Традиционно в Украине сохраняется значительный разрыв между продолжительностью жизни мужчин и женщин, который формируется за счет разницы в режиме смертности, в том числе вследствие отдельных причин. Это обусловливает актуальность исследования особенностей смертности по причинам и полу, их изменений во времени.
Понимание исторической связи с прошлым, анализ динамики уровней и структуры смертности является крайне необходимым для разработки гендерноориентированной социальной политики.
Цель работы – осуществить анализ уровней и структуры смертности мужчин и женщин – жителей четырех крупнейших городов Украины (Киева, Харькова, Днепра и Одессы) в 1923-1929 годах и 2019 году, и выявить различия структурных сдвигов в области смертности по основным причинам в зависимости от пола.
Научная новизна заключается в подтверждении данными впервые выполненного компаративного анализа уровней и структуры смертности в четырех городах Украины в 1923-1929 гг. и в 2019 году. Также отличий трансформации (направления и степени изменений) основными причинами смерти в зависимости от пола; выявлении роста разрыва в смертности по полу (как общей, так и от отдельных причин) во всех исследуемых городах.
Информационной базой исследования явились данные из издания «Смертность в 4-х крупнейших городах УССР в 1923-1929 гг.» и информация из официальной статистической отчетности Госкомстата Украины за 2019 г. в четырех городах Украины.
При изучении изменений смертности по причинам в статье использованы методы: статистический (расчет и анализ демографических коэффициентов, метод стандартизации), графический. Учтены различия в формировании статистических данных в двадцатых годах ХХ века и расхождения в кодировании причины смерти в соответствии с действующими в разные периоды времени классификациями причин смерти.
Для адекватного сравнительного анализа были рассчитаны стандартизованные по возрасту соответствующие показатели смертности в четырех крупнейших городах Украины в 1926 г. и рассчитано их соотношение по полу.
Анализ данных исследования Ю. А. Корчака-Чепурковского и данных статистики смертности в современных метрополисах Украины позволил выявить различия трансформации смертности (направления и степени изменений) в зависимости от пола и причин смерти, а также позволил проиллюстрировать изменения значимости основных причин в структуре смертности мужчин и женщин.
Отмечен прогрессивный сдвиг в виде уменьшения значимости инфекционных и паразитарных болезней (основной причины смерти в 1920-х годах). Снижение смертности вследствие инфекционных и паразитарных болезней для мужчин и женщин было разным. Так, в среднем во всех четырех городах наблюдалось уменьшение стандартизированного показателя для мужчин почти в одиннадцать раз, а женщин – в пятнадцать.
Наименее выраженные сдвиги были характерны для Одессы. Города с самой высокой среди всех смертностью от инфекционных и паразитарных болезней в 2019 г. Степень повышения уровня смертности вследствие болезней системы кровообращения (основной причины смерти в 2019 г.) была различной в разных городах и для разного пола.
Самой большой для мужчин Днепра (в 3,6 раза) и для женщин Харькова (в 2,8 раза), наименьшей – для мужчин Одессы (1,7 раза) и женщин-киевлянок (1,6 раза).
В трех исследуемых городах уровни мужской смертности росли в большей степени, чем женской, кроме Одессы (где смертность мужчин от болезней системы кровообращения выросла несколько меньше чем женщин). Обнаружено явление роста разрыва в смертности мужчин и женщин в исследуемых городах: разница в уровнях общей смертности от всех причин увеличилась с примерно 1,5 раза в 1924-1927 гг. в 1,7–1,9 раза в 2019 году.
Максимальное отличие наблюдалось по классу внешних причин, однако в двадцатых годах ХХ века оно было меньше (около 2,5 раза против четырехкратного в 2019 г. для всех городов за исключением Днепропетровска).
Обоснована необходимость учета выявленных гендерных различий и осознание факторов, влияющих на их формирование, при разработке и реализации мер социальной политики в целом и политики в сфере общественного здоровья в частности на уровне государственной и местной власти, направленных на снижение уровня смертности населения (прежде всего преждевременной смертности мужчин).
