Обе весьма непросто проходят через парламент. «Складывается впечатление, что закон (регулирующий образовательные новации, — С.К.) отложен на последнюю пленарную неделю», — говорила в студии программы «Левый берег с Соней Кошкиной» профильный министр Лилия Гриневич.
С медицинской реформой – аналогично. Первый ее этап – с началом нового бюджетного года, с первого января 2018-го – полноценно сможет вступить в силу, только если до 15 июля (до конца работы нынешней Рады) депутаты успеют утвердить необходимые документы. Как будут развиваться дальнейшие события, каким станет этот первый этап, когда введут оплату за медицинские услуги и какой она будет, каким образом будет высчитываться субсидия и как найти своего семейного врача. Обо всем этом говорили в эфире с заместителем главы Минздрава Павлом Ковтонюком. Текстовую версию беседы сегодня представляем читателям LB.ua.
«Медицинскую реформу полностью развернем за три года»
На прошлой неделе Верховная Рада утвердила один из ключевых законопроектов, который начинает внедрение нового стандарта медицинской реформы. На второй — финансовый — голосов уже не хватило. Впереди — второе чтение, работа в комитетах, а парламент работает только до 15 июля. Успеете к этому времени запустить реформу?
Безусловно, мы ожидаем решения этого вопроса. Более того, это было публично озвучено во время заседания рабочей группы, которая работала над этими законопроектами. Об этом просил Президент на Национальном совете реформ. Публично просит Премьер-министр. Мы.
…Это связано с определенными бюджетными циклами. Реформа, в конце концов, не является быстрой, ее придется разворачивать какое-то время…
«Некоторое время» — это сколько?
Мы запланировали развернуть ее полностью за три года. Фактически она вступит в действие в полном виде с 2020 года.
Если законопроекты будут утверждены вовремя, что с 1 января 2018 года изменится для рядового украинца в сфере медицины?
Мы много говорили о том, что первой реформируется первичная медицинская помощь. Это — семейный врач, участковый врач или педиатр — для ребенка. Эти три сферы начнут получать финансирование по принципу, когда мы платим за каждого конкретного человека. Для врача это означает, что средства он будет получать только тогда, когда конкретный человек выберет его сам, независимо от места проживания.
Мы ожидаем такую вещь как конкуренция за пациента. Гарантированная плата за пациента будет стимулировать, лучше о нем заботиться. Со временем у нас начнет строиться и европейская практика, когда у каждого человека есть свой доверенный врач, которому можно позвонить, которого он знает по имени.
И это первичное звено будет оставаться бесплатным?
Я не люблю говорить слово «бесплатное».
Хорошо, государственным?
Да. Оно будет покрываться полностью (из государственного бюджета — С.К.).
О какой же тогда конкуренции между врачами может идти речь?
Конкуренция пойдет за каждого пациента. Сейчас мы переходим от понятия зарплаты врачей-бюджетников до понятия дохода – доход каждого медицинского учреждения и каждого врача будет зависеть от количества пациентов, которые к нему приходят. Следовательно, им придется пытаться конкурировать за людей.
Значит, на первичной и частично вторичной планке выплаты врачам будет осуществлять государство, а за более серьезные проблемы предполагается совместная оплата пациента и государства?
Государство будет покрывать услуги всего спектра, но в разном объеме. Мы написали в законопроекте, что 100-процентно покрываются только три вида услуг: первичная, экстренная и паллиативная медицинская помощь при любых условиях. В других видах медицинской помощи будет определенный уровень покрытия государством, но не всегда 100%. И там, где он таким не будет, придется привлекать дополнительные источники для покрытия разницы.
Если речь идет о большом городе — понятно. Там возможна конкуренция — пациентов больше, учитывая количество населения. Как быть с врачами, которые работают в глубинке, где даже на большой территории проживает не так много людей, и всего один врач? Какая же здесь конкуренция?
Безусловно, ситуации в сельской и городской местности совсем разные. Мы иногда говорим, что это — две разные реформы в двух разных странах: стране-городе и стране-селе. А в стране-селе врач один, и конкуренция выглядит иначе. Там врача выбирает община, в которой он практикуется. Итак, от удовлетворенности пациентов работой этого врача зависит место его работы. В этом есть плюсы и минусы. Конкуренции действительно там нет — она имеет другой вид. Но есть определенное преимущество. И заключается оно в том, что поскольку тебя уже выбрали в общину, все жители общины гарантированно к тебе придут, и ты гарантированно получишь деньги за них.
