Более того, на этапе формирования нынешнего КМУ Владимир Борисович – по имеющейся у LB.ua информации – категорически настаивал: или он имеет возможность формировать свою команду, или вообще отказывается от должности. И фамилия Кистиона – в перечне соратников Гройсмана – была первой.
На сегодня господин Кистион курирует в правительстве целый ряд достаточно важных направлений. Это и экология, и транспорт, и связь, и энергетика. Везде – свои особенности. От конфликта между главой Минтранса Владимиром Омеляном и главой «УЖД» Войцехом Бальчуном до поставки угля с оккупированных территорий. О том, как он всем этим занимается, каковы политические перспективы самого Гройсмана, почему «винницкие» не является синонимом «донецких», Владимир Кистион рассказал в интервью программе «Левый берег с Соней Кошкиной», текстовую версию которой сегодня предлагаем читателям LB.ua.
«Гройсман сказал, что ему нужны люди, на которых можно опереться, в которых он уверен»
Итак, вы — человек весьма непубличный, при этом – “правая рука” премьер-министра Владимира Гройсмана.
Думаю, про “правую руку” вы несколько преувеличиваете. Но я действительно в команде Владимира Борисовича Гройсмана.
Почти всю жизнь?
Не всю. Но большую часть своей производственной деятельности.
Вы были первым заместителем Гройсмана, когда он находился на посту вице-премьера. Руководителем его аппарата – во время председательства в Верховной Раде. В настоящее время – вице-премьер в Кабмине. Насколько мне известно, во время формирования правительства ваше присутствие в нем было жестким требованием Владимира Борисовича. Он категорически оспаривал возможность поставить своих людей на ключевые посты или же отказывался возглавлять Кабмин вообще.
Я не могу подтвердить, верно, ли это, или нет – не был участником переговоров. Но, по информации, которая до меня доходила из разных источников, такой разговор действительно происходил.
Гройсмана с президентом?
С коалицией.
А как он предложил вам присоединиться к формированию правительства? На тот момент вы были руководителем управления делами Верховной Рады Украины…
У нас было несколько переговоров. Еще до того как начались процессы формирования состава (правительства — С.К.) и стало известно, что Владимир Борисович его возглавит. Я получил очень простой вопрос: «Ты пойдешь со мной работать в правительство?».
В какой ипостаси? Ведь изначально речь шла о том, что вы должны возглавить Министерство по делам АТО, которого на тот момент еще не существовало.
Конкретного разговора с Владимиром Борисовичем по какой-то определенной должности не было. Все происходило очень просто.
“Пойдешь или нет”?
Именно так. Он (Гройсман – С.К.) сказал, что ему нужны люди, на которых можно опереться. В которых он уверен, которые гарантированно качественно будут выполнять порученные дела. Будут настроены не на процесс, а на результат!
И вы сказали «да»?
Сказал. Я – член его команды, и на протяжении последних десяти лет мы работаем совместно.
А как вам кажется, нынешнее правительство – команда Владимира Гройсмана или все-таки больше президента Порошенко?
На этот вопрос я ответил бы очень просто: это правительство государства Украины, украинского народа.
Слишком расплывчато.
Для того чтобы создать эффективную команду — футбольную или правительственную, которая бы эффективно работала на соответствующий результат, нужно время. Я хорошо помню, какими разными мы были на первом после назначения заседании правительства, а перед тем – на правительственном совещании. На сегодня вижу, что время использовано достаточно эффективно – мы объединились как единая команда, которая настроена на соответствующий результат.
Без оглядки на политические аспекты?
Абсолютно. Большинство решений принимаются в пользу дела.
Владимир Борисович имеет собственные политические амбиции выше премьерства?
Не могу на этот вопрос ответить, я – человек аполитичный. Мне больше нравится заниматься конкретными делами.
Но вы знаете его много лет.
Этот вопрос лучше задать Владимиру Борисовичу.
Я спрашиваю вас.
