Львовщина уверенно держится в пятерке регионов с наибольшими темпами распространения коронавирусной болезни и удерживает третье место по общему количеству больных – здесь их более 23 тысяч. Область постоянно мигрирует между самыми жесткими по ограничениям оранжевой и красной карантинными зонами.
Ситуации в Киеве и Львове похожи в первую очередь из-за большой загрузки больниц. Не исключение – Львовская областная инфекционная клиническая больница. Это медицинское учреждение одно из первых в Украине начало принимать больных коронавирусной болезнью.
В интервью «Главкому» директор больницы Сергей Федоренко рассказал о том, как ситуация изменилась по сравнению с весной, прокомментировал последние изменения в украинском протоколе лечения Covid-19, а также объяснил, почему отдельным больным он рекомендует обращаться в другие больницы.
Сергей, какой у вас резерв койко-мест по состоянию на сегодня (15 октября)?
Стационарная сеть заполнена на 75%. 25% коек есть у нас в резерве, но мы постепенно их также заполняем. Только 15 октября по состоянию на 12:00 уже были госпитализированы девять человек. Одни выписываются, на их места поступают другие больные. Этот процесс, к сожалению, непрерывен. Каждый день ориентировочно 7-9 человек поступает к нам в больницу.
Если учесть нынешние темпы роста количества больных, когда свободные места в больнице закончатся?
В нашей больнице еще есть 15-17 мест. В реанимации еще есть три койки. Трудно прогнозировать, потому что в один день поступает одно количество больных, в другой – другое. Пока «катастрофы» со свободными местами нет.
Скольких больных можете принять, в общем?
Максимально у нас было, когда одновременно были госпитализированы 215 больных.
Есть ли возможности увеличения койко-мест?
В нашей больнице таких возможностей нет. У нас еще есть филиалы, но эти филиалы не имеют проводимых кислородных подводов.
Каким в основном является состояние больных, которых госпитализируют сейчас. Насколько оно отличается от того, что было в марте — апреле?
Если сравнивать апрель-май с сентябрем-октябрем, то действительно, осенью клиническое состояние и течение болезни намного тяжелее. Наверное, это обусловлено и мутацией вируса и тем, что, к сожалению, наши граждане не прислушиваются к советам специалистов, занимаются дома самолечением. Оно длится где-то 15 дней, а когда начинает развиваться острая легочно-сердечная недостаточность, другие патологические проявления, тогда больные в тяжелом или критическом состоянии поступают на лечение в нашу больницу.
Летом глава департамента здравоохранения Орест Чемерис в интервью «Главкому» рассказывал, что в области есть проблема с тестированием, ведь имеется большая потребность в способности лабораторий. Поэтому люди должны ожидать результатов анализов. Возможно, тяжелых больных много именно из-за того, что диагноз устанавливается длительное время, а между тем пациенты не получают нужную помощь?
Я лично сегодня не вижу проблем с тестированием. Согласно поручению министра, тестирования осуществляются мобильными бригадами в учреждениях первичной медицинской помощи. Ряд частных лабораторий, которые есть в Львове, снизили цену за такие исследования. Поэтому предварительной записи за несколько дней, как это было в предыдущие месяцы, точно нет.
Нет понимания, нет желания, нет взвешенности в том, что это тестирование надо делать, поэтому 50% людей, которые имеют тяжелое состояние, даже не думали, что надо делать ПЦР-тест.
По алгоритму действий семейные врачи должны направлять на тестирование. Но они этого не делают?
50% поступающих к нам на лечение, особенно это касается тяжелых, не предпринимали попыток обратиться к семейному врачу.
Как много в вашу больницу кладут пациентов «с подозрением» и вообще таких госпитализируют?
Подавляющее большинство больных у нас с подтвержденным диагнозом Covid-19. Другим, которые к нам поступают, мы сразу проводим ПЦР-тестирование. Уже на следующий день такие больные имеют диагноз.
Тяжелые пациенты нуждаются в кислородной поддержке. Скольких одновременно можете обеспечить такой поддержкой?
Более 100 больных получают кислород с помощью центрального кислородного подвода. Все остальные больные при необходимости имеют возможность воспользоваться кислородными концентраторами.
Кроме того, в реанимации есть 15 аппаратов искусственной вентиляции легких… но вы знаете, что в целом в мире и в Украине в частности меняется подход к переводу больных на аппараты искусственной вентиляции легких. Мы также используем это в работе. Когда нет острых показаний для перевода больного на аппарат искусственной вентиляции, подключаем их, чтобы они дышали с помощью концентраторов самостоятельно.