«Реформу должен понять каждый рядовой украинец»
Вы сказали, что государство полностью покрывает три вида услуг: первичную, экстренную и паллиативную медицину. Почему в законопроекте не перечислены конкретные виды услуг, предоставляемые в рамках этих трех сегментов?
Безусловно, каждое из этих пособий может быть детально расписано на мелкие услуги, но там есть 100% покрытие, мы бы не хотели загружать пациента, он не должен углубляться в медицину. Для него система должна быть максимально проста. Когда мы разрабатывали эту очень сложную технически систему, цель себе поставили такую, что реформу должен понять каждый рядовой украинец: водитель маршрутки должен знать, если его везут на скорой помощи, он ничего не платит.
Почему вы думаете, что человеку не нужно знать детали? Незнание — пространство для коррупции.
Он может знать, если будет интересоваться. Однако система в базовом принципе должна быть простой для человека. Есть страны, например, где пишут очень длинные списки медицинских услуг и начинают регулировать: МРТ с контрастом покрывается, МРТ без контраста не покрывается. Человеку приходится самостоятельно во всем разбираться. Здесь возможностей для злоупотреблений гораздо больше. Есть очень простое правило – в медицине врач всегда прав. И у него гораздо более сильная позиция, потому что сам человек не разбирается в медицине. Я, например, не медик по образованию, меня очень легко обмануть.
Не медик, но занимаетесь медицинской реформой!
Да, я — экономист. Я занимаюсь реформой финансирования медицины. И делаю это профессионально.
Если человек хочет разобраться в деталях медицинской помощи, которая ему предлагается — что очень важно на первоначальном этапе внедрения реформы — как ему это сделать?
Информация будет открытой. В частности, о тарифах — сколько, собственно, стоит медицинская услуга в случае оплаты. Когда принимается бюджет на каждый год, отдельным приложением к нему идет государственный гарантированный пакет, в котором прописаны все тарифы, в частности в случае совместной оплаты. Для человека не будет сюрпризом, когда он придет в больницу, и ему скажут: «Вот столько вы должны заплатить». Цифра будет известна. Ситуаций, когда в больнице говорят: «Нам не додали денег за эту услугу, поэтому, пожалуйста, доплачивайте», также не будет. Человек всегда может сказать: «Знаете, вам за эту услугу оплатили. Все цифры — в публичном доступе».
Когда человек готовится к плановой операции, он должен посмотреть медицинскую составляющую бюджета на этот год, чтобы понять, за что платить, а за что – нет?
Национальная служба здоровья максимально будет распространять эту информацию. В очень простом виде. Вот, вы упомянули плановую операцию. Она — с очень большой вероятностью — будет предметом для оплаты. Потому что мы постараемся сконцентрировать средства там, где ургентное — срочное. Где — плановое, что может подождать – будет возможность оплаты.
Если человек знает о плановом характере операции, у него должно сработать желание поинтересоваться, должна ли быть оплата, чтобы не остаться обманутым. Также всегда есть возможность позвонить в Национальную службу здоровья, спросить у нее что-то или пожаловаться.
Тарифы будут одинаковы для всех регионов?
Да. Тарифы будут одинаковые, но они будут устанавливаться, исходя из рыночной обоснованной цены, там, где это дороже. И в Киеве, и в Жашкове тарифы будут одинаковыми.
И каждый год они будут пересматриваться?
Безусловно.
И список услуг?
Будут пересматриваться тарифы и перечень услуг, потому что каждый год меняются возможности бюджета. Мы ожидаем рост ВВП, имеем такие прогнозы от Нацбанка. Следовательно, ожидаем, что для каждого можно будет увеличивать и объем, и тариф покрытия — тот процент, который покрывает государство.
«Люди не смогут обращаться за специализированной медицинской помощью без направления»
Национальная служба здоровья – это хорошо. Но сложно. Так же как войти на сайт Верховной Рады и почитать бюджет на этот год. Как вы планируете информировать население в регионах? Конкретно.
Конкретно.
Очень просто. Во-первых, у бабушки в деревне будет свой семейный врач, который должен стать — как во всех цивилизованных странах — точкой первого контакта. Любую информацию можно узнать от него, поскольку он будет выписывать направление. Люди не смогут обращаться за специализированной медицинской помощью без направления, иначе им придется платить в полном объеме за эту помощь. Значит, первая точка контакта по деревне – семейный врач. Вторая, так же как сейчас по программе «Доступные лекарства» — аптека. Можно всегда прийти, спросить или посмотреть информацию. Она, я уже говорил, очень проста. Не надо читать толстых книг, больших выкладок и тому подобное.
