Статья посвящена исследованию современных вызовов человеческого развития в контексте существенной зависимости стран от внешних ресурсов. Подобные проблемы глобального характера обоснованы следующими факторами. Это зависимость развития от импорта сырьевых ресурсов, притока рабочей силы, внешних финансовых ресурсов и инноваций.
Исследованы соответствующие вызовы в группе высокоразвитых стран мира, предложен ряд индикаторов мониторинга и оценки рисков в зависимости от внешних ресурсов для международных сравнений. Проанализированы основные угрозы, которые ограничивают перспективы устойчивого человеческого развития на национальном и региональном уровне, учитывая существенную зависимость от различных групп ресурсов.
В частности, очень высокой остается степень зависимости страны от внешних топливных ресурсов, что не только несет угрозы в контексте энергетической безопасности, но и сдерживает общие перспективы экономического роста и социального развития.
Вместе с тем, сырьевая зависимость не компенсируется инновационной направленностью приоритетов развития, наличием собственного технологического потенциала, в то время как все большая внешняя задолженность является причиной новых вызовов долговременного характера.
Именно поэтому очерченные социальные риски должны быть учтены в процессе разработки политики, направленной на обеспечение социального прогресса, устойчивого экономического роста и высокого уровня человеческого развития.
Ключевые слова: человеческое развитие, экономика развития, социальные риски, природные ресурсы, миграции, внешний долг, инновации.
Постановка проблемы и актуальность темы исследования. В условиях масштабной глобализации мирового хозяйства интенсивность международных связей постоянно растет, однако высокая зависимость стран от внешних ресурсов – сырьевых, финансовых, трудовых, инновационных – представляет особую угрозу в контексте развития.
Отсутствие внутреннего потенциала не только ограничивает перспективы будущего прогресса, но и выступает весомым фактором снижения текущей конкурентоспособности страны, обусловливает ее зависимое положение в отношении главных агентов геополитического влияния.
Поэтому вопрос развития занимает центральное место среди политических приоритетов любого государства, а поиск и обоснование оптимальных моделей развития национальной социально-экономической системы привлекает внимание, как ученых, так и разработчиков политики во всем мире.
Анализ последних исследований и публикаций. В процессе научного поиска на пересечении различных экономических теорий возникло междисциплинарное направление, получившее название экономики развития. Принципиальной особенностью этих студий является фокусировка не только на экономическом росте и структурных изменениях в экономике, но и на развитии потенциала населения, экологической сбалансированности и социального прогресса.
Учитывая это, данное направление исследований основывается на положениях концепции человеческого развития, теоретико-методологические основы которой заложили такие классики экономической мысли. Это А. Смит (A. Smith), Г. Бекер (G. Becker), А. Льюис (A. Lewis), А. Маршал (A. Marshall), А. Сен (A. Sen), Т. Шульц (T. Shults) и другие.
В Украине развитие данной научной проблематики обязано трудам В. Антонюк (V. Antonyuk), В. Гейца (V. Geets), О. Гришновой (O. Grishnova), М. Долишнего (M. Dolishnyi), Т. Заяц (T. Zayats), Е. Либановой (E. Libanova), Л. Лисогор (L. Lisohor), О. Макаровой (O. Makarova), В. Новикова (V. Novikov), О. Новиковой (O. Novikova), У. Садовой (U. Sadova) и других.
Весомая научная база, сформированная отечественными учеными, охватывает методики оценки уровня человеческого развития на региональном уровне, обоснование факторов региональных диспропорций в уровне человеческого развития Украины и определение приоритетных направлений политики обеспечения его высокого уровня.
В последнее время внимание исследователей привлекают вопросы типового человеческого развития как социального процесса и исследования основных особенностей его формирования.
В частности, А. Макаровой и А. Хмелевской (O. Makarova & O. Khmelevska) предложено применение территориальных подходов к типологии человеческого развития Украины на региональном уровне, что позволило идентифицировать гармоничный, инертный, асимметричный и атипичный тип развития.
