04.03.2020 – Уважаемые читатели и посетители сайта! Представляем вашему вниманию вторую часть интервью заместителя председателя фракции «Слуга народа» Евгении Кравчук. Первую часть интервью читайте здесь.
— Съезд фактически был началом подготовки к местным выборам. Партия назначила своеобразных кураторов, которые будут отвечать за подготовку на местах. Зачем это необходимо и чем они будут заниматься?
— Прошло больше, чем полгода с того времени, когда закончились выборы. За это время в регионах происходили разные броуновские движения. Кто-то пытался прилипнуть к партии. Кто-то отвалился уже за эти 6 месяцев. Кто-то — наоборот. Ходят какие-то слухи, что кому-то предлагаются места. Точно могу сказать, что если кто распределяет места и говорит, что ты точно будешь в списке, то это какой-то самозванец. Или он просто не понимает, что этого не может и не имеет права делать.
Соответственно, как выглядит сейчас типичная область? Есть мажоритарщики. Есть люди, которые работали на президентских выборах — условно, Зе-команда. Есть люди, которые хотят присоединиться на уровне местных выборов. Они понимали, что не могут пойти в Верховную Раду, потому что им не хватает квалификации, не прошли отбор. Окей, но они подходят на местных кандидатов.
Соответственно, сейчас надо каким-то образом провести некий аудит и проработать со всеми этими стейкхолдерами, чтобы был какой-то результат. Потому что кто-то должен быть медиатором этих всех процессов. Этот медиатор и есть уполномоченный от партии. Это не значит, что он будет иметь официальный статус.
Если этот человек захочет, убедит наших местных представителей, чтобы его избрали председателем областной организации — пожалуйста, он должен избираться на областной партийной конференции и стать официальным представителем партии. С частью этих людей так и будет. Их не так много, но они переизберутся. Это Павел Сушко из Харьковской области, Павел Халимон из Черниговской области, (если он захочет претендовать).
— Я заметил, что некоторые кураторы намеренно поставлены в другие области, а не те, про которые логично было бы подумать. Например, Юрий Корявченков – Полтавщина (а почему не Кривой Рог?). Потураев – в Кировоградскую область (а почему не в Днепропетровске?). Почему так?
— Намеренно. Они когда приходят в эту область, у них нет никаких обязательств, знакомых. Просто приходишь как менеджер. Кризисный менеджер. Ты можешь объективно оценивать человека, потому что не знаешь его с детского сада, с института. Эти люди на самом деле подбирались по такому принципу, по которому отбирали заместителей председателя фракции. Это люди, которым доверяет президент, команда президента, которая рекомендовала. Это как доверенные лица.
— Когда будут избираться кандидаты на городскую главу в больших городах?
— Я очень надеюсь, что мы уже в июне сможем начать какую-то информационную агитационную кампанию, потому что очень мало времени.
— Шорт-лист кандидатов, когда будет у вас? И чтобы было некоторое обсуждение, чтобы не спускали сверху.
— Это еще до дискуссии, каким-то образом. Можно какой-то праймериз организовать именно для городских глав. По крайней мере, областных центров. Где-то, я подозреваю, может быть действительно несколько вариантов. А где-то надо еще нормального одного, которого не было бы стыдно выдвинуть. Мы бы очень хотели выйти на июнь, на какой-то публичный форум, мероприятие, чтобы был медийный старт. Это тоже важно для презентации, картинки, для освещения в медиа. Чтобы был какой-то медийный старт.
И после того у них, фактически, может начинаться не официальная кампания, но, по крайней мере, какая-то предшествующая официальной кампании. В том числе агитационная, медийная.
— Еще вы заявляли, что в этом месяце должна выйти партийная газета, а в марте – интернет-телевидение.
— Сегодня мой коллега поехал в типографию. Наконец-то.
— Зачем газета, если вы коммуницировали с людьми через соцсети и СМИ? Газета для села?
