Постковидный синдром – серьезная проблема, которой государство должно уделить не меньше внимания, чем борьбе с коронавирусом. И он существенно повлияет на всех, кто переболел, потому что имеет более тяжелое течение, чем сама болезнь, считает врач Оксана Цимбота.
В интервью «Цензор.НЕТ» координатор COVID-центра КНП «Закарпатская областная клиническая больница им. А. Новака» ЗОР, внештатный пульмонолог Закарпатской области рассказала о последствиях такого синдрома, особенностях новых штаммов вируса и их лечении, почему выросла смертность, и как осложняют состояние пациентов некоторые назначения медицинских препаратов, а также как уберечься врачам, работающим в «красной зоне».
«МЫ ПОТЕНЦИАЛЬНО БЫЛИ ГОТОВЫ К ОПРЕДЕЛЕННОМУ УВЕЛИЧЕНИЮ КОЛИЧЕСТВА ПАЦИЕНТОВ, НО ЧТОБЫ СИТУАЦИЯ НАСТОЛЬКО УСЛОЖНИЛАСЬ, НИКТО НЕ ОЖИДАЛ»
— Месяц назад вы записали видео-обращение к властям. Это был крик отчаяния. Дождались ли реакции?
— Да, реакция была. В медицинских учреждениях, церковных учреждениях. Отреагировал председатель областной государственной администрации, начали обсуждать вопрос введения «красной зоны». Директор нашего заведения тоже делал много обращений еще до этого моего поста, потому что ситуация была очень тяжелой. Думаю, все это повлияло, и определенные меры были приняты. Ведь руководители других медицинских учреждений тоже не молчали.
В частности, было и немало обращений в соцсетях, которые имели большое количество просмотров. Поймите правильно, что у нас и времени особо нет на то, чтобы писать эти обращения, но, как говорится, допекло.
— Когда работаешь на пределе, не до постов…
— Сейчас стало немного легче, февраль и март – это было что-то ужасное.
— А какова ситуация в отделении? Что с обеспечением кислородом, лекарствами? Хватает ли медработников? Есть ли в больнице свободные места?
— Сейчас количество больных уменьшилось на 50-60%. Это, по-моему, связано и с религиозными традициями, в частности Великим постом, потому что люди перестали устраивать свадьбы, нет никаких других празднований. А область уже две недели находится в «красной зоне» с соответствующими карантинными ограничениями.
Свободные места у нас сейчас есть. А лекарства, кстати, были бесперебойно, с этим проблем не возникало совсем. Медработников тоже сейчас хватает, но ситуация в прошлом месяце, когда стремительно росло количество инфицированных коронавирусом, была критической. Мало добавить коек, нужно же еще обеспечение, прежде всего, кислородом, которое не успевало за темпами роста заболеваемости. И медперсонал был истощен.
— А где размещали кровати ввиду того, что нужен кислород?
— Прямо в коридорах, рядом ставили концентраторы. Не выдерживала система электросети, не рассчитанная на подключение такого количества концентраторов. Поэтому прокладывали быстренько новую электросеть.
Пациенты в крайне тяжелом состоянии были в палатах интенсивной терапии, где имеется прямой поток кислорода. Наше заведение, что очень хорошо, кислородом обеспечено. Ведь мы специализируемся на лечении ковида с самого начала, наш центр сейчас рассчитан всего на 200 мест.
— Эту волну в целом прогнозировали, к ней готовились? Понимали, что будет тяжелее, чем в предыдущие времена?
— Когда в Англии определили новый штамм вируса, мы понимали, что он может появиться и у нас, однако не знали, насколько быстро. Кроме того, весной всегда наблюдается пик простудных заболеваний, мы это тоже хорошо понимали. У нас были свободные койки и мы потенциально были готовыми к определенному увеличению количества пациентов, но чтобы ситуация настолько усложнилась, никто не ожидал. Распространение было очень быстрым.
– По информации Киевской школы экономики, которая регулярно делает прогнозы, показатель смертности во время весенней волны вдвое быстрее достиг пиков осеннего периода. Чем это объясняется?
