После того как Высший совет правосудия отказал генеральному прокурору Ирине Венедиктовой в том, чтобы отстранить председателя Окружного административного суда г. Киева Павла Вовка и пятерых его коллег от работы на время следствия, фигуранты громкого уголовного дела продолжают осуществлять правосудие.
Почему так произошло и можно ли исправить эту ситуацию? Эти вопросы мы адресовали заместителю председателя Высшего совета правосудия Алексею Маловацкому. Кроме того, в интервью «Цензор.НЕТ», он рассказал, в каких случаях судья может лишиться своей должности, что возмутило судей в изменении подходов к оцениванию их добродетели, чем может обернуться для граждан сокращение судов и как журналистам отстоять право на освещение резонансных процессов, если судебная охрана оказывает преграды.
«МЫ НЕ МОЖЕМ НАПИСАТЬ, ЧТО ПО ОБЩЕИЗВЕСТНОМУ ОПУБЛИКОВАННОМУ ФАКТУ ЕСТЬ ОСНОВАНИЕ ПОЛАГАТЬ, ЧТО ЛИЦО ЯВЛЯЕТСЯ ВИНОВНЫМ»
— Один из самых громких скандалов в системе правосудия – ситуация с Окружным административным судом Киева. ВСП отказал в удовлетворении ходатайства о временном отстранении от осуществления правосудия судей, которых НАБУ подозревают в создании преступной организации и захвате государственной власти. Почему так получилось? Эти судьи настолько всесильны?
– Все те факты, которые вменяют судьям в ходатайствах, поданных прокуратурой, вытекают или из аналогичных, или с одних и тех же материалов, которые Высший совет правосудия рассматривал год назад. Мы четко дали оценку доказательствам, которые были в материалах, указав, что они не могут быть использованы как основание для процедуры отстранения судей от осуществления правосудия. Ведь мы рассматриваем этот вопрос как следственный судья, поскольку ни один другой орган этого сделать не может.
ВСП оценивает два основные факты, во-первых, это обоснованность подозрения и принадлежность и допустимость доказательств, во-вторых — рассматривается вопрос о наличии рисков относительно того, что судьи могут чинить препятствия во время осуществления досудебного следствия.
Мы пришли к пониманию, что прокуратуре было известно, что доказательства, которые они предоставили в уголовном деле для отстранения судей Окружного административного суда г. Киева, там, где дело рассматривалось по существу, уже были рассмотрены ВСП и им предоставлена процессуальная оценка. Если эта оценка уже была неудовлетворительной, мог ли ВСП переоценить их положительно? Наверное, нет. Потому что она связана своим решением.
Кроме того, есть определенные нюансы по процедуре. У нас было шесть представлений. Четыре были возвращены в связи с процессуальными нарушениями во время вручения судьям подозрений, по двум представлениям отказано по существу.
Без рассмотрения вернули потому, что сотрудники прокуратуры, понимая, что судей нет на работе, в конце дня все равно приехали в суд и оставили подозрения на столе у руководителя секретариата. Уголовный процессуальный кодекс такого способа вручения не предусматривает. Соответственно судьи не приобрели статус подозреваемых лиц. Прокуратура предоставила в материалы дела справки о том, что еще за два дня до этого было известно, что судей не будет на работе. Ни одного аналогичного способа вручения подозрений прокуратура не применяла, за всю историю полномочий ВРУ.
— Но нескольким судьям удалось вручить подозрения законным способом.
— Да, это заместитель председателя суда, который лично его получил, и другой судья, который должен был быть на работе, но его там не оказалось. Его также не было по месту жительства.
— Ему тоже где-то оставили?
— На рабочем месте. Но поскольку он должен был быть в это время на работе, ВСП пошел по наиболее суровой процедуре, и считает, что прокуратура вручила подозрение должным образом. Значит, был применен более жесткий стандарт, чем существует как таковой.
– Но отстранить этих двух судей вы также не захотели.
— Ссылаясь на решения, которые были приняты год назад, Высший совет правосудия указал, что материалы, на которых обосновывается подозрение, — не изменились. Этим доказательствам и способу их оформления уже была дана правовая оценка.
Кажется очень странным, когда с одной стороны обосновывают подозрение и необходимость отстранения судьи общими публичными заявлениями, а с другой, — предоставляют к рассмотрению совсем другие материалы.
Прокуроры представили нам доказательства, добытые по делу №1, а рассматривают они дело №4. Цифры, конечно, условные.