— Сейчас мы первый выпуск даем сугубо на райцентры. Кстати, это пробный тираж – 500 тысяч. Он небольшой. Я считаю, что он должен быть 3-4 миллиона, чтобы покрыть нормально. И мы еще посмотрим, что скажут мажоритарщики. Потому что они имеют приемные на местах. Если они нам закажут увеличение, какого-то тиража, мы его увеличим. Если мы почувствуем готовность, что они не будут разжигать ими печи…
— В соответствии с этим и стилистика будет продумана больше на старший возраст?
— Она в любом случае продумана, чтобы это было просто читать. Старший или младший — оно не должно быть кирпичом текста с такой фотографией. Надо, чтобы он как-то воспринимался, этот контент. Поэтому, конечно, у газет есть своя аудитория. Здесь мне даже мажоритарщики Киева сказали: мы прекрасно на своих выборах раздавали газету! Я к тому, что, очевидно, это не только райцентры будут. Потом соцсети никто не закрывает, не отменяет. Но даже для соцсетей должен быть какой-то уникальный интересный контент.
Мы действительно планируем запустить интернет-телевидение, но это интернет-телевидение не будет заменять полностью взаимодействие с традиционными медиа. Мы будем только рады, если наши стримы будут брать каналы себе в эфир и использовать, особенно, если это будет эксклюзив. А мы будем стараться, чтобы депутат так себя вел, как бы он не отважился вести себя на каком-то традиционном канале. Более открыто.
— Значит, еще хотите делать из депутатов блогеров — героев?
— Конечно. Кто-то уже имеет какие-то к этому задатки.
— Николай Тищенко не входит в эту бригаду? Он-то все снимает и снимает…
— Почему бы нет? Мы сегодня с Николаем об этом говорили. Он говорит: я готов. Понимаете, у него узнаваемость очень высокая. Ко мне приехал мой брат — девятиклассник. На вопрос с кем хочешь сфотографироваться с наших, он говорит: «С Николаем Тищенко я бы снялся». Его знают. Он тоже имеет свою аудиторию, Скичко – свою аудиторию, Рома Грищук – свою, Качура — свою.
А когда есть определенные люди, которые начинают и это получается, другие депутаты тоже могут на это обратить внимание. Сначала они потренируются на телефоне, просто поснимают. Не святые же горшки обжигают.
«КТО ИЗ ФРАКЦИИ МОЖЕТ ПРОГОЛОСОВАТЬ ПРОТИВ РЫНКА ЗЕМЛИ? ПРЕИМУЩЕСТВЕННО МАЖОРИТАРЩИКИ ИЗ ЦЕНТРАЛЬНЫХ РЕГИОНОВ, КОТОРЫЕ ПРОСТО ГОВОРЯТ: «Я ПЕРЕЖИВАЮ ЗА СВОЮ БЕЗОПАСНОСТЬ»».
— Теперь в Раду. Вы снова лоббируете эту идею о приставах. Вы лично, Женя.
— Я эту идею забросила в дискуссию, скажу честно.
— Это вы серьезно или так, напугать коллег из других фракций?
— Это, по крайней мере, о дискуссии. У нас была рабочая группа, которая занималась изменениями в регламент.
— У вас и так есть очень много чем заняться. А дискуссию обычно начинаешь, если уже готовишься что-то сделать.
— Подождите. Есть юристы, которые могут это прописать. Если есть политическая воля, написать законопроект – не вопрос.
— Расскажите, как вы это видите на примерах. Эта идея появляется от противного, когда что-то вам мешает. Приведите примеры того, что мешало, как эта идея будет реализована и что изменится.
— У нас по законодательству, по регламенту блокировать трибуну или место работы спикера запрещено в принципе. Но народному депутату никто не может помешать туда прийти. Только другой народный депутат. Что нам и пришлось делать, когда началось рассмотрение земли. Вы же помните эти блокировки…
Я как раз начала эту дискуссию именно в тот день. Мы просто тратили время — день, фактически, ушел. Мы за день приняли тогда 50 поправок или 70 — какое-то очень смешное количество. И даже Разумков не мог работать. Вел заседание Стефанчук… Если взять себе за цель блокировать работу Рады, то даже маленькая фракция может это постоянно делать. Или несколько фракций. И тут другой вопрос, насколько они хотят выглядеть нехорошо, таким образом.
