Цель работы заключалась в комплексном изучении ряда структурных характеристик рождаемости, соотношений и взаимосвязей между ними, и в установлении специфики влияния некоторых демографических факторов (в частности, смертности и продолжительности жизни) на структуру рождаемости в Украине и других европейских странах.
Выявлены основные тенденции новейших изменений в структуре рождаемости и показано, что весомый вклад в динамику численности рождений в Украине в текущем столетии внесли: рожденные в матерей в возрасте от 25 до 35 лет; дети второй и третьей очередностей рождения; рожденные в зарегистрированном браке.
Установлено снижение уровня правосторонней асимметрии и формирование менее концентрированного распределения возрастной функции рождаемости в нашей стране, что характерно для «состарившегося материнства» в процессе второго демографического перехода. В долговременной ретроспективе замедление темпов формирования семьи и деторождения в Украине и других постсоветских европейских государствах началось значительно позже, чем в развитых европейских странах.
Влияние семейной политики и определенных экстраординарных событий в Украине отразилось в изменениях соотношений между календарным суммарным коэффициентом рождаемости и ее структурными характеристиками как средняя очередность рождения и средний возраст матери при рождении ребенка.
С использованием различных методичных подходов анализа конвергенции/дивергенции на статистических данных в течение периода со второй половины ХХ века по совокупности тридцати трех европейских стран установлено, что средний возраст матери при рождении в целом в европейском пространстве выявляет тенденцию к конвергенции (среднегодовая скорость последней оценивается в 2,5%).
Однако средневзвешенная разница среднего возраста матери в Украине и остальных исследованных стран еще остается значительной, в перспективе трансформация возрастного профиля рождаемости в направлении «состарившегося материнства» в нашей стране будет продолжаться. Обосновано, что в современных условиях одной из важных демографических детерминант «состарившегося материнства» становится удлинение средней продолжительности жизни.
По материалам европейских стран за 1960-2015 гг. предпринята попытка статистической оценки взаимосвязи между средней продолжительностью жизни для женщин и средним возрастом матери при рождении ребенка (с определенным временным лагом). По ее результатам выявлена существенность соответствующей связи во временном промежутке от 1997 до 2015 гг.
Ключевые слова: рождаемость, структура рождаемости, средняя очередность рождения, средний возраст матери при рождении ребенка, демографические детерминанты уровня и структуры рождаемости, средняя продолжительность жизни, конвергенция / дивергенция структурных параметров рождаемости.
Постановка проблемы и обоснование актуальности. Новейшая демографическая история нашей страны демонстрирует значительное влияние динамики и структуры рождаемости на социально-демографический состав и на воспроизводство населения в целом.
При этом изменения в модели рождаемости в периоды кардинальных общественно-экономических сдвигов обычно являются «предвестниками» долговременных процессов ее дальнейшей перестройки, поэтому требуют основательного осмысления.
Хотя основные социально-демографические различия и резервы Украины в сравнении с развитыми европейскими странами лежат скорее в области смертности и продолжительности жизни, чем процесса рождаемости, последний, однако, заслуживает углубленного сравнительного анализа между странами.
Он дал бы возможность выявить специфику детерминант уровня и структуры рождаемости и их влияния на характеристики данного процесса в Украине, оценить перспективы, выявить определенные резервы повышения уровня рождаемости и установить механизмы их реализации для улучшения демографического положения нашей страны.
Наличие определенных пробелов в области осмысления и научного объяснения современных изменений в динамике и структуре рождаемости препятствует разработке и реализации научно обоснованной эффективной семейной и аналитической политики в Украине.
Ведь существенные различия в модели детородной активности населения (по возрастной, брачному признаку и по очередности рождения) требуют различных подходов к ее поощрению и поддержке. Поэтому именно исследование общих и специфических структурных черт рождаемости, их детерминант и взаимосвязей позволяет выйти на обоснованные научно-практические рекомендации.