— Действительно, смертность сейчас выросла в 2-2, 5 раза. Например, в марте мы приняли 384 пациента, из них 49 – умерли. В феврале было только 224 пациенты, а летальных случаев – 14. Это очень высокий показатель. И если в среднем просматривать за весь год, то там колебалось от 12 до 20 смертей, а не 49.
На мой взгляд, это объясняется тем, что штамм этого вируса агрессивный, дает больше осложнений и гораздо быстрее распространяется.
— Каким в целом был для вас этот год, который мы вынуждены жить в условиях пандемии?
– Начиная с отделения реанимации и небольшого количества коек, теперь, как я уже говорила, мы создали специализированный COVID-центр на 200 коек.
Год назад наш центр – Закарпатская областная больница имени Андрея Новака – вторым после областной инфекционной больницы начал борьбу с вирусом. Для меня это был, прежде всего, профессиональный вызов. Поскольку я более 12 лет работаю пульмонологом, являюсь областным внештатным пульмонологом Закарпатья, то хотела заниматься этими больными. Ведь у них, прежде всего, поражаются легкие, возникает дыхательная недостаточность.
К сожалению, страдают и другие органы, и чем дальше, тем больше мы видим различных осложнений.
Но если говорить о хорошем, то за этот год мы наработали определенный опыт, есть уже протоколы лечения, которые несколько раз менялись и совершенствовались. Важно и то, что уменьшилась паника среди нас, медперсонала. В начале страх был значительно больше.
Вирус видоизменяется, возникают новые штаммы, и это пугает, потому что непонятно, сколько еще продлится. Думаю, нам всем стоит правильно научиться жить с ковидом. Я бы даже сказала, подружиться с этим вирусом. Мы же как-то живем с гриппом, туберкулезом и другими серьезными заболеваниями.
Радует, что есть вакцина. Это дает надежду, что со временем мы вернемся в привычный режим жизни.
«КОВИД СРАБАТЫВАЕТ, КАК СПУСКОВОЙ КРЮЧОК. ОН ПОКАЗЫВАЕТ, К КАКОМУ ЗАБОЛЕВАНИЮ ЧЕЛОВЕК ИМЕЕТ ПРЕДРАСПОЛОЖЕННОСТЬ, И ЗАПУСКАЕТ ЕГО»
— Чем характеризуются новые штаммы? Как отличается течение болезни и процесс лечения?
— Они дают более агрессивное течение болезни. При этом болезнь длится дольше, чем раньше. Люди болеют месяц и более. Клинически у них стойкая, длительная гипертермия, то есть температура в среднем 39-40°С.
— Долго держится?
— Да, к сожалению, может быть 10 и более дней. Это очень истощает человека, появляется общая слабость. Больные тяжело дышат, в них сильное кислородное голодание.
Плохо то, что этот вирус труднее поддается лечению. Он ведет себя агрессивно, и если первую неделю все более-менее нормально, то потом резко начинают ухудшаться показатели крови, происходит цитокиновый шторм. Поэтому обязательно должен быть контроль анализов, не говоря о том, что они должны делаться уже с первых симптомов на амбулаторном уровне.
Осложняет ситуацию и то, что вирус очень быстро распространяется и значительно «помолодел». Около 40% наших пациентов – это люди, которым 35-45 лет. Причем у них обычно нет явно выраженной патологии. Но ковид срабатывает, как спусковой крючок. Он показывает, к какому заболеванию человек имеет предрасположенность, и запускает его. Так же обостряет все хронические болезни. Люди умирают не от самого вируса, а от осложнений.
— Кстати, одна из серьезных проблем заключается в том, что пациентов с ковидом не сопровождают специалисты узкого профиля. Например, эндокринологи, хоть критически высокий уровень сахара наблюдается у многих. У вас такая система взаимодействия разных специалистов продумана?
– Да, продумана. И мы это учли еще с начала первой волны. В бригадах работают специалисты разного профиля.
Кроме того, мы организовали работу вахтовым методом. У нас четко разграничены зоны. Думаю, мало таких больниц, где бы так была построена работа.
— Что это значит?
