26.01.2020 – Павел Приходченко – житель Позняков, которые находятся на левом берегу столицы. По образованию – химик. Плотность застройки, нехватка зеленых зон, пыльные бури с отвала золы Дарницкой ТЭЦ и специфический запах из-за работы мусоросжигательного завода «Энергия» – невеселые визитки этой части Киева.
С 2016 года Павел вместе с другими неравнодушными жителями требует установки на этих предприятиях современных очистительных технологий.
Частично огласка дала результат. Например, киевляне уже не страдают от токсичных пылевых вихрей много раз в год. Однако в целом, по словам активистов, планы по установлению фильтров и остального оборудования поставлены на паузу. Последствия могут быть очень ощутимыми в виде набора болезней местных жителей и людей, живущих в частности вниз по течению Днепра.
Приходченко убеждает, что корень проблемы в том, что официальные экспертизы не измеряют содержание тех токсичных веществ, по которым есть выход за пределы нормы. «То, что киевский воздух загрязнен автомобилями, мы и так знаем. А вот как загрязняет окружающую среду Дарницкая ТЭЦ (как все ТЭС, сжигающие уголь без сероочистки), и завод «Энергия», — в официальных показателях практически не отражено. Поэтому и проблемы официально не существует».
Какие показатели нужно мониторить и что дают независимые экспертизы? Почему наличие неприятного запаха от сжигания мусора на заводе лучше, чем его отсутствие? Насколько правда, что главным загрязнителем на левом берегу является Бортническая станция аэрации?
ЕДИНСТВЕННЫЙ ПРОГРЕСС НА ДАРНИЦКОЙ ТЭЦ – ЭТО УСТАНОВКА ОДНОГО ПРОТИВОПЫЛЕВОГО ФИЛЬТРА. ЗАГРЯЗНЕНИЕ ВОДЫ И ЗЕМЛИ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
— В Киевсовете заявляют, что 86% выбросов в воздух вызывают автомобили. Столица – в мировом топе городов с перегруженным автомобильным движением. Почему в таком случае мы говорим об опасности от ТЭЦ и других загрязнителей?
— Во-первых, выбросы от ТЭЦ, работающих на угле, загрязняют не только воздух, но и воду и почву, если нет сухого золоудаления (а в Украине его нет практически нигде). Во-вторых, нужно анализировать загрязнение не только выбросами диоксида углерода, но и всеми вредными веществами.
Проекты, которые контролируют образование диоксида углерода (образуются при работе автомобиля) и двуокиси серы (образуется в наибольшей степени во время сжигания угля) — это неуместные исследования. Они говорят лишь о том, что в Киеве все плохо, но мы и так это знаем.
Если брать выбросы, характерные сугубо для бензина (например, линейные углеводороды), то в некоторых районах они могут достигать и 97%. Но надо знать, по каким показателям мерить. По мышьяку и ртути машины не являются мощными загрязнителями. По фенолам – также. Загрязняют, бесспорно, и дачники, которые сжигают листья. Можно навалить 30-метровую кучу мокрых листьев, поджечь, и в результате диоксидов образуется больше, чем от работы завода «Энергия». Поэтому власти надо стесняться говорить, что автомобили дают 86% всего загрязнения.
Надо влиять на причину, то есть на технологический процесс. А если не можем повлиять на причину, то нужно установить фильтры. Необходимо быть честными и провести все необходимые исследования, которые выявят загрязнители, и на основе этого соответствующим образом разработать план действий.
Я думаю, что киевская власть не хочет проводить комплексный анализ сознательно. Ведь если люди не знают, то не ставят требований улучшить ситуацию. А власть в свою очередь ставит галочку, что якобы проведено исследование по европейским стандартам.
— За время, пока вы мониторите влияние Дарницкой ТЭЦ на окружающую среду, к вам в чем-то прислушались?
— Мы должны признать роль профессионального инженера, директора «Еврореконструкция» господина Селиванова, который пришел сюда из Бурштынской ТЭС. Потому что, насколько мне известно, он установил единственную в Украине систему обеспыливания на золоотвале ТЭЦ, и она действительно улучшает жизнь людей. Система обеспыливает токсический золоотвал путем полива. Более того, для этой технологии используют не только воду, но и хлорид магния (бишофит).
