По мнению власти, это происходит именно потому, что его подопечные продуцируют новые смыслы, а не эксплуатируют заезженные старые.
Сам Троицкий родился в России, там прошло его детство. В Украину он попал уже подростком. На режиссера учился в Москве. Однако для работы выбрал украинское театральное пространство. С Украиной, по его признанию, он связывает себя в большей степени, ведь сформировался, как личность именно здесь.
Читайте также: Станислав Моисеев: После театра Франко не имею никакого желания управлять любым государственным театром
Продюсер Слава Жила: Я принял театр «Актер», и 90% трупы ушли…
Томаш Седлачек: «Экономика – новая религия людей, которые думают, что ни во что не верят»
Джазовые эксперименты и апельсиновый мед: разговор с Вадимом Неселовским и Тамарой Лукашевой
Продюсер Максим Бахматов: Наши ИТ-шники – как рабы на галерах. Они не создают финальный продукт
Владислав Троицкий известная личность и за рубежом. Работал как режиссер в театрах Венгрии, Польши, Швейцарии, Германии.
Недавно удачно заявил о себе еще один проект продюсера – Nova opera. Под одной крышей она собрала вместе талантливых композиторов и исполнителей. В январе этого года в течение пяти дней оперу Iyov показывали в Нью-Йорке на международном фестивале современной оперы Prototype. Артисты получили много положительных отзывов от американских критиков. 6 апреля Iyov звучал на сцене Национальной оперы Украины.
Несмотря на огромный опыт и успехи в продвижении собственных культурных проектов, Владислав Троицкий не собирается стать руководителем государственных культурных заведений, а по деятельности Минкульта и в целом украинской культуры переполнен пессимизма. Про полтора месяца на должности художественного руководителя Киевского театра оперы и балета для детей рассказывает скорее как об ошибке, чем о ценном опыте.
«Главком» встретился с режиссером, чтобы поговорить о будущем его громкого, но и многострадального проекта «ГогольFest», об опыте общения с украинскими чиновниками культуры. Не обошлось и без упоминаний о «трендсеттерах» украинского художественного процесса: Михаила Поплавского и Олега Винника.
После прошлогоднего скандала, когда вам отказали в проведении «ГогольFest» на базе Киевского театра, на Подоле, прозвучали заявления, что фестиваль проводится в последний раз. Однако сейчас он проходит в Мариуполе…
В том формате, когда я сам себе заказчик и сам себе исполнитель, этот фестиваль уже не существует. Я 10 лет сам себе заказывал и сам себе его выполнял.
С другой стороны, фестиваль окончательно не исчез, а продолжил существование в других форматах. В прошлом году частично фестиваль прошел в Ивано-Франковске, когда состоялся «Porto Franko ГогольFest». В этом году «ГогольFest» проходит в Мариуполе с 27 апреля по 1 мая. Проведение фестиваля было инициативой мэрии города.
Они поддерживают этот проект, потому что хотят показать что, культура это — зона мира, а не зона войны, которую они имеют. Таким образом, происходит переосмысление города Мариуполя в город-курорт, город, который имеет культурный месседж.
Кто финансировал «ГогольFest» в этом году?
Город. Также есть американские культурные фонды. Вот они и финансируют.
Вы ранее говорили, что точкой невозврата для фестиваля в том варианте, в котором он проводился, стало отсутствие должного финансирования…
Нет, там целый комплекс проблем, и с финансированием, и с локацией. Для того чтобы как-то планировать фестиваль на будущее, особенно если ты подписываешь какие-то контракты со своими зарубежными партнерами, тебе нужно точно понимать, какой у тебя бюджет, где ты это будешь делать.
В Киеве же мы десять лет делали фестиваль и каждый раз в новом месте, и каждый раз получали «нежданчик». Я подумал, что находиться в экстремальных условиях для меня уже достаточно.
Как ранее происходило финансирование фестиваля? Сколько государство вкладывало в него?
В прошлом году мы получили самую большую сумму от власти за все годы проведения фестиваля. Киевская городская власть и Минкульт вместе дали 2 млн. грн., а это 25% от бюджета фестиваля.
Остальные суммы как собирали?
Доход от продажи билетов и мои средства… Для меня это слишком большая сумма. Потом я долги должен отдавать годами.
