Как известно, энергоэффективность решает несколько вопросов. Для страны она экономит ресурсы, население сокращает коммунальные платежи, а для энергетических компаний снижает расходы на топливо. Есть польза и для экологии, ведь происходит ограничение выбросов газов в атмосферу. Именно это направление вице-премьер, министр регионального развития, строительства и ЖКХ Геннадий Зубко считает для себя одним из приоритетов.
«САМАЯ ДЕШЕВАЯ ЭНЕРГИЯ – ТА, КОТОРУЮ МЫ НЕ ТРАТИМ И НЕ ПОТРЕБЛЯЕМ. ЭТО — НАША «ДОРОЖНАЯ КАРТА» НА 10 ЛЕТ»
— В четверг Верховная Рада приняла закон о Фонде энергоэффективности. Знаю, что для вас путь к этому событию был непростым…
— Реформы вообще не имеют простых путей. Чтобы создавать условия конкуренции и за их счет уменьшать стоимость энергоносителей, должны предложить людям инструмент снижения энергопотребления. Фонд – это организация, которая работает во многих странах, в частности европейских. Например, Польша, Литва, Латвия в свое время успешно внедряли именно такие инструменты.
Вместе с европейскими партнерами мы разработали концепцию создания учреждения, которое обеспечит людям, прежде всего, техническую поддержку. Им нужно объяснить, как двигаться дальше, какие энергоэффективные мероприятия лучше всего внедрять.
Еще одна важная составляющая Фонд – финансовый инструмент. Речь идет о частичной компенсации затрат. Чем мощнее мероприятия по уменьшению потребления, тем значительнее будет поддержка от Фонда. Причем это будут как государственные средства, так и иностранные. У нас раньше, к сожалению, не было возможности привлекать средства международных партнеров. Потому что они не понимали, каким образом можно их эффективно использовать через инструменты государственного бюджета. Из-за этого они предложили модель Фонда ЭЭ. За год мы отработали с партнерами совместную позицию.
Вообще создание Фонда решает несколько задач. Первое, это прозрачность всех процессов и механизмов. Второе, независимость от государства тех, кто хочет воспользоваться этими услугами. Третье, работа банков с клиентами, и все остальные этапы проходят без точки соприкосновения чиновника и клиентов.
Сегодня вопрос энергетической независимости Украины заключается, в первую очередь, в уменьшении расходов не только в промышленности, но и в жилом секторе. Ведь мы сейчас тратим втрое больше, чем восточноевропейские страны…
— Почему так?
— На протяжении 25 лет независимости, а до того, еще в советский период, подход к энергопотреблению был простым: имеем много дешевого газа, так, зачем тратиться на строительные материалы или утепление? Дешевый газ имеется в политической ловушке! Но сейчас ситуация изменилась – теперь имеем рыночные цены. Страны Евросоюза уже давно определились, что энергоэффективность стимулирует развитие экономики и снижает потребление энергоресурсов. Она непосредственно влияет на окружающую среду, на эффективность использования природных ресурсов, которые являются достаточно дорогими.
Важно, что Украина является участником Парижской конвенции. Поэтому есть ограничения выбросов. Это тот вопрос, который энергоэффективность также должна решать.
Фонд – основной инструмент того, чтобы помочь украинским семьям уменьшить расходы. Стоит один раз потратиться на модернизацию и реновацию. И это станет ощутимым улучшением качества жизни. А к тому же, будет иметь мультипликативное влияние на экономику. К примеру, Польша в 2007-2008 годах, когда мир столкнулся с финансовым кризисом, привлекла инвестиции за счет уменьшения энергопотребления. Она поддержала малый и средний бизнес, который занимался этим вопросом, и это создало новые рабочие места, новые бюджетные отчисления, и, в общем – экономическое развитие страны. Сегодня и Украина, через 25 лет независимости «дозрела» до этого.