– Есть «зеленая», чистая зона, где можно свободно находиться. Потом «желтая», предупредительная, там мы одеваемся. Далее заступаем на дежурство в «красной зоне». Идем по стрелкам, заходим в одну дверь, выходим в другую, проходя обязательно правильную дезинфекционную обработку.
— Это вы сделали, чтобы уберечь медперсонал?
– Да, у нас за год никто из сотрудников не заболел. Мы при входе, когда заходит бригада на неделю на дежурство, делаем тест, и на выходе. Вероятность заразиться в «красной зоне» примерно 1%, если четко соблюдать правила. Возможно, прозвучит пафосным, но мы этим гордимся.
Когда у нас были коллеги из Киева, они тоже отметили, что такой вахтенный метод – это хорошее решение.
— Как вообще возникла эта идея?
– Это идея главного врача, он еще с начала пандемии все тщательно продумал и направил.
— Больные не обделены вниманием? Потому что читаю посты людей в соцсетях, родственники которых находятся в киевских больницах, то они жалуются, что к ним не подходит никто.
— Мы построили так систему, чтобы врачи, медсестры и санитарки менялись каждый час. Они не выходят из зоны, пока не придет другая смена. Поэтому больные постоянно находятся под наблюдением.
Конечно, дежурить круглосуточно вахтовым методом, заходя на неделю в бригаду, трудно. Поэтому изменили подход: врач остается до десяти вечера, а на ночных дежурствах – только реаниматологи. Да так мы работали недолго. Март, когда начался этот ужасный всплеск, снова внес свои коррективы, теперь мы, терапевты, также дежурим по ночам.
«К НАМ БОЛЬНЫЕ ПОПАДАЮТ С ОСЛОЖНЕНИЯМИ ЕЩЕ И ОТ НЕПРАВИЛЬНОГО ЛЕЧЕНИЯ»
– Уже есть случаи, когда у больного выявляют не один, а два штамма вируса? Как это осложняет течение болезни и лечение?
— У нас в Украине это не определяется, нет надлежащего оборудования. Сейчас нам показали, что в стране появился британский штамм, поэтому мы это учитываем. Если не ошибаюсь, анализ делали в одной из лабораторий Германии.
— Молодых легче «вытаскивать»?
— К сожалению, возраст не играет основной роли, все зависит от иммунной системы.
— Когда нужно делать тест, на какой день, поскольку вирус становится агрессивнее и быстрее развивается?
— Если есть характерные симптомы. Повышение температуры, сильная ломота в теле, кашель, общая слабость, одышка, лихорадка – стоит сделать. Еще один повод — если был контакт с больным ковидом. Но можно делать не сразу, а, опять же, смотреть на симптомы. Если вы себя хорошо чувствуете, то на 7-10 после контакта. Только этот период вести себя так, будто вы потенциально болен, то есть придерживаться самоизоляции.
Если же появились симптомы, не ждите – надо идти и делать тест!
– Семейные врачи не всегда сразу дают направление на тест.
— Не всегда, с первичным звеном есть проблемы, но это тема скорее отдельного разговора.
— Вы как-то координируете деятельность с первичным звеном?
— Должно так быть, но есть много недоразумений. Большинство из них не хотят слышать и не работают по протоколам Минздрава.
— Если проанализировать отзывы пациентов, которые есть в публичном доступе, создается впечатление, что семейные врачи действуют по каким-то только им понятным протоколам, порой ухудшая состояние пациента именно лечением. Или я ошибаюсь?
— Это действительно большая проблема. Ведущие специалисты Украины постоянно на вебинарах объясняют, почему не нужно давать антибиотики без показаний, почему не стоит делать КТ в первые же дни заболевания.
Еще семейные врачи часто говорят пациенту, что придите послушаться. Меня это очень злит. Я пульмонолог, прослушиваю людей много лет. В случае ковида, на начальных этапах, ничего не услышишь — максимум ослабленное дыхание. Будет слышно, когда присоединится уже бактериальная инфекция, и это не всегда.
Зачем гонять человека? Что вы там хотите прослушать? Назначайте тест, анализы крови, меряйте сатурацию кислорода крови – это важно!