По вашим словам, чуть более 50% коек имеют доступ к кислороду. Что делать если таких мест будет не хватать, переводить больных в другие больницы?
Кислород подведен ко всем отделениям. Но есть больные, которые не нуждаются в кислородной терапии. Есть больные, которым незначительно нужно поднять сатурацию, мы делаем это с помощью кислородных концентраторов.
Большинство пациентов — львовяне, жители области?
Большинство больных — львовяне. Но значительное количество являются жителями нашей области.
И пациенты, и медики рассказывают, что в больницах существуют очереди, то есть больных не сразу госпитализируют даже в случае острой необходимости. И пока человек ждет, состояние ухудшается. Есть такая проблема?
В нашу больницу очередей нет. Иногда мы рекомендуем пациентам ложиться не в нашу больницу, а в другие. В частности больным после стентирования при инфарктах миокарда и сопутствующем диагнозе Covid-19, больным после острых нарушений мозгового кровообращения рекомендуем госпитализацию в многопрофильные больницы, которые имеют в своем штате профильные отделения: сердечно-сосудистой хирургии, неврологическое отделение, отделение гемодиализа и тому подобное.
По моему глубокому убеждению, при Covid-19 в многопрофильной больнице будет более квалифицированная терапия.
Столичные власти рассматривают возможность увеличения количества койко-мест путем развертывания госпиталя на базе Дворца спорта, выставочного центра. Какие локации могут быть задействованы в Львове? Консультируется ли с вами городская и областная власть относительно целесообразности такого решения надвигающейся проблемы?
У нас в области существует штаб по ликвидации последствий коронавирусной болезни. Знаю, что его заседания регулярно проводятся. На данный момент меня туда не приглашают. Понимаю, что компетентные лица докладывают руководству области и города о количестве больных, их состоянии.
Сам штаб на заседаниях принимает решение о развертывании дополнительных стационарных коек путем перепрофилирования отделений в многопрофильных больницах. Или развертывание некоторых кроватей в учреждениях, которые ранее не были задействованы для лечения больных коронавирусной болезнью.
Многие ли медработники вашей больницы переболели или болеют Covid-19? И какова, по вашему мнению, причина того, что каждый пятый больной в Украине – медик?
В нашей больнице среди прочих в области наименьшее количество больных медиков. Если посмотреть на пути инфицирования, то у 85-90% они бытовые, то есть заражение произошло не на рабочем месте. Учитывая специфику нашей больницы, все время имеем усиленный инфекционный контроль в отделениях.
У нас есть врач-эпидемиолог, на которую возложена функция инфекционного контроля, персонал с первых дней пандемии в полном объеме обеспечен средствами индивидуальной защиты. Имею в виду изоляционные халаты, комбинезоны, бахилы, варежки, средства для дезинфекции рук и поверхностей. В нашей больнице обрабатывают полы дезинфекционными растворами, обрабатывают необходимые инструменты. Все это в комплексе и дает такой низкий показатель.
Практически каждые две недели мы проводим зачеты персонала по вопросам соблюдения требований инфекционного контроля. Персонал, зная об этом, старается освежить свои знания по соблюдению правил личной гигиены, по режиму при работе с «ковидными» больными.
Директор тернопольской «скорой» Ярослав Чайковский в интервью «Главкому» рассказал, что в начале эпидемии волонтеры и меценаты помогали с защитными костюмами, масками и респираторами, но сейчас такой поддержки нет. Какая ситуация у вас?
Мы, несомненно, благодарны волонтерам, меценатам, которые особенно в первые месяцы эпидемии приложились к тому, чтобы купить некоторые необходимые вещи. Нам помогло руководство области путем выделения средств из областного бюджета на закупку всех необходимых товаров для защиты персонала и больных. Кроме этого, мы заключили соглашения с Национальной службой здоровья Украины (НСЗУ) для оплаты «ковидного пакета» и в рамках этого пакета мы также осуществляем обеспечение всем необходимым.
Господин Чайковский рассказывал, что тернопольской больнице Национальная служба здоровья задолжала деньги за вот этот «коронавирусный пакет». У вас есть проблемы с финансированием?
Мы постоянно находимся в контакте с руководством НСЗУ. Определенные моменты имеются, скажем, в начале эпидемии были отсрочены платежи. В целом люди вовремя получают доплату к заработной плате в размере до 300%. Критических моментов не имеем.
Насколько медработники довольны этой надбавкой в 300% за работу в такой сложности?
Человек имеет такую природу, что, сколько бы ни было, всегда маловато. Специалисты, которые разрабатывали постановление Кабмина о начислении доплаты в размере 300%, наверное, использовали определенные расчеты. Скажу, что люди благодарны руководству государства все же за такую надбавку.
