Промежуточные итоги, поскольку Владимир Борисович недвусмысленно дает понять, что рассчитывает проработать на посту до 2020-го года. Притом, что в 2019-м – плановые президентские и парламентские выборы, поэтому ротация КМУ неизбежна. Более того: сейчас в кулуарах активно обсуждается проект конституционной реформы. Реформы, призванной не просто перераспределить полномочия от главы государства к парламенту, но и обеспечить избрание на второй срок Петра Порошенко.
Обо всем этом и не только – подробно в разговоре с Владимиром Гройсманом.
«Основные задачи, в принципе, нами выполнены»
Предыдущая наша беседа в этой студии проходила 12 месяцев назад – после вашего назначения на должность Премьер-министра. Прошел год – еще 14 февраля вы подали в Верховную Раду отчет о проделанной правительством работе, 12 апреля отчитались в профильном комитете (экономической политики — С.К.). Комитет принял отчет к сведению, но масштабного представления – в сессионном зале, в присутствии всех народных депутатов так и не произошло. Почему? И стоит ли ожидать?
По отчету надо кое-что расставить на свои места, но перед тем хотел бы сказать другое. Прошел год, время прошло очень быстро. Для меня лично, как и для каждой украинской семьи, год был очень непростым. Была огромная ответственность, много проблем, которые требовали решения. Знаете, когда человек пропускает все через себя – это всегда очень непросто. Но мы выстояли. Сегодня можно сказать, что основные задачи, в принципе, нами выполнены. Мы стабилизировали ситуацию, не допустили ухудшения и углубления ни политического, ни экономического кризиса. Фактически вышли на экономический рост, и это только начало, но это самое главное.
По отчету… Подан в Верховную Раду документ – отчет правительства за 2016 год. Ежегодная процедура, которая не связана с моим годом пребывания на посту премьер-министра.
Просто стечение обстоятельств?
Да. Мы должны подать отчет в 45-дневный срок с конца календарного года. 14 февраля мы это сделали – сегодня он рассматривается в парламенте. Но этот отчет никакого отношения к годовщине именно “нашего” правительства и меня как премьер-министра — не имеет.
Процедура следующая: отчет рассматривается в комитетах, после чего он в любой момент может быть вынесен в зал украинского парламента, который примет его к сведению, или отклонит, или возможны еще какие-то варианты. Это рабочий процесс.
Разве не из-за отсутствия голосов в вашу пользу правительственный отчет так и не был рассмотрен на последнем — перед затяжными каникулами ВР — заседании 14 апреля?
Я точно знаю, что это не связано никоим образом. В принципе с 14 февраля (когда отчет поступил в ВР — С.К.) его можно было выносить на рассмотрение в любой день. Сегодня, кстати, он рассматривался в комитетах, и был воспринят нормально.
Кто занимается политиканством — тем все равно, что написано в отчете, что удалось нам сделать, что — нет. Но мы — очень самокритичные люди. Мне не надо говорить о том, что мы снимали звезды с неба — я понимаю реальное положение дел, настроение людей, проблемы, с которыми нужно сталкиваться…
Отчитываться в сессионном зале будете или нет?
Мы представили отчет в комитетах, далее он будет вынесен в зал и проголосован.
Думаете, будет проголосован?
Беспрекословно. Есть два постановления: одно — принять к сведению (отчет — С.К.), другое, насколько я знаю, — признать неудовлетворительным.
«Если ты не эффективен, не можешь одолеть проблемы — не мучай ни страну, ни людей, ни себя…»
Учитывая то, что происходит с парламентским большинством, будет ли это голосование одобрительным для вас — еще вопрос. Вот, у меня ваша брошюра под названием: «Обещал – сделал! Год работы правительства Владимира Гройсмана». Это — отчет в краткой форме. Речь в нем идет о реформах таможни, онлайн регистрации бизнеса, повышения минимальной зарплаты и др. Но что из сделанного вами за год реально ощутили на себе рядовые украинцы? Вот, конкретно, пожалуйста.
Я не пришел для того, чтобы хвастаться достижениями, самое главное — нам удалось удержать ситуацию. Вспомните 2016 год…
Вам способствовала конъюнктура. У Яценюка такой благоприятной ситуации не было.
Я благодарю Господа Бога, что все очень благоприятно…
И вас, в отличие от него, не травили в публичной плоскости.