Я такой информации не имею. Вижу только, что он день и ночь работает для того, чтобы разгребать ту проблематику, которая накопилась в последние десять лет.
Если завтра Владимир Гройсман озвучит намерение построить собственную политическую карьеру, что будет логично, учитывая результаты, которые он имеет, и спросит вас: “ты со мной?” Ваш ответ?
Я отвечу: «Да». Но я не понимаю, как я могу быть полезным в политике. Я ассоциирую себя с реальным сектором экономики.
«Назовите хотя бы одного заместителя, который был назначен по моей рекомендации – и я сниму перед вами шляпу»
У вас очень широкий спектр ответственности – экология, транспорт, связь, энергетика. Вы чувствуете в себе потенциал все контролировать и быть компетентным во всех указанных отраслях?
Я бы сказал не контролировать, а помогать решать, поскольку убежден, что полномочия премьер-министра – не контролировать соответствующих министров или службы, а помогать им решать те задачи и проблемы, которые перед ними стоят.
Через назначение заместителей, например, что вам приписывали?
Приписывали, однозначно. Назовите хотя бы одного заместителя, который был назначен по моей рекомендации – и я сниму перед вами шляпу. Это был чисто политический ход, но реальных подтверждений этой ситуации нет и быть не может.
Ваше желание координировать работу ведомств — вполне нормальное. Но как вы собираетесь это делать?
В первую очередь, я должен помогать министрам решать вопросы, которые возникают на стыке нескольких министерств.
Например?
Например, вопрос завоза энергетического угля для теплоэлектростанций. В этой системе вовлечены несколько звеньев: украинская железная дорога, угольная отрасль, министерство энергетики и угольная промышленность. И это уже вопрос полномочий премьер-министра – собрать представителей центральных органов исполнительной власти или производителей и найти правильный формат, алгоритм для достижения конечного положительного результата.
Поговорим непосредственно о вашей деятельности, в частности, о дорогах. Складывается впечатление, что восстановление украинских дорог Владимир Борисович сделал своим — в том числе политическим — приоритетом. Расскажите, пожалуйста, вкратце, что происходит сейчас в этом направлении, и сколько средств заложено в бюджет Украины на 2017 год на восстановление дорожного фонда.
Вопрос восстановления украинских дорог является одним из базы приоритетов нынешнего правительства. После назначения в апреле мы получили в наследство непочатый край работы. В предыдущие годы отрасль финансировалась по остаточному принципу — финансовые ресурсы, которые выделялись, позволяли обеспечить только текущее содержание, и это привело к негативным вещам: государственные эксплуатационные предприятия практически развалились, накопили огромные долги, их счета арестованы.
Когда мы начали анализировать, как выходить из этой ситуации, поняли, что для обеспечения выполнения приоритета по восстановлению дорог, нам нужно реанимировать эти предприятия, чтобы они смогли выполнять свою работу. Нам это удалось где-то с середины лета.
Когда это было сделано? И что именно происходило?
Мы нашли силы и соответствующий финансовый ресурс для того, чтобы частично погасить долги, которые накопились за предыдущие годы.
Что-то я не помню, чтобы летом пересматривался бюджет Украины для пополнения дорожного фонда и затрат на ремонт дорог.
Летом было несколько решений, которые принимались на уровне правительства по обеспечению финансовым ресурсом ремонта украинских дорог. Первое – в марте, постановление Кабинета Министров №176.
Подождите, номер постановления рядовым гражданам ни о чем не говорит. Давайте предметно: с марта мы сделали такие и такие дороги. Конкретно.
С апреля мы в первую очередь начали текущий ремонт.
Ремонт и до этого проводился.
Проводился, но не в тех объемах. Мы провели соответствующие тендерные процедуры для выполнения работ средне текущего ремонта, сейчас они в завершении.
Хорошо, какими дорогам — хотя бы двумя — вы гордитесь за эти полгода?
Нам удалось не в полной мере – но провести ремонт дороги «Одесса-Рени», где сейчас можно проехать.
