09.06.2020 – Молокоперерабатывающая отрасль и животноводство в Украине теряют темпы развития. Объемы производства молока, а, следовательно, и его переработки падают. При этом доля импорта молочной продукции из зарубежных стран растет, а экспорт украинских молочных продуктов – почти на нуле. Не произошла и переориентация поставок молочной продукции с российского рынка на другие рынки.
Действие моратория на проверки бизнеса и нехватка сырья привели к росту фальсификата на рынке молочных продуктов в стране. Ценовые «карусели» на сырье продолжают подогревать закупочную стоимость молока в пики сезонных колебаний, как для товаропроизводителей, так и для переработчиков. При этом в парламенте готовятся принять законы о молокосодержащих продуктах и о кооперации за №0856.
Так куда же катится молочная отрасль Украины? Об этом AgroPolit.com поговорил с председателем совета директоров Союза молочных предприятий Вадимом Чагаровским.
Недавно Вы написали несколько писем в Кабмин о том, что нужно поддержать молочную отрасль. Почему именно сейчас? Проблемы есть всегда, а в бюджете больше дыр появилось сейчас?
Сегодня впервые такая критическая ситуация в молочной отрасли за все годы независимости Украины. Сейчас мы видим пик: худшие показатели, то есть дно молочной отрасли, после чего без государственной поддержки Украина потеряет ее.
Давайте начнем с главного, что количество поголовья коров в Украине достигло наименьшей величины – 1,7 млн. голов. Даже в послевоенные времена в 1946 году было 4,6 млн. коров. Поэтому это первый минус – 1,7 млн. поголовья коров в Украине. Второй – наименьшее за все годы количество производства молока.
Официально Украина якобы производит 9,8 млн. т молока, из них 2,7 мл т – это молоко из хозяйств, остальные (7,1 млн. т) – от населения. Я утверждаю, что нет такого количества производства молока, о котором отчитывается официальная статистика. Практически все молоко от хозяйств (2,7 млн. т) перерабатывается.
Статистика свидетельствует о производстве ежегодно более 7 млн. т молока в частном секторе (в личных крестьянских хозяйствах). Столько молока нет. Почему? В советские времена в Украине было 2,2 млн. поголовья коров, 5,5 млн. т молока, произведенного единоличными хозяйствами. А сейчас поголовье коров – 1,3 млн., но производство молока почему-то выросло и достигло более чем 7 млн. т.
У меня имеется вопрос, что какие положительные изменения должны произойти в селе, чтобы утверждать о таком количестве производства молока? Корма появились, рацион улучшился, проведена большая селекционная работа, условия содержания изменили? Ничего из этого нет.
По моим оценкам, частный сектор (единоличники) дает сейчас 3,5-4 млн. т молока. Общее количество молока в Украине вместе с хозяйствами – 6,2-7 млн. т.
Кому выгодно завышать статистику?
Ситуация связана с ментальностью наших государственных чиновников. Текучесть кадров за последние годы очень большая. Есть известная статистика относительно поголовья в районе и области, поэтому новые лица не хотят ее ухудшать, ибо это прямая дорога на выход из кабинета. Большинство понимает, что нет того количества молока, поэтому постепенно показывают на 5-7% снижение каждый год. За такие достижения голова не полетит.
Кроме того на уровне Минагро не было политической воли показать реальную ситуацию в животноводстве за все годы. В 2008 году принимали программу развития животноводства, в которой зафиксировали на уровне базовых показателей производство в Украине 12 млн. т молока. А закладывали вообще космические планы – к 2020 году животноводство должно обеспечить увеличение производства молока до 20 млн. т.
Если и дальше будут тиражировать ложную статистику и исповедовать космические планы на бумаге, то украинская молочная отрасль потеряет внутренний рынок и его заполонит импорт из стран, который имеет государственную поддержку.
Каковы объективные темпы падения? На сколько нас «хватит»?
Последние два года мы видим спад в производстве молока в 5% ежегодно, то есть за 2018-2019 год согласно статистике, минус 10% от производства молока. Однако ситуация значительно хуже, потому что поступление молока на переработку от единоличников существенно сократилось и эта тенденция продолжается.