Анализ последних исследований. Демографические разработки, посвященные анализу различных структурных характеристик рождаемости, на зарубежных европейских просторах осуществляли М. Баркимшер (Г. Burkimsher), Дж. Бонгартс (J. Bongaarts), О. Гагауз (O. Gagauz), Дж. Гольдштейн (J.R. Goldstein), С. Zaharov, К. Zeman, М. Крейенфельд (М. Kreyenfeld), В. Лутц (W. Lutz), Б. Перелли-Харрис (B. Perelli-Harris), Т. Sobotka, Д. Филиппов (D. Philipov), Т. Frejka и другие исследователи.
Наиболее активно разрабатываются вопросы относительно изменений в возрастном профиле рождаемости и их факторов, детерминант рождаемости, которые действуют на микро- (детородные намерения) и мезо- (социальные взаимодействия и капитал) уровне, а также относительно эффектов семейной политики.
Динамика и структура рождаемости в нашей стране, особенно в период ее повышения в текущем столетии (2002-2012), достаточно подробно проанализирована отечественными демографами, как в тематических монографических работах, так и в статьях. Это С. Аксеновой (S. Aksyonova), Б. Кримера (B. Krimer), Л. Slyusar, З. Palyan с акцентом на различные аспекты данной проблематики: «постарении» материнства, откладывании и наверстывании рождений, тенденциях внебрачной рождаемости, а также в сравнительном историческом и региональном контексте.
Характерной чертой имеющихся исследований структуры рождаемости и ее факторов является фокусировка преимущественно на социально-экономических и определенных социально-культурных факторах изменений в модели рождаемости, действующих на этапе второго демографического перехода.
Это трансформации женской занятости и гендерных ролей, повышение требований к человеческому капиталу и экономической неопределенности, рост значения индивидуальной автономии и потребности в самореализации.
При этом в значительно меньшей степени (особенно в отечественном исследовательском пространстве) разработана тематика взаимосвязей и закономерностей формирования соотношений, складывающихся (при участии структурных характеристик рождаемости) внутри демографической «подсистемы», в частности, вопрос собственных демографических детерминант трансформации модели рождаемости. Достаточно представленными в этом контексте можно считать лишь брачно-семейные факторы (тип брачного партнерства, его очередность и тому подобное).
Цель данной работы заключалась в комплексном изучении структурных характеристик рождаемости, соотношений и взаимосвязей между ними и в установлении специфики влияния отдельных демографических детерминант (в частности, смертности и продолжительности жизни) на структуру рождаемости в Украине и других европейских странах.
Новизна работы. Установлена специфика соотношений между уровнем и различными структурными параметрами рождаемости, впервые осуществлена попытка оценки влияния динамики ожидаемой продолжительности жизни на средний возраст матери при рождении ребенка.
Информационная база и методы исследования. В работе использован массив статистических индикаторов (из национальных и международных источников), характеризующих уровень и структуру рождаемости, а также ожидаемую продолжительность жизни в длительном временном промежутке (в течение последних 50-60 лет).
В ходе исследования использованы традиционные демографические методы анализа рождаемости, а также применены статистические характеристики вариационных рядов и распределений для анализа специфики распределения рождаемости по структурным признакам и для оценки степени приближения структурных характеристик данного процесса в Украине до европейских аналогов; методы анализа взаимосвязи – для оценки влияния демографических факторов на уровень и структуру рождаемости на материалах Украины и других европейских стран.
Изложение основного материала. Основными признаками, анализ распределений по которым в совокупности новорожденных позволяет осуществить имеющаяся информационно-статистическая база, является возраст матери (отца) при рождении ребенка, очередность рождения и брачное состояние матери.
Поскольку биология рождаемости сейчас претерпевает революционные изменения в результате стремительного распространения различных видов вспомогательных репродуктивных технологий, к упомянутым структурным признакам, которые дифференцируют совокупность новорожденных, следует добавить способ оплодотворения и вынашивания плода.