Были другие моменты. Опасения, что денег в бюджете не хватит, что мы не сможем увеличить поступления в бюджет. Не сможем пройти зиму. Что осенью правительство просто “упадет”. Но мы выстояли, и в достаточно сложных условиях, я бы сказал. Стабилизировали ситуацию, вышли на экономический рост.
Что нам удалось сделать в этом году? То, что уже можно почувствовать, хотя сделаны только первые шаги. Мы подняли минимальную заработную плату — вдвое. Никто до нас этого не делал, и я знаю, что не сделает после нас! Подняли на 50% зарплату учителям, на 30% — врачам. Заложили достаточно ресурсов для масштабного ремонта дорог, разбитых дорог. 95% дорожного полотна сегодня в ужасном состоянии. Нужны пять — семь лет на то, чтобы люди действительно почувствовали улучшение ситуации. Сделать это за месяц невозможно.
Мы определили приоритеты по дальнейшему реформированию страны. Следующий этап – это пенсионная реформа. Мы запустили увеличение закупок лекарств, будем разворачивать кардиоцентры по всей стране. Достаточно неплохо поработали в энергетике: уменьшили зависимость от угля благодаря альтернативной энергетике. Полностью остановили падение добычи украинского газа, перешли к его росту.
Таких вещей можно назвать массу, но людям все еще очень и очень трудно жить. Мы это понимаем. Поэтому задача сегодня — продолжать, во-первых, поддержку экономического роста. За ним будет — более стабильная валюта, стабильные цены, качественные доходы, умеренная безработица. И все это будет отмечаться на общем настроении людей, мы видим, что появляется оптимизм.
Эти положительные изменения ассоциируются у людей с вами или с президентом? Как думаете?
Я не хочу различать — для меня важно другое: чтобы люди почувствовали, что изменения есть. Что ситуация меняется, а с ней и их жизнь в лучшую сторону. Вот, что важно. Именно поэтому, когда я посещаю регионы, города, стараюсь общаться с людьми без “фильтров”, без чиновников – тогда люди всегда скажут правду. Нравится она тебе или нет, но ты четко понимаешь, где есть проблема, что нужно сделать, чтобы ситуация изменилась.
Итак, с осени планируете повышение пенсий. Взамен МВФ требует повышения пенсионного возраста до 63 лет. Насколько мне известно, вопрос завис. Или, возможно, удалось его окончательно снять?
Моя позиция, как премьер-министра, очень четкая: я за то, чтобы создать в стране справедливую пенсионную систему. Бездефицитную. Дефицит Пенсионного фонда сегодня составляет 140 млрд. гривен.
И как ее бездефицитной сделать?
Я объясню. Система должна привести к повышению пенсий. Посмотрите, 85% украинских пенсионеров живут на грани бедности. Это недопустимо. Нужны перемены, и я, в принципе, понимаю, что надо делать. Мы готовы предложить модели – мы это сделаем. 99% позиций в работе с МВФ согласованы. Пока же мы дорабатываем некоторые шероховатости, чтобы выйти на общее решение. Очевидно, оно должно быть таким, что позволит поднять украинским пенсионерам пенсии с 1 октября.
В цифрах это — 5 620 000 человек (из 12-ти), которые получат ежемесячное повышение от 200 до 1000 гривен. Причем, все это — средства национальной экономики. Более того, наш шаг по повышению минимальной заработной платы вдвое — до 3200 гривен — дал возможность детенизировать сегодня зарплаты, из-за чего увеличились поступления в Пенсионный фонд. Я оказался правым, а меня критиковали — говорили, что это приведет к катастрофическим последствиям.
Но бизнес серьезно жалуется.
Я поддерживаю бизнес и считаю, что это — великие люди, которые создают национальный продукт. Также я склонен считать, что бизнес разделяет мое мнение: человек, который работает, должен получать нормальную заработную плату, а 3200 гривен, извините, это не те средства, которые можно считать достаточными.
Яркий пример. Я разговаривал с одним фермером, который имеет небольшое фермерское хозяйство, спросил его, сколько он зарабатывает за год. В ответ услышал: два миллиона гривен чистой прибыли. Тогда спрашиваю: вот мы повысим минимальную заработную плату до 3200 гривен, как это будет выглядеть в вашем хозяйстве? Он посчитал, что будет зарабатывать не два миллиона, а 1,7. И я считаю, что зарабатывая 1,7 миллиона и отдавая людям дополнительно те 300 тысяч, это абсолютно нормально. Ибо когда хозяин зарабатывает миллионы, а работник 3200 — это огромная разница. Должен быть баланс.