Ключевые слова: смертность, причины смерти, различия по полу, структура по основным причинам смерти, исследования Ю. А. Корчака-Чепурковского, крупнейшие города Украины.
Постановка проблемы и актуальность исследования. Известный демограф Ю. А. Корчак-Чепурковский произвел детальный анализ режима смертности населения крупнейших городов в УССР. Он стал толчком и одним из источников нашего исследования, во вступительном слове к изданию статистических таблиц смертности в четырех крупнейших городах УССР в 1923-1929 годах он подчеркнул важность задачи по изучению тогдашних ее изменений, видя в них свидетельство «перестройки всей жизни на новых началах».
В 1920-х годах для населения крупных городов ситуация с учетом, регистрацией и квалифицированным установлением причины смерти была лучшей в стране, что делает это исследование чрезвычайно ценным для демографической науки.
Опубликованный в 1930 г. результат кропотливого труда сотрудников кафедры гигиены и санитарии Всеукраинской академии наук освещает исчерпывающую характеристику смертности в динамике за период 1923-1929 гг., в том числе с анализом и оценкой «по таким социально-биологическим признакам как пол, возраст и причины смерти».
Как в прошлом, так и в настоящем смертность населения крупных городов характеризуется определенными особенностями, которые детерминированы действием сложного сочетания различных социально-экономических факторов и специфичных экономических условий проживания.
В современной Украине более половины населения – это городские жители, из которых большая часть проживает в этих четырех городах (Киеве, Харькове, Днепре и Одессе).
Осознание наличия особенностей смертности по полу и причины такой дифференциации, понимание закономерностей и направлений изменений ее уровней, структуры и видения исторической связи с прошлым, что является крайне необходимым для разработки гендерноориентированной социальной политики. Она нацелена на снижение смертности (прежде всего мужчин) и увеличение продолжительности жизни населения (в целом по стране и в крупных городах в частности), что обусловило актуальность данного исследования.
Цель статьи. Провести сравнение уровней и структуры смертности мужчин и женщин в четырех городах Украины в 1923-1929 гг. и в 2019 г. и выявить различия структурных сдвигов в области смертности по основным причинам в зависимости от пола.
Научная новизна заключается в подтверждении данными впервые выполненного компаративного анализа уровней и структуры смертности в четырех городах Украины в 1923-1929 гг. и в 2019 г. А также отличий трансформации (направления и степени изменений) основными причинами смерти в зависимости от пола; а также в выявлении роста разрыва в смертности по полу (как общей, так и от отдельных причин) во всех исследуемых городах.
Материалы и методы исследования. Были использованы данные, опубликованные в издании: «Смертность в 4-х крупнейших городах УССР в 1923– 1929 гг.». А также данные из форм статистической отчетности Госкомстата Украины за 2019 г. «Распределение умерших по полу, возрастным группам и причинам смерти, с учетом умерших лиц в неизвестном возрасте» и «Распределение постоянного населения по полу, возрастным группам и типу поселения».
Следует заметить, что различия в формировании статистических данных в достаточно отдаленный исторический период обусловили необходимость их учета и осуществления определенных дополнительных перерасчетов. Так, особенностью исторических данных 1924-1927 гг. является то, что числа умерших в Киеве по возрасту и причинам смерти несколько больше при сравнении их с числами умерших по возрасту, что дает возможность сделать вывод, что последние не включают поселков, присоединенных к Киеву в 1923 г.
Однако вековые коэффициенты смертности рассчитаны на население, которое включает жителей присоединенных поселков (указано, что только в 1923 г. такое население не учтено). Найденное расхождение было учтено в расчете показателей по причинам смерти в 1924-1927 гг. Для возможности адекватного сравнения показателей смертности использован метод прямой стандартизации.