Вы написали письма…
В МЭРТ я написал письма с набором мер по избеганию негативных последствий от коронавируса на молочную отрасль и бизнес в целом.
Критическая граница для молочной отрасли, в вашем понимании, когда ожидается, что ничего нельзя изменить?
Время «Ч» для молочной отрасли наступит в 2020 году, если ничего не менять. Чтобы быть конкурентоспособными в мире и обеспечить своих потребителей молочными продуктами, необходимо перерабатывать 6 млн. т молока в Украине ежегодно. Украина же переработала в 2019 году 3,8 млн. т при темпах ежегодного падения производства молока до 5%, хотя цифра снижения значительно больше.
В этом году ожидаем 3,6 млн. т молока на переработку. Происходит сокращение, за I квартал 2020 года молокоперерабатывающая отрасль недополучила 30 тыс. т молока, то есть по 10 000 т молока в месяц. Умножим эту цифру на 12 месяцев и увидим, что перерабатывающая отрасль уменьшит переработку до конца года на 120 тыс. т молока. Это одно крупное молокоперерабатывающее предприятие.
Фактически, ежегодно в Украине из-за уменьшения поступления молока на переработку исчезает 1 крупное предприятие.
Кстати, сколько сегодня вообще работающих молокоперерабатывающих предприятий в Украине – никто не знает. Большая проблема их посчитать. В Украине отсутствует анализ молочных мощностей. Когда-то, в советское время, в нашей стране насчитывалось 470 молокоперерабатывающих предприятий.
У меня есть данные за 2017 год, для статистики отчитались 265 предприятий. В 2020 году, когда я начал анализировать, что произошло за последние три года, то реально работающих насчитал только 192 предприятия.
Новые молокоперерабатывающие предприятия за последние 10 лет не появились, и не могут появиться, потому что молокоперерабатывающая отрасль – это инвестиции. У нас что, созданы условия для инвестиций, есть финансовые институты, где можно брать кредиты, у нас есть инновационные фонды?
Что больше всего сегодня убивает животноводческую отрасль? Ведь проблема не новая…
Проблема животноводства связана с перерабатывающей отраслью. Какое состояние перерабатывающей отрасли, такое состояние и животноводства. Посмотрим, что происходит в успешных странах, где хорошо развита молочная отрасль.
Это государства, где есть вертикальная интеграция, где перерабатывающие предприятия – это кооперативы. Новая Зеландия, США, Австралия, Канада, Скандинавские страны – там отрасль развивается, происходит рост. Почему? Потому что там есть господдержка, начиная от обычного фермера и заканчивая перерабатывающим предприятием.
Например, возьмем Польшу. В Польше 90% молокоперерабатывающих предприятий – кооперативы. В конце 1990-х в Польше молокоперерабатывающая отрасль была в таком же состоянии, как и в Украине. Прошло 20 лет, и Польша в 2019-м году произвела 14 млн. т молока, переработала 12 млн. т, а Украина – 3,8 млн. т. В Польше за 20 лет произошли радикальные изменения, связанные с фермерством.
Сегодня там нет фермера, который содержит 10 коров. 25 коров у польского фермера – это минимум. Нет больших хозяйств, где поголовье составляет от 600 до 1000 голов, потому что в Польше – хуторской способ ведения хозяйства. Там каждая фермерская семья имеет от 25 до 50 коров. Там действует государственная программа поддержки молодого фермера, которая является составляющей общей сельскохозяйственной политики стран ЕС.
Если тебе 40 лет, и ты занимаешься фермерством, тогда ежегодно получаешь от государства поддержку в течение 5 лет. И она достаточно существенная. Если ты молодой фермер и имеешь 50 га земли, тебе финансируют приобретение или аренду земли.
Кроме того, за годы пребывания в европейской унии в Польше радикально модернизировалась перерабатывающая отрасль. На модернизацию молочной отрасли за последние 15 лет направлено 29 млрд. евро. Германия за это время потратила на молочную отрасль 64 млрд. евро. Если говорить о поддержке молочной отрасли во всех европейских странах, там существует сельскохозяйственная программа, по которой происходит выделение субсидий на экспорт.