Г. Герасименко (G. Gerasymenko) введено в научный оборот понятие «несбалансированного» человеческого развития и определены основные факторы, снижающие эффективность этого социального процесса на глобальном и региональном уровне.
Данная статья продолжает цикл публикаций, ставя целью, изложение результатов исследования тех современных вызовов неэффективного человеческого развития, что связываются с высоким уровнем зависимости от внешних ресурсов, и обоснование системы соответствующих индикаторов для обеспечения возможностей международных сравнений.
Материалы и методы. Эмпирическая база исследования основывается на данных международной статистики, обобщенных в ежегодных докладах международных агентств развития. В качестве целевой группы анализа выбраны страны с очень высоким уровнем человеческого развития (согласно рейтингу ПРООН), поскольку именно на фоне высоких социальных стандартов и достижений с наибольшей очевидностью проявляется влияние негативных факторов, ограничивающих возможности всестороннего прогресса в будущем, и что снижают эффективность стратегий развития.
Отдельным аспектом исследования стала оценка соответствующих рисков развития в Украине и обоснование общих политических рекомендаций по их предупреждению. В качестве методологической основы использованы положения классической экономической теории, неолиберальные экономические дискурсы, современные достижения социальной экономики.
Для реализации поставленных задач исследования были применены методы системного подхода, структурного анализа и синтеза, историко-экономического исследования, компаративного анализа и тому подобное.
Изложение основных результатов исследования. Неравномерность распределения сырьевых ресурсов между разными регионами и странами считается одним из базовых факторов территориальной дифференциации развития, что определял исторические особенности формирования национальных экономик, их специализации производства и международного разделения труда, общего развития торговых связей, особенностей экспорта и импорта товаров и услуг.
И хотя в рамках классической экономической теории наличие собственных сырьевых ресурсов рассматривается как несомненное конкурентное преимущество страны в мировом хозяйстве, современный научный дискурс предлагает не такие однозначные оценки.
Еще в конце XX века начали распространяться идеи, что природные ресурсы могут оказаться не преимуществом, а скорее определенным бременем в контексте развития, поскольку появлялись эмпирические доказательства слабой связи между экономическими результатами отдельных стран и уровнем их обеспечения сырьевыми ресурсами.
Для обозначения этого явления Р. Ауте (R. Auty) применил термин «проклятие ресурсов» (англ. – resource curse), описывая случаи, когда богатые природные ресурсы страны оказывались неспособными использовать свои преимущества для развития и имели более низкие темпы экономического роста по сравнению с ресурсно-дефицитными государствами.
Факторами такого «парадокса изобилия» могут выступать высокий уровень зависимости экспортных доходов от валютных курсов и ценовых колебаний на мировых рынках, спад конкурентоспособности других секторов экономики из-за отсутствия мотивации их инновационного развития благодаря притоку «легких» сырьевых средств, снижению эффективности государственного управления вследствие применения непрозрачных и коррупционных схем.
Большинство подобных моделей развития сосредоточены сейчас в регионе «третьего мира»: по данным Международного валютного фонда (МВФ) к категории «богатых ресурсами стран» были отнесены наименее развитые страны мира. Это Ангола, Боливия, Камерун, Чад, Конго, Кот-д’Ивуар, Экваториальная Гвинея, Габон, Гайана, Индонезия, Ирак, Лаос, Либерия, Мали, Мавритания, Монголия, Нигер, Нигерия, Судан, Сирия, Туркменистан, Узбекистан, Вьетнам, Йемен и Замбия.
Существуют основания утверждать, что к этой группе относятся и некоторые страны с высоким уровнем человеческого развития.
В частности, к категории «экспортно-зависимых» стран, внешний торговый баланс которых в значительной степени определяется наличием сырьевых ресурсов, можно отнести Норвегию и Австралию, которые традиционно занимают самые высокие рейтинговые позиции по индексу человеческого развития. Другой пример зависимости развития от ресурсного потенциала демонстрируют нефтедобывающие страны Ближнего Востока или Латинской Америки.