Летом, весной и осенью, когда плюсовая температура, она работает и действительно уменьшает количество пыли, которая образуется на поверхности. Были посыпаны гравием дороги и склоны, ведущие к золоотвалам. Поэтому можно констатировать, что приняты серьезные меры по уменьшению пыления. Поэтому пылевые бури есть только зимой – тогда вода может замерзнуть в трубах и ее не рискуют пускать. Чтобы не уничтожить систему трубопроводов.
Не изменилось то, что во время погрузки золы с ней работают без полива. При этом наблюдается ветер. Золу, вывозили из золоотвала, долгое время не прикрывали даже брезентом. Колеса не обмывали. Из-за этого происходило дополнительное загрязнение города.
Однако кроме проблемы пыли продолжается загрязнение гидросферы и почвенного покрова возле озера Нижний Тельбин. Также продолжается загрязнение воздуха из-за отсутствия серо — и азотоочистки.
— Руководитель Дарницкой ТЭЦ объявил план реконструкции три года назад. По состоянию на 1 августа 2019 года должны быть установлены все фильтры и начаться рекультивация, что прекратило бы выбросы из золоотвала. Известно, что пока установлен один фильтр. Ситуация как-то изменилась?
— На сегодня, как и ранее, с 4 или 5 фильтров установлен только один. Однако и без того обеспыливание – это нейтрализация лишь одного пути загрязнения от ТЭЦ. Влияние с точки зрения накопления загрязнителей в почвах и поверхностных водах продолжается.
— Чем именно?
— Загрязнители были установлены, в частности проектом «Экодесант» и Институтом химии воды НАНУ. Это мышьяк, сурьма, ванадий и другие тяжелые металлы. Программа «Экодесанта» обнаружила загрязнение почв мышьяком с превышением в 4 раза. Проект «Экодесант» предусматривал проведение исследования воды из золошлакоотвала. Содержимое мышьяка в золошлакоотвале и содержимое в скважине рядом. Скважина не имеет контакта с золошлакоотвалом, это подтвердили гидрологи. Содержание мышьяка в этих двух источниках отличается в десятки раз не в пользу золоотвала.
Эпицентром загрязнения, где зафиксированы наибольшие превышения нормы (до 18 раз по трубе) – это воды золоотвала. Далее по мере стекания воды через канал до озер и Днепра, эта кратность уменьшается. На Горячке – 18, на озере Солнечном – 7, на озере Утином – 6, в Днепре – 3. По мышьяку аналогичная динамика.
Загрязненная этими соединениями вода далее направляется самотеком без очистки в Днепр. Путь следования: золоотвал – мелиоративный канал – озеро Нижний Тельбин – сток в Днепр возле моста Кирпы. И это продолжается. Это является мощным фактором загрязнения гидросферы и почвы, возле которого живут десятки тысяч людей. Мышьяк — это накопительный канцероген, который рано или поздно приводит к онкологическим заболеваниям.
— Под угрозой и другие районы, которые берут воду из Днепра?
— Безусловно, и я об этом писал неоднократно. Превышение по трубе в Днепр – втрое. Сурьма по токсичности близка к мышьяку. Можем говорить о том, что в Днепре загрязнения выше тех норм, которые признаны условно безопасными для здоровья человека.
В ВОДАХ ЗОЛООТВАЛА ДАРНИЦКОЙ ТЭЦ СОДЕРЖАНИЕ СУЛЬФИТОВ И НИТРИТОВ ЗНАЧИТЕЛЬНО ПРЕВЫШАЕТ НОРМУ
— Вы говорите, что установка фильтров спасает только от пылевого загрязнения, но не спасает от загрязнения токсичными веществами. О чем идет речь?
— О загрязнении атмосферы диоксидом азота, диоксидом серы, которые чрезвычайно вредны и приводят к возникновению широкого спектра опасных болезней. Более того, предыдущая система, которая включала в себя мокрые скрубберы, она немного уменьшала выбросы диоксида серы и диоксида азота.
Экологическая инспекция штрафовала «Еврореконструкцию» за то, что в водах золоотвала сульфитов и нитритов содержится чрезвычайно большое количество – больше, чем это предусмотрено разрешением на спецводопользование. А это производные от диоксида серы и диоксида азота, и такие соединения абсолютно не характерные для природных минералов. Значит, можно убедительно говорить о том, что эти превышения связаны с тем, что старая система с мокрыми скрубберами частично поглощала, связывала, переводила в сульфиты и нитриты и отправляла в Днепр.