Об этом много раз говорил Саакашвили. И, собственно, правительство Гройсмана помогло ему в этом деле, это правда.
Однозначно. Я горжусь также ремонтом дорог, который проведен в западном регионе: Ивано-Франковская область, Тернопольская, Волынская, Львовская, они сработали в плане ремонта дорог весьма положительно.
На прошлой неделе я ехала по трассе «Киев – Чоп» на территории Львовской области и у меня было довольно положительное впечатление. Конечно, это не Европа, но уже что-то похожее. Хотя именно эта трасса не является вашей заслугой.
Да, дорога «Киев-Чоп» была построена под Евро-2012. В этом году никаких работ, кроме текущего содержания, на ней не выполнялось.
Премьер Гройсман сделал большую ставку именно на приведение дорог в порядок, но уверены ли вы, что тот результат, который вы ожидаете, все-таки удастся получить? И – главное — выльется ли он в потенциальный электоральный результат?
Оценка результатов работы правительства и премьер-министра – это мнение украинцев. Лично я думаю, что тот объем работы, который был сделан в 2016 году, намного больше всего, что делалось в предыдущие годы. Предметно – за последний год он вырос в пять раз по сравнению с 2015-м.
Но этого недостаточно, чтобы восстановить 170 тыс. дорог государственного значения. По оценке, которую мы провели в апреле, уровень потребности в ремонте дорог составлял 90%. Я понимаю, что это только начало. Но приоритет дорог – это не кампания, запущенная с политической целью, не имиджевая работа, это – системный подход, и мы берем на себя обязательства привести украинские дороги к нормальному техническому состоянию.
В какие сроки?
В 2017-2018 годах мы будем иметь нормальные украинские дороги.
Неужели вы верите, что в 2018 году Владимир Борисович еще будет премьер-министром? У меня такой уверенности нет.
Я бы скорее вернулся к вопросу стратегий. Хотел бы подчеркнуть, что правительство не принимало стратегии развития украинских дорог на 17-18 годы. Мы можем говорить, что действует целевая государственная программа по восстановлению украинских дорог на 17-18 годы. Стратегия, по моему убеждению, – это гораздо более широкий документ с перспективой в 5-10 лет.
Сейчас же мы говорим о приоритетности выполнения работ на ближайшие два года, и она уже сформирована. Здесь необходимо поблагодарить Всемирный банк, который помог нам разобраться и правильно выстроить приоритетность и последовательность выполнения работ. Те наработки, которые мы получим по результатам работы, обязательно лягут изменениями к государственной целевой программе. И мы продолжим — совместно с экспертами ВБ, профильными специалистами Министерства инфраструктуры, Укравтодора — разрабатывать стратегию развития украинских дорог. Она должна учесть не только развитие дорожной сети, но и оценить потребность Украины в плане логистики.
Логистика, транспорт, туризм – ключевые основы.
Мы должны учесть потребность в туризме, в перемещении грузов, возможности украинской железной дороги, мощности морских портов, авиационной отрасли. Это – комплексный подход, поэтому надо еще смотреть, какие дороги строить, расширять, модернизировать.
И это один из ваших приоритетов в правительстве?
Да.
Сколько денег заложено в бюджете 2017 года на ремонт дорожного покрытия?
В проекте бюджета (интервью записывалось до принятия бюджета — С.К.) предполагается 14,5 млрд. гривен на украинские дороги. И это только за счет государственного бюджета.
А есть еще местные бюджеты…
Местные бюджеты решают, какую часть средств можно привлечь на ремонт дорог местного значения. Это прерогатива органов местного самоуправления. Но когда мы формируем перечень дорог, которые ремонтируются за счет государственного бюджета, касающихся городов и сел, мы формируем соответствующую формулу для того, чтобы приобщить к ремонту этих дорог средства из местного бюджета. Думаю, из местных бюджетов на эти цели будет привлечено не менее миллиарда гривен. Но это на 2017 год.