Но нам нужно проголосовать во втором чтении пакет законов, который решает вопросы коммерческого учета, энергоэффективности зданий и взаимоотношений между потребителем и поставщиком услуг. На следующей неделе будем вносить их в сессионный зал. Важная задача – создание института ответственного собственника. Уже принят закон №417 » Об особенностях осуществления права собственности в многоквартирном доме «. Но должны еще ввести услугу управления. Тогда будут функционировать не только ОСМД, но и владельцы здания смогут объединиться для внедрения энергоэффективных мероприятий.
— Поддержку в парламенте имеете?
— В прошлый четверг, 8 июня, получили результат кропотливой работы с депутатами — закон о создании Фонда. Учитывая то, что происходило ранее, он консолидировал народных депутатов – 278 голосов «за». Это практически все, кто в то время был в сессионном зале (лишь трое воздержались). Это дает нам уверенность в том, что мы, как государство, определяем приоритетом энергетическую независимость через внедрение энергоэффективности. Концепция такая: самая дешевая энергия – та, которую мы не тратим и не потребляем. Это является нашей «дорожной картой» на ближайшие 10 лет работы в промышленности и в жилом секторе.
— Сколько средств на Фонд мы получим от международных партнеров?
— Мы сейчас говорим о прямом финансовом вкладе 100 млн. евро от Евросоюза. Еще 20 млн. евро могут поступить от правительства Германии. Для нас очень важна не только финансовая составляющая, но и привлечение инновационных технических возможностей. К примеру, в Германии ежегодно потребляют 50 кВт на один квадратный метр жилья. В Украине – от 185 до 230. Цифры несоизмеримы. Так происходит не потому, что немцы мало потребляют…
— Почему же?! Они экономят?
— Да, с одной стороны, они экономят и платят только за потребленную энергию. Но с другой – они имеют инновационные технологии. Мы стремимся привлечь лучшие технические решения. Имеем договоренность с партнерами – ЕС и Международной финансовой корпорацией (IFC), которые будут помогать нам в открытии офисов, которые будут финансироваться за счет Евросоюза. Они будут работать с аудиторами и сервисными компаниями безвозмездно.
С точки зрения финансового ресурса, Украина, как государство, должна определиться. В бюджете уже заложено 800 млн. на «теплые кредиты» и 52 млрд. гривен на субсидии. Должны сделать вывод, чтобы в дальнейшем тратиться на субсидии (по нашим оценкам, если инвестировать в энергоэффективность, то сумма средств, которые государство будет направлять на субсидии, возрастет до 75 миллиардов) или вкладывать деньги в энергоэффективность. В рамках «часа вопросов к правительству» в парламенте я предложил, чтобы сэкономленные средства из субсидий направить как реинвестиции в энергоэффективность. Это поможет государству в будущем стать энергонезависимыми.
— Субсидии, действительно, не являются панацеей…
— Я вообще считаю, что субсидия – временная мера. Она должна помогать только тем, кто действительно в этом нуждается. В дальнейшем нужно осуществлять верификацию потребителей. Уже ведем совместную работу в этом направлении с Минфином и Минсоцполитики.
Люди, которые платят полную сумму, рассчитываются и за себя, и за тех, кто нуждается в помощи. Поэтому нужно говорить о монетизации субсидий. Как только произойдет хотя бы первый шаг к этому, и средства будут поступать на предприятия, мы уберем их зависимость от «Нафтогаза», который имеет 30 млрд. гривен прибыли. Это даст возможность осуществить реинвестиции из полученных остатков субсидий. Люди смогут ими погашать привлеченные кредиты на энергетическую модернизацию. Будут иметь в результате ее существенную экономию. И смогут за ее счет оплатить расходы заэнергоэффективность.
— Не боитесь получить сопротивление во время проведения монетизации?
— Эти средства и так тратятся государством. Но пока этот процесс не зависит от владельца. Речь идет о виртуальных деньгах, которые приходят на счет, а человек не понимает, кто за него заплатил, и почему так происходит. После внедрения закона «О коммерческом учете» они будут знать, что потребляют определенное количество энергии и могут сэкономить за счет уменьшения потребления или внедрения энергоэффективных мероприятий. Потребитель будет иметь дополнительные возможности. Я еще не видел людей, которые не поддерживают такие меры. Поэтому, надеюсь, эта идея будет иметь восприятие в обществе.