Я не берусь судить, насколько она очищала от диоксидов серы и азота, ибо исчерпывающее исследование займет годы и может лечь в основу кандидатской диссертации. Однако ныне из-за отключения этой системы в конструкции нового фильтра выброс ЅО2 и NO2, безусловно, увеличился.
Более того, когда было общественное обсуждение по установлению первого фильтра, мной было сказано, что без установки серо — и азотоочистки воздуха в Киеве и вокруг Киева экология ухудшится. По розе ветров загрязнения пойдут на границы Киева. На это мне в «Еврореконструкции» было сказано, что планируют установить такую очистку и в соответствии с данными, которые определит Кабмин, установят сроки на установление такой очистки. Срок установили – 2033 год.
Но в последний месяц работы еще старого Минэкологии поступила новая информация, по которой по ряду ТЭС и ТЭЦ, включая Дарницкую ТЭЦ, эти сроки были перенесены или отменены.
— Сначала срок был 2023. Чем они аргументируют перенос сроков?
— Тем, что это дорого и надо подготовиться. Были опасения, что это сделали для того, чтобы это оборудование не устанавливать, и я оказался прав. Значит, по состоянию на 2019 год план начала рекультивации и значительного уменьшения выброса пыли, а также прекращения функционирования золошлакоудаления полностью сорван.
— Подытоживая ваши слова: с пылеочистных фильтров установлен только один, от выбросов диоксидов серы и азота фильтров нет. Есть ли информация, когда реконструкция ТЭЦ и рекультивация золоотвала будет продолжена?
— Когда будет установлена полная очистка от пыли — не известно. А серо — и азотоочистки просто не будет. Мы получили ухудшение ситуации по загрязнению воздуха диоксидом азота и диоксидом серы в Киеве и возле Киева.
И сейчас по течению реки Дарница, ниже золоотвала планируется застройка, притом, что рекультивации земли там не было. На Нижнем Тельбине планируют сделать зону отдыха. При этом сообщают о грядущей модернизации Дарницкой ТЭЦ, которая перенесена на неопределенный срок. Для людей, живущих рядом, были сделаны минимальные уступки. Комплексного решения проблем – так, как это делается, к примеру, в Германии, нет.
— За три года, пока вы занимаетесь делами золоотвала на Горячке, как складывалась коммуникация с Минэкологии, с киевской властью и дирекцией ТЭЦ?
— В Минэкологии мы ходили четыре раза. Всегда вместо министра Остапа Семерака нас принимали заместители. Первый раз – Вакараш, три следующие – Петренко. Последний сказал, что все будет обработано, однако в реальности никаких шагов с его стороны я не увидел. Вакарашу мы также показывали исследования по содержанию мышьяка – с протоколами. Он направил письмо в Экоинспекцию, Госпотребслужбу. На этом все.
Но после истечения года со времени донесения опасности было выдано разрешение на хранение золы без покрытия водой в течение семи лет. До этого зола хранилась только под слоем воды, иначе она становится опасной. Та информация, которую он получил относительно загрязнения мышьяком, не была учтена. Предполагаю, что из-за ангажированности Минэкологии и руководства станции.
Относительно КГГА, то мы имели встречу с заместителем мэра господином Пантелеевым. Я знаю, что он влиял на руководство Дарницкой ТЭЦ, чтобы была установлена система обеспыливания. За это я ему искренне благодарен. Как не крути, а это частично спасенные жизни людей.
— Вы также заявляли о том, что официальные экспертизы по загрязнениям в Горячке не являются релевантными и о нарушениях при отборе организациями, которые эти экспертизы будут проводить.
— Бывший заместитель мэра Геннадий Плис указал на несоответствие в действиях Дарницкой администрации. Он поручил провести официальную экспертизу в исследовательском учреждении, которое сделало это за сумму более чем в два раза большую, чем предлагало другое учреждение. Есть опасения, что из-за непрозрачности тендерной процедуры были искажены данные. Протоколы исследований Днепропетровская экологическая академия нам отказалась предоставлять.