Вы себе долги зарабатывали?
Ну, конечно. Фестиваль всегда был дотационным…
Фестиваль – это всегда неприбыльное занятие, но насколько?
Очень неприбыльно. Если у тебя музыкальный фестиваль потенциально может что-то окупить, потому что музыка это более доступный жанр, то с театром, визуальным искусством сложнее – это менее, коммерческие вещи.
Тем не менее, вы из года в год продолжали проводить «ГогольFest»…
Я всю свою жизнь, если вы понимаете, работаю на энтузиазме… «Крыша» (центр современного искусства, который основал Владислав Троицкий) — это тоже дотационная вещь. «Крыше» 24 года, за все это время театр не получил ни копейки от государства. Хотя «Крыша» родила такие проекты, как «ДахаБраха», Dakh Daughters, «ГогольFest», «ЦеШо», Nova Opera.
Вы продолжаете заниматься бизнесом, как и раньше? Как ищете финансы для своих проектов?
Фактически не занимаюсь. Некоторые мои проекты становятся не дотационными, а прибыльными. Также занимаем средства у некоторых бизнесменов, а потом отдаем со своих зарплат.
Что стало прибыльным из ваших проектов? Наверное «ДахаБраха»?
Да. Также Dakh Daughters, «ЦеШо» становится.
Основную прибыль проекты получают во время гастролей за рубежом?
Ну почему же? В Украине тоже. Мы играем спектакли, концерты. Например, Dakh Daughters будет концерт в Киеве 24 апреля в Октябрьском дворце. Также «ДахаБраха» 10 ноября будет концерт во дворце «Украина», уже половину билетов реализовали. Поэтому нельзя сказать, что мы в Украине такие уже и невостребованные.
Безусловно, поклонники творчества «ДахаБраха» и Dakh Daughters есть, но в целом складывается впечатление, что за границей ваши проекты пользуются большим успехом, чем в Украине.
Количество концертов и спектаклей за рубежом в десятки раз больше, чем в Украине, потому что это качественный продукт.
«Евровидение» — это тоже, извините, «трешняк» и лохотрон»
Вы для себя нашли объяснение, почему так? Украинцам не нужен такой продукт?
Мы же не Олег Винник. В Украине более востребован формат Олега Винника.
Олег Винник появился не так уж давно на авансцене…
Это какая-то реплика того же Поплавского. Вся наша официальная культура – это фактически пара фраз истории Поплавского. Нам навязывается такой постсоветский образ. Придумано было, что украинцы — это провинциальный, деревенский народ. Сало — наш талисман. Поэтому я не совсем на этом «празднике жизни». Такие проекты, наверное, тоже нужны, но нет смысла их поддерживать государству.
Винник, вряд ли, получает какую-то поддержку от государства…
Поплавский, например, получает, Белоножко тоже получает. То же «Евровидение» — это тоже, извините, «трешняк». Это чистый коммерческий проект, который придумали, кажется, шведы. Такой себе лохотрон.
Какой у вас опыт общения с Министерством культуры?
Какой-то был. У меня замечательные отношения с Нищуком (министр культуры), но понимаю, что я немного не в формате. Не умею разговаривать на их языке.
Что вы имеете в виду?
Для этого нужен контекст, в стране, которого нет. Понимание, что такое культура и особенно, что такое современная культура. Есть ли в вашем представлении хоть одно пространство в Украине, которое бы маркировалось с Украиной завтрашнего дня? Нет органа, который бы занимался завтрашним днем. Должен быть орган, который понимает этот язык, понимает мировой контекст.
Министерство культуры не понимает?
Нет, у него нет вообще ни специалистов, ни технологий. Они же пытаются создать Украинский культурный фонд (создан государством в 2017 году с целью содействия развитию национальной культуры и искусства в государстве), в котором президент — Марина Порошенко. К сожалению, я не очень верю в его эффективность.
Почему? Они должны выделять ежегодно несколько сотен миллионов гривен на художественные проекты.
Проблема в том, что в этом году Фонд уже должен распределить 200 млн., но еще не проработана даже технология и стратегический план, во что эти деньги инвестировать. Соответственно, волей-неволей, будет небольшой «междусобойчик». Те люди, которые будут приближенные, которые знают об открытии конкурса, напишут правильные бумажки и потом лихо освоят эти деньги.
