Чанг сумел написать книгу про экономику, которая будет понятна всем, а не только профессиональной аудитории.
Экономика, может быть простой наукой, доступной для всех, – доказывает автор. Пусть вас не пугают цифры, запутанные формулы и непонятная терминология – все это не главное. Экономика – это, прежде всего, о людях, а не о производстве или дефиците государственного бюджета. И разбираться в ней может каждый. Действительно ли одни бедные, потому что ленивые, а другие богатые, потому что упорно работают? В чем причина мирового кризиса 2008 года? Может ли страна достичь экономического успеха, перепрыгнув этап индустриализации?
Чанг отвечает на эти вопросы оживленным метафорическим языком.
Ха-Юн Чанг в своей книге отвечает на вопрос о том, какое экономическое поведение обезопасит от кризисов и финансовых потрясений. А это, бесспорно, актуально для каждого человека. «Экономика. Инструкция по использованию» – полезная книга-инструкция, путеводитель к успеху в наши непростые времена.
Ха-Юнг Чанг – известный корейский экономист, колумнист газеты Guardian, преподает экономику в Кембриджском университете. Специализируется на проблемах экономического развития, консультировал Всемирный банк и Европейский инвестиционный банк. Труды Чанга оказали сильное влияние на Рафаэля Корреу, 55-го президента Эквадора.
БизнесЦензор публикует отрывок из книги корейского экономиста Ха-Юн Чанга «Экономика. Инструкция по использованию».
От булавки до PIN-кода
О чем была первая книга по экономике? Думаете, о золоте, земле, банковском деле или международной торговле? А вот и нет – про булавку.
Этой металлической штуковиной большинство из вас даже не пользуется, если, конечно, кто-то не закалывает ею свои длинные волосы или не шьет одежду собственноручно.
Именно о производство шпильки говорится в начале труда, который считается (хотя и ошибочно) первой книгой по экономике «Исследование о природе и причинах богатства народов» Адама Смита (1723-1790).
С первых страниц Смит утверждает, что главным источником увеличения богатства является рост производительности путем более глубокого разделения труда, то есть разделения процессов производства на меньшие, более специализированные этапы. Смит считает, что разделение труда увеличивает производительность в трех направлениях. Во-первых, когда рабочие постоянно выполняют одно-два задания, они приобретают сноровку и работают быстрее («дело мастера боится»).
Во-вторых, благодаря специализации рабочие не тратят времени на переход, физический и мысленный, от одной задачи к другой (сокращение «затрат на переключение»). И, наконец, еще одно существенное преимущество: разделение труда на как можно меньшие доли позволяет автоматизировать все этапы, а, следовательно – выполнять работу со сверхчеловеческой скоростью (благодаря механизации).
Смит приводит такой пример: десять рабочих делят процесс изготовления булавки, и каждый выполняет одно-два задания. Таким способом они могут сделать 48 тыс. шпилек (4800 булавок каждый рабочий) в течение дня. Как утверждает Смит, эти самые работники изготовят более 20 булавок каждый, если заниматься всем процессом самостоятельно.
Смит назвал пример с булавкой «пустяковым», ведь в производстве других товаров разделение труда более сложное, но, очевидно, он жил в эпоху, когда десять человек изготавливали шпильку и это считалось большим достижением. По крайней мере, достаточно большим, чтобы ученый мог поставить его на видное место в своем заветном magnum opus из дисциплины, о которой в то время еще никто не слышал.
За два с половиной века, прошедшие с тех пор, благодаря механизации и использованию химических процессов технологии сделали огромный шаг вперед, в частности в производстве булавок. За два поколения после Смита объемы изготовленных шпилек в расчете на одного работника выросли почти вдвое. В 1832 году Чарльз Бэббидж, математик и автор идеи, которая стала основой для создания компьютера, вслед за Смитом исследовал работу булавочных фабрик. Он обнаружил, что один рабочий производит около 8 тыс. булавок ежедневно. Прошло еще полтора века, технологический прогресс шел дальше, и шпильки начали производиться еще в сто раз быстрее: покойный Клиффорд Преттен, кембриджский экономист, в 1980 году установил, что за день рабочий в то время производил до 800 тыс. шпилек.