— Почему для исследований в Киеве выбрали днепровскую лабораторию?
— Если я правильно понимаю, это была инициатива г-на Безотосного с Дарницкой РГА. Во время исследования воды институтом Думанского НАНУ в Киеве пробу сурьмы не брали. Я хотел посмотреть, насколько киевская власть и другие исполнители прибегнут к искажению результатов по неизвестным им загрязнителям. И трубу они не трогали, а по ней, напомню, превышение в 18 раз. Однако результат был по мышьяку – превышение в 15 раз.
А Днепропетровская академия утверждает о превышении в меньшем количестве раз – по мышьяку, так и не предоставив оригиналы протоколов, несмотря на требования.
МОЯ СЕМЬЯ ПОСТРАДАЛА ИЗ-ЗА МОЕЙ ЭКОЗАЩИТНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ. ДОЧЬ ВЫНУЖДЕНА ХОДИТЬ В ЧАСТНУЮ ШКОЛУ
— Вас пытались представить сообщником застройщиков, что якобы хотят застроить золоотвал.
— Раньше я имел опасения относительно людей, проживающих на улицах Елены Пчилки, Драгоманова, Здолбуновской. Теперь благодаря обеспыливанию фокус опасности перенесен на территории, ниже по течению. Наибольшие риски я вижу именно для людей, которые будут жить в новостройках вокруг. Поэтому я не одобряю эти застройки без устранения источника загрязнения и проведения рекультивации. Ведь зафиксировано, в частности, превышение предельно допустимой нормы мышьяка в почве в 4 раза вокруг озера, которое будет рекреационной зоной.
Для меня, очевидно, что там в разы будут увеличены заболевания по раку, аллергии. Насколько значительным будет это влияние, надо проводить дорогостоящие исследования. Вообще считается, что если предельно допустимые нормы превышены в течение длительного времени, то человека необходимо везти в больницу – по крайней мере, для исследования состояния здоровья из-за длительного опасного воздействия.
— Также звучали заявления, что вы и другие активисты являются рейдерами – хотите закрыть ТЭЦ и поставить под угрозу теплоэлектропоставку в районе.
— Это полная чушь, распространение данной информации принято кем-то выше. Я уже высказал комплименты в сторону директора ТЭЦ, однако такие заявления меня возмущают. Более того, моя семья пострадала из-за этого. Я был вынужден забрать дочь из детского садика. Во втором садике ее также преследовали. Государственная чиновница, комментировавшая преследование моего ребенка, сказала: «Тут же рядом опасный золошлакоотвал, забирайте отсюда своего ребенка».
Я на это не рассчитывал. Думал, что люди адекватно воспримут информацию об экологической опасности, ибо это их тоже защищает. Однако понял, что, оказывается, имеется информационное воздействие, чтобы выставить меня не в хорошем свете и создать проблемы, чтобы я не имел времени заниматься экологическими проблемами. Считаю, в этом процессе задействована и районная, и городская власть.
Собственно, они своего добились, потому что долгое время я в значительной степени работал для того, чтобы обеспечить ребенку частное образование. После садика ребенок не пошел в государственную школу, а я оплачиваю частное заведение. Я работаю на нормальной работе с белой зарплатой и на свои налоги содержу этих паразитов. И давление на нас продолжается.
— Была проблема с садиком, а почему в государственную школу не могли пойти?
— Руководительницей сада № 270 нам было четко сказано, чтобы мы даже не пытались идти в государственные учреждения.
— Вы это связываете с лобби ТЭЦ или застройщиков, которые хотят там построить дома?
— Мы говорим, что оказывается негативное влияние на здоровье людей, а те, кто имеют смелость говорить об этом, страдают. Поэтому для меня, очевидно, что инициатором таких инициатив являются именно те, кто оказывает загрязнение. Поскольку директор ТЭЦ близко общается с представителями городской власти, то нет сомнений, что он имеет если не полную, то мощную поддержку, и не только в общественно полезных делах.
НИ В ОДНОМ ОФИЦИАЛЬНОМ ИССЛЕДОВАНИИ ВЫБРОСОВ ЗАВОДА «ЭНЕРГИЯ» СОДЕРЖАНИЕ ДИОКСИНОВ НЕ АНАЛИЗИРОВАЛОСЬ
— Есть другие источники загрязнения воздуха на Позняках: завод «Энергия» и Бортническая станция аэрации. Насколько они влияют?
