию.
На последнем заседании Кабмин принял постановление, которое вводит Общенациональную систему мониторинга качества воздуха. Представьте, в Украине до сих пор нет открытой онлайн-системы с такими данными. Хотя их собирают различные ведомства – Минздрав, ГСЧС, метеорологическая служба, органы местного самоуправления, – но нет комплексной системы. Мы эту онлайн-систему разрабатывали полтора года вместе с экспертами из Финляндии.
Также мы готовим систему «Открытая среда», которая предусматривает онлайн-обнародование всей экологической информации, которая есть в Украине. Сейчас внедряется первый этап. Две недели назад Совет нацбезопасности и обороны тоже заинтересовался этой информацией, чтобы ее интегрировать в большую национальную систему.
Полгода назад мы начали внедрять систему мониторинга качества воды по всей территории Украины. Первым регионом, где мы имплементировали эту систему, стал Донбасс.
Еще один момент. Я часто критикую местную власть, которая на средства от экологического налога покупает дорогое, например, итальянское оборудование. А кто пользуется результатами измерения этого оборудования? Никто. Но что делать с экологическим налогом – это отдельный разговор.
«Этот цирк с разрешениями мы прекратили»
В антирейтинге загрязнителей воды первое место занимает «Киевводоканал». Там уже выразили недовольство и недоумение, каким образом определялись отклонения от норм. Как вы можете это прокомментировать?
Думаю, что Госводагентство озвучит методологию составления рейтинга. Он базируется на разрешениях на сбросы, которые компании спрашивают, и по которым потом отчитываются. То, что «Киевводоканал» попал в этот рейтинг, абсолютно понятно, учитывая большое количество жителей в столице и предприятий в ней.
Мы стремимся, чтобы каждый загрязнитель пытался применить новые технологии. Вся Украина взывает, что Днепр цветет. А кто должен этим заниматься? «Пусть министерство экологии этим занимается». Если хотят, чтобы мы ставили фильтры в водоканалах, то передайте их нам на баланс. Но тогда это уже будет не министерство, что должно формировать политику, а какое-то госпредприятие. А если кто-то является неэффективным владельцем, давайте рассматривать эту историю отдельно.
Минэкологии выдает разрешения на выбросы. Вы же можете уменьшать квоты?
За время работы министром экологии я не продлил никаких технических регламентов для загрязнителей (эти документы утверждают нормативы выбросов). До меня министры подписывали документы, которыми позволяли продлить срок выполнения обязательств по уменьшению выбросов. Все предприятия, которые к нам обращаются за разрешениями на выбросы, получают их в рамках тех нормативов, которые были утверждены до меня.
Можете проще объяснить?
(Улыбается) Попробую. Предприятие обращается в Минприроды и говорит: «Мы в следующем году осуществим столько-то выбросов». Министерство отвечает: «А какой у вас план модернизации, чтобы уменьшить выбросы?» Те говорят: «В 2050 году мы купим оборудование». Министерство отвечает: «О, вы такие молодцы, вот вам разрешение». Этот цирк мы прекратили. Пересмотрели все обязательства по модернизации, и пока они не реализованы, о разрешениях не идет речь. На меня давили определенные бизнесы, чтобы я перенес сроки (исполнения обязательств по уменьшению выбросов), но не дожали.
Что важно, разрешения на выбросы оформляет не только Министерство экологии. Мы оформляем разрешения только предприятиям первой группы (крупнейшие загрязнители), а другими группами занимаются областные госадминистрации. Первая группа – это 5% всех разрешений и 10% общих выбросов. Остальные 90% выбросов происходят по разрешениям, которые выдают ОГА. К тому же даже разрешения для первой группы Минэкологии подписывает только по согласованию с облгосадминистрациями.
«Было бы легко стать популистским министром экологии, и, например, провести через парламент закон о пластике»
На Западе ищут способы уменьшить использование пластика. Как у нас будет регулироваться обращение с ним?
В нашей стратегии обращения с отходами заложен европейский инструмент «расширенная ответственность производителя»: поставщик упаковки (например, бутылок) на рынке имеет возможность платить определенный налог, или создать независимый субъект, который будет собирать эту тару, утилизировать ее и отчитываться государству. Украинский бизнес положительно оценивает эту инициативу, потому что это дает возможность уменьшить расходы для производителя.
Скажу непопулярную вещь, но это правда. Было бы легко стать популистским министром экологии, и, например, провести через парламент закон о пластике. И полгода на том пиариться. Но мой путь – другой. Я имею амбицию навести порядок с отходами в Украине в принципе. Не с бытовым мусором отдельно (а его на самом деле меньше 10% в структуре всех отходов) или с пластиковыми пакетиками.