На каждый экспортный регион есть своя программа. Так, для Западной Африки на поддержку экспорта выделили 179 млн. евро, а общий экспорт в регион составил 930 млн. евро. Фактически дополнительный доход европейских переработчиков молока по экспорту в Западную Африку составил в среднем 21,1%, в Германии – 27%, в Польше – 17%.
Поэтому не удивительно, что в Украине много импортной продукции. Почему? Она конкурентная по сравнению с нашей продукцией благодаря субсидированию. За последний год в Украине – одни из самых высоких цен на молочное сырье по всей Европе. Зимой цена на молоко достигала 38 евроцентов, в то время как в Польше было 32. Сейчас в Польше – 22, в Украине – 32.
Мы по стоимости сырья уже неконкурентоспособны. Я уже не говорю об уровне модернизации, эффективности, глубине переработки. Импортеры не сами сделали прорыв в этих направлениях – это сделано за счет поддержки государств-стран ЕС.
О молочном импорте
Относительно импорта, какое у нас соотношение молочной продукции?
Я могу сказать, что за последние два года стремительно растет импорт. Так, в 2019 году в Украину импортировали 20,4 тыс. т твердых сыров. Если пересчитать это на сырье, то в Украину пришло 500 тыс. т молочного сырья (15% от всего объема реализованной продукции за год).
За I квартал 2020 года в Украину импортировано 10,2 тыс. т сыров и 7 тыс. т прочей молочной продукции, то есть, по аналогии – 190 тыс. т молока. Если такие темпы сохранятся, то в конце 2020 года получим 1 млн. т импортной молочной продукции, а это уже треть всего объема продаж.
Я не против импорта. Я за импорт. Он стал конкурентоспособным благодаря ценам на молочное сырье в странах ЕС. Поэтому украинские производители молочного сырья должны определить для себя рыночный индикатор цен, и он должен совпадать с нашей соседкой, Польшей.
Какой выход в этой ситуации вы видите? Какие шаги помогут не допустить удвоения темпов падения отрасли?
МЭРТ, а в будущем и Министерству аграрной политики, нужно принимать национальную программу развития молочной отрасли, которая будет состоять из двух частей: молочное скотоводство и перерабатывающая отрасль. По молочному скотоводству надо разработать программу развития крупных хозяйств и крестьянских фермерских хозяйств (семейных молочных ферм).
Что такое большое хозяйство и фермерское хозяйство – сейчас четкой дефиниции нет. Фермер – это и тот, кто в селе имеет 1 корову и 2 га, и те, кто имеет 500 тысяч га земли. Надо их разделить, есть латифундисты и фермеры. Для крупных хозяйств – отдельная программа, а для молока, которое будут производить крестьянские фермерские хозяйства – другая.
Начнем с первой, для крупных компаний. Хорошо, что в Украине в последние годы был положительный тренд увеличения поголовья и производства молока в крупных хозяйствах. Благодаря этому у нас появилось качественное молочное сырье, оптимизированная логистика…
Поэтому для крупных хозяйств должна быть государственная поддержка на увеличение поголовья – рост производительности, это модернизация и строительство новых молочно-товарных ферм. В чем ее важность? Если будет увеличено количество производства молока, то возрастет и численность занятых лиц в отрасли. Известно, что на одно рабочее место в животноводстве создается 9 смежных рабочих мест. Будет увеличено количество рабочих мест на фермах, увидим увеличение рабочих мест и в смежных областях.
Что это даст отрасли в пересчете на произведенное молоко, и какие источники предоставления такой господдержки крупным хозяйствам?
Чтобы получить 5 млн. т молока в 2025 году, необходимо на это ежегодно тратить 6 млрд. грн. Но государство может финансировать 50% с этой суммы, а остальное – из альтернативных источников.
Первый источник – по НДФЛ и ЕСВ, давайте на 5 лет их вернем в отрасль и будем аккумулировать ежегодно около 3 млрд. грн.
