«У вас будет возможность убедиться в его профессиональных качествах». Такую характеристику Владимир Кистион получил весной 2016 года от своего бессменного шефа последнего десятилетия Владимира Гройсмана, который тогда представлял его на пост вице-премьера по ТЭК.
В правоте премьер-министра ЭП имела возможность убедиться с первых минут встречи: Кистион умудряется десять минут абстрактно отвечать на вопрос о планах правительства относительно повышения цен на газ для населения, профессионально парируя любые попытки вернуть его к конкретике.
В этом примере – вся стратегия поведения исполнительной власти: не спеши с принятием решений и говори то, что от тебя хотят услышать.
До определенного времени такая концепция работает, но когда она становится понятна собеседнику, тот открывает зеркальный фронт. Так получилось на прошлой неделе, когда МВФ отложил выделение Украине очередного транша помощи из-за предложения Кабмина отступить от ранее оговоренного повышения тарифов на газ.
У людей со слабой нервной системой этот провал вызвал бы панику. Однако у каждой медали есть обратная сторона: охлаждение отношений с МВФ автоматически ведет к ослаблению влияния международных финансовых институтов на решения правительства.
Для Гройсмана это уместная перемена: он начал кампанию по подчинению себе наблюдательного совета «Нафтогаза», через который можно влиять на СЕО компании.
Ниже – об этих планах, намерении ликвидировать «Нафтогаз», перспективах закупки газа у России, подтверждении законности угольной формулы «Роттердам+» и планах по созданию нового государственного угольного гиганта.
Читайте также: Владимир Кистион: До 2020 г. мы сможем обеспечить энергетическую безопасность государства в газовой сфере
Владимир Кистион: В 2017-2018 годах мы будем иметь нормальные украинские дороги
«ЛЮБОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ И ЗАКОН – ЭТО НЕ БИБЛИЯ»
– На этой неделе министр финансов в Вашингтоне убеждает МВФ, что оснований для роста цен на газ нет (разговор с вице-премьером состоялся 11 октября, ЭП). Фонд говорит, что они должны быть рыночными. Если не удастся достичь консенсуса, каким будет решение Кабмина?
– В апреле 2016 года мы установили (постановлением №187) единую цену на газ, сравняв ее с импортной ценой. Сняли почву, которая позволяла «играть в наперстки».
В процессе работы стало понятно, что формула, зашитая в постановление №187, не до конца объективно отражает текущую ситуацию в Украине. Основной принцип остается: мы берем на себя обязательства, что цена на газ в Украине для бытовых потребителей должна соответствовать импортному паритету.
– Значит, эта формула в принципе не правильная?
– Она имеет недостатки, но мы не отходим от основного принципа, что цена должна быть понятной. Она не должна формироваться где-то в коридорах, а должна определяться на основании индикатора, и это цена газа в хабе.
Посмотрим, какая цена в Украине и соответствует ли она импортному паритету. Мы говорим о населении и части бюджетных учреждений. Они потребляют 17,6 млрд. куб м. Украина добывает почти 14 млрд. куб м. Чтобы закрыть сегмент, который имеет привилегии, нужно еще 4 млрд. кубов. Их надо купить. Мы их покупаем и привозим.
Почему цена на газ, который добывается в Украине, должна приравниваться к цене в немецком хабе плюс логистика? Он не транспортируется, поэтому мы от него отнимаем логистику, но цена должна быть как в хабе в Германии.
– Сейчас используется формула Hub+, а вы предлагаете Hub0?
– Мы предлагаем Hub0 на украинский газ и Hub+ на тот, который нужно доставить.
– Действующая формула – это второй «Роттердам+». Мы платим за транспорт и вход в ГТС за весь газ, который мы потребляем.
– Мы же покупаем 4 млрд. куб м газа, поставляем на территорию Украины?
– Да, но мы покупаем этот газ в Словакии, на границе с Украиной. 90% этого газа – российского происхождения, который пришел к нам реверсом.
– Если бы в Словакии был хаб, мы бы считали ценовой индекс в словацком хабе.
– Вы считаете эту цену справедливой?
– Она экономически обоснована. Ее можно объяснить и исключить злоупотребления.
– Почему именно сейчас в Кабмине поняли, что постановление №187, которое регулирует цену на газ, не идеально?
– Вы знаете «Жигули» первой модели? Хорошая машина была?