Когда же сегодня добросовестные предприниматели жалуются на то, что нет людей, которых можно пригласить на работу, это как раз следствие того, что люди годами не в достаточной мере финансировались. Они искали и сегодня ищут по миру место, где смогут найти такую заработную плату, которая даст им возможность нормально жить. Надо возвращать всех в Украину, восстанавливать экономику, и мы можем это делать — мы понимаем как.
Вообще, я считаю, что 2017-19 годы могут быть прорывными при условии принятия не популистских, а качественных, профессиональных решений.
Вы действительно думаете, что останетесь премьер-министром Украины до 2019 года?
До 2019-20 года я полностью связываю себя с активной борьбой за украинское государство, для меня это принципиально. Я принял соответствующее решение и буду бороться.
Как кто? В каком качестве?
Я бы не забегал наперед, возможно, и как премьер-министр.
Напомню: в 2019 году состоятся сразу и президентские, и парламентские выборы.
Вот поработаем хорошо, выиграем в 2019 году парламентские выборы и тогда сможем претендовать на то, чтобы продлить качественные изменения в стране.
«Мы» — это кто, в вашем понимании?
Правительственная команда.
А конкретнее? Я знаю людей, которые работают с вами еще с винницких времен…
Это вы преувеличили. Я говорю о 23 министрах Украины!
Собственной политической силы, кроме “Винницкой Европейской Стратегии”, которая действует на локальном уровне, у вас нет. Однако говорите о выборах… Уже имеете какой-то план, думаете о формировании своей команды?
Я благодарен фракциям коалиции — Блока Петра Порошенко, “Народного Фронта”, и другим, потому что, учитывая статистику, не буду называть сейчас эти группы и фракции, но во многих случаях они — несмотря на свою оппозиционность — поддерживают решения, которые являются чрезвычайно важными. Например, украинский бюджет.
Голоса за бюджет собирали Яценюк и Порошенко. Самостоятельно вам сделать это не удалось.
У каждого своя зона ответственности. Я считаю, что для премьер-министра очень важно консолидировать украинский парламент. Все, что нужно было сделать как премьер-министру, я сделал, и, думаю, это добавило возможности для консолидации ВР. Я боролся за этот бюджет — искренне и откровенно. У меня не было никаких тайн, я хотел профессиональной дискуссии с экспертной средой, и мы вышли на решение. Я благодарен народным депутатам Украины за это.
Яценюка вместе с президентом, которые голоса собирали, также поблагодарите.
Безусловно, для того чтобы получить результат, должно быть абсолютно нормальное взаимодействие. Я сказал, что благодарен Блоку Петра Порошенко, “Народного Фронта” и не просто за поддержку, а за конкретную поддержку конкретных решений. Конечно, у нас есть дискуссии с фракциями, с депутатами, это абсолютно нормально. Когда мы приходим с решением, мы готовы к дискуссиям и обсуждениям — нам удается консолидировать работу.
Насчет 2020-го года. Выходит, не только Петр Порошенко рассчитывает на второй срок, но и вы — как премьер-министр?
Думаю, вопрос надо поставить иначе. Сколько я буду премьер-министром, зависит не от моих желаний или нежеланий, а от того, насколько успешно удастся развивать Украину. И точка. Если ты не эффективен, не можешь одолеть проблем — не мучай ни страну, ни людей, ни себя…
А Яценюк мучил/ся?
Нет. Я считаю, он сделал много очень решительных, смелых, популярных шагов … Да и другого выхода у него не было. Он принимал решения, а парламент их поддерживал, потому что нужно было консолидироваться. И именно поэтому мы имеем сегодня макроэкономическую стабилизацию, к которой шли.
Арсений Петрович смог бы проработать дольше, если бы его не уничтожали инструментами черного пиара?
У нас политики настолько стали заложниками информационных технологий, что это уже иногда напоминает болезнь. Главный пиар – это то, что ты можешь сделать и результат твоей деятельности, точка. Я так привык! Я работал в бизнесе десять лет, еще десять — во власти. Сейчас могу подчеркнуть, что очень важно не просто заниматься процессом, а четко ставить задачи и иметь конкретную цель.
«Жажда власти уничтожает веру людей, в том числе, и в политиков»
С “Народным Фронтом” у вас сложился достаточно эффективный политический тандем, правда?
Думаю, это не тандем, а трио — Блок Петра Порошенко, “Народный Фронт” и правительство.
Существенная поддержка для вас поступает все же от “НФ”, лидером которого является Яценюк.
Я одинаково благодарен и “Народному фронту” и Блоку Петра Порошенко.