Второе – приняли закон «Об обороте земель…». Он предусматривает продажу украинской земли. В советское время были правила, которые сохраняли плодородие почв, а сейчас их нет. Сегодня агрохолдинги все перепрофилировались на растениеводство.
Почему в их структуре производства нет животноводства? Потому что они считают, сколько зарабатывают с 1 га: по растениеводству – от $300-800 в зависимости от интенсивности обработки, то есть фактически растениеводство более прибыльное. Но оно приводит к истощению украинской земли. Чем можно восстанавливать землю? Соблюдением определенных правил относительно ее «отдыха».
Но самое главное – земля всегда восстанавливалась органическими удобрениями. А что это такое? Это, прежде всего, навоз от КРС. Так всегда происходило, а сегодня – нет. Сейчас этого нет, потому что нет того поголовья. Что нужно ввести? Следует законодательно ввести норму поголовье КРС на 1 га обрабатываемой сельскохозяйственной земли.
В советское время это были 24 головы КРС на 100 га. Посмотрите сейчас такие примеры на Западе: в Польше – 26, в Германии – свыше 40. В Украине есть всего 400 тыс. коров на все крупные хозяйства. Поэтому получается 4 головы КРС на 100 га земли, которая находится в обработке. А должно быть для агрохолдинга 24 головы.
Не хочешь заниматься животноводством и содержать 24 головы, нет проблем. Создается Фонд восстановления плодородия земли, платишь в этот фонд, и он направляет деньги на, те предприятия, которые занимаются развитием молочного скотоводства. Вот еще один источник, который может дать толчок для развития.
Об экономическом эффекте от господдержки: получим 150 млн. евро прибыли, из которых 18% – это налоги
Какой эффект от 1 грн. господдержки на животноводство?
Я не считал, но давайте посчитаем. Если у нас увеличивается производство на 2,2 млн. т молока, то за 5 лет государство выделит 15 млрд. грн. (по 3 млрд. грн. в год). Умножьте 2,2 млн. т на 30 евроцентов это будет около 660 млн. евро на произведенное молочное сырье за год. Значит, перерабатывающая отрасль вдвое увеличивает производство.
При средней рентабельности в 5%, получим 150 млн. евро прибыли, из которых 18% – это налоги.
Развитие семейных молочных ферм
Вы озвучили господдержку крупных молокоперерабатывающих компаний. А в какой программе нуждается развитие семейных молочных ферм?
Это второе большое направление развития молочного скотоводства. Нет окончательной статистики, но вроде есть 4 млн. единоличных крестьянских хозяйств. Я не верю в это. Почему? Я считаю поголовье коров. Сегодня в селе почти каждый двор имеет 1 корову, поэтому если у нас 1,4 млн. коров, то, сколько хозяйств тогда? 1,4 млн. единоличных хозяйств, которые занимаются производством молока.
Даже если к половине добавить единоличников, которые не держат коров, то их цифра – 2,6-2,8 млн. единоличников. А 4 млн. единоличников – это «погрешность» официальной статистики.
Какой должна быть философия поддержки государством фермерского направления?
Первое – поддержка молодого фермера, как в Польше. Второе – семейное фермерское хозяйство, которое занимается животноводством, должно иметь базовые условия, наличие земли, чтобы заготавливать корма. И это фермерское хозяйство должно содержать минимум 25 голов КРС. Вот считайте, 25 голов, следовательно, нужно давать ему 40-50 га земли.
Государство должно создать условия, чтобы этот человек арендовал или приобрел землю. Для этого следует навести порядок с землями выпаса. Сегодня много земель, на которых паслись крестьянские коровы, и они уже переведены в пашню и кому-то розданы в аренду. Есть и земли запаса сельского совета. Эти земли запаса должны быть переданы крестьянским фермерским хозяйствам. Есть еще государственные земли, которые используются неэффективно. Третье – фермеру необходимый сбыт своей продукции.
Сегодня за счет дефицита молока наблюдаются большие сезонные колебания цены на молочное сырье. Началась весна-лето, сельский скот идет на выпас, происходит падение потребления молочных продуктов, увеличение производства молочного сырья и спад цены. Поэтому фермер не имеет возможности получать рыночную справедливую цену на молоко. Поэтому государство должно на этот период дотировать фермера до рыночной справедливой цены – в Европе это на 13-15 евроцентов за 1 литр молока.