Для стандартизации применен «старый» стандарт населения – ESP1976. Выбор обоснован тем, что стандарт EU-27 + EFTA придает больше веса старшим возрастным группам (с разделением в группу 95 и старше), а доступные данные по смертям по отдельным причинам смерти в середине 1920-х гг. для исследуемых городов заканчиваются интервалом 85 лет и старше.
Соответственно, «новый стандарт» придает меньше веса младшим возрастным группам, среди которых смертность в 1920-х гг. была значительно выше, чем сейчас. Поэтому «старый» стандарт представляется более подходящим для корректного сравнения столь различных профилей возрастной структуры и вековых показателей смертности.
Для анализа смертности по разным причинам и учета расхождений через действующую в разные периоды времени классификацию представлены особенности разделения на основные классы и отнесение к ним отдельных причин смерти. В анализе данных за период 1923-1929 гг. применены названия основных классов болезней и отдельных патологий в соответствии с полной международной номенклатурой и классификацией болезней и причин смерти, которая использовалась в то время.
Гендерные различия смертности и причины их возникновения были объектом исследования отечественных и зарубежных ученых, как в прошлом, так и в настоящем. Исследуя смертность населения Киева, Харькова, Одессы и Днепропетровска, сравнивая изменения уровней за период между двумя переписями (1897 г. и в 1926 г.), М. В. Птуха (M. Ptoukha) показывает, что наиболее существенное снижение смертности наблюдалось именно в этих крупнейших городах. При этом в крупных городах это снижение было схожим для мужчин (на 36,3%) и женщин (на 36,1%).
Для сельских жителей оно составляло 15,8% и 20,9% соответственно, то есть было более интенсивным для женщин. Значительный вклад в этот процесс дало уменьшение смертности младенцев (почти в три раза или более чем на 62%), что ученый связывает с изменениями в условиях жизни, быте и культурных сдвигах, заметных для населения крупных городов.
Соответственно в 4-х крупных городах в 1926-1927 гг. вероятность дожить новорожденному мальчику до двадцати лет составляла 0,76889 (в селах 0,65470), а девушек – 0,79080 (в селах 0,68685).
В исследовании динамики половых различий показателя ожидаемой продолжительности жизни (ОТЖ) в странах мира акцентировано, что до демографического перехода смертность младенцев-мальчиков выступала ключевым фактором (учитывая масштабы таких потерь), тогда как после него становится определяющим вклад старших мужчин.
Основатель социальной медицины в Украине А. В. Корчак-Чепурковский (O. V. Korchak-Chepurkivsky) в начале ХХ века писал о зависимости показателей заболеваемости и смертности от социально-экономических условий жизни. А также связи показателей здоровья с комплексом внешних факторов. Было доказано положительное влияние ввода канализации в городе на снижение потерь жизни вследствие смерти от инфекционных болезней.
Анализ недавних изменений смертности по полу в Украине показал сохранение имеющихся в последние годы половых различий смертности по основным причинам и показал, что за 2013-2019 гг. стандартизованные показатели смертности незначительно выросли для мужчин, однако снизились для женщин.
Российские исследовательницы подчеркивали весомость вклада смертности вследствие внешних причин в сокращении ОТЖ мужчин и, соответственно, рост гендерного разрыва по этому показателю с женщинами, и отметили, что гендерные различия снижаются с ростом ОТЖ.
Изменения условий существования людей (особенно жителей больших городов) в результате промышленной революции, роста темпа жизни и стресса, загрязнения окружающей среды вместе с изменениями характера труда многих работающих вызывали также рост смертности вследствие болезней системы кровообращения и новообразований в относительно молодом возрасте. Еще одним из факторов, характерным для крупных городов, является повышение риска смертности вследствие неестественных причин.
В силу собственно биологических причин и за счет социальных факторов (прежде всего половой дифференциации социальных ролей и стереотипов поведения в обществе) рост смертности затрагивает мужчин в большей степени.