Есть общее требование ст. 257 УПК, где четко предусмотрено, что материалы, добытые в одном уголовном деле (в нашем случае дело №1), могут быть использованы в другом уголовном деле (в нашем случае дело №4), только на основании решения следственного судьи.
Материалы дела были использованы 17.08.2020 года, а разрешение следственного судьи было получено через 11 дней, — 28.08.2020 г. Это прямое невыполнение норм УПК, поэтому ВСП мог применить только тот стандарт, который бы касался любого лица, а тем более лица со специальным статусом судьи.
— В целом странно, что Высший совет правосудия так горячо защищает именно этих судей.
– Неправда, мы никого не защищаем, а действуем в рамках тех полномочий, которые нам даны по закону. Мы не можем написать, что по общеизвестному, опубликованному факту есть основание полагать, что лицо виновное.
Относительно вашего тезиса о именно этих судьях. Приведу вам в качестве примера ситуацию по другому делу. Судью обвинили в рассекречивании сведений о свидетеле, который отказался сотрудничать дальше со следствием и разоблачать особо опасное преступление. Потому что судья на судебном заседании поставил вопрос: «А где вас будут содержать на следующий день». И заместитель генпрокурора вручил судье подозрение и требовал его отстранить за день до вынесения приговора суда.
— О чем это дело?
— Банда, совершавшая убийства. Этот свидетель содержался в СИЗО.
— Чем закончилось рассмотрение в ВСП представления по судье?
– Отказали, потому что материалы дела не содержат надлежащего обоснования.
— Вернемся к судьям ОАСК. Что это за несколько разных дел, о которых вы говорите, называя их условными цифрами?
— Доказательства были собраны по делу №1, оно относится к делам Майдана и открыто в 2014 году. Потом появляется дело №2. Это дело, по которому представляли доказательства, которые мы оценили в прошлом году. И где судьи ОАСК являются подозреваемыми. Сейчас это дело находится на стадии ознакомления подозреваемых лиц с материалами. В нем никакие материалы менять уже невозможно.
В материалах дела №2 лежит определенная запись, сделанная в рамках проведения негласных следственных (розыскных) действий. 17 июля регистрируется дело №3, и туда передаются не материалы НСРД, хоть есть специальная процедура создания дубликатов, а их описание. Именно этому доказательству год назад ВСП дал оценку, указав, что такого делать нельзя. Хотите – переводите материалы НСРД, но не описание.
Кроме того, следственный судья не дал им разрешения переводить в дело это описание на момент, когда вручались подозрения судьям. Дал позже. Таким образом, они их использовали, не имея разрешения.
Далее они дело №3 объединяют с делом №4. И нам на рассмотрение уже дают это дело. Эта цепь создана лишь для того, чтобы, якобы, обойти требования ст. 257 УПК, что было установлено ВСП.
– Фактически следственные органы решились на беспрецедентный шаг, опубликовав записи, чтобы общество поняло ситуацию. Люди, которые с ними ознакомились, знают, что судьи продолжают работать и принимать решения именем Украины. В такой ситуации, наверное, судьи сами должны были бы уйти в отставку. Они этого не сделали. Возможно, ВСП должен был это им подсказать или найти какие-то другие механизмы их отстранения, если материалы, предоставленные прокуратурой, показались вам не достаточно убедительными?
— Следственные органы опубликовали записи негласных следственных (розыскных) действий, но где в УПК предусмотрена возможность публиковать такие записи с целью расследования преступления? Такое не предусмотрено. А можно ли поставить вопрос о дисциплинарной ответственности? На мой взгляд, в такой ситуации, с таким уровнем представительства, можно ставить вопрос о дисциплинарной ответственности прокуроров.
Правда, дисциплинарная комиссия прокуроров приостановила работу до 2021 года. И возникает ситуация, когда прокурор может в СМИ дать любую информацию, но к ответственности мы его привлечь не можем.
Помните требования к членам Высшего совета правосудия? Они должны быть специалистами в области права. Поэтому общество должно понимать, что мы не можем не обращать внимания на важные процессуальные вещи, которые кому-то могут казаться незначительными тонкостями. Общество – это каждый из нас. И если все эти вещи игнорировать, то к каждому из нас будут применять аналогичный стандарт доказывания, когда тебя обвинили в нарушении закона в СМИ и именно за это тебя должны посадить.