К сожалению, к нам больные люди попадают залеченными, с осложнениями, да и еще от неправильно проведенного лечения. Плюс, неправильно назначенный антибиотик. Антибиотик не лечит от вируса, он еще и вредит, убивая иммунную систему. В протоколах все это написано, информации в свободном доступе безгранично. Но это вопрос конкретного врача и того, хочет он это учить и учитывать или нет. Бесспорно, влияет и то, что они не несут за свои действия ответственности.
— По-моему, это вопрос совести. Ведь речь идет о человеческих жизнях. Госпожа Оксана, при какой ситуации обязательна госпитализация?
— Первым делом ориентируемся на сатурацию. Если она меньше 93, больной должен быть в стационаре. Также может быть, что сатурация нормальная, но человек имеет хронические болезни, и они в стадии обострения. Здесь человек нуждается в лечении в специализированном отделении или у соответствующего специалиста, а пациент не может туда обратиться, потому что заразен.
Еще один из показателей для госпитализации – длительная гипертермия.
Это все должен адекватно решать семейный врач. Оценить состояние пациента, посмотреть анализы.
— Что делать человеку, если его не могут положить в больницу из-за нехватки свободных мест?
— Это трудный вопрос. Мы были в такой ситуации. Но я считаю, что стоит обращаться ко всем, пока не найдется место в больнице, хоть и в коридоре, но не оставлять человека умирать дома! Если в городских медучреждениях нет мест, надо везти в районные. У нас так было, когда людей, которые живут в Ужгороде, везли в районные больницы. Но везли! Это должна решить служба экстренной медицинской помощи. Они видят по системе, где и сколько есть кроватей в наличии.
– В регионах, которые оказались в «красной зоне», вводят локдаун. Но люди продолжают игнорировать карантинные ограничения. Какие аргументы, на ваш взгляд, могут их убедить? Нужно ли вводить всеукраинский локдаун, как было в прошлом году весной?
— Убедить их очень трудно. У нас люди не понимают банальных вещей. Три пункта выполнять — и все будет гораздо лучше. Маска, дезинфекция, дистанция. Многие люди до сих пор не верят в опасность. Мировоззрение меняется лишь, когда они собственными глазами видят, как болеют или умирают близкие.
В целом наши люди не любят почему-то соблюдать правила. Но когда едут в Европу, то ведут себя там совсем по-другому. Потому что быстро осознают, что не выполняешь закон — будешь отвечать и, по меньшей мере, заплатишь штраф. Поэтому это вопрос ответственности, которая должна быть одинаковой для всех. Мы же видим, что одним все дозволено, другим – нет. Нет справедливости. Может, это прозвучало так немного философски, но мы с этим живем.
Что касается ограничений, то они должны быть разумными, и людям надо объяснять, зачем они. Дистанция в магазине между покупателями и маски – это же нужно не властям, а самому человеку, чтобы уберечься. Я когда приезжаю в родное село, на меня, как на ненормальную смотрят из-за того, что я в маске.
Отдельная тема – массовые гуляния. Никто не хочет понимать, что там половина – это уже потенциальные трупы.
— Значит, вы считаете, что всеукраинский локдаун существенно не повлияет на ситуацию?
— Это не окажет влияния, пока люди не поймут, что нужно придерживаться определенных правил и ответственно относиться к собственному здоровью и здоровью окружающих.
«ЕЩЕ НЕ БЫЛО РЕВАКЦИНАЦИИ, НЕ ВОЗНИКЛО ЗАБОЛЕВАЕМОСТИ И ОСЛОЖНЕНИЙ, КОТОРЫЕ МОЖНО БЫЛО БЫ ОЦЕНИТЬ И СВЯЗАТЬ С ВАКЦИНОЙ»
— Многие медики склоняются к мнению, что активная вакцинация сможет остановить распространение коронавируса. К сожалению, у нас она происходит не так быстро, как хотелось бы, есть перебои с поставкой вакцин. Поэтому еще один вопрос: можно ли сочетать различные вакцины, если не всем хватит на вторую дозу из-за нехватки поставок?
— Можно сочетать векторные вакцины с векторными, РНК-вирусные с РНК-вирусными.