Но прошло много времени и обстоятельства изменились. Возвращаясь к теме: в процессе имплементации появляются моменты, которые сложно учесть во время разработки. Любое постановление и закон – это не Библия. Если есть моменты, которые нужно усовершенствовать, то это нужно сделать. Вот и все.
– «Газпром» нередко предлагает ресурс дешевле, чем в Европе. Не логично ли хотя бы частично вернуться к закупкам газа у РФ?
– Никогда не говори никогда. При этом мы должны понимать, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Мы можем проанализировать предыдущий опыт, когда нас привлекательными условиями привязывали, а потом решали все свои вопросы.
Если бы мы перенесли точку учета транзита на восточную границу, такой вариант можно было бы рассматривать. В нынешнем формате эта закупка газа в России очень рискованна и безответственна.
– Вопрос по анбандлинге НАК (отделение оператора газотранспортной системы) предусмотрен нормами третьего энергетического пакета ЕС. По решению Кабмина (постановление №496) ГТС должна быть передана госпредприятию «Магистральные газопроводы Украины». Однако НАК создал при подчиненном ему «Укртрансгазе» компанию «Оператор ГТС Украины». Со стороны выглядит, что это…
– (Перебивает) Саботаж.
Анбандлинг – один из ключевых принципов регулирования электроэнергетики и нефтегазовой отрасли. Юридическая суть этого принципа заключается в том, что владелец сетей/инфраструктуры может заниматься деятельностью, связанной с управлением такими сетями/инфраструктурой (транспортировкой, хранением ресурсов), но не может одновременно быть субъектом смежного рынка – продавать или производить ресурсы. Например, газораспределительное предприятие не может заниматься производством и/или поставкой газа, а поставщик или производитель электроэнергии не может быть в то же время владельцем электросетей.
– Вы будете настаивать на передаче ГТС в госпредприятие «Магистральные газопроводы Украины» (МГУ)?
– Постановлением №496 утвержден план реструктуризации «Нафтогаза» (разделение компании, под которым в первую очередь понимается передача независимых от НАК госпредприятий газотранспортной системы и подземных газохранилищ), где четко видно дорожная карта: что, кому и как надо делать. Ответственным за реализацию того или иного задания является Минэнерго или Минэкономразвития.
Минэнергоугля провело необходимую работу, и я точно понимаю, какой путь они прошли по этой дорожной карте. Когда появляется информация, которую правительство как акционер получает из СМИ, менеджмент НАК создает какое-то там обособленное подразделение в структуре «Укртрансгаза», буду ли я возражать?
К нам никаких официальных предложений и обоснований не поступало.
– Значит, пока что нет предмета разговора?
– Да. Я еще не понимаю, что мы можем оспаривать в этой ситуации.
– Есть четкий период, когда ГТС следует передать в МГУ. Отсюда вопрос: если этот период будет нарушен или это не будет сделано, Кабмин предпримет меры для завершения или ускорения этого процесса?
– Абсолютно. Вы, наверное, имеете информацию, что есть саботаж в реализации мероприятий, утвержденных 496-м постановлением. Правительство приняло протокольное решение создать межведомственную комиссию и провести расследование, почему саботируются поручения, которые принимались Кабинетом Министров для выполнения плана мероприятий 496-го постановления.
– Это то, на основе чего Минэнергоугля создало рабочую группу?
– Да. Это поручение правительства создать межведомственную комиссию и разобраться, почему не выполняются решения Кабинета Министров. Мы уже реагируем на отставание от предусмотренных сроков. Мы должны понимать, где и кто тормозит этот процесс.
– Как этот процесс вернуть в рабочее русло?
– Очень просто. Думаю, рабочая группа через неделю-полторы завершит работу и доложит об этом. На основе выводов специалистов правительство будет принимать решение.
– Значит, возможен сценарий принуждения к миру?
– Я не приверженец подковерных войн, потому что даже самые кровавые войны всегда заканчивались за столом переговоров. Лучше плохой мир, чем хорошая война. Я точно не хочу крови, но если в процессе проверки будут установлены какие-то факты, то на них должно быть адекватное реагирование.
– Как заставить НАК выполнить 496-е постановление?
– Кабмин является акционером. Если посмотреть закон «Об акционерных обществах», то акционер может принимать любое решение, не советуясь с наблюдательным советом.
– Значит, Кабмин может принять какой-то документ, который…
– (Перебивает) Возможно, если это потребуется по результатам проверки или для ускорения выполнения заданий, предусмотренных настоящим постановлением.
– У нас был вопрос относительно саботажа, но поскольку вы сами на него ответили, просто спросим: если этот саботаж будет продолжаться, рассматривается ли вариант перегрузки верхушки НАК?