Сейчас все что происходит, не зависит от человека. Он просто пишет заявление-декларацию, получает счет, смотрит, что государство гасит за него какие-то долги. А от человека практически ничего не зависит! Поэтому нужно внедрять монетизацию. Те, кто нуждаются в помощи, получат еще и другое качество проживания. Когда человек чувствует, что тарифы высокие, а в помещении все равно холодно, он не готов платить ни малую, ни большую цену.
Поэтому мы добиваемся справедливого учета и качественных услуг. А дальше говорим, как уменьшить стоимость. Еще со времен СССР людей лишили прав и ответственности. Им сказали: «Вы берите, а за все остальное позаботится государство». И мы до сих пор наблюдаем это инерционное мышление. Согласно опросам, которые проводило посольство Канады вместе с нашими агентствами, 60 процентов украинцев считают, что создание рабочих мест – обязанность государства. И что оно должно беспокоиться о человеке, а не формировать условия, которые позволят гражданам принимать собственные решения.
С другой стороны, мы понимаем, что основные социальные сервисы (образование, здравоохранение, и т. п.) – это действительно ответственность государства. Здесь нужны реформы и движение вперед. Но, где человек способен достигать цели самостоятельно, ему нужно предоставлять соответствующие полномочия и ответственность. Именно это демонстрирует реформа децентрализации. Там, где община берет на себя ответственность, получает дополнительный ресурс, сразу растут местные бюджеты, начинается нормальный учет земли и активов общества.
Если ранее орган местного самоуправления был заинтересован, лишь в предоставлении земельного участка, например, под АЗС, зато сейчас смотрят: торгуют ли там нефтепродуктами, сколько дают акцизного налога. Порой лучше бесплатно предоставить участок, но ежемесячно иметь существенные средства в бюджет.
«НА ДОНБАССЕ ВСЕ РАВНО ПРОИСХОДИТ ДЕЦЕНТРАЛИЗАЦИЯ»
— У нас есть проблемный регион – Донбасс. А там как проводится децентрализация?
— Это промышленный регион, поэтому сейчас трудно подсчитать все потери. Прежде всего, человеческого ресурса. Потеряно значительное количество специалистов. Инфраструктуру можно достаточно быстро воспроизвести. А взамен на восстановление человеческого потенциала нужны десятки лет.
Недавно я посетил Мариуполь и Широкине во время визита Комиссара ЕС Иоганнеса Гана на Восток Украины. Он впервые был на передовой. Собственными глазами увидел: Украина делает все, чтобы обеспечить мир и спокойствие на этой территории. Он убедился, что часть Донбасса, которая избежала боевых действий, развивается. Когда мы летели на вертолете из Днепра в Мариуполь, увидели засеянные земли. В самом городе пообщались с людьми. Они настроены патриотично, но все ждут одного: мира и покоя.
Мы способны восстановить этот регион. Вопрос только в средствах. И децентрализация будет способствовать этим процессам. Уже созданы объединенные территориальные общины в Луганской и Донецкой областях. Там происходит рост местных бюджетов. Средства, которые ранее направлялись на временно неподконтрольные территории, сейчас остаются здесь на развитие инфраструктуры.
Только по Донецкой области мы имеем более 2,5 млрд. гривен, которые будут вовлечены в развитие. Мариуполь получит 800 миллионов на различные проекты. Это и привлечение средств от международных партнеров. На Донбассе реализуется Чрезвычайная кредитная программа от Европейского инвестиционного банка. В первую очередь, это социальное жилье для вынужденно переселенных лиц.
Первый транш был 15 миллионов евро. Для следующего сейчас прорабатываем объекты. Около 20 из 200 – это будет социальное жилье для вынужденно переселенных лиц. Это – еще ориентировочно 60 млн. евро от европейских структур.