Руководитель Украинского культурного фонда Юлия Федив говорила о том, что и вас собираются привлечь к разработке стратегии фонда…
Безусловно, мы с Юлией встречались. Я считаю, что единственный способ правильно запустить Украинский культурный фонд — ввести наблюдательный совет из директоров пяти институтов: Goethe-Institut, British Council Украина, Institut français d’ukraine, Американский институт в Украине.
Во-первых, они смогут дать качественную оценку проекта, во-вторых, не позволят развиться кумовству и коррупции, в-третьих, эти проекты сразу будут вписаны в контекст мирового культурного процесса. Можно будет устраивать какие-то совместные проекты, которые бы представляли Украину не только внутри, но и заграницей.
Такое решение сразу бы придало легитимность этому фонду. Потому что в стране, в которой есть дефицит доверия друг к другу, любого даже прозрачного человека сразу обвинят в том, что он хочет что-то сделать, освоить какие-то деньги и так далее.
Поэтому здесь, безусловно, нужны люди извне, которые обеспокоены своей репутацией и не позволят симулянтам заниматься коррупцией, потому что появится куча псевдопатриотического дерьма, чтобы побороться за средства фонда.
Насколько мои слова превратятся в реальность? Не знаю. После Майдана я был довольно активным деятелем, старался входить во всякие наблюдательные советы. Потом я понял, что это все бессмысленно, потому что ты говоришь, а твои слова растворяются в воздухе. Я лучше свое время потрачу на что-то более гармоничное и правильное — создание спектаклей, музыки, гастролей, на то, что я люблю и умею делать.
«Ни одного государственного проекта вы не назовете, за который не стыдно»
Принимали ли вы участие в комиссиях, которые выбирали директоров театров? Недавно, например, на таком конкурсе столичного театра Франка избрали директора — художественного руководителя Михаила Захаревича.
Во-первых, меня никто туда не приглашает. Во-вторых, даже если бы пригласили, то я вряд ли бы пошел. Я просто понимаю, что это тот мир, в котором для меня нет места.
Не верите, что могли бы повлиять на конечный результат этих конкурсов?
Абсолютно. Пока не изменится система. Возможно, это клише, но для меня практически все государственные культурные институции, за небольшим исключением, выглядят как в фильме «От заката до рассвета». Кинолента Роберта Родригеса, в которой главные герои оказываются в стрип — баре, который работает от заката до рассвета. Владельцы бара оказываются вампирами.
Ты приходишь, тебе могут улыбаться в глаза, все хорошо, но они все максимально заинтересованы в том, чтобы ничего не менять. Будут насмерть стоять за этот вчерашний день.
Неужели после Майдана ничего не изменилось? Даже в Минкульте, который возглавил «голос Майдана» Евгений Нищук?
Оно не может измениться. Это не только Министерства культуры касается, а и любых государственных структур. Если вы заметили, после Майдана, куча реформаторов вошла в правительство. Сейчас там осталось два человека. Все другие ушли, они не могут находиться в настолько кислотной среде.
Я был короткое время художественным руководителем в театре (Киевский театр оперы и балета для детей), этот короткий опыт мне открыл глаза на всю структуру. 90% Украины — это, к сожалению те, кто не хочет меняться.
Как вы попали на должность художественного руководителя в Киевский театр оперы и балета, учитывая ваши взгляды на государственные культурные учреждения?
Это не очень интересно. Мне предложили стать художественным руководителем, но у художественного руководителя там нет никакой реальной функции. То есть у меня не было ни одного рычага влияния на коллектив.
Как в этом заведении организовано руководство?
Там был директор, был художественный руководитель и еще были худсовет и профсоюз. Был такой себе террариум единомышленников и я. Я не имел права никого уволить, не смог назначить ни одной репетиции, потому что мне нужно было согласовывать все эти вопросы с худсоветом.
Когда возник конфликт с коллективом театра?
Я там побыл полтора месяца. Притом, что я пришел туда со всеми козырями, в том числе с людьми, которые готовы были инвестировать в капитальный ремонт этого театра. Были приглашены хореографы из разных стран за счет Французского института в Украине и British Counsil.