Естественный путь или использование вспомогательных репродуктивных технологий, которые при достаточной распространенности некоторым образом влияют на соотношение одно — и многоплодных родов.
Однако пока полной информации для углубленного сравнительного анализа структуры рождений/родов по последним из упомянутых признаков мы не имеем. Отметим лишь, что вклад рождений с использованием вспомогательных репродуктивных технологий в численность рожденных в Украине в последние годы составляет 1,5–1,6%. Доля же многоплодных родов в нашей стране составляет около 13% (в 1962-1966 гг. она равнялась 10%, в 1983-1985 гг. – 8%).
Однако частота многоплодных родов зависит и от возрастной структуры матерей. По имеющимся данным, в большей части наблюдается частота многоплодных родов в более старшем репродуктивном возрасте. В частности, в интервале 35-39 лет и в родах высшей очередности.
Рассмотрев характеристики формы распределения повозрастной кривой в Украине за длительный период (с начала 1960-х до середины 2010-х гг.) в сочетании с результативным индикатором уровня рождаемости – ее суммарным показателем, можем констатировать, что в нашей стране высокий уровень рождаемости ассоциировался (в целом за данный период) с большей асимметрией его возрастного распределения.
В исследованной ретроспективе правосторонняя асимметрия распределения возрастной функции рождаемости преимущественно увеличивалась, достигнув локального максимума в 1992 г. (в конце периода «омоложения рождаемости»), после чего выявила тенденцию к спаду, который усилился уже в текущем столетии.
Динамика же показателя эксцесса за последние десятилетия указывает на формирование менее концентрированного распределения возрастной функции рождаемости, что характерно именно для «состарившегося материнства» в ходе второго демографического перехода. Так, в частности, в Украине модальное значение возраста матери при рождении ребенка сместилось от отметки 20 лет – в 1991-1994 гг. до 25 лет – в 2013.
Анализ структуры прироста числа рождений в Украине в новейший благоприятный временной промежуток ее динамики (2002-2012) показал, что весь прирост за этот период был сосредоточен в возрастных группах матерей старше 25 лет, причем наибольший вклад в этот прирост принадлежит в 25-29 лет и 30-34-летним женщинам.
В последний же период снижения рождаемости в нашей стране (2014-2017) уменьшение числа рождений имело место во всех возрастных группах матерей за исключением самых старших, которым более 40 лет. При этом темпы снижения частоты рождений у младших матерей (в частности, до 25 лет) были заметно ниже, чем у тех, кому от 25 до 40 лет.
За благоприятный по динамике рождаемости период между 2001 и 2012 годами в Украине более половины (почти 53%) прироста числа рождений было достигнуто за счет вторых детей. Более 1/5 его (21%) пришлось на третьи рождения, лишь 17% – на первенцев, несколько меньше 1/10 прироста (9%)– на рождение четвертой и высших очередностей.
Характерной чертой, которую можно считать свидетельством сохранения определенной привязки детородного поведения до брака, остается уменьшение числа родившихся первенцев в год (иногда и два), что идет за високосным, в котором традиционно заключается меньше браков. Показательно в этом контексте, что в бывших високосных 2005 и 2009 гг. определенное уменьшение числа рожденных первых детей касалось лишь рождений в зарегистрированном браке.
В последние годы сокращение числа рождений в Украине было присуще всем очередностям, при этом из общего его уменьшения в 2017 г. по сравнению с 2014 на первенцев пришлось 43%, на детей второй очередности – 38%, более 13% – на третьих детей, остальные (6%) – на четвертых и последующих детей.
Сопоставление вышеперечисленной структуры вклада отдельных очередностей в уменьшение числа рождений в структуре рождаемости по очередностям как таковым свидетельствует, что темпы (снижения) рождаемости именно по второй и третьей очередностях несколько опережали такие по другим очередностям, что, впрочем, было характерно и для благоприятной динамики рождаемости предыдущего периода (2002-2012).