Кроме того, из Фонда регионального развития направим на социальную инфраструктуру только в этом году 238,5 миллионов гривен в Луганскую область и около 279,1 миллионов – в Донецкую область. Восстановление постепенно происходит. Но, конечно, чувствуем постоянную угрозу не только для военных, но и для мирных жителей, которые там проживают — в Авдеевке, Марьинке и Сартани. Она для нас – крайне важная, ибо – железнодорожный узел выходит из Мариуполя.
На Донбассе все равно происходит реформа децентрализации. Единственное – здесь мы находимся в чрезвычайном положении. Однако люди, которые являются заложниками на неподконтрольных территориях, все равно увидят позитивные изменения, что происходят в Украине.
— Проблемы со строительством есть не только на Донбассе. Там ситуация понятна – война. Но, например, в Киеве возникают свои «битвы» за незаконные застройки, как было недавно возле Утиного Озера на пересечении улиц Григоренко и Здолбуновской или на Святошино. Понятно, что это ответственность местной власти. Но вы, как профильный министр, как-то влияете на этот процесс?
— Я бы хотел, чтобы мы отошли от советской нормы, что министерство – и распорядитель средств, и носитель полномочий, и объект формирования государственной политики. Должны перейти к тому, что министерство – это орган, который формирует политику. Оно определяет рамки, в которых все другие должны работать.
В то же время на местном уровне должны выполнять те или иные программы. Вопрос децентрализации меняет систему управления в государстве. В советское время она была централизованной. В Киеве принимали решения, которые доводили до местных органов. 25 последних лет в Украине ничего не менялось. Были даже времена, когда бюджетную централизацию усилили, и практически все средства поступали из столицы за решениями того или иного министерства. Сейчас мы меняем систему на европейскую: где возникает проблема, там она и должна быть решена. Для этого на местах есть и полномочия и ресурсы.
Если говорить о направлении строительства, то еще два года назад принято решение передать полномочия строительного контроля на места. Киев, 19 областных центров и 51 населенный пункт взяли на себя соответствующие полномочия и перестали прикрываться тем, что все решено в центре. Средства бюджетов развития городов составляют от 400 миллионов гривен минимум до 6 миллиардов (и это то, что не касается Киева, потому что здесь бюджет больше).
Местная власть должна готовить генеральный план территорий и показать обществу, где планируется детский сад, больница или коммерческая застройка, и согласовать его с местными депутатами, и потом внедрять. А то, что касается незаконного строительства, то, к примеру, в Киеве есть соответствующие полномочия архитектурно-строительного контроля, чтобы пресекать беззаконие. Местным властям нужно получать не только финансовый ресурс, но и брать ответственность перед жителями. Вопрос незаконных застроек должен решаться на уровне местных депутатов и городской главы. Где бы ни происходили события – в Киеве, Харькове, Виннице. Просто нужно местным властям начать ответственно работать.
— Но если, допустим, местная власть «закрывает глаза» на незаконную застройку, а там происходит противостояние, тогда вы будете вмешиваться?
— Вспомним вопрос судебной реформы. Субъектом права в Украине является человек. Он имеет возможность обратиться в местную власть, Нацполицию или суд. Вопрос должен быть решен в контексте этих органов. Если министерство только и будет делать то, чторешать конфликты на местном уровне, одного Зубка или кого-то другого не хватит на все. Поэтому мы и движемся по пути децентрализации.
— Судебная реформа не завершена. Нет гарантии, что в случае обращения суд примет справедливое решение.
— На это нужно время. Движение вперед есть. Мы должны двигаться к цивилизованным нормам. Когда проходила Революция Достоинства, все критиковали практику «телефонного права» в частности относительно принятия судебных решений. Сегодня должны перейти к европейским отношениям, когда каждый гражданин в суде может отстоять свое право. Речь идет и о застройщике (потому что есть и провокационные ситуации), и про местных жителей, права которых нарушены.