Я не критикую прокуроров, они могут делать то, что хотят. Но у них есть законодательная обязанность – доказывать те факты, на которые они ссылаются. Я критикую только те материалы, которые мне предоставлены.
По выходу из этой ситуации. Я понимаю, что она экстраординарная и не повышает доверия к судебной власти. Наряду с тем, это уже личная добросовестность, в частности судей. Я не могу их обвинять в совершении уголовного преступления, потому что это не мои полномочия. Возможно, по 4 судьям, по которым ВСП не рассматривал дело по существу, будет другое представление и будет оно убедительное, тогда ВСП сможет рассмотреть эту ситуацию.
– Из этой ситуации еще, какие выходы могут быть?
— Например, законопроект об объединении или разъединении судов. Таких документов в парламенте пока нет. Мы же не являемся субъектом законодательной инициативы и не можем, к сожалению, никак на это повлиять. Мы боремся за такое право, но пока таковыми не являемся.
А если хоть один член ВСП, как вы говорите, «подскажет» кому-либо из судей, чтобы тот ушел в отставку, его не только могут уволить, но и привлечь к уголовной ответственности.
– НАБУ заявляло, что есть факты неслужебных отношений судей ОАСК с отдельными членами ВСП. Известно ли, кто эти люди? Принимали ли они участие в рассмотрении представления об отстранении судей от должностей?
– Татьяна, вы толкуете, что эти факты установлены. Тогда вернемся к ходу заседания Высшего совета правосудия, которое началось с того, что прокуроры заявили отвод члену ВСП. Это постановление опубликовано. Я напрямую спрашивал у прокурора: «Скажите мне, пожалуйста, есть ли экспертиза голосов лиц, которые якобы общаются, и доподлинно ли известно прокуратуре, что это общение между судьей Окружного административного суда г. Киева и членом Высшего совета правосудия?». Ответ прокурора свелся к такому: «Вероятно» и «Скорей всего».
Экспертизы голоса члена Высшего совета правосудия нет. Экспертиза голоса судьи добыта по совсем другому делу (условному №2). Это доказывает только одно, — эти материалы представлены, лишь с целью зародить сомнение в дальнейшем решении ВСП.
— Он остался и рассматривал представление?
– Да. Если законодатель считает, что сам факт обнародования якобы материалов негласных следственных (розыскных) действий на Ютюбе определенным государственным органом свидетельствует о предвзятости членов Высшего совета правосудия и суда, и мы это воспринимаем как доказательство, никаких проблем. Давайте напишем это в законе и будем применять такой стандарт. Но надо помнить, что такой стандарт доказывания будет применяться не только следственными органами, но и стороной защиты.
— А что, они должны были вам принести все материалы дела? Это не будет считаться разглашением тайны досудебного расследования?
– Прокуроры в начале заседания предоставили нам разрешение на разглашение материалов следствия и попросили публичную видеотрансляцию. Но адвокаты судей возражали. А если одна из сторон возражает, мы, по регламенту, не можем транслировать заседание. Я очень сожалею, что не было трансляции заседания, на котором рассматривались ходатайства относительно судей ОАСК.
— По данным НАБУ, председатель ОАСК мог организовать подачу искусственных жалоб в ВСП на судей всех инстанций, которые выносили «неудобные» для него решения, в частности на судей Верховного Суда. Проводилось ли ВСП по этому поводу служебное расследование, рассматривали ли эти жалобы? Вам самим было интересно в этом разобраться?
— Нам самим было интересно разобраться, поскольку к нам официально приходят запросы следственных органов по этим фактам. Мы предоставили доступ следственным органам к материалам, о которых они спрашивали. В ходатайствах об отстранении они ни одного такого факта не привели, хотя получили этот доступ еще до того, как их подать. Мне пока не известно ни одного факта, который бы подтверждал, что таким образом влияли на какого-то конкретного судью.
— На днях к обсуждению ситуации вокруг судей ОАСК присоединился Верховный Суд, приняв на своем пленуме заявление относительно содержания записей, обнародованных НАБУ. В ответ на сайте ВСП тоже появилось заявление. Однако почему оно вышло от имени пресс-офиса Высшего совета правосудия?
— Это было сделано ввиду того, что заявление пленума Верховного Суда было представлено на веб-сайте ВС в пересказе пресс-службы Верховного Суда, в ее интерпретации. Да, ВСП не имел оснований реагировать на него как на официальный документ, однако при этом не мог и оставить сообщение без внимания.
— Почему именно?