Ага, а слухи относительно охлаждения отношений между вами и Президентом, они беспочвенны?
Я имею нормальные конструктивные рабочие отношения и с президентом страны, и с Арсением Яценюком.
Вы помните начало премьерских времен Арсения Петровича — шаг за шагом он уступал свои полномочия Банковой. С подачи АП назначались некоторые министры, руководители государственных предприятий. Когда в частных разговорах Яценюка спрашивали, почему он на это идет, в ответ говорил, что не хочет повторения 2005 года — открытого противостояния президента и премьер-министра. У вас такой ситуации нет, поскольку властью вы не поступаетесь, верно же?
Арсений Петрович был в высшей лиге политики. В 2005-м он работал руководителем Нацбанка, достаточно успешно, и все помнят. Тогда некоторые политики просто уничтожили надежду на лучшую Украину после Оранжевой революции — только потому что хотели большего. У них есть только жажда власти — быть единственным и неповторимым или единственной и неповторимой…
О, пошли намеки на Юлию Владимировну. Будете говорить о том, что она мать коррупции?
Нет, не хочу.
Кто же тогда еще — исходя из ваших слов — может быть “единственной и неповторимой”?
Мне нравится, когда люди называют вещи своими именами.
Я вас просто цитирую.
Я за гендерное равенство. Поэтому не мог сказать “он” и не сказать “она”. Но эта жажда власти уничтожает веру людей, в том числе и в политиков. И сейчас нужно говорить не об этом.
Лучше поговорим о кадровой ситуации в правительстве. Когда суммировалась ваша работа за год, шла речь о том, что правительство, возможно, будет частично переформатировано. В зоне риска оказались несколько министров. Я буду называть фамилии, а вы, пожалуйста, прокомментируйте, так ли это или нет… Владимир Омелян – министр инфраструктуры; Александр Данилюк — министр финансов; Тарас Кутовой – министр аграрной политики; Игорь Насалик – министр энергетики… Что скажете?
Сейчас нет дискуссии относительно изменения правительства. Отмечу лишь, что результаты министерств разные, и это правда. Но я всегда настроен на то, чтобы помочь своим коллегам качественно делать свою работу. Поэтому ответ пока единственный – мы не ведем дискуссий, и планов менять министров, нет. Ни одна из кандидатур не обсуждается. Я настраиваю коллег на то, что начинается серьезный сезон капитального ремонта в Украине. Надо, чтобы дороги качественно ремонтировали, работала энергетика, в регионах реализовывались соответствующие проекты.
Для этого нужна эффективная команда.
Это правда. Но эффективная команда вот так (щелкает пальцами — С.К.) не создается.
Нужно время и много других факторов, которые будут способствовать качественному профессионализму. Но то, что команду нужно усиливать, у меня нет никакого сомнения.
Поэтому определенная ротация все-таки предполагается?
Сейчас этот вопрос на повестке дня не стоит. Будет стоять – я все скажу.
Как насчет Ульяны Супрун? Если не год она находится в статусе и.о. министра здравоохранения.
Мы работаем над тем, чтобы обсудить эту кандидатуру в рамках коалиции. Дискуссия будет завершена.
Когда?
Мне трудно сказать.
В чем заключается проблема?
Как только завершится этот диалог, мы сразу поймем, какое найти решение. Но хочу подчеркнуть, что наличие приставки и.о. у первого заместителя министра не тормозит процессы, которые нужно делать в здравоохранении.
Эта приставка – вопрос элементарного уважения к человеку.
Я ее уважаю, вы знаете. И не думаю, что она по этому вопросу (статусу — С.К.) переживает. У нее много лидерских качеств. Приведу лишь один пример. По информации заместителя министра здравоохранения, которую он озвучил на заседании правительства сегодня (19 апреля — С.К.), только на прививках для детей, которые закупили через ЮНИСЕФ (структура ООН), мы сэкономили 17 миллионов долларов. Представьте, какая масштабная коррупция была!
На сегодня мы увеличили финансирование закупок лекарств на два миллиарда гривен — до 5,9 миллиарда. Это тоже, кстати, можно отнести к тому, что нам удалось сделать. Что я хочу, как премьер-министр… Чтобы лекарства были честно куплены и распределены тем, кто нуждается. А это возможно лишь при условии честного управленческого состава Министерства здравоохранения. Сегодня у меня есть полное доверие к исполняющей обязанности Ульяне Супрун.