Я собирался сделать театр также центром Сковороды, чтобы он стал центральным культурным местом Подола. Это учреждение должно было бы стать семейным театром в выходные, где есть спектакли, связанные с современной детской оперой и детским балетом.
Вас открыто критиковали? Что говорили?
Что я нот не знаю, дурак. Говорили, что я хочу сделать из театра дом разврата. Им удобно было, там куча кабинетов: кабинет билетерши, кабинет для вахтеров, пожарной безопасности. Я хотел все кабинеты убрать, сделать нормальную столовую для работников театра, прекрасное кафе для публики, чтобы с балкона был вид на Контрактовую площадь, чтобы там можно было выпить нормальный кофе, съесть какую-нибудь выпечку, чтобы с детьми можно было прийти, посидеть.
В театре должны были быть четыре зала, а также формат интеллектуального кабаре. Короче, я хотел все это сделать, но этого не произошло, потому что работники почувствовали, что в осовремененном театре они могли бы оказаться профнепригодными.
«Изменить театр Франка в хорошую сторону практически невозможно»
В интервью «Главкому» режиссер Станислав Моисеев, который пять лет руководил театром Франко, рассказывал, что сталкивался с подобной ситуацией. Но до того он успешно руководил много лет «Молодым театром»…
Театр Франка, со своей традицией такого себе «пожирателя» каким-то образом в свое время держал Данченко (Сергей Данченко – легендарный украинский театральный режиссер, возглавлявший театр Франка с 1978 по 2001 годы).
Но, например, Владимир Оглоблин (известный советский и украинский театральный режиссер, и актер), который собственно сформировал театр Франка, сказал «нет» и ушел из него, не смотря на то, что во времена перестройки за него проголосовала вся труппа. Он сказал: «Я не могу в этом театре, он умер». Я думаю, что изменить театр Франка в хорошую сторону практически невозможно.
В таком случае, каковы перспективы его развития?
Есть люди, которым он нравится. Слава Богу, публика ходит, актеры работают. У нас еще есть Киевский театр оперетты со статусом национального театра. Но вопрос, почему этим театрам выделяются большие деньги?
Вообще должен стоять в украинском обществе такой вопрос, что такое культура? Зачем она нужна? Этого осмысления нет ни в верхах, ни в низах. Поэтому фактически в государственных органах нет заказчика трансформации культуры в современность. Социум не понимает, зачем ему это нужно, власть не понимает, зачем ей это нужно.
Тех, кто находится внутри официальной культуры, статус-кво устраивает. Они чувствуют себя прекрасно. Кто определяет национальные культурные символы, где эти секретные люди? Так заведено, что, например, хор Веревки и театр Франка является некими национальными культурными символами, однако это уже давно не так… Министерство культуры некомпетентное, общество об этом вообще не парится, властям пох …
Поэтому я сделал свою капсулу, свою прекрасную оранжерею «Крыша», вот эти 240 метров, которые рожают совершенно фантастические цветы.
Но они, же реально фантастические: «ДахаБраха», Dakh Daughters, «ГогольFest», «ЦеШо», Nova Opera, сам театр «ДАХ». Эффективность, КПД, в сравнении с Минкультом отличается в разы. У Минкульта коэффициент полезного действия даже хуже чем у паровоза. У паровоза 3%, у Минкульта – 0,000001%. Ни одного государственного проекта вы не назовете, за который не стыдно.
Вы имеете какое-то готовое решение для решения этой проблемы?
Нужно создать пространство, где будет собираться максимальное количество проектов и системно работать. Должна быть выстроена новая система образования, которая у наших старых институциях неэффективна. Нет качественного культурного менеджмента, потому что никто его не готовит.
И опять-таки, на чем учиться культурным менеджерам? На песиках? Пока это все связано с физическим пространством. К культурному пространству, которое смотрит в будущее, могу отнести только Киевские «Арсенал» и «Довженко-центр».
Среди театров вы смогли бы выделить центр современного искусства, который отвечает на запросы общества?