Наличие таких конфликтов означает, что существует потребность урегулировать взаимоотношения в этой сфере. Раньше немало решений местной власти не принималось публично. Взамен мы требуем публичности и подотчетности. На это нужно время…
— Сколько? Год? Десять?
— Реформа децентрализации продолжается уже три года. Но все почувствовали, что местные общины получили собственные средства. Даже в Киеве мы это увидели на состоянии дорог, детских садов, инфраструктурных объектов. Нужно смотреть, какими темпами мы проходим эту реформу. Например, Швеция на это потратила 20 лет. Польша – более 12. Я считаю, что мы за три года сделали огромный шаг вперед. Должны двигаться дальше.
«ВЗРЫВ НА ВОЕННЫХ СКЛАДАХ В БАЛАКЛЕЕ – ЭТО ОДНОЗНАЧНО ДИВЕРСИЯ»
— Вы возглавляли комиссию, которая занималась расследованием причин взрывов на шахте в Львовской области. Тогда вы говорили, что причины – в нарушениях в системах вентиляции и безопасности. Как нам в будущем избегать таких ситуаций?
— Состояние угольной отрасли является плачевным. Была предложена концепция реорганизации, но большинство шахт являются убыточными. Они влекут за собой те, которые являются прибыльными, поскольку все финансово комбинированные. Это влияет на их финансовое положение и, самое главное, на обеспечение условий и безопасности труда. Шахта «Степная» показала весь спектр злоупотреблений, неэффективности и нарушений, которые могут возникать от отсутствия средств личной безопасности, неправильных расчетов в вентиляции шахт, пороках в инструктаже, отсутствии разрешительных документов. Нужно проверять все остальные шахты Украины. Наша Правительственная комиссия предоставила выводы. Акты подписаны и направлены в Генпрокуратуру и Нацполицию.
— Значит, во всех шахтах Украины пройдут проверки?
— Не только. Люди, которые не выполнили служебные обязанности, понесут ответственность. Ведь во время взрыва на упомянутой шахте отсутствовало разрешение на работы, которые составляют угрозу жизни.
Выяснено, что существует определенная проблема с количеством лабораторий, которые могут проверять системы. Есть вопрос финансовой незащищенности. Потому объединение шахт фактически в одну группу не дает возможности направлять средства на усиление систем безопасности.
Я отработал в этой комиссии, прежде всего, как менеджер. Мы просмотрели все аспекты, привлекли лучших специалистов. Среди них, к примеру, Герой Украины Борис Грядущий, которому 84 года. Мы попытались во время расследования трагедии показать весь круг проблем. Сейчас другая комиссия по нашим выводам будет проверять другие шахты. Должны определиться: то, что является прибыльным – нужно развивать, а убыточное – приватизировать или реструктуризировать, чтобы не терять средства. Кроме того, люди, которые там работают, должны быть защищенными – не ждать по 4-5 месяцев зарплаты. Возможно, и за счет работы этой комиссии мы увидим изменения в угольной отрасли.
— Также вы от правительства курировали вопросы ликвидации последствий взрыва на военных складах в Балаклее. Что там увидели?
— Если посмотреть на Лозовую, Новобогдановку, Сватово и Балаклею, то это – цепь событий, которые имеют целью уничтожение обороноспособности Украины.
— Это диверсия?
— По моему мнению, однозначно. Это – основная база, которая находится неподалеку от линии столкновения, и имеет большое количество боеприпасов. Отдельно выводы сделают СБУ, МВД, Генпрокуратура. Но я видел, как развиваются события. Мне тогда позвонили в 4:10 утра. Первый хлопок в Балаклее состоялся в 02:58 ночи, а в 03:05 начались разрывы снарядов. В 4.15 начали эвакуировать людей. Только за счет таких быстрых действий нам удалось избежать многочисленных жертв. Мы практически все видели своими глазами – в тот же день вместе с премьером были на месте происшествия. Все очень быстро произошло. Однако это – не первая попытка. В 2014-м поджигали поля вокруг базы. В следующем году – попытка сброса с беспилотника фосфорного поджигателя.