«В Украине — 3,5 тыс. государственных предприятий. Половина из них — банкроты, не работают»
Приватизация. Большая приватизация, которую вы анонсировали как один из своих приоритетов следующего года премьерства, если он, конечно, будет. Когда она начнется? Когда будут проданы ОПЗ, “Центрэнерго”, “Укрспирт”, “Зерновая корпорация” и др.? Кстати, в этом вопросе вам нужна слаженная коммуникация с Фондом госимущества, а его председатель — Игорь Билоус — на днях ушел в отставку.
Я поддерживаю решение Игоря Билоуса.
Шаг был логичным, несмотря на полное отсутствие хотя бы каких-то результатов почти за два года работы.
Он — умный человек, ничего не могу сказать. И ему не удалось…
Почему, как считаете?
Спросите его, пусть ответит.
Вы можете дать собственную оценку.
Мне трудно ответить. Не хватило нужных качеств, пожалуй. Потому что поддержка премьер-министра у него была 1000%.
За все время он не продал ни одного крупного предприятия!
Я посмотрел статистику, и мы будем перезагружать процесс продажи. В Украине — 3,5 тыс. государственных предприятий. Половина из них — банкроты, не работают. Прибыльных — только 30%. На всех других предприятиях паразитируют те, кого назначают, через откаты и прочие вещи. Они (предприятия — С.К.) не работают на экономику нашего государства, только нанесли убытки за последнее десятилетие в 72 миллиарда гривен. Это катастрофа! Такие предприятия просто надо конкурентно продать, не так, как в 90-е, когда за ваучеры несколько человек получили имущество всей страны.
Будет открытая продажа предприятий, которые неэффективно использует государство. Но стратегические предприятия должны оставаться в государственной собственности, и там есть абсолютно новые механизмы управления. Но какой-то сотней предприятий еще можно управлять через правильные принципы. Тысячами – нереально. Поэтому я не хочу говорить, что мешало Белоусу. Лучше говорить о том, что нужно сегодня.
Мне нужен пакет правильных решений. С командой Минэкономразвития и секретариата Кабмина, офисом реформ премьер-министра мы готовим законодательство, которое позволит нам делать продажу этих объектов по системе “Прозорро” — электронная площадка, предприятие с параметрами…
Крупные объекты тоже планируете так продавать?
В том числе. Но для больших предприятий, которые имеют оборот более 250-300 миллионов, нам надо нанимать советников — самых известных в мире. Которые смогут сделать подготовку объекта таким образом, чтобы мы получили за него максимальную сумму.
Какие сроки вы сам для себя определили?
Я считаю, что 2017-й год должен быть прорывным, время еще есть. Мы будем вносить изменения в пакет необходимых реформ, в частности, в закон о приватизации.
Когда внесете его в парламент?
В ближайшие месяцы.
К завершению сессии ВР — в июле — успеете?
Я бы очень хотел, чтобы его даже проголосовали. Это очень важно.
Проголосуют, если голоса собрать.
Это общее дело всего парламента. Зачем нужна эта продажа? Это — новые инвестиции в экономику. Новые рабочие места и конкурентный украинский продукт. Через это успешно проходили все страны.
А еще это деньги на медицинскую реформу, реформу образования, на зарплаты и пенсии…
Экономический рост, полная модернизация страны, обновление, капитальный ремонт. Это пенсии украинских пенсионеров и зарплаты украинских граждан.
«Самое большое проявление коррупции как раз в государственном секторе»
Насколько мне известно, сейчас рассматривается вопрос создания фонда, в который передадут активы предприятий, которые должны быть приватизированы. Возглавлять и представлять этот фонд должны, якобы, иностранцы. Сам процесс курируете непосредственно вы.
Это — идея наших международных советников. У меня есть стратегическая группа советников, которую возглавляет Иван Миклош, она работает совместно с командой Министерства экономики и секретариата Кабмина. Речь о том, чтобы создать там, где мы имеем небольшую долю собственности государства, банк активов и передать их в управление лучшим инвестиционным компаниям мира, где присутствуют иностранцы, и наши сограждане. Тогда, возможно, как в Румынии, удастся сделать фонд, в частности, пенсионный, который будет эффективно оперировать этими ресурсами. Но это пока идея, но идея хорошая.
Если уже заговорили о банках, то Кабмин на сегодня контролирует почти 50% профильного рынка — за счет государственных банков. На их поддержку за последнее время было направлено 200 млрд. гривен. Можно ли эти средства вернуть в бюджет?