— Сейчас все больше говорят о том, что украинские ученые при достаточном финансировании прекрасно могут разработать свою вакцину. Что вы думаете о таком варианте развития событий?
— Да, они могут это сделать. И я имею информацию, что ведущие ученые в Харькове этим занимаются.
— Может, сначала нужно купить уже готовую вакцину, всех прививать, а лишь потом вкладываться в разработку своей?
– Наши люди очень талантливы, не стоит недооценивать украинских ученых. Вопрос в оборудовании. Поэтому важна поддержка государства.
— Нужно ли обследовать человека перед прививкой? Есть ли какие-то противопоказания?
– По правилам должны проходить обследование люди старше 50 лет и те, кто имеет хронические заболевания. Вопросы показаний и противопоказаний должны решать семейные врачи.
— Люди, которые сделали прививку от коронавируса, по-разному описывают последствия. У кого-то значительно ухудшается состояние здоровья, появляется высокая температура. Были ли случаи, когда людей после прививки приходилось госпитализировать? Есть ли протокол, как в целом действовать в таком случае? Лечиться или ждать, пока само пройдет?
— Протоколов нет, поскольку это лишь первая волна вакцинации. Еще не было ревакцинации, не возникло заболеваемости и осложнений, которые можно было бы оценить и связать с вакциной.
Если возникают какие-то симптомы после прививки, это должен оценить семейный врач. У нас пока не было случаев, чтобы людей госпитализировали после вакцинации.
— Главный санитарный врач Виктор Ляшко писал, что заболел ковидом после прививки. Вам подобные случаи известны?
— Было несколько случаев, что люди в течение недели-двух болели, но в легкой форме.
– Кто-то на следующий день уже идет бегать. Стоит ли это делать?
– Нет. Организму требуется время на адаптацию после любой вакцины.
— Что вы думаете о так называемых ковид — паспортах или паспортах вакцинации?
– Они нужны, это некая защита, и большая часть ведущих стран мира потребуют их, чтобы уменьшить риски распространения инфекции.
— Украина должна быть среди них?
— Я не политик, скажу как врач. Почему нет? Это элемент безопасности. Если другие страны потребуют, то почему к нам может ехать любой? Это наша защита.
«СЕЙЧАС ВСЕ БОЛЬНИЦЫ РАБОТАЮТ ПРЕИМУЩЕСТВЕННО НА КОВИД, И У НИХ НЕТ ВРЕМЕНИ ЗАНЯТЬСЯ ИМЕННО ВОПРОСОМ ПОСТКОВИДНОГО СИНДРОМА»
— Одна из проблем — реабилитация после ковида. Что нужно сделать властям, чтобы помочь людям с восстановлением в постковидном периоде?
– Постковидный синдром – серьезная проблема. Он существенно повлияет на всех, кто переболел, потому что постковидный синдром имеет еще более тяжелое течение, чем сама болезнь.
В Украине очень много больных людей обращается с такими проблемами к врачам. Даже те, кто переболел в легкой форме, довольно долго выходят из этого постковидного периода. Не говоря о тяжелых формах.
Возможно, врачи сейчас не придают этому глобального значения, потому что этот вопрос не рассматривается комплексно, пациенты просто идут к профильным специалистам, учитывая конкретную проблему. Скажем, у человека возникли проблемы с сердцем, он приходит к кардиологу. С диабетом идут к эндокринологу.
К тому же, сейчас все больницы работают преимущественно на ковид, и у них нет времени заняться именно вопросом постковидного синдрома. Знаю по себе. Я спасаю людей от ковида, поэтому времени на постковидных пациентов не хватает. Но я ими тоже занимаюсь. Потому что мы их тут вытаскиваем, как их потом оставить?
Но повторюсь, что этот вопрос очень важен для государства. И чтобы его решить, надо должным образом построить систему здравоохранения в целом.
– На какую страну в плане борьбы с пандемией стоит равняться?
— На Израиль. Во-первых, качественно построена медицинская система. Во-вторых, грамотно подошли к процессу вакцинации. Там все четко и надежно, и мы видим результат.
Автор: Татьяна Бодня
Источник: Цензор.НЕТ
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.