Сколько фермерская программа будет стоить государству?
Надо считать. Есть «Украинская кооперативная конфедерация», которая запустила проект семейных молочных ферм в Тернопольской, Хмельницкой, Ровенской и Львовской области. Думаю, что вместе с ними можно будет обсчитать эту программу за месяц-два.
Ресурс – только бюджет, или еще может быть какой-то механизм?
Механизмом может быть тот же – Фонд восстановления плодородия земли, который будет работать и на семейные молочные фермы. Бюджет территориальных общин, которые будут заинтересованы в развитии семейного молочного фермерства.
Молочная кооперация
Законопроект №0856 о кооперативах – в Верховной Раде на рассмотрении. Дискуссия о кооперации продолжается. Какой вы видите модель молочной кооперации?
Я еще лет 15 назад начинал говорить о кооперации. На то время я видел такую модель, что переработчики должны быть заинтересованы в создании кооперативов с единоличными крестьянскими хозяйствами, а также быть инициаторами создания этих кооперативов. Как элемент вертикальной кооперации. Но в единоличников нет денег на модернизацию, племенную работу, — это те возможности, которые могли бы дать переработчики.
Вот, создается кооператив – физические лица и юридические (переработчики). Какие отличия от той кооперации, которая сегодня существует в Украине, или существовала? Там только физлица, а тут и переработчик. Например, районный центр. Раньше в каждом районном центре были перерабатывающие заводы, сейчас их нет.
У кооперативов есть льготы по уплате налогов. Чтобы это не стало новой формой манипулирования…
У кооператива есть средства производства. А средства производства – корова, в основном. Я имею в виду производственный кооператив, а не обслуживающий. Мое мнение, обслуживающие кооперативы – это мыльный пузырь. Только производственный кооператив, который привязан, будет действовать в рамках территориальной общины.
Вы говорите, чтобы кооперативы были частью юридического лица молочного переработчика?
Нет. Мы не про Польшу говорим… В Польше эти молочные семейные фермы стали акционерами перерабатывающего предприятия, тогда эта модель работает. У нас так не будет. У нас это может быть в том случае, когда семейные молочные фермы нарастят мышцы и создадут сами перерабатывающее предприятие.
Я вижу такой выход: молокоперерабатывающие предприятия являются членами кооператива, как юридическое лицо, и на старте этого кооператива предоставляют определенные финансовые, технические, консультационные услуги, помощь – для того, чтобы этот кооператив работал.
Как сделать так, чтобы крупные производители молока не «доили» владельцев молока? Есть ли такой механизм?
Молокоперерабатывающие предприятия никого не доили с товаропроизводителей. Они ведут себя очень сдержанно. Цена сегодня на молочное сырье выше, чем в большинстве европейских стран. Однако есть со стороны товаропроизводителей упреки, что переработчики наживаются на них. Это глупости, рентабельность производства у молокоперерабатывающих предприятий достигает всего 5%.
Перерабатывающему предприятию тяжелее всего, потому что оно в отношениях между товаропроизводителем и торговыми организациями. Увеличение цены на молочное сырье происходит в период дефицита, осенне-зимний. И практически никто из переработчиков молока не хочет терять наработанные объемы молока. Поэтому они вынуждены идти на все требования товаропроизводителя. Происходят «карусели» в обе стороны. В весенне-летний период происходит снижение цены, а в осенне-зимний – повышение.
Подписание годовых контрактов на поставку молока с производителями
Это понятно, но как защитить владельца той, же коровы: как сделать так, чтобы кооперация в таком варианте не превратилась в закрепощение?
Этого не произойдет, если модель кооперации выстраивать правильно. С чего надо начинать кооперацию в молочной отрасли сейчас? С подписания годовых контрактов на поставку молока с производителями. Годовой контракт, а в нем сразу прописаны коридоры цен. Чтобы не было так, что неожиданно на 20% поднялась цена на молочное сырье.