Разминирование продолжалось два месяца. Сейчас продолжаются работы непосредственно на территории базы. Минобороны отдельно сообщит, какова ее дальнейшая судьба. Потому что много людей, которые живут в Балаклее, там работали. Восстановление социальной инфраструктуры удалось провести фактически за первые две недели. Это – детские сады, школы, больницы.
Правительство выделило из резервного фонда госбюджета сначала 100 миллионов гривен. Затем дополнительно – еще 45 миллионов. Органы местного самоуправления также давали средства – и из Харьковского областного бюджета, и из Балаклейского районного и городского бюджетов. В ремонтно-восстановительных работах задействовано 21 строительная компания. На сегодня открыт вопрос покупки жилья, который был полностью разрушен. 27 квартир не подлежат восстановлению. Харьковская ОГА разрабатывает приобретение жилья для этих пострадавших людей.
«Я МОГУ УЙТИ В ОТСТАВКУ ПРИ УСЛОВИИ НЕВОЗМОЖНОСТИ В ДАЛЬНЕЙШЕМ ОСУЩЕСТВЛЯТЬ РЕФОРМЫ»
— В конце мая министр агрополитики Тарас Кутовой написал заявление об увольнении. Вслед за ним так поступил министр информационной политики Юрий Стець. Появились разговоры о возможных отставках министра энергетики Игоря Насалика и руководителя Минфина Александра Данилюка. Что происходит? Возможно ли переформатирование правительства?
— Вопрос: «Что происходит?» нужно адресовать тем, кто ушел в отставку. Я знаю только Юрия Стеця, потому что он – мой товарищ. В двух правительствах у нас даже кабинеты были рядом. Юрию удалось учредить новую государственную политику. Но есть вопросы по состоянию здоровья. По остальным вопросам лучше общаться непосредственно с министрами.
Думаю, у каждого члена правительства есть «дорожная карта» задач, которые он должен выполнить. У каждого – своя проектная работа. Для себя вижу две мейнстримовые реформы – децентрализации, энергоэффективности, а также важное направление упрощения ведения бизнеса в строительной отрасли и внедрение европейских стандартов. Я – практик-строитель. У меня все не укладывается в процесс, а идет в проект, который имеет свое начало и видение результата. К примеру, относительно децентрализации этот результат уже появился. Я его называю «Символами Перемен»: каждый новый детсад, школу, дорогу – это материализация реформы. Дальше – геометрическая прогрессия.
— Вы говорите, что у вас есть «маршрутная карта». Дедлайн ее исполнения для себя поставили?
— Для меня важно завершить объединение общин. Сколько оно будет происходить? Уже прошло три года. Возможно, будет идти еще два. Мы постараемся ускорить процесс. Другая задача – внедрить все сервисы. Секторальная децентрализация в текущем году является ключевой.
По энергоэффективности нужно, пожалуй, еще два-три года, чтобы запустить работу Фонда и обеспечить первые ощутимые результаты.
Уверен, что большинство граждан стремятся к ускорению реформ. Каким образом это сделать? Я скажу: всем больше брать на себя ответственности.
— При каких условиях вы можете уйти в отставку?
— При невозможности в дальнейшем осуществлять реформы. Рассматриваю реформы как проектный менеджмент. Здесь есть и моя ответственность, как менеджера реформы. Буду искать пути решения вопроса. Если они в недостатке голосов в парламенте, значит, нужно искать единомышленников, создавать геометрическую прогрессию.
Если ресурсов не хватает, необходимо привлекать партнеров – открывать дорогу через дерегуляцию бизнеса, усиливать полномочиями местные общины, или искать международных доноров, в частности с ЕС. Следующий проект можно принимать параллельно, но и нужно завершать предыдущие проекты. Это – моя менеджерская эффективность. Если не смогу ее обеспечить, ваш вопрос станет актуальным.
Автор: Ольга Москалюк
Источник: «Цензор.НЕТ»
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.