Каким образом найти своего семейного врача? Идти в поликлинику по месту прописки или регистрации? Как действовать людям, которые не имеют своего участкового врача и, вообще, стараются не сталкиваться с медициной в Украине?
На этот вопрос мне легко ответить, потому что сам я не имею своего семейного врача.
Я тоже. И что нам с вами делать?
Для меня это — один из индикаторов реформы. Если у меня появится семейный врач — значит, сработало.
Где вы его будете искать?
Сначала начну с поликлиники по месту жительства.
Или где прописаны?
Там, где живу. Прописка теперь не будет иметь значения. После реформы выбор у нас полностью свободный, человек сможет обращаться в любое медицинское учреждение. Думаю, люди не будут ехать куда-то искать — пойдут все же по месту проживания.
Формально такая опция – искать там, где лучше?
Формально будет так. Но я лично пойду в свою поликлинику, спрошу у людей, соседей, которые обращаются туда за помощью. Спрошу, какого хорошего врача они знают, пойду к нему, посмотрю. Есть еще интернет, знакомые. Все доступные способы можно использовать. Важно отметить, что есть возможность смены врача.
Вы опередили мой следующий вопрос. Как это регламентируется, ведь с врачом подписывают договор?
Электронная система, которая будет сопровождать эту работу, позволяет менять врача при необходимости.
На каких условиях?
Абсолютно свободно. В некоторых странах вводят доплату (за смену врача, — С.К.). Наша реформа только начинается, мы пока что не будем этого делать. Людям надо дать возможность первое время подобрать врача. Поскольку мы вводим реформу с электронным реестром пациентов, это даст нам возможность очень быстро реагировать на смену врачей – человек автоматически открепляется в системе от одного и прикрепляется к другому. Прикрепляется он к врачу с помощью документа, который называется не договор, а декларация.
Такой себе «договор о намерении»?
Да, намерение и заявление, типа «хочу у вас лечиться». Люди часто пугаются слова «договор», что он будет скрепляться, нотариально заверяться. Это не юридический договор, просто письменно оформленное желание лечиться у конкретного врача.
«На частичную оплату мы перейдем только с 2020 года»
В законопроекте относительно медицинской реформы вскользь сказано о возможности введения субсидий для людей. Например, бабушка запланировала операцию. Имеет пенсию, возможно, — после пенсионной реформы — будет иметь повышенную. Но этого все равно недостаточно, чтобы покрыть даже половину той оплаты, которая предполагается в этом случае. Каким образом и когда будет разработан механизм субсидий? Когда он будет внедрен, и как он будет действовать?
Прежде всего, хочу сказать, что, там, где есть оплата, действует несколько способов ее покрытия. Потому что есть люди, для которых даже маленькая оплата — в 20 гривен может повлиять на выбор: обращаться к врачу или нет. Нам бы этого очень не хотелось. Поэтому есть ряд механизмов, как эту оплату покрывать. Во-первых, есть добровольное медицинское страхование. Более молодые, экономически активные люди этим воспользуются. Есть широкий перечень определенных программ, которые имеют в середине средства, но они расходуются через старый механизм. В законе есть четкое указание: задача Кабинета министров Украины – в короткий срок привести в действие эти государственные программы нового механизма.
Есть много льготных категорий людей, которым мы, соответственно, покрываем эти оплаты.
Третье – это возможность вводить дополнительные медицинские субсидии. Механизм новый, его еще нет. Народные депутаты, кстати, очень активно предлагают внедрять его. И мы их поддерживаем, потому что это соответствует нашей философии. Должна быть экономическая стоимость услуги, тариф покрытия и механизм покрытия оплаты.
Когда ожидать появления хотя бы «драфта» законопроекта о субсидиях?
Я думаю, что этот законопроект может появиться в кратчайший срок.
До 15 июля (до конца парламентской сессии — С.К.) не успеете?
К 15 июля уже не успеем, но как только будет утвержден законопроект о медицинской реформе, он дает основание разрабатывать законопроект о субсидиях.
Если с 1 января вступает в силу медицинская реформа в первичном ее виде, то, очевидно, и субсидии должны заработать одновременно?