В последнем случае едва ли не наиболее ярко проявляется несбалансированный характер подобного развития, когда высокие доходы от экспорта топливных ископаемых не обеспечивают улучшения уровня жизни широкой общественности, повышения качества и доступности базовых услуг социального значения.
Вместе с тем, ограниченность не возобновляемых природных ресурсов актуализирует вопрос о постоянстве соответствующего типа развития, поскольку его ориентированность на удовлетворение текущих потребностей и отсутствие долгосрочных стратегий может приводить к экономической стагнации.
Именно из-за осознания угроз высокой степени, зависимости перспектив развития от экспорта нефти и ценовых колебаний на мировых рынках, ОАЭ начали активную политику диверсификации экономики, приоритетом которой стала не модернизация нефтегазового комплекса, а развитие других отраслей: строительства, торговли, коммуникаций, банковского сектора и туризма.
Следствием реализации этой стратегии стало сочетание стремительной экономической модернизации и сохранение традиционного уклада жизни и социальной структуры, непривычная для Ближнего Востока «открытость» общества, желание приобщиться к передовым стандартам в экономическом и гуманитарном законодательстве, членство в международных организациях, внутриполитическая стабильность и отсутствие значимых внешних угроз.
Другим негативным аспектом «проклятия ресурсов» надо считать вытеснение человеческого капитала, то есть интеллектуальную эмиграцию из стран, которые полагаются в своем развитии на экспорт природных ресурсов и не имеют текущей потребности в высококвалифицированной рабочей силе.
В противовес этому бедные сырьевые ресурсы страны (например, Япония, Южная Корея, Тайвань) прилагают значительные усилия для развития наукоемких технологий и внедрения инноваций как предпосылки развития.
Так же, «трудовые дефицитные» регионы не только открывают собственные рынки для трудовых мигрантов, но и проводят активную политику поощрения притока высококвалифицированных специалистов (США, Канада, Австралия, страны ЕС) и «замещающей миграции» неквалифицированных работников и из менее развитых стран для заполнения тех секторов, которые не привлекают резидентное население.
Среди стран с высоким уровнем человеческого развития наиболее зависимыми от притока рабочей силы остаются нефтедобывающие страны Ближнего Востока (коэффициент чистой миграции составил 132,9 мигранты на 1 тыс. человек в Катаре и 106,3 мигранты на 1 тыс. человек в ОАЭ), а также Сингапур, Люксембург, Австралия.
Подобный масштабный приток трудовых мигрантов, особенно из регионов, которые существенно отличаются от страны-реципиента по этническим или конфессиональным признакам, может приводить к формированию социальных вызовов, среди которых обострение межэтнических и межконфессиональных конфликтов, распространенная маргинализация мигрантов и соответствующее усиление нагрузки на системы социальной защиты, рост недовольства резидентного населения.
В итоге подобные процессы могут не только формировать угрозы социальной стабильности, но и определять замедление общих темпов человеческого развития в стране.
По мнению ведущих аналитиков, до негативных последствий, подобных «проклятию ресурсов», может приводить и приток внешних финансовых ресурсов – как в форме прямой помощи, так и в виде кредитов и займов. Специфическую угрозу в контексте развития составляет возникновение кризиса внешней задолженности, которая может обуславливаться рядом факторов.
Среди которых структурные (общий спад производства, сокращение объемов экспорта, снижение притока долгосрочных инвестиций и потеря доверия внешних кредиторов вследствие неисполнения обязательств, отток капиталов из страны вследствие политической или экономической нестабильности и тому подобное). И специфические (вызванные конкретными кризисными явлениями или форс-мажорными обстоятельствами – вооруженные конфликты, стихийные бедствия, техногенные катастрофы).