Из общего абсолютного прироста числа рождений в Украине в 2012 г. по сравнению с 2001 г. 70% было «обеспечено» динамикой рожденных в зарегистрированном браке, 30% – вне брака.
В то же время и в течение последних трех лет, по итогам которых рождаемость в стране снизилась, более чем на 77%, ее абсолютное снижение приходилось на рождение в зарегистрированном браке, остальные (23%) – на условно внебрачный контингент. При этом доля внебрачных рождений с начала текущего столетия в нашей стране колеблется от 17-18% – в 2000-2001 гг. до около 22% – в 2010-2011.
Стоит отметить, что подробный анализ рождаемости по структурным признакам брачного состояния матери (включая получение относительных показателей интенсивности) в Украине невозможен из-за нехватки статистических данных относительно брачного состава, обусловленного длительным отсутствием переписи населения.
Достаточно надежными характеристиками центра распределения по основным структурным признакам рождаемости, которые пригодны для международных сравнений, можно считать средний возраст матери при рождении ребенка и среднюю очередность рождения.
Приведенные показатели в сочетании с обобщающим индикатором уровня рождаемости – ее суммарным коэффициентом – дают также представление о влиянии изменений в структуре рождаемости на динамику ее уровня в европейских странах и в Украине.
В развитых европейских странах (например, Франции, Нидерландах) падение уровня рождаемости началось с первой трети 1960-х годов и стартовало от уровней, существенно более высоких, чем те, что были достигнуты в этот период в странах, которые впоследствии стали постсоветскими (Украина, Эстония).
Ощутимое превышение значения календарного индикатора уровня рождаемости – ее суммарного показателя – над средней очередностью рождения во Франции и Нидерландах в 1960-е годы сигнализирует о том, что снижение рождаемости происходило в условиях ускорения темпов деторождения (то есть «омоложения» рождаемости). Что, собственно, подтверждает и динамика среднего возраста матери при рождении ребенка почти до середины 1970-х в Нидерландах и до конца второй трети их – во Франции.
В дальнейшем же формирование и определенное усиление разрыва между суммарным показателем рождаемости и средней очередностью «в пользу» последней указывает на постепенное замедление темпов формирования семьи и деторождения.
Это ассоциируется с повышением среднего возраста матери при рождении и наиболее четко прослеживается в Нидерландах с середины 1970-х годов до конца ХХ столетия. Ибо во Франции как стране с весьма активной политикой семьи, на ход соответствующих процессов накладывают отпечаток еще и демополитические эффекты.
Сдвиги в календаре рождений под влиянием мер определенной политики, а также определенных экстраординарных событий влияют как на уровень рождаемости, так и на ее структурные характеристики. «Следы» такого воздействия фиксируются при рассмотрении кривых суммарного показателя рождаемости, средней очередности рождения и среднего возраста матери в Украине и в Эстонии в советский период, например, в 1980-е годы.
В частности, введенные в начале 1980-х, меры семейной политики обусловили определенное ускорение реализации намерений по рождению детей в последующие годы. Для Украины и Эстонии соответствует «всплеск» значений суммарного показателя рождаемости в условиях значительно «более спокойной» динамики средней очередности рождения, а также снижение среднего возраста матери при рождении (особенно поступательный – в Украине).
При этом уже в 1990-е экстраординарные исторические и социально-экономические события стимулировали обратный процесс откладывания рождений, что нашло отражение в драматическом падении суммарного показателя рождаемости из-за менее длительного и значительного снижения средней очередности рождения в Украине и ее фактической стабилизации в Эстонии.
Уже с начала XXI века соотношение уровней календарной суммарной рождаемости и средней очередности рождения в сочетании с динамикой среднего возраста матери при рождении свидетельствуют постепенный выход и этих стран (Эстонии раньше, Украины – несколько позже) на траекторию замедления темпов формирования семьи, их переход к «постарению материнства».
В целом повышение среднего возраста матери при рождении ребенка – общий тренд, который изменил тенденцию «омоложения рождаемости», что царила на территории Европы несколько десятилетий после Второй мировой войны.