Субсидии предусматриваются с 2020 года, когда будут внедрены оплаты. В 2018 году у нас начинаются реформы только на первичном звене медицинской помощи, где есть 100-процентное покрытие. Мы делаем плавный вход в реформе, и полностью она заработает в 2020 году.
С начала 2018 года речь об оплате пока не идет? Да?
Речь не идет! Даже в 2019 году какая-то широкая оплата не пойдет. Мы будем постепенно забирать на новые механизмы финансирования отдельные виды стационарной помощи, и будем очень осторожно работать с оплатами. И только с 2020 года мы полностью перейдем на эту систему.
Время подготовить общество еще есть. Я бы хотела, чтобы вы подробнее рассказали об электронной системе, которая будет действовать. Каким образом? Когда будет введена с 2018 или 2020 года? И как насчет безопасности личных данных пациентов? Поскольку мы имели много примеров того, что электронные системы — начиная от избирательной системы и заканчивая электронными декларациями — в нашей стране не слишком хорошо защищены. В том числе и образовательная система.
Вопрос очень уместный, потому что медицинские данные являются чрезвычайно чувствительными и важными и нуждаются в защищенности. Сначала расскажу про наш общий подход. Мы вводим реформу поэтапно. Под каждый этап разрабатываем те функции в электронной системе, которые позволят запустить его. Итак, если первым этапом реформы является первичная медицинская помощь, возможность выбирать себе врача, оплату этому врачу за пациента будет обеспечивать электронная система.
Изначально мы планировали начать реформу в июле, поэтому наш проектный офис по электронному здравоохранению готовил нам эту систему именно на это время. В июле она будет готова. Думаю, что мы начнем с врачами учиться, с ней работать в случае принятия законопроектов.
Часть стационарной помощи или специализированной мы не будем запускать до тех пор, пока у нас не будет возможности иметь соответствующую электронную систему. Имеем принцип начинать сразу с электронной системы.
Относительно безопасности данных, сейчас на первом этапе мы начали работу над этим и ожидаем, что, когда будет необходимость вводить уже медицинские чувствительные данные в систему, безопасность будет полностью отработана. Вы знаете, что это длинные механизмы, они нуждаются и в бюрократии, и в технической составляющей.
НАПК тоже долго работало, и все были убеждены, что у них все в порядке.
Я знаю. Этот пример висит над нами, как дамоклов меч. Их опыт мы изучили. Есть определенные технические предохранители против этого. Надеемся, что они сработают. С нами работают очень опытные люди, консультанты, которые делали такие системы в странах, где они считаются образцовыми. Например, Эстония. И, надеемся, что мы будем готовы.
Система, которая будет работать с первичной медицинской помощью, не будет оперировать сразу медицинскими данными. Там будут данные персональные и финансовые. Уверен, у нас будет достаточное качество (программного обеспечения — С.К.) для оперирования ими.
Правильно ли я понимаю, что на первичном этапе человек сам будет выбирать, вносить данные в систему, или нет? Это будет обязательным?
Безусловно, он будет давать информированное согласие — расписываться за это, согласно закону “О персональных данных”.
Люди часто не уделяют внимание тому, за что расписываются…
Да. Но в проекте декларации все видно — снизу там написано: “Я подтверждаю свое согласие на то, что эти данные будут занесены в электронную систему».
Кто, кроме врача и пациента, будет иметь доступ к этим персональным данным?
Только врач и пациент, а также – не персонально — Национальная служба здоровья. Она не будет иметь доступа к конкретным пациентам – видеть будет все только обобщенно.
Где гарантия того, что при смене врача — по причине прекращения им практики — он не заберет с собой часть данных?
На это будет соответствующее законодательство, которое нам необходимо разработать. Оно очень большое. Мы имеем проекты закона — постановления Кабинета министров, которые необходимы нам для первого этапа реформы. Но весь массив законодательства по электронному здравоохранению – это также наша задача. В этот законопроект, который принимается ВР, мы впервые в истории вписали норму относительно электронного здравоохранения — о том, что данными электронного здравоохранения можно пользоваться в системе здравоохранения. Это первый шаг. Остальное еще будем разрабатывать.
Эта информация нужна для анализа ситуации, работы врачей?
Безусловно.
«Никто не хочет работать в глубинке за такие деньги, где еще и работа довольно непростая»
Если в 2018 году оплата за медицинские услуги еще не вводится, но первый этап медицинской реформы вводится, как изменится объем средств, которые государство будет тратить на медицину?
Он вырастет в той сфере, где происходит реформа. У нас есть запасы.
Вырастет насколько? Конкретно.