— В Украине, как и во всех демократических государствах, где господствует верховенство права, существует институт презумпции невиновности, а также Институт независимости судебной власти. Поэтому, любые комментарии и заявления, а тем более со стороны судебных учреждений такого уровня, по материалам производств, которые находятся на стадии досудебного расследования, можно квалифицировать, как попытку повлиять на него не процессуальным способом.
Именно поэтому в обращении пресс-офиса ВСП указывается на то, что заявления, подобные тем, которые со ссылкой на пленум Верховного Суда распространила пресс-служба ВС, привносят политизацию в процессы судебной власти. А это неуместно и даже опасно для авторитета правосудия, независимости судебной власти.
К тому же, хотел бы обратить внимание на то обстоятельство, что председатель Верховного Суда является членом ВСП. И во время рассмотрения в Высшем совете правосудия ходатайств генпрокурора об отстранении судей ОАСК от осуществления правосудия мог бы выступить со своим видением вопроса или заявить о своей позиции путем голосования. Но он отсутствовал на том заседании ВСП, решив обозначить свою позицию из-за заявления пленума ВС — почти через три недели после того.
«ЕСЛИ СОКРАТИТЬ СУДЫ ВДВОЕ, ТО ОЖИДАТЬ ПЕРВОГО ПРОЦЕССУАЛЬНОГО РЕШЕНИЯ ПРИДЕТСЯ МИНИМУМ 250 ДНЕЙ»
– Недавно адвокат и общественный активист Роман Маселко опубликовал пост, в котором написал: «Высший совет правосудия уже 10 месяцев «думает» это ли ок для судьи садиться пьяным за руль, а потом доказывать копам, что его нельзя задерживать, даже если он кого-то убьет». Он описывает конкретный пример, указывая на то, что на очередном заседании члены ВСП допросили полицейских, но дисциплинарная палата отложила принятие решения. Есть ли аналогичные дела и почему так затягиваются сроки рассмотрения?
— Аналогичное дело есть в отношении бывшего председателя Васильковского горрайонного суда Киевской области. Высший совет правосудия рассматривал это дело, мне кажется, более 8 месяцев. Потому что стандарт доказывания в таких делах очень тяжелый.
— Почему?
— Мы не даем уголовно-процессуальной оценки, но смотрим, использовал ли судья свой статус и чинил ли препятствия полиции. Если судья вышел из автомобиля, показал свое свидетельство и сказал, что учитывая статус, с ним никто ничего не может сделать, совет однозначно принимает решение не в его пользу. Но если судья нарушил правила дорожного движения и не кичился своим статусом и дал возможность полицейским спокойно составить протокол, нужно ли его в такой ситуации увольнять? Как правило, таких судей отстраняют на 6 месяцев с последующим прохождением квалификационного оценивания.
Мы рассматривали дело, в котором фигурировал судья апелляционного суда Львовской области, который сел за руль после того как выпил успокоительное. Он не совершил ДТП, его остановили полицейские для проверки – и это выяснилось. У него были проблемы со здоровьем, сильные боли. Поэтому он и выпил этот препарат. Но это объяснение его не спасло. Его отстранили от должности на 3 месяца. Человек проработал в суде 27 лет. Мы понимаем, что он плохо себя чувствовал, но есть закон.
Насчет конкретного дела, о котором вы сказали, я в нем не являюсь докладчиком, мне трудно комментировать, не зная всех деталей. Насколько мне известно, судья заявлял в процессе разбирательства, что полицейские его преследовали. ВСП пригласил полицейских, чтобы точно исследовать дополнительные доказательства и установить истину. Посмотрим на исход решения.
— Это же не сложная ситуация. Почему так затягивается процесс? Закон не ограничивает сроки?
— По закону мы должны рассматривать одно дело в течение 90 дней. Но в среднем у нас 15 тысяч дел, их в такие сроки рассмотреть нелегко. К тому же любой судья должен использовать все возможности для защиты, чтобы потом не было нареканий, что его преследуют.
В целом я считаю, что если судья сел за руль пьяным, он должен лишаться своей должности. Равно как и прокурор или полицейский.
– Конституционный Суд признал неконституционной ст. 375 Уголовного кодекса. Говоря о последствиях этого решения, юристы отмечают, что оно приведет к отмене ответственности судей, которые принимали решения против активистов во время Евромайдана. Как вы его расцениваете?