Кроме того, у нас есть финансовый ресурс на реконструкцию украинских дорог от международной финансовой организации.
В рамках приграничного сотрудничества?
Не только. Это работа по направлению «Киев – Полтава», «Киев – Одесса», работы на подъездных путях к городу Киеву. Это проекты, которые были начаты несколько раньше. Под ними были проведены соответствующие процедуры, зарезервирован финансовый ресурс. Работы проводились в 2016 году, будут продолжены в 2017-ом.
«Теперь на рынке будет несколько трейдеров, готовых отпускать газ непосредственно для населения»
Еще одна ваша “тема” — энергетика. Сразу после того, как вы заняли должность вице-премьера, в кулуарах велись разговоры — и я имею много подтверждений этому — о вашем намерении уволить главу «Энергоатома» Юрия Недашковского. Прошло уже девять месяцев — он до сих пор в своем кресле. Почему у вас не получилось реализовать свой замысел? И чем вообще вам не угодил Недашковский?
Информация, на которую вы ссылаетесь относительно конфликта с Недашковским, и собираюсь ли я его уволить, не соответствует действительности. Я, наоборот, поддерживаю его как одного из качественных специалистов в атомной энергетике.
Конфликта нет? Недашковский остается на своей должности?
Абсолютно.
Хорошо. Поговорим сейчас о газе. Точнее о переформатировании НАК “Нафтогаз”. Мы это обсуждали с главой НАК Андреем Коболевым во время интервью. В рамках Третьего энергетического пакета необходимо создать новую компанию «Магистральные газопроводы Украины», которая разграничивает поставки, добычу и реализацию газа. Это, собственно, то, чего от нас требует Европа. Решением правительства эта компания была создана. По словам Коболева, сейчас разрабатывается ее устав, и полноценно компания заработает в третьем квартале 2017 года. Подтверждаете ли вы эту информацию или, возможно, есть коррективы?
Я согласен с основными принципиальными акцентами. Но хотел бы подчеркнуть, что устав независимого оператора транспортировки газа уже утвержден, утверждено положение об органах управления данной компании, выпущены акции. Организационные процедуры уже завершены.
Что это значит для населения Украины?
В 2015 году Верховная Рада приняла закон «О рынке природного газа» в рамках исполнения обязательств по Третьему энергетическому пакету. В нем, в частности, указано, что монополия газоснабжения должна быть ликвидирована, а в отдельные юридические структуры добычи выделены независимый транспортный оператор и трейдер, который торгует. Что это даст? Во-первых, возможность демонополизировать рынок природного газа.
Кто у нас является монополистом? ГТЭК Рината Ахметова?
Мы говорим о газовой составляющей, а не об энергетике. Что касается рынка электроэнергии, то в Верховной Раде в первом чтении принят закон «О рынке электрической энергии». Думаю, что в первом квартале 2017 года он будет принят в целом. Мы готовим соответствующие подзаконные и нормативные акты, чтобы запустить рынок электрической энергии.
Но, возвращаясь к рынку природного газа, объясню, что даст населению реформирование. Во-первых, это упростит доступ к газотранспортной сети трейдерам, которые занимаются поставками газа. Мы же прекрасно понимаем, что газ для населения сейчас продается только НАК «Нафтогазом». Теперь на рынке будет несколько трейдеров, готовых отпускать газ непосредственно для населения. И цена будет такой, которую предложит трейдер.
Хотя есть несколько моментов, которые мы должны решить до конца первого квартала 2017 года. Например, чтобы заработал рынок природного газа, нужно монетизировать выплаты, которые осуществляются за счет государственного бюджета в виде компенсации потребителям — субсидий, льгот и др.
Не считаете ли вы, что слишком много населения Украины сегодня сидит на субсидиях? Понятно, что происходит это из-за повышения тарифов. Но ведь не может быть такого количества субсидий!