Увеличение производительности производства товара – в нашем случае шпильки – это еще далеко не все. Сегодня мы производим множество товаров, о которых в эпоху Смита могли только мечтать (чего стоят хотя бы летательные аппараты). А есть еще немало вещей, которые современникам Смита даже и не снились: микрочипы, компьютеры, оптоволоконные кабеля и много других технологий, без которых сейчас мы не представляем своей жизни.
Меняется все: как изменились действующие лица и институты при капитализме
Со времен Адама Смита изменились не только технологии производства, но еще и способы создания товаров. Субъекты экономической деятельности (участники экономических отношений) и экономические институты (правила организации производства и других видов экономической деятельности) также пережили коренные изменения.
При жизни Смита хозяйство Великобритании, которое он называл «коммерческим обществом», в самых общих чертах было похоже на экономику большинства современных стран. Иначе его работа вообще не имела бы значения. В отличие от других экономик того периода, в Великобритании уже тогда существовал капитализм (другими капиталистическими странами в то время были Нидерланды, Бельгия и некоторые регионы Италии).
Итак, что такое капиталистическое хозяйство или капитализм? Это такое хозяйство, при котором продукты производят для получения прибыли, а не для собственного потребления (как в натуральном хозяйстве, когда продукция производится для себя) или из политических обязательств (как в феодальном обществе или в социалистическом хозяйстве, когда политическая верхушка, соответственно аристократы и орган центрального планирования, определяют, что именно надо производить).
Прибыль – это разница между заработанным от продажи товара на рынке (что называется торговой выручкой или просто выручкой) и расходами на все использованные ресурсы. В случае с булавочной фабрикой ее прибыль является разницей между выручкой от продажи булавок и расходами фабрики на их производство – на стальную проволоку, зарплату работникам, аренду фабрики и др.
Капитализмом управляют капиталисты – те, кто владеет капитальным имуществом. Его еще называют средствами производства – долговременными ресурсами, которые вкладываются в процесс производства (примером может служить оборудование, но не сырье). В быту мы также называем капиталом деньги, вложенные в коммерческое дело.
Капиталисты владеют средствами производства или непосредственно, или, что сейчас встречается чаще, опосредованно, через акции (акционерный капитал) компании – пропорциональные права на общую стоимость компании, через которые реализуется право собственности. Капиталисты нанимают людей на коммерческих условиях, чтобы те управляли средствами производства. Эти люди называются наемными рабочими, или работниками. Капиталисты получают прибыль, производя продукцию и продавая ее покупателям на рынке – там, где происходят купля и продажа товаров.
Смит считал, что благодаря конкуренции между продавцами на рынке производители, которые стремятся получить большую прибыль, производят товары с наименьшими затратами, и от этого все выигрывают.
Однако на таких общих моментах сходство между капитализмом времен Смита и нашего времени завершается. Существует огромная разница между этими двумя эпохами в том, как воплощаются в жизнь основные черты капитализма – частная собственность на средства производства, желание получить прибыль, наемный труд и рыночный обмен.
Изменились капиталисты
Во времена Адама Смита большинство фабрик (и ферм) находились в собственности и управлении отдельных капиталистов или обществ с несколькими участниками, которые хорошо знали друг друга. Капиталисты того времени принимали непосредственное участие в производстве: они часто ходили по производственным помещениям, давали приказы рабочим, ругали их и могли даже побить.
Сейчас же большинство производств находятся в собственности и управлении «нефизических» лиц, то есть корпораций. «Лицами» их можно назвать лишь в юридическом смысле. Они, в свою очередь, принадлежат многим физическим лицам, которые покупают акции и совместно ими владеют. Впрочем, если вы акционер, это не делает вас капиталистом в классическом понимании. Если вы обладаете тремя сотнями из 3 млн. акций компании Volkswagen, это не дает вам право прийти на завод, скажем, в немецком Вольфсбурге и командовать «своими» рабочими на «своем» заводе хотя бы одну миллионную минуту их рабочего времени, на крупных предприятиях владение и контроль за деятельностью – это функции, которые почти никогда не пересекаются.