Последний банк, который мы национализировали, — «Приватбанк». Мера была вынужденной. Я уже об этом говорил — надо было защитить десятки миллионов вкладчиков. Сегодня по банку работает аудит.
Аудит аудитом, но уже доподлинно известно, что из Приватбанка — до последних часов перед национализацией — выводились огромные суммы денег. А средства, вложенные в докапитализацию, вернуть нереально. Об этом сказала председатель НБУ Валерия Гонтарева на пресс-конференции, посвященной ее отставке.
Я не хочу комментировать Валерию Гонтареву — она является регулятором в Украине уже три года.
Она регулировала рынок банковской сферы. И я не хочу комментировать то, что относится к ее компетенции.
То есть это ее ответственность?
Хочу сказать следующее: для нас очень важно, что, во-первых, мы защитили вкладчиков, во-вторых — «Приватбанк» является абсолютно стабильным. У него достаточно ресурсов, вы же видите, что все нормально, все должным образом управляется.
Выведенные из банка ресурсы не будут возвращены?
Министерство финансов и менеджмент заказали международный аудит банка. Каким будет его результат, посмотрим. Он установит, какой была хозяйственная деятельность банка, были ли отклонения, и за какое время. Если они были, то этот вопрос может быть урегулирован двумя путями: предыдущими владельцами или в иной форме ответственности. Все скажет аудит.
Насколько мне известно, что перед процедурой национализации между Минфином — в лице господина Данилюка — и Нацбанком — в лице госпожи Гонтаревой, также — бывшими владельцами «Привата» Боголюбовым и Коломойским было заключено соглашение. Его экземпляр точно есть в распоряжении Александра Данилюка. В соглашении говорится о том, что владельцы в течение полугода обязуются обеспечить реальными залогами собственные кредиты. Видели ли вы эту сделку? Что можете о ней сказать?
Абсолютно адекватное действие, когда владельцы банка могут сделать ликвидные залоги для того, чтобы выполнить свои обязательства перед самим банком. Поэтому работа сейчас такая ведется. Но я подчеркиваю, что надо очень взвешенно и объективно смотреть на вещи. И именно аудит станет официальной информацией.
Если в течение полугода кредиты не будут обеспечены реальными залогами, тогда что?
Есть только два варианта. Вариант первый – выполнение обязательств, которые взяли на себя собственники в момент национализации. Второй — предусмотрен украинским законодательством. Это очень чувствительная тема, ее должны комментировать исключительно юристы, ведь она касается десятков миллионов людей. Но что я хочу сказать: с точки зрения работы банка, ситуация является абсолютно здоровой, менеджмент является профессиональным.
Я правильно понимаю, что вы де-факто признаете существование такого соглашения?
Де-факто – это не соглашение, а закон Украины, который предусматривает, что владельцы банков несут полную ответственность за их функционирование.
Почему не предоставить соглашению публичный статус? Сколько ему лежать под ковром у Данилюка?
Задайте этот вопрос Данилюку! Такого соглашения не существует. Он же сам, наверное, об этом сказал. Соглашения нет, но обязательства есть! Они предусмотрены законом Украины.
«Пусть каждый получает то, что заслуживает»
Мы много говорим о реформах, о развитии, но Украина — по последним данным — стабильно возглавляет рейтинг самых коррумпированных стран. Почему так?
Коррупция присуща сегодня и Украине, и многим другим странам. И без исследований украинцы могут сказать где, когда и как они сталкиваются с коррупцией.
Когда мы поднимаемся в этом печальном рейтинге на позиции выше, чем во времена Виктора Януковича, вряд ли это свидетельствует о положительных тенденциях, не так ли?
Я знаю, что были исследования россиян по этому поводу, но его начали толковать, кто как хочет. Хотя вопрос был сформулирован следующим образом: «готов ли украинский бизнес давать взятки?».
Немножко не так: “распространена ли коррупция/взяточничество в вашем государстве?”.
Думаю, надо посмотреть, что именно имелось ввиду, когда был сделан такой вывод, и что за этот год произошло такого, что мы поднялись в этом рейтинге.
Я спрашиваю об этом у премьер-министра Украины!
Я не знаю, произошло ли что-то. Наоборот, считаю, что за 2016 год был сделан ряд серьезных шагов, которые уменьшают коррупционные риски. Например, с 1 августа 2016 года мы запустили государственные закупки ProZorro. Это антикоррупционный шаг или нет? 100% антикоррупционный! По предварительным расчетам, мы сэкономили более восьми миллиардов теневых средств, которые остались в бюджете и работают на страну. Запустили систему электронного декларирования. Все чиновники стали абсолютно открытыми. Хотя коррупция для нас остается огромным вызовом и проблемой.