А с опасными отходами, с медицинскими, с хвостохранилищами, которые занимают тысячи гектаров, с промышленными отходами, с радиационными. Этот перечень огромен. Мы подготовили стратегию, которая дает ответы на все вопросы. Это длительный и очень длительный процесс, но Украина должна его уже начать.
Есть мнение, что внедрение раздельного сбора мусора автоматически повысит тарифы. Это правда?
Это очень упрощенное видение. Сортировка мусора – это часть общего поведения. В платежке за коммунальные услуги указано, что вы платите за сбор, вывоз и захоронение мусора. Вы не платите за переработку и сортировку.
Наша стратегия предусматривает: 1) уменьшить количество образований отходов (сейчас 95% отходов складируется на свалках), 2) повторное использование, 3) переработка. И именно на третьем этапе происходит сортировка. Эта услуга не дорогая, и конечно это повлияет на тариф. Но если вы дома начинаете уменьшать отходы – отдаете сами на вторичную переработку, то вследствие этого ваш мусор уменьшается, и, соответственно, снижается плата за него.
Значит, цена повысится, но люди будут иметь возможность избежать этого подорожания за счет домашней сортировки и сдачи вторсырья.
«Меня интересует, как развивать недропользование в мировых трендах»
Вы сказали, что занимались экологией, а ресурсы были второстепенным вопросом. Но говорят, что важнейшие решения в системе принимаются в Госгеонадрах. Вы соглашаетесь с этим?
Природные ресурсы не второстепенная, но первоочередная экология.
Тогда в «недрах» самые классные вопросы?
Я не воспринимаю такой подход. Меня интересует, не как присвоить какой-то участок – если вы об этом. Меня интересует, как развивать недропользование в мировых трендах. Первоочередным здесь является не увеличение добычи не возобновляемых ископаемых, а развитие новых возобновляемых источников, например, энергетики.
Более того, есть системная проблема с подходом к структуре власти. Министр не влияет на назначение руководителей центральных органов исполнительной власти, работу которых он должен направлять. Например, Минэкологии руководит работой четырех центральных органов исполнительной власти: Государственной службы геологии и недр, Государственной экологической инспекции, Госагентства водных ресурсов и Госагентства зоны отчуждения.
Ни назначений руководителей, ни их замов, ни их увольнений, ни выговоров министр экологии не в состоянии делать. Это очень ограничивает возможности влиять на работу этих органов власти.
Но министерство формирует государственную политику, в том числе и недропользования. Мы три года назад начали либерализовать рынок недр, открывать геологическую информацию, готовить прозрачные аукционы. И только сейчас, в последние несколько месяцев вышли на ряд постановлений Кабинета министров. Например, электронные аукционы по продаже лицензий на добычу нефти и газа. Это решение было принято рабочей группой, в которую, кстати, входил и Алексей Гончарук, он, сейчас, является заместителем руководителя офиса президента.
По опыту Украины, соглашения по распределению продукции сопровождались скандалами. Вы считаете нормальной ситуацию с участком «Дельфин»?
Межведомственную комиссию, которая проводила конкурс, возглавляет министр энергетики. От Минэкологии был заместитель министра, который отвечал за соблюдение природоохранного законодательства при рассмотрении конкурсных процедур. Хочу отметить, что украинское законодательство предусматривает, когда был бы определен победитель, он должен пройти отдельную процедуру оценки воздействия на окружающую среду, где уже будут исследоваться методики, технологии, которые он будет применять и прочее.
«Мы в авангарде мировых процессов по предотвращению изменения климата»
Вы считаете, в Украине правильно использовались киотские деньги?
Украина за квоты получила неплохие деньги. Можно было бы получить больше, но это тема для отдельного разговора. Все проекты по использованию киотских денег, которые мы, наконец-то, реализовали, согласовывались с Японией и Испанией. После реализации проекта проводится постаудит.
Насчет японских денег, то если помните, в 2012 году была фирма «Интертехэнерго», которую СМИ связывали с Иванющенко. Эта компания получила 634 млн. грн. (по курсу 8 грн./долл.) на утепление объектов социальной сферы. Когда я пришел в этот кабинет, ко мне пришли японцы и сказали, что они провели аудит: Украина не выполнила своих обязательств и должна вернуть деньги. Сам проект был интересен, потому что экономия на отоплении составила 20%.
Остался нереализованным проект по очистке шахтных вод. Оборудование было закуплено для шахт, которые расположены на неподконтрольных территориях. Был еще проект по обустройству солнечными батареями «Артека» в Крыму. Часть оборудования завезли на полуостров (что с ним сейчас, нам неизвестно), а часть передали Токмаке.