Увеличение среднего возраста матери проявилось и в дальнейшем получило постоянство в более развитых европейских странах – преимущественно в конце 1970-х и у1980-х годах. В странах центральной и восточной Европы – ощутимо позже (начиная с 1990-х годов – в постсоциалистических государствах центральной Европы и уже на рубеже ХХ и ХХІ столетий – на постсоветском европейском пространстве).
Проанализированные темпы динамики среднего возраста матери при рождении ребенка заметно различаются в отдельных странах и группах стран Европы, что определяется историческими особенностями их развития (социально-экономического, геополитического, собственного демографического), соответственно и чисто статистическим эффектом разной базы сравнения.
Поэтому для итоговой оценки процессов сближения или различия совокупности европейских стран по среднему возрасту, матери при рождении, за довольно длительный исторический период. В течение него на территории Европы стартовал и разворачивался второй демографический переход, здесь целесообразно воспользоваться имеющимися подходами к анализу процессов конвергенции/дивергенции в показателях по странам из совокупности европейских государств.
В нашем исследовании выбран метод, известный как бета-конвергенция, разработанный в рамках неоклассического направления анализа процессов между странами/ межрегиональной конвергенции или дивергенции. В его основе лежит регрессивные уравнения, что дает возможность получить обобщенную сравнительную оценку скорости роста/снижения изучаемого показателя за определенный период времени относительно определенного начального его уровня.
Взят показатель среднего возраста матери при рождении ребенка (MAB) в 33 странах разных регионов Европы (в том числе государств ЕС и постсоветских стран Европейского пространства, включая Украину) за период от 1950 до 2015 года.
Полученный отрицательный коэффициент регрессии (бета) удостоверяет наличие конвергенции, при которой в странах с более низким начальным значением среднего возраста матери при рождении ребенка он в целом рос быстрее, чем в странах с более высоким начальным уровнем. Значение коэффициента регрессии представляет собственно среднегодовую скорость конвергенции, поэтому в данном случае составляет 2,5%.
В то же время нас интересует не только (а, возможно, и даже не столько) процесс конвергенции/дивергенции по анализируемой структурной характеристике в Европейском демографическом пространстве в целом (сближение всех стран между собой), сколько обобщенная оценка различий показателя в Украине. А также и остальных исследуемых стран, причем такая, которая учитывала бы динамику соответствующих «разрывов» между нашей страной и каждым из других европейских государств.
Для получения подобной оценки мы воспользовались приемом, близким к традиционному подходу в измерении конвергенции/дивергенции (в основе которого обычно лежит измерение дисперсии на базе стандартного отклонения), модифицировав его в соответствии со спецификой поставленной задачи.
Определили, как менялась в динамике некоторое время средняя степень отклонения исследуемого показателя в Украине от всех других европейских стран. Для этого мы рассчитали показатель средневзвешенной разницы, последовательно взвесив разницы между средним возрастом матери в Украине и в каждой из исследуемых стран на численность женщин детородного возраста в соответствующих странах.
Средневзвешенный показатель по модулю (для удобства сравнен в динамике) для нескольких опорных лет приведен в исследовании. Первый из них представляет определенный промежуток (еще во временных рамках тенденции «омоложения» рождаемости, как в Украине, так и в развитых странах Европы), когда различия среднего возраста матери в нашей стране и остальных европейских странах были наименьшими.
В ходе дальнейших изменений из-за значительного омоложения рождаемости в предыдущие годы и низкого среднего возраста матери в конце 1990-х (по состоянию на 1998 г. его значение было наименьшим в исследуемой совокупности стран).
Также учитывая существенный временной лаг между началом развертывания процессов «постарения материнства» в развитых европейских странах и в Украине, средневзвешенная разница среднего возраста, по которой мы оцениваем различие/ приближение этой структурной характеристики рождаемости в нашей стране к европейским аналогам, повысилась и пока остается несколько большей. Чем была на момент обретения Украиной независимости (1991).