Для первичной медицинской помощи он вырастет постепенно: за два года — примерно в два раза. У нас есть принципиальная позиция в переговорах с Министерством финансов о том, что увеличение бюджета на здравоохранение необходимо, но оно должно идти исключительно под реформу. Та сфера, которую мы переводим на оплату за услуги, также получит повышенное финансирование, что позволит иметь экономически обоснованный тариф.
Мы будем знать, что заложили в него нормальный объем средств на доходы врача, лекарства, на расходные материалы, на коммунальные расходы. Все расходы на услугу там есть, и мы можем четко говорить, что это экономически обоснованный тариф. Я думаю, что такая позиция справедлива, потому что Министерство финансов хочет знать, за что мы платим, а мы хотим платить за результат для людей.
Каково будет соотношение участия в финансировании медицины — на первом этапе реформы центрального бюджета и местных?
Перед тем, как ответить на этот вопрос, я скажу об участии пациента и государства. Наверное, это тоже интересно. Сегодня оно составляет примерно эквивалентно 50 на 50.
Это, учитывая взятки?
Это они, да. Данные — оценочные, возможно, мы точно не можем их измерить. К 2021 году мы хотим выйти на показатель не более 26% выплат «из кармана», а совместных оплат не более 15%. Разница заключается в том, что некоторые выплаты «из кармана» являются абсолютно нормальными, например, лекарства, которые человек добровольно хочет купить в аптеке.
Теперь относительно местных бюджетов и государственного бюджета. Очень важно, что роль местных бюджетов немного изменится и сфокусируется больше на том, на чем сфокусирована в западных странах, что является естественным для местных бюджетов – уход за инфраструктурой. Они должны развивать свою больницу, дорогу, подъезд к больнице, делать ремонты, обеспечивать капитальные расходы… Одним словом — хозяйничать. То, что умеет делать городской и сельский председатель. Государство возьмет на себя функцию покрытия медицинских услуг, финансирования государственного гарантированного пакета.
Вы несколько раз упомянули о Национальной службе здоровья. Насколько мне известно, идея ее создания принадлежит вам?
Это — мировая практика.
Идея — ваша?
Создать ее именно в таком виде – да. Мы выбрали один из нескольких вариантов.
Расскажите подробнее о ней, потому что, даже если подробно прочитать законопроект, не совсем понятно, какие функции она будет выполнять, как будет работать, когда будет создана, и если будет регулировать какой-то подзаконный акт, то где он?
Национальная служба здравоохранения будет создана сразу после принятия законопроекта, мы максимально подготовились к этому и написали соответствующие положения. Когда законопроект принимается, мы подаем в Кабинет министров постановление о создании Национальной службы здоровья.
Ее утверждает Кабинет министров?
Да. Национальная служба здоровья – это центральный орган исполнительной власти, его создает Кабинет министров.
Подотчетная она также правительству?
Да.
Почему не Минфину?
Минфин не должен заниматься медициной. Его задача — политика в сфере государственных финансов, МЗ — в сфере здоровья. Национальная служба здравоохранения занимается заказом медицинских услуг в больницах от имени пациента в рамках государственного гарантированного пакета, это ее основная функция. Какие еще функции она выполняет? Проводит контроль над выполнением договоров. Часто говорят, что Национальная служба здоровья сама платит, сама контролирует. Нет, она не все контролирует — только то, чтобы договор был выполнен. Например, к лицензированию она отношения не имеет.
К лицензированию деятельности врачей?
Да. Этим занимается Министерство здравоохранения. Национальная служба здоровья заключила договор, пришла, проверила, действительно ли был предоставлен тот объем услуг, согласно договору.
Как она будет проверять, процедурно?
Она будет иметь штат, в состав которого войдут экономисты, медики, потому что они должны разбираться в действиях медицинского учреждения, и делаться все это будет на основании данных, которые есть в электронной системе. НСЗ будет смотреть на обобщенные данные, и делать вывод относительно отклонений.
Но ведь вы сами сказали, что электронная система заработает не сразу и не в полном объеме…
Она начнет работать с первичной медицинской помощи. Мы поэтапно подключаем всех к новой системе, к тому моменту они будут работать по старой системе.
Значит, Национальная служба здоровья – такой себе ревизор.
Не ревизор, это заказчик медицинских услуг и, как ответственный заказчик, он проверяет качество выполнения заказа, это не является ревизионным органом.