Особенно элитарная коррупция, или не так?
Она и не может быть другой. Но я не согласен с тем, что коррупция на бытовом уровне является угрожающей. Крупнейшее проявление коррупции в государственном секторе. И оттуда ее надо «выжигать каленым железом». Иначе — никак.
Когда на заседании Кабинета министров задерживают двух топ чиновников, а через восемь или девять месяцев их отпускают, потому что не могут подтвердить обвинения, это — симптом.
Мы создали всю антикоррупционную инфраструктуру. Всю! Независимое НАБУ. Есть сомнения, что НАБУ независимое?
Нет, особенно после истории с Насировым.
Я считаю, что НАБУ независимое. НАПК – неэффективное, но независимое. САП – абсолютно институционально независимая структура. То есть инфраструктура создана. Дальше – действуют очень жесткие требования закона. Для каждого, кто может позволить себе какие-то коррупционные вещи, в частности, за неправильно заполненные электронные декларации, имеешь два года тюрьмы. Два года тюрьмы!
И что это в итоге дает, если через некоторое время дело разваливается на уровне суда?
Вот чувствуете вы, что я хочу сказать! Нам надо создать настоящий, справедливый, нормальный суд.
Судебная реформа – тема Банковой, не ваша.
Это – тема Украины. Суд – огромный для нас вызов. Я бы очень хотел, чтобы он стал авторитетной ветвью власти в стране. Чтобы мог поставить на место любого премьер-министра, президента, депутата…
Пусть каждый получает то, что заслуживает! Тогда ситуация будет крайне другой. И нам не нужны будут рейтинги, потому что все будут понимать, что существует обратное наказание. Вот ради этого надо жить. Чтобы Украина стала, в конце концов, страной, которой бы мы гордились. Моя идеология в том, чтобы мы были в экономическом и оборонном направлении сильным государством. И в этом вопросе у нас много единомышленников.
«Уровень доверия ко всей власти очень низкий»
По Банковой: там довольно активно обсуждается вероятность второго срока президента Петра Порошенко и того, что для этого нужно делать уже сейчас. Собственно, один из вариантов — проведение конституционной реформы с перераспределением полномочий от президента к парламенту (фактически увеличение полномочий ВР) с одновременным уменьшением числа парламентариев. Эту идею вы, насколько я знаю, поддерживаете?
Реформы – это хорошо и правильно. Но для того, чтобы выиграть любые выборы, надо иметь доверие и поддержку людей. А они возможны только при условии определенных шагов и результата. Безотносительно к тому, кто куда баллотируется.
У президента эта поддержка пока небольшая. Очень небольшая.
Сейчас, может, и небольшая (поддержка — С.К.), а завтра может быть большой. Суть не в том. Главное, не потерять то, что у нас есть. К большому сожалению, уровень доверия ко всей власти, вообще, очень низкий. И я думаю, что, с одной стороны, это справедливо, с другой – такое положение вещей надо менять. А изменения возможны только при условии конкретных действий, результатов и открытой публичной позиции. Другого рецепта нет.
Так вы переход полномочий президента к парламенту поддерживаете или нет?
Дуализм во власти надо убирать. Реформа 2004 года — противоречивая, она содержит много дуализма. Правительство, президент и парламент имеют размытые компетенции, которые порой пересекаются. Новую систему однозначно надо создавать, ведь нужно повышать эффективность государственного управления. Без правильной системы это невозможно. Мы сделали правильную реформу децентрализации власти. Я горжусь ею, потому что имею непосредственное к этому отношение.
Децентрализация — ваша заслуга, несомненно.
Это — одна из системных реформ, которую нам удалось сделать. И реформа эта со временем будет еще более эффективной, увидите.
Даже, когда вы уже не будете премьер-министром.
Однозначно. Я не буду премьер-министром, а децентрализация в стране будет.
…Важно, чтобы и правительство, и президент, и парламент получили балансы противовеса. У каждого должны быть свои полномочия, которые не пересекаются. Исполнительные полномочия должны быть сформированы в исполнительной ветви власти.
И именно поэтому вы считаете конституционную реформу нужной? Президент к этому готов?
Вы у него спросите.
Непременно, как только он согласится прийти на интервью. А у вас какое ощущение, как члена “стратегической семерки”, Президент готов к этому или нет?
Думаю, такая дискуссия может иметь место.