– Это не полномочия вице-премьера, но хотел бы напомнить, что «Нафтогаз» как акционерное общество осталось без легитимного наблюдательного совета. Вопрос правления – это вопрос, который вносится и рассматривается наблюдательным советом.
Думаю, мы в кратчайшие сроки сформируем наблюдательный совет. Он разберется в этой ситуации и по результатам выйдет с предложением в правительство, что нужно сделать. Передать акции, сменить менеджмент, или другие вещи.
Это вопрос, который нужно рассмотреть в коллегиальном, независимом органе, чтобы ни у кого не возникало никакого субъективизма, что правительство политически давит и вмешивается в хозяйственную деятельность «Нафтогаза».
– Вы говорите, что вскоре будет создан наблюдательный совет. Однако процедура его создания очень небыстрое дело – занимает более двух месяцев.
– Очень небыстрое дело, но если придерживаться процедуры, то ее можно пройти за два-три месяца. Вы же прекрасно понимаете, что такая компания, как «Нафтогаз» не может быть без наблюдательного совета, особенно во время отопительного сезона.
– Как заработает механизм назначения наблюдательного совета?
– Чтобы соблюсти все процедуры, нужно будет, как исключение внести соответствующие изменения в процедуры, регулирующие назначение наблюдательного совета.
Премьер на встрече с послами «Большой семерки» предложил: «Учитывая длительность процесса, правительство готово его откорректировать или сделать исключение для назначения наблюдательного совета с условием, что вы даете своих кандидатов – не меньше десятка, а может, и два. Мы их просматриваем, советуемся с вами, и когда находим консенсус, по отдельной процедуре вносим на заседание правительства и назначаем».
– Какой статус они будут иметь в наблюдательном совете?
– Легитимность наблюдательного совета по законодательству – один год, до апреля 2018 года. В течение апреля акционер должен подтвердить полномочия наблюдательного совета, или он их теряет. Так говорит закон «Об акционерных обществах».
– Соответствует ли действительности информация, что идея предложить кандидатуры независимых членов наблюдательного совета (представителей интересов международных финансовых институтов, которым отведено большинство голосов в наблюдательном совете) принадлежит ЕБРР?
– Это предложение было от премьера. Когда он задал вопрос представителям наших международных партнеров, кто будет обобщать их предложения, то директор ЕБРР по Восточной Европе и Кавказу Франсиз Малиж сказал: «Я обобщу».
Он по собственной инициативе должен собрать предложения наших международных партнеров, и консолидировано предложить перечень кандидатов.
– Глава НАК Андрей Коболев имеет неплохие отношения с западными партнерами. Не чувствует ли правительство на себе давление дружбы двоих против третьего?
– Хороший вопрос (смеется). А вам как кажется?
– Читателя больше интересует мнение вице-премьера.
– Дыма без огня не бывает. Я еще раз возвращаюсь к тому, что каждая сторона действует в таком люфте, насколько это позволяет другая сторона.
Если мы говорим, что Кабмин – это акционер, и есть желание или попытки через соответствующие инструменты, приобщая позицию международного сообщества, запугать, надавить на Кабмин, чтобы он повысил цену на газ для украинцев, а здесь явно это прослеживается, то Кабмин принимать таких решений точно не будет.
Потому что результаты финансовой деятельности НАК за 2016 год в объеме 22 млрд. грн. – это не только успех менеджмента компании. 99,9% тех результатов – это решение Кабмина. Все остальное, возможно, является работой менеджмента.
Есть много вещей, которые мне кажутся странными. Я считаю, что монополия не на пользу ни государству, ни потребителям. Теперь посмотрим: «Нафтогаз», сама надстройка, к чему она приводит? «Укргаздобыча» добывает газ, проводит бурение, разведку…
– Считаете, что «Нафтогаз» надо ликвидировать?
– Да. Я считаю, что надо провести демонополизацию. НАК может остаться как юридическое лицо в сегменте газового рынка и работать как газовый дистрибьютор на равных условиях с другими компаниями.
– Когда будет поднят вопрос о ликвидации «Нафтогаза»?
– Надо уточнить: речь не идет о ликвидации «Нафтогаза» и всех компаний, которые в него входят. Речь идет только о ликвидации надстройки. Что она производит? Знаете, сколько денег она тратит на свое содержание? 1,8 млрд. грн. в год. Это административные расходы на одну только надстройку.