Где-то я с вами согласен, но мы всегда держали низкие тарифы за счет соответствующих финансовых ресурсов государственного бюджета. За 25 лет независимости проблематика низких тарифов решена не была, создавались только схемы, где процветала коррупция. Мы должны ресурс государственного бюджета направлять не на компенсацию, не на удержание низких тарифов, а на повышение жизненного уровня жителей Украины.
«Конфликт (Бальчуна с Омеляном — С.К), действительно есть»
Хорошо. Поговорим о транспорте и связи, точнее об УЖД и Министерстве транспорта и связи. Это два связанных между собой ведомства, но УЖД Минтрансу подчиняется частично. С того момента как ее возглавил поляк Войцех Бальчун, прошло почти девять месяцев, а результатов, которые он анонсировал, в частности, по экономии миллиардных средств для Украины, до сих пор нет. Экономические показатели по результатам 2016-го года хуже, чем по результатам 2015-го: за последний год — через сомнительные поставки — УЖД потеряло 1,4 миллиарда гривен. Да и экспертная оценка деятельности Бальчуна неоднозначна. Хочу услышать вашу точку зрения по этому поводу.
Войцех Бальчун является победителем конкурса, который проводился комитетом еще предыдущего правительства. И когда сегодняшнее правительство пришло работать в Кабинет министров, на первом своем заседании мы реализовали те решения, которые были приняты предварительно. Оснований обвинять в какой-то предвзятости или «противостоянии» своему человеку, я думаю, нет.
Привлечение иностранных специалистов на украинские должности было просто трендом, признайте.
По моему убеждению, команда Войцеха Бальчуна (там коллегиальный орган управления) возглавляет одно из лучших украинских предприятий. Предприятие с 300-тысячным коллективом, которое можно отнести к стратегическим с точки зрения безопасности нашего государства, уничтожалось в течение длительного времени. Не год и не два. А за тот короткий период, что Войцех Бальчун возглавляет УЖД, ситуация несколько стабилизировалась.
Это такая похвала в мягкой форме?
Да. Начиная с июля 2016-го года, когда у нас возникла очень критическая ситуация в энергетике, я непосредственно начал заниматься проведением соответствующих еженедельных совещаний. На них мы приглашали и УЖД, и весь блок энергетиков. Причина кризисной ситуации была банальна – отсутствие вагонов, локомотивов, дизтоплива и др. Сейчас могу однозначно сказать, что необходимого количества подвижного состава для перевозки энергетического угля, например, достаточно.
Настолько достаточно, что вы предоставили их в аренду генерирующим компаниям?
Я бы сказал, что это не аренда, а меморандум. Большое количество вагонов осталось на неподконтрольной Украине территории. И, по большому счету, украинская железная дорога, без помощи соответствующих структур, которые совершают производственную деятельность на неподконтрольной территории, просто не могла их забрать.
Каких структур?
Я объясню. Но если мы говорим о финансовых результатах и семи миллиардах, которые пообещал Украине сэкономить Войцех Бальчун, то надо шире посмотреть на эту ситуацию. Возьмем результаты хозяйственно-финансовой деятельности железной дороги за 2015-й год: впервые в истории убытки составили рекордные 15 миллиардов гривен. По прогнозам, в 2016 году УЖД выйдет на прибыль в 300 миллионов гривен. Для того чтобы выйти на прибыль, нужно ликвидировать 15-миллиардную убыточность. Поэтому говорить, что Войцех Бальчун не выполнил обещание, я бы, не стал.
А это его заслуга или ваша? Или, возможно, Гройсмана?
Каждый должен заниматься своим делом и максимально исключить дублирование функций. Если Войцех Бальчун является руководителем правления украинской железной дороги, у него должны быть возможности показать результат, и он за него отвечает. Если дороге нужны соответствующие решения на уровне Кабинета министров, которые бы повысили эффективность работы, – это вопрос, непосредственно, вице-премьера, который координирует это звено работы.
То есть ваш!
Да.
Вы же, наверное, знаете, что у Войцеха Бальчуна латентный конфликт со своим непосредственным руководителем Владимиром Омеляном, руководителем Минтранса.