Разрыв между мужской и женской смертностью рос на протяжении второй половины ХХ века, и только с 1970-1980-х годов в развитых странах стал наблюдаться обратный процесс (в отличие от стран постсоветского пространства).
Е. М. Андреев (E. M. Andreev) считал, что рост смертности взрослых мужчин, который имел место в 1950-х и 1960-х годах во многих развитых странах мира (но нигде это не длилось так долго, и ситуация не ухудшалась так стремительно, как на территории Советского Союза!), был детерминирован прежде всего поведенческими факторами.
Ведь, несмотря на формальный рост образовательного уровня в стране, формирование рационального поведения в отношении здоровья и безопасности среди подавляющего большинства советских граждан не происходило.
Анализируя значительный рост неравенства по уровням смертности между российскими городами-миллионниками и остальной страной за десятилетие после распада СССР, А. Щур (A. Shchur) подчеркнул, что имеющаяся дифференциация в показателях ожидаемой продолжительности жизни определяется не уровнем их экономического развития. Или географическим расположением, как этого можно было бы ожидать. Здесь прослеживается определенная связь с образовательным уровнем населения (который оценивался как доля людей старше 30 лет с высшим образованием).
Опираясь на анализ данных о смертности (включая вероятность дожить до 70 лет) с 1900 г. в США, а также в 18 странах с высоким уровнем дохода и других странах, которые имели достаточно надежные данные в этот промежуток времени, М. Р. Каллен (M. R. Cullen) с соавторами продемонстрировали стабильную модель устойчивости женщин к смертности в неблагоприятных обстоятельствах, во время социальных и стихийных бедствий и катастроф в каждый из периодов экономического развития после наступления демографического и эпидемиологического перехода.
Для большинства стран наблюдается несколько более высокая смертность женщин в молодом возрасте (что связано с деторождением), однако для Украины это нехарактерно.
В предыдущей работе Н. А. Рынгач была освещена трансформация смертности по причинам в четырех городах Украины с двадцатых годов ХХ века до 2019 г. для обоих полов. И показаны изменения в рейтинге основных причин для современных метрополисов Украины в сравнении с исследованием Ю. А. Корчака-Чепурковского.
Изложение основного материала и результатов исследования. Смертность мужчин, проживавших в четырех крупнейших городах Украины в двадцатых годах ХХ века, была несколько выше по сравнению с женщинами (в среднем свыше 21,0 против 15,5 на 1000 человек, ежегодно умирало почти на 15% больше мужчин, чем женщин). В течение 1927-1929 гг. и в Российской Федерации ежегодное число смертей мужчин преобладало число женщин примерно на 10%.
Хотя смертность снизилась, преобладание мужской смертности сохранилось и в начале XXI века: в 2019 г. стандартизированный показатель для тех самых четырех городов был равен в среднем 12,8 против 7,1 на 1000 человек соответствующего пола.
В структуре смертности жителей всех четырех крупнейших городов (анализ осуществлялся на примере распределения абсолютного числа смертей в 1926 г.) наибольшая доля приходилась на инфекционные болезни, причем у мужчин и женщин ее величины были близкими.
Незначительное преимущество мужчин было детерминировано высшим вкладом туберкулеза: эта патология обусловливала в 1926 г. более половины смертей класса и (65,2% для мужчин и 56,6% для женщин). Вторая по значимости доля в структуре принадлежала болезням органов дыхания (класс V) и была одинаковой (по 10,8%), независимо от пола. Доли третьей по значимости причине болезней органов пищеварения (класс VI) – для мужчин и женщин почти не отличались (10,8 и 10,4% соответственно).
Подчеркнем, что и общий прогресс и улучшение условий жизни, в том числе безопасная вода и санитария, совершенствование профилактики заболеваемости и борьба с распространением различных инфекций на государственном уровне с охватом населения просвещением, вакцинацией и организацией противопандемического надзора и контроля одинаково коснулись всех жителей городов независимо от пола.