Молокоперерабатывающему предприятию требуется планирование. Закончится летний контракт, тогда товаропроизводитель (товаропроизводители) имеет право его продлить, или же искать другого переработчика, с кем заключает другой летний контракт. То же самое с кооперативом.
Есть юридическое лицо — молокоперерабатывающее производство, есть кооператив, где оно является членом, а у юрлица с этим кооперативом — годовые контракты. Это решают члены кооператива, не одно предприятие. Право голоса в юрлица и физлица в кооперативе – одно и то же. Это является гарантией для производителя, а производителем является кооператив.
Молокоперерабатывающее хозяйство берет на себя такие обязательства в кооперативе: селекционная работа; ветеринарные услуги; заготовка кормов на осень-зиму; технические вещи. Тогда этот кооператив будет действовать. А со стороны участников кооперативов следующие обязательства: передача в аренду кооператива коров в период существования кооператива.
Поговорим о «черном» кэше, который возникает по дороге от единоличника-производителя молока к перерабатывающим предприятиям. Каковы масштабы этого явления сейчас?
Молоко от единоличника сегодня в основном на молокоперерабатывающие предприятия поставляют посредники. Теневой заработок посредника, который закупает молоко у крестьян, – 1 гривна на 1 литр. За год это 1 миллиард гривен. Я считаю, что молочное производство «в кэше» – 20% от общего рынка молочной продукции. Общий теневой кэш всей продукции в молочной отрасли составляет 7-8 млрд. грн. в год.
Сегодня появилось очень много небольших цехов, которые перерабатывают 0,5-2 тонны молока в день, но вы их нигде не увидите в статистике. Таких цехов, примерно на рынке 5-7%. Они работают только в кэше. Это производство и реализация на местном локальном уровне.
Как на сегодня следует действовать МЭРТ?
Чтобы убрать с рынка молочную тень, МЭРТ должно ввести аттестацию посредников и молочных производств. Но это сделать непросто, потому что сейчас все местные органы власти живут на откатах от работы этих подпольных цехов. Поэтому, даже если такой приказ от МЭРТ появится, то на местном уровне желание его выполнять вряд ли будет. Побороть теневой молочный рынок поможет лишь комплекс государственных мер.
Поможет ли это вывести «украинскую Алису из молочного зазеркалья»?
Много факторов влияет на это. Один из них – провалена борьба государства с фальсификацией. Ее нужно перезапускать. Например, Харьковская область – крупнейший производитель сыркового фальсификата: там ежедневно производится 30-40 т неучтенных сырковых изделий, которые продают на базарах и местном уровне по 35 грн. за 1 кг.
Эти цеха юридически существуют, показывают деятельность. Но они используют «инновационные» технологии изготовления молочной продукции, где с 1,3 т обезжиренного молока делают тонну «сыра» с добавлением растительных белков, жиров, фиброволокон и стабилизаторов…
В парламенте хотят принять закон о молокосодержащих продуктах. Что скажете об инициативе?
Я вообще противник принятого закона 1870-IV «О молоке и молочных продуктах», а тем более против изменений, которыми добавилось понятие «молокосодержащие продукты». Этот термин вводит в заблуждение потребителей и позволяет фальсификаторам производить фальсифицированные продукты. Я за выработку требований к молоку и молочным продуктам, за внесение термина «имитационные продукты», но не за искусственную подмену этих понятий и обман потребителей.
В 2008 году, когда мы вступали в ВТО, закон о молоке был в списке тех законов, которые подлежали отмене. К нему постоянно обращаются нардепы в период электоральных выборов. Это возможность вроде бы показать заботу о сельском населении.
Все, что нужно молочной отрасли для развития – технические регламенты. Сейчас их называют требованиями. Давайте назовем этот документ «Требования к молоку и молочным продуктам», разработаем и примем его на уровне Кабмина, или приказом МЭРТ. Такие же требования следует разработать к имитационным продуктам и утвердить их.
Например, в Болгарии сегодня полки торговых сетей разделены по принципу «молочные продукты» и «имитационные продукты». Так надо сделать и в Украине.
Какой процент фальсификата молочной продукции на украинском рынке?