Современные владельцы большинства крупных корпораций имеют ограниченную ответственность. В обществе с ограниченной ответственностью (ООО) или открытом акционерном обществе (ОАО), если с компанией что-то случается, акционеры теряют только вложенные в свои доли деньги – не более.
При жизни Смита большинство владельцев компаний имели неограниченную ответственность: когда что-то шло не так, они вынуждены были продавать свое имущество, чтобы отдать долги, иначе попадали в долговую тюрьму. Смит выступал против принципа ограниченной ответственности. Он считал, что участники обществ с ограниченной ответственностью не владеют обществом, а значит, будут играть с «чужими деньгами» (это его фраза, которая стала названием известной пьесы, по которой в 1991 году сняли фильм с Дэнни Де Вито) и вести дела опрометчиво, ибо не будут рисковать всеми своими сбережениями.
Современные компании независимо от формы собственности по своей структуре значительно отличаются от компаний времен Смита. В его эпоху компании были обычно небольшими, имели одну производственную площадку и простую структуру управления: несколько мастеров, обычных рабочих и иногда «надзирателей» (так тогда называли наемных управленцев).
Сегодня же во всем мире существует много огромных компаний, в которых работают десятки тысяч или даже миллионы людей. Корпорация Walmart насчитывает 2,1 млн. рабочих, а Mcdonald’s (включая франшизы) – около 1,8 миллиона. У этих корпораций сложная структура, в которую могут входить управления, центры получения прибыли, полуавтономные подразделения и еще многое другое; в них работают люди с запутанными должностными инструкциями и тарифными разрядами. Над всем стоит сложная, бюрократизированная управленческая структура.
Изменились рабочие
При жизни Смита большинство населения не работало на капиталистов по найму. В частности, люди занимались сельским хозяйством – даже в Западной Европе, где в то время капитализм был развит больше всего. Немного людей нанималось на работу в сельском хозяйстве, но большинство понемногу занималось собственным натуральным хозяйством или становились арендаторами (арендовали землю и платили за это долю своего дохода) у землевладельцев-аристократов.
В те времена люди, которые работали на капиталистов, не были наемными рабочими, ведь господствовало рабство. Рабы ничем не отличались от тракторов или тяглового скота: они были средствами производства в собственности капиталистов. Особенно это касалось плантаторов на юге США, в странах Карибского бассейна, в Бразилии и др. Лишь через два поколения после появления «Богатства народов» в Великобритании отменили рабство (в 1833 году). А почти через столетие после появления книги и после завершения кровавой гражданской войны рабство отменили в США (в 1862 году). Бразилия отказалась от рабства лишь в 1888 году.
Хотя большинство людей, которые работали на капиталистов, не были наемными рабочими, среди наемных были те, кому сегодня не разрешили бы работать. Это дети. Тогда мало кого волновало, что дети работают. В 1724 году Дэниэль Дефо, автор «Робинзона Крузо», восторженно писал в своей книге «Путешествие по Великобритании», что в Норидже, тогдашнем центре производства хлопчатобумажных изделий, «каждый ребенок с четырех-пяти лет может сам себе зарабатывать на хлеб», благодаря запрету импортировать коленкор, хлопчатобумажную ткань из Индии, которая в то время высоко ценилась. Впоследствии детский труд ограничили, а потом и вообще запретили, но произошло это через много поколений после Смита, который умер в 1790.
Сегодня в Великобритании и других богатых странах ничего не напоминает о прошлом. Детям запрещено работать, за исключением ограниченного количества часов на определенных работах, например, разноске газет. Рабство запрещено законом. Из взрослых рабочих около 10% являются самозанятыми (работают на себя), 15-25% являются государственными служащими, а другие работают по найму у капиталистов.