Вместе с повышением доступности медицинской помощи для всех слоев населения и с ростом эффективности в выявлении и опросе указанных болезней это привело к заметному уменьшению уровней смертности в результате инфекционных и паразитарных болезней, как для мужчин, так и для женщин.
Однако и в современном мире значимость надлежащего водоснабжения и водоотведения сохраняется: так, почти 20% вспышек инфекционных заболеваний, которые расследуются в Европейском регионе ВОЗ, связанные с водой (употреблением опасной питьевой воды, ненадлежащей санитарией и гигиеной рук).
В 2019 г. инфекционные болезни были причиной менее 2% случаев смертей населения Украины, а для жителей крупных городов – даже еще меньше. Однако преобладание мужских потерь в результате смерти от туберкулеза сохранилось, что обусловлено преимущественно социальными факторами.
Если сравнить рассчитанные стандартизованные коэффициенты смертности мужчин и женщин с основными причинами смерти в четырех городах Украины в 1924-1927 и 2019 гг., и вычислить их соотношение по полу для каждого города, то можно отметить, что существует существенная дифференциация изменений (вектора и степени) в зависимости от пола и причины.
Так, соотношение стандартизованных показателей от всех причин демонстрирует уменьшение уровня смертности примерно наполовину (в наименьшей степени среди мужчин в Днепре). Однако для женщин это снижение оказалось более весомым во всех городах без исключения.
Очевидно существенное повышение уровня смертности мужчин и женщин вследствие болезней системы кровообращения (ХСК), занявших в современной Украине позицию «лидера». Однако степень этого роста была разной в разных городах и для разного пола. Крупнейшим ростом стал для мужчин Днепра (в 3,6 раза), и для женщин Харькова (в 2,8 раза), наименьшим – для мужчин Одессы (1,7 раза) и женщин-киевлянок (1,6 раза).
Закономерно, что в Киеве, где в 1920-х гг. наблюдались выше, чем в других крупных городах показатели смертности от сердечно-сосудистой патологии, увеличение уровня смертности от этих причин было менее масштабным (менее чем в два раза и для мужчин, и для женщин). В трех исследуемых городах уровни мужской смертности росли в большей степени, чем женской, однако в Одессе, наоборот, смертность мужчин от ХСК изменилась несколько меньше, чем женщин.
Существенный и повсеместный рост смертности от ХПК, на наш взгляд, связан как с изменениями в условиях жизни горожан и ростом распространенности факторов риска (средовых, поведенческих, метаболических), так и развитием медицинской науки и практики и лучшим выявлением ХСК у пациентов.
Из-за прогрессирующего уменьшения числа смертей в раннем детском возрасте и вследствие инфекционной патологии (во всех возрастных группах) увеличилась вероятность дожить до относительно старшего возраста, и, соответственно, возможность развития ХСК (или другой неинфекционной болезни), что в последствии приводила к смерти.
В противовес значительному росту смертности от ХПК, совместному явлению для всех четырех городов, смертность в результате второй по значимости современной причины смерти – новообразований – изменилась не так существенно: незначительно возросла только у мужчин промышленных Днепра и Харькова, для остальных же мужчин и женщин-жительниц всех городов она снизилась.
Несмотря на рост значения болезней органов пищеварения как причины смерти в современной Украине, повышение ее позиции в рейтинге (где они «потеснили» болезни органов дыхания), стандартизованные показатели смертности от них в 2019 г. выглядят скромно по сравнению с ситуацией в 1920-х годах.
Но следует понимать определенные изменения, что происходили в классификации в разные годы и заметить, что за этим классом учитывались смерти от диарейных болезней (бегунка и кишковица). Они обусловили 68% числа смертей мужчин и 65% женщин от этого класса, стандартизированные показатели для всех четырех городов составили соответственно 84 и 73 на 100 тыс. населения.