Она уже имеет место.
Я поддерживаю идею создания качественной системы управления государством и убежден, что мы сможем найти правильное решение.
Напоследок хочу поговорить с вами о скандальной застройке в самом центре Киева. Речь идет о возведении на месте бывшего Сенного рынка масштабного жилого комплекса — миниспального района в исторической части города. Первичным источником разрешений на проведение любого строительства является Минкульт, который выдает соответствующие документы. Соответствующая процедура была основана и существует с 2010 года — со времен “преступной власти”. И это очень мощная коррупционная составляющая в сфере застройки исторических центров по всей Украине. Минкульт имеет возможность изменить решение или утвердить в новой редакции собственные внутренние документы, чтобы их исключить. Готовы ли вы побудить Минкульт осуществить такие шаги? И что вообще можете сказать про эту ситуацию?
Ко мне обратились активисты – я дал поручение соответствующим службам. Я не помню, фигурирует ли там Минкульт, но если нужно в рамках отработки этого вопроса, то мы его туда включим. Ко мне обращался мэр Киева с этой проблемой…
Конкретно по Сенному рынку?
Я дал соответствующее поручение правительственным структурам, они сейчас работают. Думаю, в ближайшее время будет вывод, что к чему, какие есть отклонения, и как с ними бороться.
То есть правительство эту ситуацию мониторит?
На самом деле, в рамках децентрализации много полномочий перешло на места, в городскую администрацию. Но я всегда готов помочь. Города не должны быть заложниками застройщиков. Они создаются для людей, и именно люди должны чувствовать себя полноценно. А когда застраивают так, что не возможно ни вздохнуть, ни пройти, негде машину поставить, с детьми погулять – это варварство. Поэтому соответствующие службы все перепроверят, если городскому совету понадобится помощь, мы всегда поможем для блага киевлян.
“Киева и всех киевлян”, — сказал бы Виталий Кличко.
Я не так давно живу в Киеве, но я очень люблю этот город.
Вы живете в неплохом районе.
Вся страна уже знает, где я живу!
Квартал «Новопечерские липки».
Да. Но я очень долго не мог привыкнуть к Киеву.
Почему?
Просто я очень долго открываю для себя что-то новое. На самом деле, я и мой родной город (Винница, — С.К.) обожаю и Киев, который уже стал для меня очень близким.
…. Конечно, хотел бы сегодня поговорить больше о будущем, но я точно могу сказать, что у нас…
Вы уже отметили, что до 2020 года планируете…
Первое, что я планирую – обеспечить положительный результат своей деятельности как премьер-министра. Все остальное меня не интересует. Я буду это делать столько, на сколько у меня хватит сил, здоровья.
Посмотрим, продержитесь ли Вы до 2020 года.
Конечно, я бы хотел, чтобы были и более быстрыми реформы, чтобы быстрее люди почувствовали изменения к лучшему. Но все это дается очень и очень непросто. И в такой несовершенной системе управления, в которой…
Вам очень мешает дуализм власти с Президентом…
Вопрос не в президенте.
Но ведь это правда.
Когда даешь поручение чиновнику, а он его не выполняет — вот, где проблема.
Вы – премьер-министр! Как это «не выполняет»?
Я — командный человек. Уважаю коллег, с которыми работаю. Я всегда готов прислушаться к обсуждению любого решения. Но если решение принято – оно должно быть выполнено. Во время моего пребывания на посту мэра Винницы у нас признаком дурного тона было не выполнить решение, которое уже принято. Поэтому мы всегда держали лидерские позиции в стране.
…В центральной системе, что является проблемой? Вы знаете, что премьер-министр Украины не может выдать ни одного распоряжения, ни приказа. У меня нет таких полномочий.
Знаю, конечно.
Ты, как руководитель, должен мотивировать человека к труду, вознаграждать, если он дал хороший результат, наказать, если бестолковый. А это очень трудно сделать, потому что система управления построена так, что премьер-министр не может напрямую поощрить даже министров. Не может, потому что не имеет права на распоряжение.
И для этого нужно менять систему. Менять именем второго срока Президента Порошенко.
Если вы посмотрите сегодня, как организована власть в европейских странах, увидите, что у министров и у премьер-министра больше полномочий. Не власти, а именно инструментов в рамках тех же полномочий, которые можно эффективно использовать. Коэффициент полезного действия при таких инструментах, например, мой, был бы больше в десятки раз. И так будет.
Автор: Соня Кошкина
Источник: LB.ua
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.