В интервью «Главкому» директор столичной больницы №4 Татьяна Мостепан отмечала, что если бы не помощь городских властей, денег, которые выделяет государство, было бы недостаточно. Ваша оценка, что обеспечивает ли «ковидный» тариф, определенный НСЗУ, бесплатное лечение больного с коронавирусной болезнью?
В нашей больнице 95-97% всех назначений, которые получают больные Covid-19, получают из сводных средств. Это средства из областного бюджета, это остатки из государственной субвенции на медицину, которая была в первом квартале, и тех поступлений, которые мы получаем от НСЗУ. Есть действительно определенные случаи.
Например, обращается больной, имеющий инсулинозависимую форму сахарного диабета. Сахарный диабет — чрезвычайно тяжелая болезнь. При ее наличии имеет место не только повышение уровня сахара в крови, но и происходят изменения в почках, поражения органов зрения, суставов, желудочно-кишечного тракта. Такой больной должен быть обеспечен инсулином и другими соответствующими препаратами.
Если, например, надо «Пангрол», «Панзинорм», то в аптеке они стоят до 500 грн. за упаковку. Цена «Гептрала» достигает нескольких сотен гривен (в украинских аптеках цена за одну упаковку составляет около 1500 грн.), цена импортного инсулина также высокая.
У нас инфекционная больница, то есть она не имеет другого профиля, кроме лечения инфекционных больных. Поэтому для обеспечения полноценного комплексного лечения, учитывая специфику больницы, мы рекомендуем докупить больным группу препаратов, которые не связаны с патологией Covid-19.
Если же больной получает инсулин за счет государственного бюджета, тогда эта проблема снимается. Есть значительное количество больных, которые не обращаются к семейному врачу, покупают большинство препаратов за собственные средства и поэтому какой-то минимум (препараты за пределами «ковидного» пакета), это около 3-4%, они докупают. Я слышал об этой проблеме, которую вы подняли в своем вопросе, но мне лично с этим не приходилось сталкиваться.
Врачи также указывают на несовершенство «ковидного» протокола. Мол, бывает, приходится назначать антибиотики больным на коронавирус, которые не входят в протокол, поэтому пациенты вынуждены их покупать за свой счет. Есть такая проблема?
Насколько я знаю и понимаю, то только в последнее время было два пересмотра национального протокола с внесением изменений, расширением перечня препаратов, но здесь есть новая проблема. Есть постановление Кабмина, которое позволяет руководителям лечебных учреждений на период пандемии Covid-19 осуществлять закупку препаратов, которые внесены в национальный протокол без проведения соответствующих тендерных закупок.
Так вот, например, после последних изменений в протокол был внесен препарат «Актемра», чрезвычайно эффективный. Он останавливает цитокиновый шторм (сильная и неразборчивая реакция иммунной системы на инфекцию) и значительно улучшает состояние больного. Но за средства бюджета этот препарат закупить практически невозможно.
Цена такого препарата является достаточно высокой для рядового украинца, поэтому я могу просто констатировать, что МИНЗДРАВ периодически вносит изменения в протокол, эти изменения базируются на мировых практиках лечения «ковида» с адаптацией к условиям охраны здоровья Украины.
Насколько критически необходим этот препарат для лечения больных с коронавирусной инфекцией?
В рамках протокола можно менять лекарства, которые назначаются пациенту, замещать их отечественными препаратами. Я, как практикующий врач с многолетним опытом, не вижу какой-то такой чрезвычайной проблемы с препаратами, которые внесены в национальный протокол и с их обеспечением.
Протокол имеет рекомендательный характер, там учтен лучший мировой опыт, но непосредственно за лечение конкретного больного отвечает врач, который его лечит. Подход врача к пациенту должен быть индивидуальным, творческим, с осознанием ответственности за здоровье больного. Если так есть, то, несомненно, можно выйти из ситуации, оказать помощь в полном объеме.
Количество флаконов, которое необходимо больному на коронавирус?
В практике нашей больницы мы использовали 2 флакона за 2 дня. А вообще практика свидетельствует, что один флакон нужен на 2-3 дня. Подчеркну, что его используют, когда пациент в очень тяжелом состоянии.
Насколько легко можно достать этот «хороший препарат»?
В свободном доступе в аптеке его нет… Его назначают в крайне тяжелых, критических случаях. Мы, например, использовали за все время его только один раз. Родные пациента имели возможность его приобрести. Это не является препаратом первой необходимости, он используется чрезвычайно редко. Но без сомнения хорошо то, что он разрешен к применению.
Автор: Михаил Глуховский
Источник: Главком
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.