– Кабмин – акционер «Нафтогаза». Он может поднять этот вопрос.
– Любой процесс должен быть эволюционным. Прежде всего, нам надо завершить анбандлинг – отделение деятельности по транспортировке газа. Затем следует отделить «Укргаздобыча», а НАК может существовать как трейдер, это его право.
– В каком году «Нафтогаз» можно ликвидировать?
– Процесс отделения активов от «Нафтогаза» связан с рассмотрением судебного спора в Стокгольме (по плану реструктуризации НАК, передача активов во вновь созданные госпредприятий начнется после вынесения решения Стокгольмским арбитражем в споре с «Газпромом», которое должно быть вынесено осенью 2017). Как только будет решение, появится ответ на этот вопрос.
– Если считать со дня принятия решения суда, о каком времени идет речь?
– Отделение ГТС от «Нафтогаза» состоится в течение максимум трех месяцев.
– Отсюда вывод, что до конца 2018 года смысл существования НАК отсутствует?
– Я бы с вами согласился, но подождем решения из Стокгольма.
– Если мы проиграем суд, как это скажется на процессе анбандлинга?
– Мы проведем его еще быстрее. Если в Стокгольме все будет хорошо, ситуация на рынке газа в 2018 году кардинально изменится. Такой ответ вас устроит?
– Кабмин относительно «Нафтогаза» действует осторожно, через «механизм рычагов». В таких условиях от цели к ее достижению тратится много времени, а у нас в 2019 году заканчивается срок действия контракта с «Газпромом». Кабмин, вероятно, захочет оставить себе некоторое время на поиск нового партнера. Это время – 2018 год?
– Да.
– Кто в 2018 году будет отвечать за поиск нового партнера?
– Минэнергоугля и «Магистральные газопроводы Украины». В нашей стране есть профильное министерство, которое формирует политику и отвечает за результаты.
Почему «Нафтогаз» находится в свободном плавании? Кто-то принимает «длинные» решения, а он позволяет себе «подтянуть» каких-то международников и попытаться надавить на Кабмин, чтобы он принял необходимое для «Нафтогаза» решение.
– Возможно, ли в 2018 году найти замену «Газпрому»?
– У меня есть внутреннее ощущение, что нужно гораздо меньше времени. Определенная работа уже проводится. Имеется словацкая компания Eustream, присматривается Snam (итальянская компания, которая занимается управлением объектов газовой инфраструктуры в Европе).
– Snam предлагает использование локальных отрезков газотранспортной системы Украины. Мы будем соглашаться с таким предложением?
– План анбандлинга нужно выполнить, а какие могут быть изменения в этом плане, говорить рано.
– По данным Минэнергоугля, с начала 2017 года долги населения за газ выросли на 337% до 25,8 млрд. грн. Это, выражаясь банковским языком, безнадежная задолженность или государство планирует вернуть эти деньги?
– Когда Энергетическое сообщество комментирует проблему долгов и говорит, что все пропало, в эти моменты я хочу плакать. Люди не понимают, что происходит.
Несколько цифр. На 1 января 2017 года долг населения составлял 21 млрд. грн. За девять месяцев этой категории отпущено газа на 43 млрд. грн. Если бы население плохо платило, его долг на 1 октября составил 64 млрд. грн., но 1 октября он составил 23 млрд. грн. Значит, за этот год население заплатило свыше 40 млрд. грн., но они отнесены не на текущую оплату, а на погашение долгов предыдущего периода.
Из чего состоят 23 млрд. грн. долга населения? 14,4 млрд. грн. – это невыплаченные в полном объеме субсидии, а около 8 млрд. грн. – это долги населения. 1 октября 2016 года долг населения был 8,2 млрд. грн. Это означает, что за год, с октября 2016 года по октябрь 2017 года, деньги уплачены почти полностью.
– Однако размер долгов населения за газ на переговорах Данилюка в Вашингтоне является одним из аргументов, почему нельзя повышать цены на газ. Также говорится о том, что возрастет уровень получателей субсидий с 60% до 90%.
– Вот здесь все правильно: идет дополнительная нагрузка на бюджет, из которого выплачиваются субсидии. Возникает вопрос: почему мы должны дотировать НАК из бюджета?
– Поддерживает ли правительство идею передачи права управления газораспределительными сетями от частных облгазов «Нафтогазу»?
– Мы возвращаемся к вопросу монополии. Будет ли лучше потребителю, если «Нафтогаз» будет эксплуатировать газораспределительные сети и при этом сохранит функции по добыче и транспортировке?