— Но такие вещи не делала даже «Партия регионов». Это, кажется так, что вы не для парламента стараетесь; просто у вас монобольшинство, и вы хотите облегчить себе жизнь. С другой стороны: вы спрашивали Дмитрия Разумкова, хочет ли он такого развития событий? Потому что это ему очень серьезно ухудшит отношения с остальными депутатами всех фракций…
И, в конце концов, это может чудесная, но определенная политическая традиция в Украине. И благодаря этой традиции патриотически настроенные депутаты пытались блокировать Харьковские соглашения. И за это, и не только за это, «Партия регионов» била тех, кто пытался блокировать трибуну. Поэтому много негативных коннотаций будет с этим связано. Вы к этому негативу готовы?
— Мы же не зарегистрировали пока этот законопроект. Мы дискутируем. Вот я сейчас как раз получила от вас определенный фидбэк. И так же можно получить фидбэк от других фракций. Мы же не побежали сразу регистрировать законопроект.
— Когда вы ориентировочно собираетесь принять земельные законопроекты?
— Мы сегодня прошли 1508 правок. Их всего 4018. Из них 3,5 тысячи – ОПЗЖ. Поэтому, я думаю, если мы в таком темпе, хотя бы будем работать, мы уже в марте сможем принять.
— Было же желание это все в турборежиме пройти. Я правильно понимаю, что главная причина того, что вы идете по всем правкам, или одна из главных — что есть потребность в голосах?
— Нет, у нас уже есть количество голосов.
— Вы – оптимистка. А у вас есть ощущение, сколько ваших из фракции могут не проголосовать?
— Я надеюсь, что это не будет больше, чем 20 человек.
— Смотрите по тому, как голосовали на фракциях.
— Как голосовали во время первого чтения.
— Кто эти люди, кто, возможно, не проголосует за реформу?
— Я могу по своей группе сказать. Не хочу фамилий называть, это некорректно будет. Но это преимущественно мажоритарщики из центральных регионов, которые просто говорят: «Я переживаю за свою безопасность». Знаю, кто-то рассказывает, что это группа такого-то, или другого. Нет, они ни к кому не относятся, но они просто работают на очень консервативных сельских округах, где, возможно, есть эти фермеры, что с самого начала накачали ситуацию.
— Где привозят, выгружают КамАЗ земли под офис…
— Под ворота дома.
— Вы из Тернополя сами. Нет опасений, что под родительский дом что-то подложат, или под офис «Слуги народа»? Потому что понятно, что ближе к голосованиям давление усилится.
— Да. Думаю, что будут опять «спортивные агрономы» под Радой в день голосования.
— Вы понимаете, что могут быть десятки тысяч? Как и за деньги, так и по зову сердца. И в этом случае, сколько должно прийти людей, чтобы Банковая изменила свои намерения? Насколько я знаю, там смотрят, сколько людей приходит. В последний раз было очень мало людей, не больше 2-3 тысяч. А если в день решающего голосования будет 30-40 тысяч?
— Я, честно, в такое не верю. На самом деле формат реформы с этими правками — нельзя сказать, что либеральный. Там просто уже такие компромиссы, что они не вызывают какого-то панического страха. Хотя людей, конечно, зомбировали по 15 лет. Даже, согласно социологии, когда ты людей спрашиваешь, имеют ли право владельцы земельных паев распоряжаться своей собственность, 70% говорят, что имеют. А когда ты спрашиваешь, вы за рынок, продажу земли — там другая картинка. Значит, тут как посмотреть.
— Есть много опасений, причем от достаточно знающих людей. Они говорят, что в формате этой реформы землю скупят латифундисты. И даже с известным ограничением (10 тысяч га в одни руки), то это не спасет, потому что у нас очень большая традиция обработки и использования людей. Вы соглашаетесь с этим?
— Сложно сказать, как будет работать то, что никогда не работало в Украине фактически. У нас имеется только серый рынок. OLX забит объявлениями, там тоже можно найти тех, кто скупает. Но, в связи с тем, что мне рассказывали люди, что показывает социология, и как это было в других странах, когда открывали рынок земли, — то в первые два года не очень большое количество людей захочет продавать землю.