Изменились рынки
Во времена Смита рынки были преимущественно локальными или, в лучшем случае, национальными, хотя это не касалось ключевых товаров, которыми торговали на международном уровне (сахаром, рабами, пряностями и т.п.), и некоторых изделий вроде шелковой, хлопчатобумажной и шерстяной одежды. Товары на эти рынки поставлялись множеством небольших фирм. Вследствие этого возникала, по словам современных экономистов, совершенная конкуренция, при которой ни один продавец не мог влиять на цену.
Современники Смита даже представить себе не могли, что компании будут привлекать вдвое больше рабочих, чем тогдашнее население Лондона (0,8 млн. человек в 1800 году), а количество регионов, в которых они будут работать, в шесть раз превысит число колоний Великобритании (около 20) – скажем, Mcdonald’s работает более чем в 120-ти странах мира.
Сегодня на большинстве рынков господствуют крупные компании, которые часто манипулируют этими рынками. Компания может быть единственным продавцом (монополия) или, как это чаще случается, одним из немногих (олигополия), и не только на уровне страны, но и в целом мире. Например, компании Boeing и Airbus поставляют на мировой рынок почти 90% гражданских самолетов. Бывает так, что компания – единственный покупатель (монопсония), или один из немногих (олигопсония).
В отличие от маленьких компаний эпохи Адама Смита, монополисты и олигополисты могут влиять на результаты работы рынка. Такую способность экономисты называют рыночной властью. Фирма-монополист может намеренно ограничивать объемы производства своей продукции, чтобы увеличивать цены и таким образом достигать увеличения прибыли (узкоспециализированные вопросы я объясню в главе 11, поэтому пока на них не обращайте внимания). Фирмы-олигополисты не могут манипулировать рынком так же мощно, но ради увеличения своей прибыли могут договориться. В таком случае они не будут сбивать цены и образуют картель. Как следствие, в большинстве стран сейчас действует законодательство о конкуренции (его еще иногда называют антимонопольным законодательством).
Его цель – бороться с антиконкурентной практикой путем разделения монополистов (так, например, правительство США в 1984 году поделило телефонную компанию AT&T) и запрещало сговор олигополистов.
Монопсонии и олигопсонии еще несколько десятков лет назад считались теоретически интересными, но на практике невозможными. Сегодня же некоторые из них влияют на хозяйство еще заметнее, чем монополии и олигополии. Как почти единственные покупатели определенных товаров, компании демонстрируют свою власть, иногда даже на международном уровне. Компании Walmart, Amazon, Tesco и Carrefour имеют важное, а иногда и решающее влияние на то, что и в каких местах производится, кто сколько прибыли получает и что покупают потребители.
Изменились деньги (финансовая система)
Сейчас для нас вполне естественно, что в каждой стране есть собственный банк, который выпускает ее банкноты (и монеты) – центральный банк, как, скажем, Федеральная резервная система США и Банк Японии. В Европе во времена Адама Смита большинство банков (и даже некоторые очень состоятельные коммерсанты) выпускали собственные банкноты.
Эти банкноты (или банковские билеты, как их называют в Соединенных Штатах) отличались от современных купюр. Каждую банкноту выпускали на имя конкретного человека, она имела отдельно определенную стоимость и подписывалась лицом, которое ее выдавало. Лишь в 1759 году Банк Англии начал выпуск банкнот с фиксированным номиналом (тогда это была банкнота в 10 фунтов стерлингов, банкнота в 5 фунтов появилась через три года после смерти Адама Смита).
Через два поколения после Смита, в 1853 году, начался выпуск (эмиссия) полностью печатных банкнот, которые не содержали имени их получателя или подписи кассиров. Впрочем, даже банкноты с фиксированным номиналом отличались от современных купюр, поскольку их стоимость напрямую зависела от драгоценных металлов (золота, серебра и т.д.), которыми владел банк-эмитент. Такую систему называют золотым (серебряным и др.) стандартом.