— Нужно посмотреть динамику рассмотрения этих дел в судах, как я понимаю, она не очень хорошая. Совет Европы, GRECO и многие другие организации давно обращали внимание, что содержание статьи 375 УК нужно изменить. Для этого Конституционный Суд сделал первый шаг. На мой взгляд, он должен был бы дать четкие ориентиры, как ее изменить. Например, если у суда нет надлежащих полномочий на рассмотрение определенного дела, то можно квалифицировать по 365 статье – превышение полномочий.
Обратите внимание, что в решении Конституционного Суда написано, что они признают эту статью неконституционной, но дают законодателю 6 месяцев, чтобы ее изменить.
– Как людям защититься, пока депутаты думают? Такие же неправосудные решения наверняка нынче есть.
— Большая катастрофа, например, с арестами посевов. Такие вещи, к сожалению, есть, их меньше 1%, но они существуют.
— Они используются активно в рейдерских схемах?
— Да, это арест земель, передача на хранение. Но передается не земля, а посевы.
— Так что людям делать в таких ситуациях?
— Обязательно писать жалобу в Высший совет правосудия. Мы в этой части имеем очень жесткую позицию. При этом дисциплинарная ответственность не исключает уголовной.
– Минюст обратился в ВРУ с жалобой на судью Печерского райсуда столицы Сергея Вовка, который вынес решение о взыскании с государства почти 10 млрд. грн. в пользу Суркисов по делу «Приватбанка». Дисциплинарное производство открыто?
— Дисциплинарного производства еще нет. Оно начинается с момента принятия решения об открытии дисциплинарного дела. Но, пока продолжается, по сути, рассмотрение дела, Высший совет правосудия не имеет права вмешиваться в суть дела.
— А разве Вовк не закончил разбирательство, когда вынес решение?
— Это определенное процессуальное действие. Мы не вмешиваемся в рассмотрение дела по существу, пока нет окончательного решения, пересмотренного апелляцией.
Относительно позиции Министерства юстиции. Мы всегда прислушиваемся к органам государственной власти, которые к нам обращаются с соответствующими жалобами. Но есть процедура рассмотрения, мы имеем право, рассматривать только отдельные процессуальные действия.
Конечно, если есть эта жалоба, ею будет определено, и если там действительно есть основания о нарушении, то она будет вынесена на Дисциплинарную палату и она примет решение.
— Поддерживаете ли законопроект, который позволит заблокировать выполнение этого решения?
— Я вообще не могу воспринять изменение законодательства под каждое конкретное дело. Более того, если изменить законодательство, это не будет распространяться на действия того судьи, которого вы назвали. Потому что закон не имеет обратной силы. Министр, который делает такие заявления, может прочитать 58-ю статью Конституции?
— В своем решении от 28 августа Конституционный Суд признал незаконными правительственные ограничения по зарплатам судьям, госслужащим и работникам госпредприятий. Когда судьям вернут недополученные денежные средства и судейское вознаграждение в прежнем размере?
— Насколько я понимаю, бюджет не предусматривает выплаты этих средств. Есть существенное недофинансирование судебной системы в этом году, и бюджет следующего года планируется с дефицитом. Поэтому одно дело иметь решение, а второе – его выполнить.
Конечно, Рада соберется на заседание, мы примем решение и обратимся в правительство. Но мы должны также понимать правительство и учитывать обстоятельства, из-за которых были введены эти ограничения. А также позицию судей, которые могут, в свою очередь, пойти массово в суды, чтобы добиваться возврата средств. Ситуация непростая, будем искать пути ее решения.
По моему мнению, единственный способ разумного выполнения этого решения — мировой способ, это когда органы судейского самоуправления сядут с правительством и договорятся о способе погашения этих заработных плат в течение определенного периода равными частями.
— Как относитесь к идее председателя исполкома Нацсовета реформ сократить суды? Саакашвили предлагает оставить только 200 судов.
– К любой инициативе по реформированию я отношусь положительно. Но это не вопрос — хотим мы или нет сокращать, это вопрос управленческий. Нужно понимать, сколько дел проходит в судебной системе. В прошлом году в суды поступило 1,5 млн. дел. А всего в судебной системе 3,7 млн. дел, которые находятся на рассмотрении.
— А сколько судов сейчас работает?
– Всего их 517. Из них 91 суд имеет только одного судью. Несколько судов не работает, потому что у них нет судей.