При этом, учитывая результаты сравнения показателя с развитыми европейскими странами и ускорение темпов повышения среднего возраста матери при рождении ребенка в Украине в течение последнего десятилетия, можно констатировать как наличие заметных «резервов» по «постарению материнства» в нашей стране. Так и ожиданий относительно сближения с остальными европейскими государствами (в том числе развитыми) с такой моделью рождаемости.
Нужно отметить, что в ближайшие годы в Украине возможным фактором «ситуативного» откладывания рождений «до лучших времен» может оставаться скорее неблагоприятное социально-экономическое положение страны и военно-политическая нестабильность.
В то же время надо учитывать и то обстоятельство, что сейчас семья и ребенок появляются в жизни человека позже не только по определенным социально-экономическим причинам, но и просто потому, что это стало возможно благодаря глубинным демографическим изменениям.
В частности, удлинению средней продолжительности жизни, которое с течением времени и на поведенческом уровне закрепляет установку на то, что можно особо не спешить с определенными демографическими событиями (например, рождением детей) на протяжении жизненного пути индивида.
Учитывая вышесказанное, именно удлинение средней ожидаемой продолжительности жизни можно рассматривать на макроуровне как одну из важнейших демографических детерминант структурных сдвигов в рождаемости в направлении «постарения материнства/отцовства».
Вероятно, в данном случае речь идет о взаимной связи этих демографических явлений, поскольку можно предположить также, что поздние рождения вскользь «обязывают» — стимулируют родителей к сохранению здоровья и трудоспособности, а, следовательно – и жизни, по крайней мере, на период активной заботы о ребенке, его взросления и тому подобное.
Определенную роль в этом могут играть и факторы-обстоятельства, связанные с образом жизни и состоянием здоровья старших матерей. Однако, сосредоточившись именно на влиянии такого универсального демографического фактора как динамика ожидаемой продолжительности жизни на изменения вековой модели рождаемости, мы предприняли попытку обосновать его наличие (и существенность), количественно оценив соответствующую связь на пространственных временных статистических макро- данных за 1960-2015 гг., охватывающих упоминавшиеся выше 33 европейские страны.
Для моделирования связи между различиями в продолжительности жизни и среднего возраста матери при рождении ребенка считаем целесообразным, во-первых, использовать показатель средней ожидаемой продолжительности жизни для женщин и, во-вторых, ввести определенный временной лаг между изменениями факторного (продолжительность жизни женщины) и результативного (средний возраст при рождении) признака.
Наиболее обоснованным с демографической и социально-психологической точки зрения нам представляется временной лаг, равный средней длине женского поколения. В начале исследуемого периода он составлял в среднем 27 лет.
Поэтому оценивание связи осуществлялось с применением регрессионной модели на статистических данных о продолжительности жизни женщин в европейских странах в 1960-1988 гг., с которыми соотнесены показатели среднего возраста матери при рождении ребенка во временном промежутке 1987-2015 годов.
Полагаясь на результаты предварительной оценки характера связи между исследуемыми переменными на данных материалах с использованием графического метода и коэффициентов корреляции, мы выбрали для анализа линейную аппроксимацию данной связи (по МНК). Уравнение регрессии было построено по совокупности стран для каждого года из указанного промежутка, то есть фактически речь идет о связи различий меду странами в структуре рождаемости по возрасту матери с различиями по ожидаемой продолжительности жизни женщин как их фактором.
Результаты оценки параметров модели за все годы представлены в исследовании, в пределах которого статистически значимые значения полученных параметров уравнения регрессии на диаграмме обозначены столбиками со штриховкой.
Таким образом, по значению коэффициента регрессии можем констатировать статистическую значимость взаимосвязи между средней ожидаемой продолжительностью жизни для женщин и средним возрастом матери при рождении ребенка на европейских данных за период с 1997 по 2015 г.