Вас интересует моя позиция?
Конечно.
Не слишком ли много конфликтов мы рассматриваем в рамках одного интервью?
Кто же виноват, что они существуют и актуальны.
Конфликт (Бальчуна с Омеляном — С.К), действительно, есть. Но я не думаю, что настолько принципиальный. Я практически ежедневно общаюсь и с господином Омеляном, и с руководителем украинской железной дороги. Я не слышал, чтобы хоть один из них поднимал этот вопрос. Если он встанет, мы найдем консенсус, чтобы урегулировать его и найти взаимопонимание между министром и руководителем серьезного государственного предприятия.
С этим понятно. У меня вопрос в отношении и.о. заместителя руководителя «Укравтодора», господина Сущенко, личности несколько неоднозначной. Откуда он взялся и чем занимается сейчас?
Выполняет должностные обязанности заместителя руководителя «Укравтодора».
Вы же понимаете, о чем я спрашиваю.
Я объясню, откуда он взялся. Возможно, это банальные вещи, но когда мы пришли работать в правительство — я уже об этом говорил — мы оценили ситуацию в дорожной отрасли и поняли, что нужно начинать все с нуля, по возможности выполнять работу теми государственными компаниями, которые должны это сделать. Потому что для того, чтобы достичь соответствующих результатов в ремонте дорог, нужны инструменты, техника, люди, специалисты и др. А менеджмент «Укравтодора» и ПАО «ГАК «Автомобильные дороги Украины» вызывал большие сомнения.
Господин Сущенко показался достаточно компетентным, чтобы занять эту должность? На самом же деле, легенда такая: когда Гройсман проезжал по Печерскому району Киева, увидел хорошо окрашенные фасады, и спросил, кто за это отвечает…
Да, действительно. Но речь идет не только о фасадах, достаточно правильно технологически выполнялись работы по ремонту дорожного покрытия, подготовленная техника, правильно выставленные знаки, хорошо одеты люди…
И он увидел хорошего хозяйственника, которого потребовал себе в команду?
Да. Это — человек, который разбирается в этом деле.
Что вы скажете относительно Игоря Ткачука, возглавлявшего «Укрпочту» во времена спикерства Гройсмана, с которым Ткачука активно связывали?
Он — “винницкий”, и это уже причина его с кем-то связывать.
“Винницкие” имеют шансы стать донецкими?
Думаю, это такое крылатое выражение. Но если реально посчитать “винницких”, их не так много. Я долго работаю с премьер-министром, и первый критерий подбора кадров – это профессиональная возможность, квалификация решать то или иное дело, а не место рождения.
Чем “винницкие” лучше львовских, харьковских, донецких? Чем они отличаются?
Кто говорил, что они отличаются? Просто те, с кем я работал, — они также являются членами команды премьер-министра Владимира Гройсмана – их можно оценить по работе в исполнительном комитете Винницкого городского совета. Заезжайте в Винницу, посмотрите, что там к чему! А мы в свое время также начинали с дорог, освещения, благоустройства и тому подобного.
И все это вы просто переносите на уровень государства?
Да.
Вернемся к Игорю Ткачуку, бывшему руководителю «Укрпочты». Он приходится братом Геннадию Ткачуку, народному депутату от БПП (довольно известному в Виннице) и хорошему другу Владимира Гройсмана. Сейчас Игорь Ткачук занимает должность руководителя Одесского морского порта. На него было много нареканий со стороны грузинской команды, которая недавно покинула Одессу. Что скажете?
Я не имею информации относительно нареканий грузинской команды на Игоря Ткачука. Да и руководителем Одесского морского порта он работает не больше трех месяцев, насколько я помню. Не думаю, что за этот период грузинская команда смогла оценить работу Ткачука или найти какие-то проблемы. Если есть конкретные факты, я готов их рассмотреть.