Я могу говорить о некоторых продуктах, которые фальсифицируются. Прежде всего, это продукты с высоким содержанием жира – масло, сметана. Я думаю, степень фальсификации по маслу 30-40%. Потребителям следует покупать масло известных торговых марок, там фальсификата нет. Хочу заметить, что фальсификация сливочного масла, сметаны, в основном происходит на уровне местных локальных производителей. Если теневой рынок имеет до 20%, то такой же процент имеется и фальсификата.
Вторая категория продуктов, которые больше всего фальсифицируются, это творог. Сейчас на базарах в маленьких продовольственных магазинах 95% этого продукта – фальсификат. Из этого продукта делают сырники, вареники с творогом… В целом же 80% всей молочной продукции Украины соответствует своему названию, а 20% – подделка.
О штрафах для фальсификаторов пищевой продукции
Вы упомянули о том, что выросла доля «тени». Какое влияние на ее увеличение имела отмена Санитарно-эпидемиологической службы (СЭС)?
СЭС к фальсификату никогда не имела отношения. СЭС контролировала санитарные условия производства… Очень способствовал развитию фальсификации запрет в последние годы на проверки бизнеса.
Кроме того, сегодня фальсификация безнаказанная. Почему? Потому что меры наказания смешные. Это не штрафы, а «премии» в размере 10-20 минимальных зарплат за то, что они подделывают продукцию. Предприятие, которое фальсифицирует на десятки миллионов гривен продукции, может получить в итоге штрафные санкции на 50-80 тыс. грн.
А в Европе, какие штрафы?
В ЕС такой проблемы нет, а вот в России первый штраф – 5000 долларов, это минимальный. Вторая попытка – в десять раз больше, третья – временное приостановление деятельности.
Нужен ли отдельный закон по борьбе с фальсификатом?
Не нужен. Нужно желание. Есть законы, в которых прописаны эти слишком малые наказания. Необходимо внести в эти законы изменения, предусмотрев увеличение штрафных санкций и уголовную ответственность за фальсификацию, то есть, признать, что это мошенничество. А мошенничество – уголовное преступление.
Необходимы три реестра фальсификаторов, размещенные на сайте Госпродпотребслужбы
Реестр фальсификаторов нужен?
Официально такого никто не сделает, но его появление имеет смысл. Я бы предсказал, как меру наказания фальсификаторам, аннуляцию эксплуатационных разрешений. Также внес бы изменения относительно сроков действия эксплуатационных разрешений. Сегодня оно выдается бессрочно. По моему мнению, оно должно выдаваться раз в 5 лет.
Я считаю, что первое — на сайте Госпродпотребслужбы должен быть список предприятий, на которых в результате проверки было выявлено, что они изготавливали фальсификат.
Второе – список предприятий, которым временно приостановлено действие эксплуатационных договоров.
Третье это список – перечень предприятий, которым аннулированы разрешения на производство. Для этого просто надо иметь желание.
В каких еще областях, кроме Харьковской, производят фальсификат?
Почти все восточные и южные области. Это связано, прежде всего, с небольшим производством молочного сырья. В центре Украины (Винницкая, Черкасская область) фальсификацией занимаются локальные производители.
Какие шаги вы ожидаете от Кабмина и Госпродпотребслужбы, чтобы стабилизировать проблемные вопросы по экспорту в отрасли?
Первое – поддержка экспорта. Необходимо, чтобы были подписаны соглашения о признании ветеринарных сертификатов. Смотрите, с Германией их нет, определенные проблемы с поляками. Проблема в том, что если экспортер хочет заходить на новый рынок, там есть свои обязательные требования и правила, сейчас это возложено на экспортера, с большинством стран эти соглашения подписаны и действуют.
Теперь надо Госпродпотребслужбе на сайте опубликовать экспортные правила всех стран. Это значительно ускорит выход на другие экспортные рынки.