Как видим, значение коэффициента детерминации в динамике увеличивается и по совокупности использованных индикаторов качества модели она может быть признана адекватной, начиная с данных 2004 года.
Выводы. В данном исследовании на статистических материалах по рождаемости и структурных распределений, новорожденных по основным признакам (возраст матери, очередность рождения, семейное положение матери) в Украине и совокупности других европейских стран проанализирована динамика соотношений и взаимосвязей между уровнем и структурными параметрами рождаемости.
А также выявлены его тенденции и особенности, а также предпринята попытка оценки влияния демографических детерминант (в частности, смертности и продолжительности жизни), средний возраст матери при рождении ребенка.
По результатам изучения в структуре прироста/уменьшения численности рождений в Украине за годы, прошедшие в текущем столетии, установлено, что наибольшим вкладом в новейшую динамику рождаемости отличались: вторые и третьи (по очередности) новорожденные; дети, рожденные в зарегистрированном браке; рожденные у матерей по сравнению старшего возраста (в частности 25-35-летних).
Анализ длительной динамики функции распределения рождаемости по возрасту показывает, что ее правосторонняя асимметрия (которая длительное время увеличивалась и в целом ассоциировалась с более высоким уровнем рождаемости в Украине), в течение последних десятилетий обнаружила тенденцию к спаду. Это в сочетании с формированием менее концентрированного распределения возрастной функции рождаемости указывает на развертывание процесса «постарения материнства».
Замедление темпов формирования семьи и деторождения в Украине и других постсоветских европейских государствах началось значительно позже, чем в развитых европейских странах.
На соотношение показателей уровня (суммарный коэффициент рождаемости) и структуры рождаемости (средняя очередность рождения, средний возраст матери при рождении) в некоторых странах, включая Украину, влияли периодические сдвиги в календаре рождений, обусловленные введением пронаталистских мер, определенных экстраординарными историческими событиями и тому подобное.
С использованием метода бета-конвергенции, в основе которого лежит регрессивные уравнения, дает возможность получить обобщенную сравнительную оценку скорости роста/снижения изучаемого показателя за определенный период времени относительно начального его уровня.
На статистических данных за 1950-2015 гг. по 33 европейским странам было установлено, что средний возраст матери при рождении ребенка в европейском пространстве в целом обнаруживает тенденцию к конвергенции (среднегодовая скорость которой оценивается в 2,5%).
В то же время значение предложенного показателя средневзвешенной разницы среднего возраста матери в Украине и остальных исследованных стран пока является достаточно высоким, то есть наша страна «отстает» от других европейских государств относительно «постарения материнства». Ожидается, что в перспективе трансформация возрастного профиля рождаемости в этом направлении будет продолжаться.
В работе теоретически обоснована взаимосвязь между удлинением продолжительности жизни и повышением (с определенным временным лагом) среднего возраста матери при рождении ребенка и осуществлена попытка количественной оценки данной связи с помощью регрессионной модели на статистических данных по 33 странам Европы за период с 1960 по 2015 г.
Полученные значения коэффициентов регрессии, а также характеристик адекватности, построенных для каждого года модели регрессии, дают основания констатировать существенность связи между средней продолжительностью жизни и средним возрастом матери при рождении ребенка в течение последних исследованных 19 лет и оценить модели для последних 12 лет как достаточно адекватные.
Исходя из результатов данного исследования, должны также указать на актуальность дальнейших разработок, направленных на оценку совместного влияния факторов разного «происхождения» (демографических, экономических и других) на структурные параметры рождаемости. С привлечением более мощного методического инструментария (моделей множественной регрессии, моделей с фиксированным эффектом и тому подобное) при наличии необходимого информационного обеспечения такого анализа.
Автор: И.А. Курило, доктор экономических наук, профессор, Институт демографии и социальных исследований им. М.В. Птухи НАН Украины, E-mail: iryna.kurilo2017@gmail.com
Источник: Журнал «Демография и социальная экономика»
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.