Вы не представляете, каких усилий стоило вернуть Японию и Испанию в переговоры, чтобы избежать возврата средств и киотские средства все-таки использовать. Мне говорил испанский чиновник, что он полностью изменил впечатление об Украине, потому что мы показали, что не все здесь коррупционеры, и умеем соблюдать сделки.
Киотский протокол в мировом масштабе уже закончился. Вместо него с 2016 года действует Парижское соглашение.
Что Украина может получить в рамках Парижского соглашения?
Мир пришел к выводу, что продажа киотских квот оказалась неэффективным инструментом в борьбе с изменением климата. Принцип «богатые страны платят, но все равно загрязняют» не работает, потому что планете безразлично, как человечество распределяет финансовые потоки.
Парижское соглашение предусматривает создание «книги правил», в которой уже прописаны инструменты, как снизить среднегодовую температуру на планете. Очень просто: снизим — выживем все, и богатые страны, и бедные. Не снизим – погибнем вместе. Это открывает совершенно новые взаимоотношения в мире, новую философию, ибо все мы равны перед этой угрозой.
Украина одна из первых в мире испытала этот тренд, и мы в авангарде мировых процессов по предотвращению изменения климата. У нас очень хорошая динамика по законодательной базе, а в финансовых аспектах сделки планируется завершить работу на нынешнем собрании в Чили.
Но уже сейчас мы имеем положительное сотрудничество с некоторыми странами в двустороннем формате, которое будет иметь финансовое продление и установление на промышленных объектах оборудования, что уменьшит выбросы в атмосферу. Парижское соглашение дает такую возможность. Украина может начать масштабную модернизацию в рамках Парижского соглашения, и это важно не упустить.
«Судьи, которые принимали решения по делу лосей, являются сами охотниками»
По вашему мнению, каких экоактивистов сейчас больше? Ведь были примеры с активистами-вымогателями, оплаченными митингами за разрешение охотиться на лосей…
Экоактивисты – это мощное сообщество, и со многими организациями мы имеем конструктивный диалог. В министерстве нет ни одной рабочей группы, куда мы бы не пригласили активистов. У нас есть много общих побед, и я благодарю всех и каждого за поддержку, за критику, за работу.
Относительно истории с вымогательством денег от и. о. госсекретаря Минприроды — это было откровенное преступление. Госсекретаря начали шантажировать и требовать от него крупную сумму денег, шантажируя какими-то якобы документами. Мы сразу пошли в милицию. Вымогатели в рамках своей грязной кампании привлекали ГО «Стоп коррупции»: их действия были синхронны. Шантажисты звонят и назначают встречу, а в это время под Минприроды происходит митинг, что здесь все коррупционеры. Вследствие этого шантажистов поймали на горячем, а общественная организация заявила, что они вне темы.
Но что интересно, задержанных лиц суд выпустил под домашний арест. Через очень короткое время они были вновь задержаны в подобном деле вымогательства средств, только уже от лица другого ведомства. Их снова задержали и снова отпустили. Правоохранительная система сделала классный видеоряд задержаний, и на этом интерес расследовать это дело исчез. А эти люди продолжают шантажировать.
Относительно лосей. Здесь тоже были стычки между охотниками и зоозащитниками, которые поддерживали Министерство экологии. Против нас работали «общественные активисты», которые обливали зеленкой и устраивали драки. Павла Вершибабу облили так, что он едва не потерял зрение. Я этих бандюков с экоактивистами не идентифицирую, это криминалитет.
Когда меня назначили министром, я пригласил на встречу общественные организации, пришло 118 представителей, с которыми я общался 3,5 часа. Со многими я общаюсь до сих пор, а часть активистов исчезла, увидев отсутствие перспективы для себя.
Кстати, Общество охотников является одной из крупнейших общественных организаций. Если проанализировать состав этого общества, там будет большой процент судей, преподавателей, чиновников, врачей. Когда я отстаивал позицию относительно внесения лося в Красную книгу, то эта серьезная лоббистская организация оказывала политическое давление не только на меня, но и на судей. И потом выяснилось, что мы в авангарде мировых процессов по предотвращению изменения климата…
«Никто вообще не думал, что в зоне можно развивать бизнес»
Во время последней поездки Зеленского на Житомирщину рассматривался вопрос незаконной добычи янтаря. Как, по вашему мнению, следует решать эту проблему?
Достаточно соблюдать законодательство по добыче полезных ископаемых. Нет разницы, добывают янтарь или песок, газ, нефть. Сейчас около 20 компаний имеют специальные разрешения на добычу янтаря в Украине. Проблема же заключается в нелегальной добыче. Правоохранители должны обеспечить соблюдение законодательства. И президент правильно сделал, что построил разговор на Житомирщине из претензий к правоохранителям.
Пять главных достижений на посту министра вы можете назвать?