Золотой (серебряный) стандарт – это денежная система, при которой бумажные деньги, эмитируемые центральным банком, подлежат свободному обмену на золото (или серебро) определенного веса. Это не означает, что центральный банк должен держать в резерве золотой запас, который равнялся бы стоимости эмитированной валюты; однако обратимость бумажных денег в золото создала необходимость иметь очень большой золотой резерв.
Например, Федеральная резервная система имела запасы золота в размере 40% стоимости эмитированной валюты. Как следствие, центральному банку было сложно эмитировать бумажные деньги по своему усмотрению. Впервые золотой стандарт разработал в Великобритании в 1717 году Исаак Ньютон (да, это именно тот ученый, о котором вы подумали. В придачу, он еще был алхимиком и играл на фондовом рынке), который тогда возглавлял Королевский монетный двор, а в 1870 году его примеру последовали другие европейские страны.
Эта система сыграла очень важную роль в развитии капитализма в течение следующих двух поколений, но об этом мы поговорим в главе 3.
Использование банкнот – это одно, а хранение и одалживание их в банках, то есть банковские операции, – несколько другое.
Во времена Смита банковское дело было еще более отсталым, чем другие сферы хозяйства: банковскими услугами могло пользоваться очень незначительное число лиц. Три четверти французов не имели доступа к банкам до 1860-х годов – в течение почти века после выхода «Богатства народов». Даже в Великобритании, которая в этом смысле оставила Францию далеко позади, в банковском деле очень ощутимо не хватало целостности, а процентные ставки разнились от региона к региону и даже еще в ХХ веке.
Фондовые рынки, где происходит купля и продажа акций (акционерного капитала) компаний, существовали уже примерно в течение нескольких веков до Смита. Однако, поскольку мало компаний выпускали акции (выше уже говорилось о том, что компаний с ограниченной ответственностью было немного), фондовый рынок был, так сказать, лишь вступлением в развертывании драмы капитализма.
Многие даже считали, что фондовые рынки почти ничем не отличаются от игорных заведений (а некоторые и до сих пор придерживается такого мнения). Фондовые рынки почти никак не регулировались, а за нарушение правил вряд ли можно было поплатиться; биржевые маклеры не имели обязательств относительно раскрытия сведений о компании, чьи акции они продавали.
Другие финансовые рынки были еще более примитивными. Рынок государственных облигаций – долговых бумаг со свободным оборотом, эмитированных государством, которое одалживает деньги (именно этот рынок оказался в центре еврокризиса, который охватил мир в 2009 году), существовал только в некоторых странах, в частности, в Великобритании, Франции и Нидерландах. Рынок корпоративных облигаций (долговых бумаг, эмитированных компаниями) даже в Великобритании находился в зачаточном состоянии.
Сегодня мы имеем высокоразвитую – а кто-то скажет, что уж слишком развитую – сферу финансовых услуг. В нее входят не только банковский сектор, фондовый рынок и рынки облигаций, но и рынки финансовых деривативов (фьючерсов, опционов, свопов) и уймы сложных финансовых продуктов на каждую букву алфавита: MBS (ценных бумаг, обеспеченных ипотеками), CDO (облигаций, обеспеченных долговыми обязательствами) и CDS (кредитных дефолтных свопов). Не волнуйтесь, в главе 8 я объясню, что все это означает.
В конце концов, система держится на центральном банке, который выступает кредитором последней инстанции и без ограничений одалживает деньги во время финансовых кризисов, когда никто другой занимать не хочет. Так как при жизни Смита центрального банка не было, поэтому преодолевать финансовую панику было очень сложно.
В наше время участники финансового рынка придерживаются многих правил: какую долю от собственного капитала можно давать в долг, какие сведения о себе должны раскрывать компании, когда продают свои акции, какими активами имеют право владеть те или другие финансовые учреждения (например, пенсионным фондам не разрешается владеть рисковыми активами). Несмотря на все правила, разнообразие и сложность финансовых рынков мешают легко их регулировать, что нам продемонстрировал всемирный финансовый кризис 2008 года.
Автор: Ха-Юн Чанг
Источник: БизнесЦензор
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.