Он будет работать на постоянной основе? Проверки будут проходить выборочно там, где вы считаете нужным обратить внимание на какие-то моменты?
Проверки будут только там, где в Национальной службе здоровья возникнут вопросы. Например, она видит, что на какой-то территории семейный врач очень часто направляет пациента к какому-то специалисту. Возникает справедливый вопрос, есть ли там…
Коррупция, например.
Да, семейный врач не выполняет договор. Она (Национальная служба здоровья — С.К.) идет к врачу и делает проверку.
Одно из распространенных утверждений оппонентов вашей реформы заключается в том, что она будет способствовать развитию медицины в крупных населенных пунктах, даже областных и районных, но точно не в селах. Сельская медицина вынуждена будет укрупняться. Мы начинали с вами об этом говорить: община выбирает врача, она является заказчиком его услуг. А как быть, когда на десять сел один врач?
Я убежден в том, что эта реформа, наоборот, поможет сельской медицине, потому что одна из главных ее проблем – это то, что врач не хочет туда ехать. Сельская медицина очень зависит от фельдшеров, и это нормально. Однако фельдшер не может заменять врача, врачи все равно нужны. Одна из причин, почему врач туда не едет, по данным наших исследований, — это, прежде всего, доход. Никто не хочет работать в глубинке за такие деньги, где еще и работа довольно непростая.
У вас до сих пор есть проблема с кадрами.
У нас есть проблемы с кадрами, но они шире и будут решаться в течение длительного времени. Если у врача есть гарантированный доход, он будет готовым ехать работать в сельскую местность при условии, что общество позаботится о прочих инфраструктурных моментах для его работы. Сейчас идет реформа децентрализации — готовность общин решать инфраструктурные вопросы больше. Я это видел на собственные глаза. Мы же обеспечиваем доход. Я верю: в селах люди увидят врачей.
Вы чувствуете поддержку профессионального сообщества относительно этой реформы?
Я чувствую и очень сильную поддержку, и, безусловно, у нас есть противники среди профессионального сообщества.
Их много.
Думаю, их много…
Не думаете, а знаете.
Знаю. Есть люди в профессиональном сообществе, которым эта реформа не выгодна. За 20 лет существования нынешней системы много врачей, главных врачей, других профессионалов адаптировались к жизни в ней. Изменения их пугают, и это понятно, это нормально. Есть врачи, которые очень нас поддерживают, и это тоже нормально, потому что часть специалистов осознает, что дальше так нельзя. Ситуация нормальная, мы готовы с этим работать.
Но странно, что оппонентами выступают наиболее известные в медицинской сфере люди.
По-разному. Есть наиболее известные люди в медицинской сфере, которые поддерживают.
На поддержку кого конкретно вы опираетесь?
На поддержку руководителям тех медицинских учреждений, которые сегодня оказывают качественные услуги.
Их названия?
Они есть везде. В Академии наук, среди крупных городских больниц, областных больниц. Этого нельзя обобщать: в любом, скажем, направлении, есть противники, есть сторонники. Я не хочу сейчас указывать пальцами. Но точно говорю: есть в Академии наук, среди руководителей крупных больниц, районных больниц те, кто очень поддерживает нашу реформу.
Вопросов не может не вызвать то, что, несмотря на необходимость и правильность этой реформы, из двух необходимых законопроектов в первом чтении принят только один (и то не с первой попытки), на второй голосов не хватило. И списывать это на активность лоббистов старой системы наивно, как минимум.
Мы и не пытаемся это так объяснять. Мы увидели то, что ожидали. Что эта реформа будет идти не так, как остальные законы. Увидели одну простую вещь: каждый депутат хочет максимально глубоко вникнуть в вопрос, потому что чувствует ответственность. Это очень хорошо. Конечно, у нас много работы. До сих пор есть много депутатов, у которых остаются вопросы, что также нормально. Поэтому каждый день у меня лично есть несколько встреч с народными депутатами — мы максимально с этим работаем. Второе, что мы увидели: у депутатов есть позиция. Позиция за и позиция против.
Третье, что мы увидели: реформа действительно является настоящей, потому что зал был эмоционально настроен, были четкие позиции, очень жесткие заявления, равнодушных было очень мало. Мне кажется, это является свидетельством качества, значит, что реформа правильная.
То когда вы идете выбирать себе семейного врача?
Принимаем законопроект, и сразу.
А если не принимаете, не идете?
Если не принимаем, не иду — ничего не будет.
Автор: Соня Кошкина
Источник: LB.ua
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.