Именно самые развитые страны мира сейчас имеют наибольший объем валовой внешней задолженности. По состоянию на конец 2012 г., наибольший внешний долг в мире имели США (около 16 млрд. долл.) и Великобритания (10,1 млрд. долл. США).
В «топ-10» стран по этому показателю входили также Германия, Франция, Япония, Люксембург, Италия, Нидерланды, Испания и Швейцария. Однако проблема внешнего долга для экономики страны определяется отношением объема задолженности к собственному ВВП или объему экспорта товаров и услуг: критическими считают показатели, превышающие соответственно 80% и 220%.
В этом случае лидерами «антирейтинга» по показателю внешнего долга по ВВП вполне закономерно являются малые государства как в Европе (Люксембург, Ирландия, Исландия, Мальта, Кипр), так и в Азии (Сингапур и Гонконг), а также небольшие островные государства Карибского бассейна.
Наряду с этим, почти вчетверо валовые внешние обязательства превышают годовой объем ВВП в таких высокоразвитых странах, как Швейцария и Великобритания; более чем втрое – в Нидерландах и Бельгии; в два раза – во Франции, Греции и Португалии.
Значительный объем внешних обязательств существенно усложняет возможности развития. Но, оценивая соответствующие риски в передовых странах мира, стоит брать в расчет, что именно они являются основными экспортерами товаров, услуг и технологий на международном рынке. Это позволяет этим государствам решать проблемы своевременного погашения платежей по обслуживанию внешнего долга без существенных потерь и ограничений.
В противоположность этому, в странах, что развиваются, на погашение внешнего долга может направляться весь национальный доход, а финансирование текущих расходов за счет новых кредитов и займов приводит к формированию так называемых «долговых удавок».
Затяжные долговые кризисы часто заставляют страны-кредиторы списывать накопленные долговые обязательства, поскольку вернуть их в полной мере представляется невозможным. Это не способствует формированию привлекательного инвестиционного климата и расширению притока частного иностранного капитала как движущей силы развития экономики.
По оценкам Всемирного банка, валовой внешний долг развивающихся стран превышал 20% их национального дохода в течение 2005-2012 годов и достиг почти 72% по отношению к их совокупному экспорту в 2012 года. Самая сложная ситуация по погашению внешней задолженности сохраняется в странах тропической Африки, предопределяя экономическую стагнацию, ограничивая темпы роста и возможности борьбы с бедностью и общей отсталостью.
Наименее развитые регионы существенно зависимы от внешней гуманитарной помощи – чистые объемы официальной помощи в целях развития в таких странах могут составлять 30-40% валового национального дохода (в Либерии в 2010 г. этот показатель достиг 175,5% ВНД).
Однако проблема невыполнения обязательств по внешним заимствованиям касается не только стран «третьего мира» – громкие случаи дефолта имели место и в новейшей истории отдельных стран с достаточно высоким уровнем человеческого развития (Мексика – 1994, Россия – 1998, Аргентина – 2001, Уругвай – 2003).
В результате последнего глобального финансово-экономического кризиса на грани дефолта оказалась Греция, значительно выросли риски несостоятельности погашения внешней задолженности Португалии, Ирландии, Испании, Италии. В начале 2013 г. о риске невыполнения обязательств сообщил Кипр по причине «перегрева» банковского сектора.
Наконец, важнейшим аспектом развития в условиях формирования современной «экономики знаний» остается зависимость от разработки и применения инноваций, что сказывается на уровне реализации изобретений передовых производственных технологий, технических знаний и опыта.
В международной торговле интенсивный патентно-лицензионный обмен происходит, прежде всего, между крупными корпорациями промышленно развитых стран, связанных с участием в капитале, кооперационными и другими долгосрочными отношениями.
Господствующие позиции в этом контексте занимают такие страны, как США, Япония, Германия, Великобритания, Франция, Италия, Нидерланды, Швеция и Австралия. На них приходится более 90% мирового патентно-лицензионного обмена. При этом крупнейшим в мире экспортером лицензий остается США, а крупнейшим импортером – Япония, объемы закупки научно-технических достижений которой превышают объемы импорта технических достижений других индустриально-развитых стран в несколько раз.