Мои родственники говорят, например, что сначала люди хотят посмотреть, как оно пойдет. Фактически, может быть только 5% от всех, кто захочет продать землю в первые годы. Опять же, должно быть большое количество предохранителей.
Во-первых, там есть минимальная оценочная стоимость, на уровне около 27 тысяч гривен. Это для того, чтобы не было продажи за бесценок. Также это должен быть только безналичный расчет — чтобы не было этих чемоданов. И, опять же, из-за нотариуса. Еще куча должна быть этих фильтров. Это есть в законе все, каким образом продавать землю.
— Вопрос децентрализации. На каком сейчас этапе разработка нового законопроекта?
— У нас там целый план с различными инклюзиями, медиациями и фасилитациями. 25 февраля в КВЦ «Парковый» будет большой форум. Приглашаем, кстати. Как раз на него приедут представители этой ассоциации из разных мест, поселков, ОТГ, депутаты – все-все-все. Мы хотим таким образом сделать этот форум. Потом 6 похожих мероприятий в регионах и в начале марта – еще один, уже суммирующий. И то, я думаю, во второй половине марта президент может внести законопроект.
— Есть какое-то уже сейчас видение, какие основы вы хотите заложить в этот законопроект?
— Он и не будет сильно изменен. Было больше всего вопросов к префектам. И как раз речь идет о том, каким образом уменьшить эти полномочия префекта. Интересная деталь, что «Европейская солидарность» сейчас рассказывает об узурпации. А на самом же деле этот законопроект на 90% повторяет все нормы того, который был проголосован в 2015 году! Помните? 31 августа, нацгвардейцы… (речь идет о столкновениях под ВР из-за изменений в Конституцию в части децентрализации, что происходили 31 августа 2015 года, когда погибли 4 национальных гвардейцев). Этот законопроект с единственным отличием.
— В законопроекте, что был отозван президентом, были нормы о том, что можно менять территорию поселения и его название, учитывая мнения населения.
— Кроме границы областей.
— Собираетесь ли эту норму оставить?
— Думаю, да. Почему бы и нет? У нас была очень смешная история: есть село Рачки, а местные жители хотели сменить на РачкИ. Как сейчас происходит переименование любого села? Община должна собраться несколько раз, обратиться в ОГА, администрация направляет представление в комитет по вопросам государственной власти, они тоже должны обсудить это с экспертами и уже, потом Верховная Рада должна проголосовать.
— У нас иногда бывают странные предпочтения людей. Это как-то будут контролировать, что они выбрали?
— Я не думаю, что люди захотят, называть себя очень уж странным образом. Посмотрим. Думаю, какие-то предохранители будут. Важна сама суть. Уже 40% граждан живут в общинах, а 60% — нет. У нас разная терминология. В Конституции нет слова «община». Соответственно, нужно изменить эти дефиниции в основном законе. Потому что тогда малейший очаг будет не село, а община.
— Это тоже будет законопроект на несколько тысяч поправок.
— Это изменения в Конституцию. Если в первом чтении голосуется, оно точно в таком же чтении проходит. Поэтому и сейчас такой долгий проект, процесс обсуждения. Потому что потом, если Конституционный суд одобряет, и в начале сентября голосуется 300 голосами в Верховной Раде, — то все.
— Институт префектов. Уже частично вспоминали об этом. Каким он будет, как сейчас это воспринимают местные главы?
— Фактически префекты – это также представители исполнительной власти. Просто они будут иметь значительно меньшие офисы, чем имеют райгосадминистрации и областные администрации. РГА сейчас, фактически, уже не нужны. Особенно в тех регионах, где, например, уже община работает. Эти райгосадминистрации – надстройки. Деньги они не распределяют, они там уже как инородное тело. Представительство исполнительной власти будет в виде префекта области. Он, по сути, не руководит, а координирует работу префектов районов. Районов станет меньше. Было 475 районов — станет 100.
— У нас «координирует» — означает «руководит». Такая украинская традиция.