Своим приоритетом в Минэкологии я ставил три вещи:
имплементацию европейского экологического законодательства;
борьбу с коррупцией;
упорядочение ситуации в Чернобыльской зоне.
Относительно первого пункта, то ЕС признал сферу экологии одной из четырех наиболее успешных в имплементации.
В борьбе с коррупцией, очевидно, у меня есть успехи, но думаю, что еще надо много работать в этом направлении в Министерстве экологии.
Чернобыльскую зону я принял с большими долгами, в том числе и организационными. Сейчас там все проекты реализуются должным образом. Ввели в эксплуатацию два завода по переработке твердых и жидких радиоактивных отходов, ввели в эксплуатацию конфайнмент и объект «Вектор», который предназначен для хранения радиоактивных отходов.
К успехам надо добавить еще климатическую политику, формирование политики управления отходами и реформу Государственной экологической инспекции.
В июле президент Зеленский посетил Чернобыльскую зону. Было акцентировано, что сериал HBO способствовал росту количества туристов, которое наблюдается сейчас. Вы с этим согласны?
Нет, потому что цифры свидетельствуют о другом. Количество посетителей в 2015 году составляло восемь тысяч. В 2016 году я начал вводить политику открытия Чернобыльской зоны. Вследствие этого в 2018 году количество посетителей выросло до 75 тыс. Фильм «Чернобыль», безусловно, добавил интереса. Думаю, что в 2019 году мы будем иметь более 100 тыс. туристов.
Мы начали развивать сопутствующие услуги. В 2015 году на территории Чернобыльской зоны не было даже туалетов. Люди вынуждены были ходить в радиоактивный лес! Позже это решили. Начали инвестировать деньги в заведения питания: начала работать столовая на ЧАЭС, которую открыли для посетителей станции, также частная фирма открыла кафе в арендованном помещении.
Представьте, государственное имущество в Чернобыльской зоне начали брать в аренду. Раньше никто вообще не думал, что в зоне можно развивать бизнес, а не держать ее на государственных дотациях. Только госпредприятие, которое обеспечивает посещение, в 2018 году заплатило в госбюджет несколько десятков миллионов гривен.
Я вижу перспективу Чернобыльской зоны:
в развитии биосферного заповедника в 30-километровой зоне;
в превращении территории в 10 км вокруг ЧАЭС в зону специального промышленного использования.
Соответствующий законопроект мы подготовили и передали в Раду. Я вышел с инициативой строительства там объектов возобновляемой энергетики. Французская Engie уже заявила о готовности построить огромную электростанцию. Речь идет об инвестиции в 1 млрд. долл.
На каком этапе сейчас переговоры с Engie?
На этапе раздумий. С прошлого года не было реальных шагов. Но надо развивать не только солнечную энергетику. Есть решение правительства по строительству первой ветряной электростанции в Чернобыльской зоне.
Сейчас есть предложения обустройства там большого дата-центра.
Планируется ли открытие новых интересных городов в Чернобыльской зоне для туристов?
Зона интересна не только посещением объектов атомной энергетики или мертвого города Припять. Это может быть знакомство с дикой природой в заповеднике. Уже посещают места проживания самоселов.
Но надо помнить о специфике территории. Представьте, мы получаем предложения организации в Чернобыльской зоне марафонов. И люди обижаются, когда мы отказываем.
Чем вы планируете заниматься после завершения каденции? Планируете ли создавать экологическую партию?
Я в политике с 1990 года – со времен Революции на граните, – и начинал свою политическую карьеру с самых низких позиций: помощник-референт руководителя Народного движения Украины, консультант в депутатской фракции, заведующий секретариатом… Дважды был народным депутатом, работал в правительстве тоже дважды – министром в Кабинете и министром экологии.
Я самостоятельно сделал карьеру по всем ступеням и считаю себя примером качественных социальных лифтов, о которых сегодня говорят. Когда человек был ди-джеем или фотографом, не хочу обижать художников, которые, воспользовавшись популярностью совсем других людей, перебрались на высшие ступени, это не является социальным лифтом – это «американские горки». Быстрый взлет, а человек наверху задержится ли и найдет себя?
Я вижу себя в политике и в дальнейшем. Понятно, что украинское общество сейчас хочет увидеть в руководстве страной новых людей. Мы должны принять этот запрос народа, который ожидает от новой власти новых подходов. Они хотели показать, что можно сделать качественные вещи без опыта, и это будет залогом успеха. Я буду рад и, честно, удивлен, если это сработает.
Но те политики, которые чувствуют ответственность перед страной, должны остаться в активной позиции и анализировать ситуацию. В случае запроса общества я готов предложить свой опыт.
Авторы: Николай Пидвезяный, Сергей Чепинский
Источник: Главком
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.