Судей в системе 4 700. А дел, как я уже сказал, 3,7 млн. Из-за такой нагрузки с момента подачи искового заявления до принятия первого процессуального решения, например, о том, приняли его к рассмотрению или нет, проходит 125 дней. Скажите мне, пожалуйста, можем ли мы обосновать цифру в 200 судов? Если сократить суды вдвое, то ожидать первого процессуального решения придется не менее 250 дней. Мне трудно прогнозировать последствия такой реформы.
– Весной, во время жесткого карантина, было много сообщений об увольнении судей. Сейчас тенденция меняется – все больше отчитываются в назначении. Удалось ли немного стабилизировать ситуацию с заполнением вакансий?
– Мы назначили 420 человек, еще 60 осталось отложенных. Больше не с кого назначать. Остальные процедуры нам не переданы. Есть законодательная инициатива о том, чтобы передать ВСП полномочия назначать судей, по которым ВККСУ начала, но не завершила процедуру оценивания. Мы разработали соответствующий порядок, уже готовимся к этому.
– Какой ресурс еще есть, учитывая тех, кого можно назначить после оценивания?
— Где-то 500-600 судей. Суммарно будем иметь примерно тысячу или чуть больше. Но в целом не хватает более 2000-2500 судей.
Очень надеемся, что Венецианская комиссия рассмотрит законопроект №3711, даст свои комментарии к нему, будет создана ВККС и объявлен конкурс на занятие вакантных должностей в судах.
— В июне этого года Нацагентство по вопросам предотвращения коррупции утвердило проект Антикоррупционной стратегии. Этот документ определяет, какие шаги должны предпринять различные органы власти для того, чтобы преодолеть коррупцию. Важная часть антикоррупционной стратегии — раздел о справедливом суде. Почему она вызвала такую панику у ВСП и судей? Опасаетесь, что действующих членов ВСП будут проверять на добропорядочность?
— Вообще никто не переживает из-за такой проверки. Меня, как представителя адвокатского сообщества, насторожило то, что в указанной стратегии никакого анализа не сделано, там просто написаны общие декларативные фразы, которые предусматривают ответственность. Но ведь для того, чтобы нести ответственность, нужно понимать, за что ты будешь отвечать.
Там написано, что НАПК имеет право проверять и устанавливать добродетель судей, но ведь в законе «О судоустройстве и статусе судей» не предусмотрено такого органа, как НАПК, который устанавливает добродетель судей. Он имеет право проверять декларации.
Нужны ли пункты в Антикоррупционной стратегии в отношении судей? Нужны. Должны ли они соответствовать требованиям закона? Да, должны. Рядом с этим в НАПК не обращают внимания на рекомендации GRECO, а пишут свой документ. Высшему совету правосудия дали на ознакомление с ним 3 дня. Теперь они презентуют эту программу. Хотя знают, что ВСП дал предварительное заключение.
Мы же не от себя его дали, а попросили судей оценить, потому что это напрямую коснется в их ответственности, отправили во все суды. Уже есть, решение ВРУ об утверждении позиции по результатам обобщения предложений судей и органов системы правосудия.
Судейское сообщество возмутила не только сама стратегия, но и метод ее принятия – как-то секретно, а также метод применения норм. В ней прописаны пункты, которые не предусмотрены в законодательстве Украины. Теперь не Общественный совет добродетели будет говорить, что добродетельные судьи или нет, а НАПК. Никаких проблем! Но давайте урегулируем это законом и обоснуем.
— В период пандемии журналистам стало довольно сложно работать в судах. Есть резонансные процессы, куда нельзя попасть, потому что не пускает судебная охрана. Один из аргументов — карантинные ограничения. Кто и почему позволил это регулировать в таком ручном режиме и готовы ли вы на подобное реагировать?
— Если судебная охрана не пускает журналистов на судебное заседание, мы просим сразу сообщать в Высший совет правосудия. Аналогичный вопрос, кстати, стоит и по адвокатам. Мы сразу реагируем.
Еще в марте мы приняли решение, в котором предсказали, что доступ к правосудию является безусловным. Ограничивать доступ в зал, где проходит заседание, могут лишь в тех случаях, когда есть угроза безопасности, угроза здоровью лица.
Должно быть четко установлено, что есть опасность. Доступ свободных слушателей может быть ограничен, если установлен соответствующий уровень карантина. Нынешний карантин не предусматривает оснований для того, чтобы запрещать доступ журналистов на судебные заседания и не имеет правового основания, чтобы ограничивать их право на освещение судебных процессов.
Автор: Татьяна Бодня
Источник: «Цензор.НЕТ»
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.