— Окей. Да будет, руководит. Например, он является префектом Тернополя и Тернопольской ОТГ. И каждый в своем округе работает, имеет небольшой офис. Это уже не будет какое-то отделение, будет гораздо меньше чиновников. Я надеюсь, что останется норма, которая делает невозможным пребывание на посту более чем 3 года. Ты можешь быть префектом, но в другом районе. Чтобы не было срастания с местными элитами. Чтобы этот человек всегда был равноудаленным.
И здесь была большая дискуссия, имеет ли право префект, например, останавливать решения местных властей в каких-то экстраординарных случаях. Если условно какое-то Береговое захочет куда-то за границу. Как раз, собственно, не может остановить, ибо это только по решению суда происходит. Поэтому возникла идея такой французской модели. Чтобы он имел право знакомиться с этими решениями до их принятия. И каким-то образом публично на них реагировать.
«ПОСАДКИ? МЫ САМИ ИХ ТАК ЖДЕМ, НЕ ПОВЕРИТЕ!»
— Когда планируете завершить реформу децентрализации?
— Я расскажу, как это будет выглядеть людям, которые не сильно знакомы с регламентом Верховной Рады. Поскольку это изменения в Конституцию, там другой формат. Вносит, например, в марте президент законопроект в Верховную Раду. Мы должны проголосовать за то, чтобы отправить в Конституционный суд для получения заключения. Конституционный суд рассматривает и возвращает в Верховную Раду.
Предполагаем, что будет положительный вывод и на этой же сессии, которая заканчивается в середине июля, должны проголосовать в первом чтении 226-ю голосами. И на следующей сессии, которая начинается в начале сентября, надо проголосовать конституционным большинством в 300 голосов. Избирательный процесс начинается 5 сентября. Соответственно, у нас есть несколько дней в начале сентября, чтобы проголосовать во втором чтении.
— Значит, в этот вагон вы должны успеть?
— Да. Это очень резкий и четкий дедлайн, но это реально сделать до старта избирательной кампании.
— Если классифицировать обещания Владимира Зеленского во время предвыборной кампании, он говорил про три вещи: хлеб, зрелища и мир.
— Он такого не говорил никогда.
— Это я классифицирую, не он. Это старая римская классификация. О мире понятно. Хлеб – это экономический блок, благосостояние людей.
— Как он говорил: «Украинцы должны обрасти жирком».
— И третье – это зрелища. Под этим подразумевают посадки.
— Мы сами их так ждем, не поверите!
— Теперь смотрим: в вопросе мира – так, как его понимает Владимир Зеленский — есть лишь какие-то первые незначительные шаги. И чем дальше, тем четче люди видят, что вопрос мира очень зависит от точки зрения на ситуацию Путина.
— Это логично. Ключи — там.
— И ощущение очень серьезное, что он не заинтересован. Он заинтересован в игре вокруг мира, но не в мире как таковом. Есть очень большая вероятность того, что все обещания относительно мира – возможно, не по вине Зеленского – но не будут выполнены.
— Но ведь попробовать он должен.
— Второе: думаю, даже вы признаете, что в направлении «хлеба» положительных изменений нет. Просто нет. Нечем показать, что есть тот «жирок», о котором шутил президент.
И, в-третьих, нет посадок. И уже звучат фразы о том, что потеряли время. А скоро будет весна. И посадок нет. Следовательно – нет ли у вас ощущения, что вы находитесь в начале резкого спуска вашего рейтинга и рейтинга президента Зеленского?
— Мы же прекрасно понимали, что рейтинг в любом случае будет падать.
— Да, это неизбежная штука.
— Неизбежна. Тут вопрос, насколько быстро. И это как раз вопрос. Действительно, среди депутатов (я могу говорить за депутатов) есть недовольство отсутствием действительно весомых экономических результатов. Может, нам тоже, как и людям, хочется, чтобы это было быстрее. Но так, как мы представляем людей, то у нас такая, же мысль. Потому что когда приезжает на округ депутат, общается, ему хочется предъявить какие-то результаты. Потому что депутаты, что от них зависит – делают. Эти правительственные законы проголосовали, и свои, и анбандлинг — все, что угодно.