Второе — консульская работа: легализация сертификатов, лицензии для контрагентов, работающих с Украиной. В Германии, если ты хочешь экспортировать с Украины, как будто нет ограничений, потому что подписано Соглашение об ассоциации. Но контрагент, который хочет торговать, должен купить лицензию, оплатив более 10 тыс. евро. А если он берет продукции на 20 тыс. евро на изучение рынка и должен оплатить 10 тыс. евро, то у контрагента не будет желания заниматься этой продукцией. А в Украину просто завозят без приобретения лицензии…
Может, пришло время ходатайствовать о введении зеркальных квот в рамках пересмотра условий действующего соглашения с ЕС? Тем более что этот год и является базой для изменения условий на следующий год.
Я, в принципе, за «зеркальные квоты».
Что еще по Госпродпотребслужбе?
Решить вопрос определения «показатель качества и безопасности». Любой фальсификатор сегодня через суд отобьет все претензии Госпродпотребслужбы и отменит их, ибо нет четкого понимания, что такое некачественная продукция. Сегодня это интегральный показатель, но он не конкретизирован. Для молока – одни качественные показатели, для сыра – другие. Надо сделать наставления (ГНСУ или МЭРТ), по показателям качества и безопасности.
Это работа МЭРТ и Госпродпотребслужбы. Их нет, и это не только относительно молока. В России их тоже нет, но у них имеются свои технические регламенты.
У нас ТУ…
ТУ пишутся на основании определенных стандартов. Какие у нас сейчас стандарты? Обязательные в использовании? Нет. Какие у нас ориентиры? На Европу? На директивы с ЕС. Мы адаптировали наши стандарты? Нет. Нужна работа по адаптации директив с ЕС, определенные показатели качества и безопасности. Сформулированное определение, что такое фальсификат.
Какой сегодня молочный экспорт Украины?
Никакой.
Мы ничего не экспортируем?
Мы практически ничего не экспортируем, не являемся ни одним из главных игроков. За I квартал этого года всего на 22 миллиона долларов экспортировали. Это почти ничего.
Почему экспорт не идет?
Мы не конкурентные по цене. Не можем производить продукты с добавленной стоимостью. Мы производим для экспорта только биржевые продукты: сухое молоко, масло, сухую сыворотку. Но мы привязаны к рынку. Все эти продукты – биржевые. А цены на них на бирже очень волатильные. И их устанавливают Новая Зеландия, США – это страны, что является прайс-мейкерами на данные биржевые продукты.
Эту ситуацию страна может переломить?
Украина может. Первое – субсидии на экспорт, такие же, как в Европе (21% – размер субсидии). Второе – те меры, которые должны быть внутри страны по снижению цен на молочное сырье. Без справедливой цены на молочное сырье ничего не произойдет.
Третье – модернизация отрасли. В этом плане следует совместить очень много связанных вопросов: Национальную программу развития и модернизации отрасли, которую необходимо провести, государственные механизмы поддержки молочной отрасли, ориентация на целевые рынки, где нас могут ждать. Наш экспорт раньше на кого был ориентирован? На Россию. Мы производили, и ничего менять не надо было. Новые рынки требуют новые продукты и проведение модернизации.
Через 5 лет рынок переориентировался?
Нет, Украина так и не может оправиться от потери российского молочного рынка. К сожалению, производители не смогли переориентировать потоки продукции, которые шли на Россию, на другие рынки. Все достижения на эту тему только на бумаге. Если раньше, в лучшие времена, было экспорта на $650 млн., то в 2019 году – на $200 млн. Новые рынки требуют новых продуктов. Новые продукты требуют новых технологий. Новые технологии требуют нового оборудования.
Сегодня, например, есть рынки, которые нуждаются в новых продуктах. Это рынки MENA (Middle East and North Africa), азиатских стран. На MENA надо давать дешевые продукты, которые содержат сухое молоко с растительным жиром, но для этого следует сделать модернизацию сушилок.
На этих рынках сегодня присутствуют европейские производители с комбинированными продуктами. Они освоили их и вместе с властью выработали определенную систему «входа» для своих потенциальных конкурентов. Например, там действует на украинские продукты въездная пошлина. Чтобы снять ее, нужна слаженная работа МЭРТ и МИД. Нужно со всеми странами из этого региона подписать соглашения о свободной торговле.
Автор: Наталья Белоусова
Источник: AgroPolit.com
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.