Едва ли не самым поразительным стало изменение значимости болезней нервной системы и органов психики, уровень смертности, в результате которых в современных городах гораздо ниже, чем был в 1920-х гг. (при этом регресс показателя у женщин более впечатляющий). Например, в Киеве с 1924-1927 по 2019 гг. уровень смертности мужчин снизился по этому классу причин в 34 раза, а женщин – даже в 59 раз, в Одессе – в 15 и 32 раза соответственно.
Если проследить изменения по снижению уровня смертности вследствие класса и (инфекционных и паразитарных болезней), то оказывается, что мера их уменьшения отличается по полу и по городу проживания. Так, если в среднем во всех четырех городах стандартизированный показатель для мужчин стал почти в одиннадцать раз меньше, то для женщин – в пятнадцать.
Однако, например, для Киева, где в двадцатые были зафиксированы самые высокие коэффициенты, произошло снижение уровня для мужчин в 21 раз, для женщин – более чем в 35 раз, то в Одессе наблюдались менее выраженные сдвиги (в шесть и девять раз соответственно).
Подчеркнем, что именно в Одессе в 2019 г. уровни смертности от инфекционных и паразитарных болезней оставались самыми высокими среди всех исследуемых городов.
Можно предположить, что статус портового и курортного города, где существует потенциальная возможность завоза возбудителей инфекционных и паразитарных болезней морским путем, более частые контакты с иностранными гражданами и жителями других регионов Украины, особенно в сезон отдыха, наряду с долговременными проблемами водоснабжения в городе и климатическими особенностями Юга, делает выше риск осложнения санитарно-эпидемического положения в Одессе.
Также сказываются последствия чрезмерной нагрузки на инфраструктуру городской агломерации из-за увеличения числа отдыхающих после утраты Крыма.
Смертность от внешних причин, то есть такая, которой можно избежать, менялась также не очень заметно. В частности, смертность от внешних причин выросла среди мужчин Одессы, а в Харькове осталась практически на уровне 1920-х годов, что должно привлечь внимание городского управления.
Позитивным изменением можно назвать прогресс по снижению детской смертности, особенно смертности до года – как ее уровня, так и значимости в структуре смертности. Доказана связь урбанизации со снижением вероятности умереть в раннем детском возрасте.
Так, специалистами Гарвардской школы общественного здоровья изучались последствия усиленной урбанизации для распределения детской смертности внутри 37 стран, на основе данных Demographic and Health Surveys (DHS), с фокусировкой на относительные изменения смертности в сельских, малых и больших городских районах.
Как оказалось, смертность среди детей, которые проживают в крупных городах (где имеется свыше 1 млн. жителей), составляет 13% от общего количества выборки. И она внесла вдвое меньшую долю (6,5%) к общему количеству детских смертей в течение периода 2001-2010 гг. Мы из-за недостатка данных не можем судить о вкладе детской смертности в метрополисах в двадцатых годах ХХ века.
Оценка доли смертельных случаев до года в современных украинских метрополисах в общее число смертей младенцев не так очевидна, как в развивающихся странах. Это происходит из-за концентрации сложных случаев беременности и родов, то есть состояний, когда риск смерти ребенка раннего возраста является высоким, в крупных специализированных центрах (независимо от места жительства матери), и регистрации по месту наступления события.
Например, вклад в общее число смертей до года столицы, где проживало 7% жителей страны, составил в 2019 г. 8,3%, при этом уровень смертности к году оказался в Киеве выше, чем в Киевской области.
«Болезни, свойственные новорожденным» в двадцатые годы ХХ века обусловливали практически каждый пятый случай смерти детей до года в четырех городах вместе (для сравнения, в 2019 г. в Украине основной (54,3%) причиной были отдельные состояния, которые возникают в перинатальном периоде).
Уровень смертности младенцев для четырех городов вместе достигал в отдельные годы 109,95 на 1000 родившихся живыми. Тогда как по состоянию на 2019 г., например, в Киеве он составлял лишь 5,6 на 1000 родившихся живыми (для этого города в 1924– 1927 гг. максимальный уровень – 112,12 на 1000), а для Днепропетровска в 1929 г. – даже 120,03!