– Вы не поддерживаете эту идею?
– Я поддерживаю эту идею, если «Нафтогаз» будет заходить в данный сегмент на рыночных, одинаковых с частными структурами условиях.
– Вопрос о плате за сети. Облгазы говорят, что у них нет на это денег, и плата возможна, если эти расходы им включат в тариф. Это будет сделано?
– Мы должны найти источник.
– В том числе через тариф?
– В том числе, но нужно искать и другие варианты, чтобы учесть интересы конечного потребителя.
– Относительно «Укргаздобыча». Есть идея приватизировать компанию, есть идея разделить ее на несколько частей. Какую из них вы поддерживаете?
– «Укргаздобыча» обеспечивает добычу около 90% украинского газа. Нужно ли ее сейчас приватизировать? Уверен, что нет.
– Нужно ли ее делить? Есть мнение, что она злоупотребляет монопольным положением на рынке добычи газа.
– «Укргаздобыча» не может искажать конкуренцию, это не одна труба, благодаря ограничению доступа к которой можно злоупотреблять. Добыча – это море участков и конкурсные условия. Мы должны создать доступ к геологической информации, внедрить конкурсную продажу спецразрешений: выходи на конкурс, покупай лицензию и работай. Стране нужен газ. Дешевый и быстрый.
«ЕСЛИ НЕТ ПОСЛЕДСТВИЙ ДАЖЕ У ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ, ЗНАЧИТ, В ФОРМУЛЕ «РОТТЕРДАМ+» НЕТ НАРУШЕНИЙ»
– С начала 2017 года основными поставщиками угля в Украину стали Россия (55%), США (25%) и Канада (6,1%). Министр энергетики в марте говорил, что Украина запретит ввоз угля из РФ. Мотивировал тем, что в Украину могут везти уголь из так называемых ДНР и ЛНВ. Почему до сих пор это не сделано?
– Я не могу комментировать информацию о ввозе угля из России. Я занимаюсь мониторингом угля, необходимого для тепловой генерации. К углю для металлургии, химической промышленности и других частных игроков я отношения не имею.
Я даже не уверен, что у Министерства энергетики относительно этих поставок есть статистика – в этом сегменте работают рыночные условия.
– Значит, для ТЭС уголь из России не завозится?
– Я не знаю генерирующих компаний, у которых есть контракты на закупку угля в России. В рамках тепловой генерации имеется только государственная компания «Центрэнерго». Остальные – частные компании, которые работают по законодательству и рыночным условиям.
– В «Донбассэнерго» есть контракт на закупку угля из России. Кабмин не останавливает эти поставки, потому что считает такое поведение приемлемым, или потому, что нет альтернативного канала поставок угля?
– Наверное, и первое, и второе. Я еще раз подчеркиваю: я принципиально не вмешиваюсь в хозяйственные отношения частных компаний, чтобы не возникало вопросов относительно лоббирования на уровне Кабмина. Наша задача – быть над процессом и обеспечить каждого украинца достаточным количеством электроэнергии и тепла.
– В приоритете – обеспечение потребителя энергией.
– Да. Для этого есть субъекты хозяйствования различных форм собственности. Если бы стоял вопрос, что «Центрэнерго» законтрактовала уголь в РФ, это была бы другая ситуация. Там есть доля государственной собственности, и мы юридически отвечаем за последствия решений.
Какую ответственность правительство несет за решение частных компаний? Задача Кабмина – сформировать правила и обеспечить контроль над соблюдением этих правил.
– Уголь из США приобретается по 113 долл., ГТЭК покупает в ЮАР по 100 долл. Почему было решено везти уголь из США? Сколько в этом решении экономики?
– Наверное, 100%. Политика здесь была как катализатор – она была стимулирующим эффектом. Не так много в мире угля марки «А»: в США, ЮАР и Австралии. Все.
– Почему ГТЭК покупает уголь значительно дешевле «Центрэнерго»?
– «Центрэнерго» должна придерживаться условий прозрачности закупок. Кому проще выйти на более выгодный контракт. ГТЭК же не нужно проводить публичные процедуры: нашли поставщика, провели переговоры и заключили соглашение.
– Почему «Центрэнерго» не может купить уголь на условиях ГТЭК?
– В ГТЭК шире поле возможностей. Она свободна в своих решениях. В ГТЭК решения принимаются, исходя из оценки решений и собственных убеждений, а «Центрэнерго» должна пройти определенную процедуру, потому что у нее есть государственная доля.