Нет. Но я не хожу в театр, поэтому мое мнение не совсем корректно. Есть «Дикий театр», как независимый. Есть «Золотые ворота», те спектакли, которые делает Стас Жирков (украинский театральный режиссер). Также Дмитрий Богомазов (главный режиссер театра Франко) начал приглашать молодых режиссеров в театр.
Однако в каком контексте это работает? Если ты варишься в собственном соку украинско-киевского формата — это одна история. Другая история: насколько это интересно миру? В театре, визуальном искусстве, кино – это проще, в театре – сложнее.
Кстати, планов по кино не вынашиваете? Ведь получить деньги от Госкино на киноленту стало проще.
Еще и там наследить? Музыкой мы следим там. Композиции группы «ДахаБраха» используются в кинолентах и сериалах. Например, в известном американском сериале «Фарго». Но кино — это немного не мой формат искусства.
Я думал о кино, но я понимаю, что это специфический вид искусства именно потому, что мне не близок его формат. Надо снять продукт с оператором, который меня понимает. Это сложно. Самое страшное – это смонтировать потом вместе кино.
Например, я снимаю летом, а монтирую через год. Однако я уже другой и то, что я снимал летом, вполне вероятно, что уже не будет иметь ко мне никакого отношения. Вот эта разорванность во времени меня сильно смущает в кино.
Недавно одна из постановок вашего проекта Nova Opera, опера-реквием Iyov впервые прозвучала в стенах Национальной оперы Украины. Откуда возникла идея сделать проект Opera Nova?
Это волшебная история. Сначала был придуман проект «ГогольFest», когда я бросил клич классическим музыкантам и певцам. Я сказал: «Давайте замутим что-нибудь интересное». Поэтому мы сделали оперу «Кориолан». Опера без композиторов, мы вместе с музыкантами создали это удивительное путешествие по мотивам пьесы Шекспира.
Затем пришли ко мне двое прекрасных, молодых композитора Роман Григорьев и Илья Разумейко. Я предложил им тему оперы Iyov (Иов — ветхозаветный праведник, который жил на востоке от Палестины, об этом праведнике повествует Книга Иова в Библии). Мы сделали первую постановку Iyov, и она пошла очень хорошо. После этого сделали «Вавилон» и «Ковчег». Такая вот библейская трилогия.
Конечно, эти темы не просто переносится из Библии, а переосмысливаются современной музыкой, то есть, что такое история Иова сейчас, что такое сейчас Вавилон и Ноев Ковчег. Недавно, в январе сыграли в Нью-Йорке очень успешно эту оперу. Нас пригласили на Роттердамский музыкальный фестиваль в конце апреля.
Средствами нам помогают два фонда — «Инкогнито» и «Фонд развития Ивано-Франковской области», потому что для представлений мы должны арендовать оперный театр, технику. Это не так и дешево.
Nova Opera — абсолютно дотационный проект, удается что-то зарабатывать?
Может ребята небольшой гонорар, и получат, но это точно некоммерческий проект.
Вы родились и провели детство в России, выросли в Украине, учились в Москве, большую часть жизни прожили в Киеве и часто бываете заграницей. Вы сами как себя идентифицируете? Как украинца, россиянина, космополита?
Я, конечно, сформировался и состоялся как человек в Украине, в Киеве. С другой стороны, я воспитан в контексте русской культуры. Одновременно я очень сильно вовлечен в мировую культуру. Театральное образование получил в Москве.
Сейчас я больше идентифицирую себя с Украиной, хотя здесь очень многое у меня вызывает, мягко говоря, сомнение. Именно контекст культурной элиты. Культурная элита — это не те люди, которые делают культуру, а гуманитарный слой, который формирует суть нации.
Достаточно часто бываете со своими проектами за рубежом. Было ли желание окончательно туда переехать?
У меня здесь дом, семья, театр. Поэтому моя жизнь здесь. Понятно, что возникает куча вопросов о том, что реализоваться было бы проще там. С другой стороны, я здесь состоялся как художник, как человек. Но дети мои, наверное, уедут.
Сколько лет детям?
Сыну 17 лет, дочери – 10. Сын в Канаде. Это его выбор был. Он не хочет быть здесь, а я не вижу для него перспектив. Нужно быть очень настойчивым и уметь отстаивать свое пространство.
Автор: Юлия Туник
Источник: Главком
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.