Однако, несмотря на масштабное снижение смертности детей до года в метрополисах Украины за исследуемый период, высшая смертность младенцев мужского пола сохраняется. В частности, в Киеве как в 2019 г., так и в 1926 г. число умерших мальчиков всегда преобладало над числом девочек (соотношение 102:80 и 184:146 соответственно).
В Киеве уровень смертности младенцев мужского пола в 2019 г. составил 6,0 на 1000 родившихся живыми, женской – 5,1 на 1000 родившихся живыми, суммарный же показатель в Киеве в период 1924-1927 гг.– 119,64 и 104,0 соответственно.
Отметим, что, несмотря на значительно большую численность жителей (в столице современной Украины в 2019 г. проживало около 3 млн. человек), умерло меньшее число младенцев, чем в Киеве в 1926 г. с четвертью миллиона жителей: 182 и 330 детей соответственно.
Как видим, в современных украинских городах соотношение показателей общей смертности и смертности от отдельных причин свидетельствует о явлении неодинакового преобладания ее уровней у мужчин: от полутора до почти шестикратного. Так, на фоне превышения смертности мужчин от всех причин в 1,7–1,9 раза, показатель смертности вследствие внешних причин в более чем четыре раза превышает таковой для женщин, достигая наибольшего (в 5,7 раза) в Днепре.
Такое соотношение можно объяснить тем, что в 2019 г. в Днепре смертность женщин вследствие внешних причин была довольно низкой (всего 20 на 100 тыс.) и одновременно наблюдалась самая высокая из всех четырех городов смертность мужчин (129 на 100 тыс. населения). Более низкий уровень смертности женщин наблюдался в Киеве, однако в столице и смертность мужчин оказалась наименьшей (80 на 100 тыс. населения).
Можно предположить, что на уровень смертности вследствие внешних причин в современном Днепре влияет криминальная ситуация: ведь в списке самых опасных городов мира Днепр занимал по рейтингу 114 место по величине оценочного Crime Index 52,92 балла (тогда как Киев – 160 и 47,17 балла). Также достаточно значительное превышение мужской смертности наблюдается по классу болезней органов дыхания (в среднем более чем в три раза) и по классу болезней органов пищеварения (более чем вдвое).
Целесообразно отдельно остановиться на случаях, когда причина смерти была не определена. Так, хотя с 2014 г. в Украине наблюдается определенный рост смертности от неточно обозначенных причин. В 1920-х гг. качество определения причины смерти и регистрации было хуже (напомним, в то время «Нескладно определенные причины» и «Старость» были отдельными классами, тогда как сейчас «Старость» входит в класс неточно определенных причин).
Классификация случая смерти как «смерть вследствие старости» в современном мире не рекомендуется, и число смертей от этой причины практически равно нулю. Однако в 1920-х гг. такая причина была настолько распространенной, что, уже начиная с возраста 50-54 лет, смерть могли классифицировать именно так (причем чаще ее выставляли умершим женщинам).
Особенностью Харькова стало то, что класс «Болезни нескладно указанные» был значительно весомее, чем в других городах. В частности, стандартизированный коэффициент смертности от старости для мужчин и женщин оказался выше аналогичного от новообразований и практически равнялся таким от ХПК.
Если вернуться в прошлое, то, например, для Днепропетровска смертность мужчин от всех причин, а особенно от внешних причин, была существенно меньше (и по сравнению с другими городами также).
Это объясняется, по нашему мнению, не лучшей ситуацией в этой области, ведь показатель смертности мужчин (155 на 100 тыс. населения) был самым высоким из всех исследуемых городов (для сравнения, в Харькове – 108 на 100 тыс. нас.). А, прежде всего, значительно более высоким уровнем неестественной смертности днепропетровских женщин (примерно втрое выше, чем в остальных городах в тот же период времени).
Имеющиеся различия смертности мужчин и женщин формируются под влиянием ряда биологических и социальных детерминант, в том числе и таких, на которые можно влиять.