– Какую процедуру пройти не позволяет «Центрэнерго» Южная Африка?
– «Центрэнерго» несколько раз проводила тендерные закупки. Несколько раз они были признаны такими, что не состоялись, потому что не было предложений. Потом были какие-то предложения от грузинской компании, которые так и не были акцептованы.
Это процесс вынужденный, потому что «Центрэнерго» – государственное предприятие. Завтра ему могут задать вопрос, почему он без публичности подписал тот или иной контракт. ГТЭК такой вопрос никто не поставит, кроме акционера.
– Почему нельзя покупать уголь в ЮАР?
– Если бы было предложение от компаний, добывающих уголь в ЮАР, на тендерных процедурах, которые проводило «Центрэнерго», то компания приняла бы это предложение. Таких предложений не было. Пока «Центрэнерго» проводила тендеры, то профицит угля, который был в ЮАР, наверное, уже раскупили.
– «Центрэнерго» уже десять лет в процессе банкротства. Чтобы его закрыть, нужно погасить 70 млн. грн. Для компании это несколько дней работы. Не хотите ли вы поднять вопрос о том, почему при банкротстве «Центрэнерго» не закрывают?
– Уже поднимаю.
– Как именно?
– Провожу в этом кабинете совещания, которые касаются решения таких кроссвордов.
– По поводу формулы «Роттердам+» было поручение Гройсману разобраться с обоснованностью ее существования. Это поручение выполнено?
– Соответствующие решение в рамках Генеральной прокуратуры, НАБУ, которые также ставят под сомнение эту формулу, и соответствующие действия НКРЭ. Последствия?
– Мы их не видим.
– Если нет последствий даже у правоохранительных органов, значит, в формуле «Роттердам+» нет нарушений.
– «Роттердам+» имеет право на существование?
– Дискуссионный вопрос. В такие моменты я всегда говорю: предложите альтернативу.
– Введение формулы «Роттердам+» объясняли необходимостью организации альтернативных каналов поставок угля. Мы до сих пор не видим альтернативного ввоза, организованного с помощью формулы. Соответственно, мы не понимаем, какие могут быть основания для ее существования.
– Здесь можно долго говорить. Когда я дискутирую по этому поводу с друзьями, я соглашаюсь, что вопросов к формуле много, но никто не предлагает альтернативу.
Допустим, завтра формулу отменяем. С какой величины определять цену на уголь для определения стоимости электроэнергии? У Ахметова одна цена на уголь, в «Донбассэнерго» – другая. Что взять за основу?
– Вы же сами предлагаете с газом: взять просто хаб без учета доставки. Возможно, здесь это тоже будет справедливо?
– (Смеется) Вы развиваете ту позицию, в которой мы пытаемся убедить МВФ.
– Возможно, предложите убрать из формулы «Роттердам+» логистику?
– Нужно играться с этой ситуацией. Это вопрос не очень актуален, потому что цена на уголь, заложенная в стоимость электроэнергии гораздо ниже стоимости угля в хабе. Для примера: сегодня в оптовой рыночной цене электроэнергии цена угля заложена на уровне 66 долл. за тонну, а реальная цена в хабе с лета – 86 долл. за тонну.
– Когда будет создана Национальная угольная компания (НУК)? Когда ей передадут в управление государственные шахты?
– Этот процесс на завершающей стадии. Два дня назад от Минэнергоугля в Кабмин пришел документ о создании этой компании. Думаю, в течение недели-двух документ будет подписан и опубликован.
В компанию входят 33 шахты. Это позволит формировать единую государственную политику: проводить централизованные закупки, экономить на административном аппарате угольных объединений 1,5 млрд. грн.
– После этого приватизируют шахты, которые войдут в НУК, саму компанию?
– Приватизация этих объектов запрещена, но на первом этапе мы должны назначить в Национальную угольную компанию хороший менеджмент. Если компания будет работать прибыльно и развиваться, то зачем ее приватизировать?
– Когда правительство одобрит принятие регулятором РАБ тарифов для облэнерго?
– Это вопрос к регулятору.
– Правительство будет настаивать на соблюдении последовательности «сначала РАБ, потом приватизации облэнерго или это не принципиально?
– Правильно было бы ввести РАБ тарифы, а потом проводить приватизацию.
– Это принципиальная позиция Кабмина или просто пожелания?
– Я, к сожалению, приватизацией не занимаюсь.
Авторы: Николай Топалов, Дмитрий Рясной
Источник: Экономическая правда
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.