И действительно хочется показать эти результаты (а не ожидать этих благоприятных условий на рынке, приватизации, каких-либо мер инвесторов) очень быстро. Кстати, нам действительно надо имидж поправить. Особенно после этих событий вокруг коронавируса. Поэтому как раз Зеленский этот вопрос под личный контроль взял, он готов встречаться со всеми крупными инвесторами, которые бы приходили. Я знаю, что такие встречи планируются.
О посадках – аналогичная ситуация. Депутаты действительно фрустрированы из-за отсутствия правосудия, по крайней мере, каких-то нескольких важных кейсов. Поэтому я не знаю, как еще можно повлиять на ускорение этого всего.
— Надо называть вещи своими именами. Я не буду говорить, что Коломойский руководит Зеленским. Но точно известно, что большая часть людей ориентируется на Коломойского. Часть – на Пинчука. Еще часть – на Ахметова, Бахматюка, и далее по списку. За этими людьми — огромный объем коррумпированных связей в судах, правоохранительных структурах, госкорпорациях и т. п. И если ты будешь эти экосистемы расшатывать, это наносит удар по этим людям. Поэтому очень велика вероятность, что посадок, которые обещал президент, никогда не будет.
— Дело в том, что любые наши решения затрагивают интересы. Здесь как раз вопрос в том, что в какой-то момент просто против нас могут объединиться и политические оппоненты, и большой бизнес.
— Как, кстати, они объединились на каком-то этапе за вас против предыдущего президента.
— Здесь просто на самом деле разная мотивация в этих двух случаях. На верхнем уровне исчезла коррупция. Верхний уровень – имею в виду Офис президента, Кабинет министров, министров – там нет. Сказать, что кто-то берет какие-то взятки — нет их.
— Ну, это как сказать. Хорошо сказала Юлия Мостовая в недавней статье, что бывший глава АП Андрей Богдан был абсолютно нетерпим к коррупции, если это не его кейс.
— Но людям легче не стало. Потому что правоохранительная система не заработала, и на местах эти феодалы просто смотрят и ждут, пока мы дадим слабину.
— Это противоположность грузинскому варианту. Там – со временем, конечно – они много выкорчевали коррупции на низовом и среднем уровнях. А наверху коррупция осталась. В Украине, если верить вам, — наоборот. И уже сегодня появились заголовки из соцопросов о том, что стремительно растет количество людей, которые не поддерживают курс Зеленского. Видели такое?
— Я больше обратила внимание на цифры по доверию к правительству. Но скажем так – доверие к Зеленскому и его рейтинг падает гораздо медленнее, чем может упасть доверие к Кабинету Министров и Верховной Раде. Почему? Мы тоже делали социологию. Например, как люди видят ситуацию с платежками: кто виноват в этой ситуации? — Премьер. А кто должен спасти? — Президент.
— Премьер же у нас всегда был громоотводом для президента. Мы это все понимаем.
— Да. Но учитывая то, что у нас монобольшинство, одна команда – она все равно тянет. Всех может затянуть. Поэтому — да, будем требовать от Кабмина результатов.
— Женя, вы нам в предыдущей беседе заявили о том, что когда работали пресс-секретарем господина Тигипко, то были с ним до конца. Уже когда было время Майдана.
— Ну, во время Майдана, скажем так, я имела определенные вопросы личного характера. Я не была на Майдане из-за того, что была на последнем месяце беременности. И родила 30 января.
— Но отсюда вопрос: если рейтинг «Слуги народа» и Зеленского упадет очень низко, вы останетесь с ним до конца? Даже если он станет изгоем?
— Конечно. Более того, не думаю, что если бы я баллотировалась в следующую Раду, еще раз пошла бы с другой партией. Но мы бы очень хотели, чтобы мы закончили эту каденцию, и нам люди в спину не говорили какие-то нехорошие слова. И президент этого не хочет. Все-таки люди хотят запомниться в истории чем-то хорошим, а не какими-то неоправданными надеждами. И депутаты тоже, поверьте.
Авторы: Евгений Кузьменко, Наталья Роп
Источник: Цензор.НЕТ
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.