Мэры городов-участников Европейской сети ВОЗ «Здоровые города» на саммите в Копенгагене (12-13 февраля 2018 г.) подтвердили важную роль городов и городских муниципалитетов в сохранении общественного здоровья, прежде всего в обеспечении минимальных стандартов социальной защиты (например, в виде базового дохода для всех, достаточного для того, чтобы жить здоровой жизнью).
При этом они подчеркнули необходимость учитывать гендерные аспекты, поскольку уровень участия в рабочей силе и бремя оказания помощи неравномерно распределены между женщинами и мужчинами, негативно сказываясь на их здоровье, здоровье членов их семей и близкого окружения.
Разделяем мнение, что для лучшей целевой политики в сфере здравоохранения необходимо более глубокое понимание сложного взаимодействия физиологических и культурных факторов, определяющих различия между мужчинами и женщинами.
Выводы и перспективы дальнейших исследований. Анализ изменений в области смертности по отдельным причинам в четырех крупнейших городах Украины с двадцатых годов ХХ века до 2019 года выявил существенные отличия их направления и степени в зависимости от пола и причины.
Уменьшение уровня общей смертности примерно наполовину для обоих полов произошло с ростом уровня смертности вследствие болезней системы кровообращения и обретением ими роли основной причины смертности в современной Украине.
Наиболее значимо для мужчин Днепра (в 3,6 раза), и для женщин Харькова (в 2,8 раза); наименее отчетливо – для мужчин Одессы (в 1,7 раза) и женщин Киева (в 1,6 раза). При этом во всех исследуемых городах, кроме Одессы, уровень мужской смертности вырос в большей степени, чем женской.
Прогрессивным сдвигом является снижение уровня смертности в результате инфекционных и паразитарных болезней, на которые в 1920-х годах приходилась наибольшая доля смертей мужчин и женщин. В среднем во всех четырех городах стандартизированный показатель для мужчин уменьшился почти в одиннадцать раз (женщин – в пятнадцать).
Из всех городов в Одессе (где в 2019 г. смертность от инфекционных и паразитарных болезней была самой высокой) наблюдались менее выраженные сдвиги (в шесть и девять раз соответственно).
Обнаружено явление роста разрыва в смертности мужчин и женщин в исследуемых городах (как общей, так и смертности от отдельных причин).
Рост разрыва обусловлен, по нашему мнению, снижением значимости инфекционных и паразитарных болезней как основной причины смертности в двадцатые годы для обоих полов. А также уменьшением смертности современных украинских женщин вследствие причин, связанных с деторождением, на фоне роста смертности мужчин, обусловленной комплексным воздействием ряда биологических и социальных факторов риска (в первую очередь поведенческих).
Разница в уровнях смертности мужчин и женщин от всех причин в 1924-1927 гг., которая не превышала полтора раза, в 2019 г. выросла до 1,7–1,9 раза. В трех городах (за исключением Днепропетровска с высшим уровнем неестественной смертности женщин) максимальное преобладание наблюдалось, как и сегодня, по классу внешних причин. Однако преобладание было менее существенным (около двух с половиной раз против четырехкратного уровня в 2019 г. для всех городов).
В перспективе – проведение компаративного анализа повозрастной смертности по полу и причинам в исследуемых четырех городах, что позволит выявить особенности смертности вследствие отдельных причин в определенном возрасте в каждом городе и предоставить рекомендации местной власти по определению целевых групп вмешательств по разработке мероприятий с целью уменьшения потерь человеческих жизней.
Авторы: Н.А. Рынгач, доктор наук государственного управления, главный научный сотрудник, Институт демографии и социальных исследований им. М.В. Птухи НАН Украины
П.Е. Шевчук, кандидат экономических наук, старший научный сотрудник, Институт демографии и социальных исследований им. М.В. Птухи НАН Украины
Источник: Журнал «Демография и социальная экономика»
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.