В целом, по количеству патентов, выданных резидентам и нерезидентам (в расчете на 1 млн. населения), бесспорными лидерами остаются Япония, Южная Корея, Новая Зеландия, Сингапур, Гонконг, США, Австралия и Канада. По объему полученных лицензионных платежей и сборов в расчете на душу населения являются: Люксембург (890,0 долл. США), Швеция (619,4 долл. США), Ирландия (574,2 долл. США), Финляндия (556,5 долл. США).
С другой стороны, некоторые из высоко развитых стран мира не демонстрируют высокой активности по разработке инноваций. Если такие малые государства как Кипр, Мальта, Ирландия закономерно уступают большим странам Европы по количеству выданных патентов, то незначительное количество зарегистрированных инновационных разработок в Испании, Греции, Португалии или Бельгии свидетельствует о зависимости перспектив развития этих стран от импорта внешних технологий и ноу-хау.
В целом, в группе стран с очень высоким уровнем человеческого развития самые низкие значения соответствующих показателей фиксируются в Венгрии, на Мальте, в Португалии и Хорватии, что свидетельствует об их низком инновационном потенциале развития.
Действие такого фактора несбалансированного развития как высокая зависимость от внешних ресурсов, проявляется и в наиболее развитых странах мира; более того, в некоторых из них могут фиксироваться предельные, «экстремальные» параметры соответствующих индикаторов.
В данной работе схематично представлено влияние подобных ресурсных детерминант на возможности человеческого развития и приведены основные индикаторы, которые могут использоваться для оценки соответствующих рисков на глобальном уровне.
Современные эмпирические данные дают возможность оценить риски влияния в очерченных ресурсных детерминантах на перспективы развития в разных регионах мира и в Украине.
В работе обобщены минимальные и максимальные значения фактических показателей, характеризующие рассмотренные вызовы несбалансированного развития в группе стран с очень высоким уровнем человеческого развития (согласно рейтингу ПРООН в 2014 г.), и которые могут быть применены для осуществления межрегиональных сравнений.
Сравнение «экстремальных» международных показателей с соответствующими отечественными значениями позволяет оценить риски влияния каждого фактора на перспективы человеческого развития Украины.
Здесь проблема зависимости от притока внешней рабочей силы не слишком актуальна для рынка труда страны. Наоборот, в государстве наблюдается значительная внешняя трудовая миграция, что приводит к формированию различных социально-демографических проблем, связанных с интеллектуальной миграцией, длительным разрывом семейных связей, возникновением феномена социального сиротства и тому подобное. Но угрозы, связанные с зависимостью развития от других категорий внешних ресурсов, остаются более значимыми.
В частности, одним из самых проблемных аспектов является зависимость экономического развития от внешних природных ресурсов – по итогам 2012 г. на минеральное сырье приходилась почти треть совокупного отечественного импорта, основную часть которого традиционно составляли топливные ресурсы. Поэтому по соответствующему индикатору зависимости от ресурсов Украина приближается к экстремальным значениям наиболее зависимых от импорта стран мира – Японии и Южной Кореи.
В то же время перспективы инновационного развития, что эти страны внедряют как альтернативный путь обеспечения общественного прогресса, в Украине также выглядят достаточно ограниченными.
К сожалению, государство существенно уступает высокоразвитым регионам не только по количеству зарегистрированных патентов и разработок, уровню их внедрения на предприятиях или по стоимости поступлений от их продажи, но и общими объемами финансирования инновационной деятельности, удельным весом объема выполненных научных и научно-технических работ в ВВП.
Как свидетельствует сравнительный анализ в группе стран с очень высоким уровнем человеческого развития, большей части Центральной и Восточной Европы присущи средние оценочные риски зависимости от притока внешних инновационных ресурсов, так как регион значительно уступает странам Западной Европы и «азиатским тиграм» по уровню внедрения соответствующих разработок.