Что вообще происходит в Администрации морских портов? Является ли правдой то, что господин Фаермарк, представитель «Народного фронта», народный депутат Украины, является неким «смотрящим» за морскими портами?
У меня нет такой информации. Я даже не знаком лично с господином Фаермарком.
Да неужели?
Правда. Говорю искренне и откровенно. Я пользуюсь той информацией, которая последнее время появилась в средствах массовой информации. Фактов, которые бы подтверждали или опровергали эту информацию (о причастности Фаермарка к портам — С.К.), у меня нет. В администрации морских портов, действительно, есть проблемы. Возбуждено много уголовных дел правоохранительными органами. Я не понимаю, где сейчас находится предыдущий руководитель Администрации морских портов Украины, но думаю, что наши компетентные правоохранительные органы спокойно, последовательно разберутся в этой ситуации и поставят все точки так, как это должно быть.
«С оккупированных территорий мы получим марку угля «А»
Напоследок несколько вопросов по угольной тематике. Меня интересует непосредственно собственная добыча угля на украинской территории. Есть ли какая-то государственная программа или стратегия, хотя бы понимание того, каким образом увеличить добычу, уменьшив тем самым зависимость от России в этом вопросе?
Из России уголь мы не берем. Никогда.
А с оккупированных территорий?
Это — территория Украины.
Оккупированная территория Украины. Сколько мы получаем оттуда?
С оккупированных территорий мы получим марку «А» в объеме где-то до девяти миллионов тонн в год.
Это немало. Кто поставщик?
Немало. Поставщиками угля марки «А», который добывается на неподконтрольной территории, являются украинские компании, которые зарегистрированы на подконтрольной территории Украины и платят налоги в соответствии с законом Украины…
Если перевести на доступный язык, это — компании Рината Ахметова.
Не только, есть довольно много компаний.
Но это очень рискованно, на самом деле, с точки зрения военной ситуации, да и не только.
Очень рискованно, потому что ситуация постоянно меняется.
Есть ли государственная программа по добыче газа?
Когда мы начали изучать этот вопрос, стало понятно, что за весь период независимости Украины никакого видения стратегических действий по добыче газа не было. В течение последних нескольких месяцев правительство с привлечением специалистов Министерства энергетики и угольной промышленности, народных депутатов, экспертов — разработало соответствующую концепцию повышения эффективности газодобывающей отрасли. Она, думаю, будет утверждена на очередном заседании правительства.
Куда же, извиняюсь, смотрел предыдущий Кабмин? Почему они этого не сделали?
Я не понимаю. Но отмечу, что «Укргаздобыча» — украинская государственная компания, которая добывает более 85% от всего газа, который добывается на территории Украины, а это около 15 млрд. кубических метров — за последние, по крайней мере, пять лет не получила ни одного спецразрешения на бурение скважин.
Складывается впечатление, что работала соответствующая система уничтожения государственной компании и перетока ее активов в другую форму собственности.
В настоящее время «Укргаздобыча» получила 30 специальных разрешений для проведения работ бурения и разведки на существующих и новых территориях. В Украине в настоящее время разведано и зарегистрировано более 927 млрд. кубических метров газа.
Это может быть новая добыча?
Это разведано и зарегистрировано. Украина — как государство — добывает только 2% от разведанных и зарегистрированных запасов.
И все?
Да. Средний показатель наших соседей — не меньше десяти процентов. Я убежден в том, что Украина за какой-то период спокойно может обеспечить себя газом собственной добычи. Что для этого делается? Разработана концепция, о которой мы говорили, где предусмотрено, что в какие периоды нужно сделать для того, чтобы обеспечить государство украинским газом.
По нашим подсчетам, до 2020 года на территории Украины необходимо добывать 27 млрд. кубических метров газа, и не менее 20 млрд. должна добывать государственная компания «Укргаздобыча», а 7 млрд. – компании других форм собственности.
Читайте также: Как сделать Украину новым поставщиком газа в Европу
Автор: Соня Кошкина
Источник: LB.ua
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.