Ситуация ухудшается существенной зависимостью развития от притока внешних финансовых ресурсов – более того, внешняя задолженность страны имеет тенденцию к накоплению, формируя риски невыполнения кредитных обязательств, что может приводить к снижению инвестиционной привлекательности отечественной экономики, оттоку капитала и стагнации экономического развития.
В этом контексте важным аспектом несбалансированного развития остается и отсутствие его устойчивого характера, что определяется усилением долгового бремени для будущих поколений ради обеспечения приемлемых стандартов жизни населения на современном этапе.
На региональном уровне проблема зависимости от внешних ресурсов проявляется в дотационном развитии отдельных областей и территорий. Непропорциональный уровень экономического развития регионов приводит к ограниченности собственной доходной базы местных бюджетов некоторых областей и высокой зависимости их социально-экономического положения от межбюджетных трансфертов выравнивания, направляемых из государственного бюджета в местные бюджеты.
Самой высокой зависимостью от ресурсов государственного бюджета характеризуются западные области Украины, а именно – Закарпатская (доля официальных трансфертов государственного бюджета в 2013 г. составляла 76,3% доходов местного бюджета), Тернопольская, Волынская, Черновицкая, Ивано-Франковска и Ровенская области.
Самый низкий уровень зависимости местных бюджетов зафиксирован в экономически развитых регионах. В Днепропетровской (38,3%), Донецкой, Запорожской, Полтавской и Киевской областях, где доля трансфертов из государственного бюджета не превышала 50%.
Выводы и перспективы дальнейших исследований. Поиск оптимальных моделей национального развития ставит вопрос о факторах неэффективного роста, ограничивающих сбалансированность и постоянство общественного прогресса. Детерминанты подобного негативного влияния охватывают ряд аспектов — от высокого социального неравенства населения до нехватки демократических прав и свобод в обществе.
Нельзя считать сбалансированным также и развитие, которое происходит преимущественно за счет внешних ресурсов – природных, трудовых, финансовых, инновационных. Влияние подобных факторов несбалансированного развития проявляется сейчас в различных регионах мира, в том числе – и в группе наиболее развитых стран.
На современном этапе большинство указанных факторов риска могут быть идентифицированы в Украине, однако некоторые из них необходимо очертить как особо актуальные вызовы. Благоприятное положение страны на международной арене обеспечивается сравнительно низким уровнем зависимости от внешних трудовых ресурсов.
Наоборот, Украина сегодня воспринимается как регион поставки рабочей силы в соседние страны; наряду с рядом негативных последствий интенсивной трудовой миграции, денежные переводы мигрантов – это важный вклад в обеспечение благосостояния населения.
Вместе с тем, остается высокой зависимость страны от внешних топливных ресурсов, что не только несет угрозы в контексте энергетической безопасности, но и тормозит общие перспективы экономического развития и роста, социальной безопасности и стабильности. В отличие от высокоразвитых зависимых от импорта стран мира, нехватка собственных природных ресурсов в Украине не компенсируется инновационной направленностью приоритетов развития, наличием собственного технологического потенциала.
Высокие показатели все большей внешней задолженности государства несут новые экономические вызовы, которые будут иметь длительные негативные последствия для государственных институтов, субъектов хозяйствования и уровня жизни всего населения.
Именно поэтому очерченные социальные вызовы надо воспринимать как особенно важные в контексте успешного развития человеческого потенциала Украины, учитывать в процессе разработки политики, направленной на обеспечение социального прогресса и устойчивого экономического роста.
Автор: Г. В. Герасименко, кандидат экономических наук, первый научный сотрудник, Институт демографии и социальных исследований им. М. В. Птухи НАН Украины, Е-mail: geranna@ukr.net
Источник: Журнал «Демография и социальная экономика»
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.