— Завод «Энергия», бесспорно, загрязняет. Известным является факт, что 30 лет назад, когда запускали этот завод, вместо трех стадий очистки была установлена лишь одна, а именно – электрофильтры, которые «ловят» только пыль. Тогда как загрязнители, несущие токсическое и канцерогенное воздействие, преимущественно жидкими и летучими веществами, то эта система их абсолютно не улавливает.
Более того, система мониторинга, которая была запущена сейчас, и другие исследования не нашли никаких превышений. По моему мнению, как человека, имеющего отношение к химии, это является полной профанацией. Существуют маркеры, которые соответствуют тем или иным технологическим процессам.
Зная процесс, мы понимаем, какие загрязнители образуются, а значит мониторить нужно именно их. Перечень базовых загрязнителей, который представлялся с ЕС, может даже не указать на наличие проблемы, он не рассчитан именно на эти объекты, которые работают по технологиям середины прошлого века.
Иван Ковалец, работавший с этими исследованиями, анализируя данные исследований ЦГО, проинформировал, что на левом берегу Киева больше всего загрязнений – по фенолам. При нарушении технологического режима сжигания мусора происходят изменения технологического процесса, что влечет пиролизные процессы целлюлозы, древесины. Именно они и приводят к формированию фенолов, индикатором чего является характерный дымный запах. Даже когда вы покупаете в магазине колбасу, то вероятнее всего, что она не копченая, а замоченная в растворе с фенолами.
— Насколько они вредны?
— Это второй класс опасности из четырех. Вещества такого типа вызывают раздражение. Во-вторых, — отравление. А при длительном действии они становятся еще и канцерогенными. А при значительной концентрации фенола он превращается в сердечную потраву.
Причем, во время горения образуется не обычный фенол, а замещенные фенолы, канцерогенное действие которых еще больше. С точки зрения токсикологов влияние таких веществ является более мощным, чем ряд других химических выбросов.
При низкий температуре сжигания, маркерным загрязнителем завода «Энергия» является, в частности, фенол. А как только температура повышается и перестает пахнуть фенолом (и мы, жители, при этом радуемся), то эти фенолы начинают конденсироваться в так называемые диоксины, они переходят в хлорированные диоксины. А это уже супер токсины, содержимое которых в воздухе, почве и воде вызывает онкозаболевания.
Ни в одном из известных мне количественных исследований по выбросам со стороны завода «Энергия», на которые ссылается киевская власть, содержание диоксинов не анализировалось.
Ученые Киевского политехнического института проанализировали эти загрязнители. Указали, что «Энергия» (как и другие мусоросжигательные заводы, работающие по такой технологии) чрезвычайно мощно загрязняет бензолом, толуолом, ацетоном, хлороводородом (из которого образуют диоксины). Содержание толуола ранее не измерялось ни подвижными лабораториями, ни датчиком на Ревуцкого, 35. Официальный мониторинг является абсолютно не показательным, если речь идет о специфических загрязнителях.
Единственный маркер загрязнений завода «Энергия», который фиксировала система, является бензол. Это второй по объему выбросов загрязнитель (согласно данным ученых КПИ) – и по нему… даже эти датчики фиксировали самые стойкие загрязнения.
— Как выполняется программа по установке фильтров на «Энергии»? Руководство заявляет ли о постепенном обновлении.
— Проходил ремонт электрофильтров, улавливающих пыль. Пыль также чрезвычайно опасна. Но толуол – это жидкость. Бензол – это жидкость. Диоксины и фенолы при наших температурах являются летучими. Поэтому даже если будет установлена вторая ступень очистки (щелочами «ловят» двуокиси серы и азота, хлороводород), то бензол и толуол все равно будут образовывать летучие смеси, поскольку температура их кипения (и тем более — температуры кипения азеотропных их смесей с водой) очень часто меньше температуры работы фильтра.
Фильтры, так или иначе, их пропустят. Итак, надо, по меньшей мере, три фильтра, с постоянным мониторингом именно по этим загрязнителям. Но даже это будет соответствовать практике тридцатилетней давности. А, например, на современном заводе в Копенгагене таких стадий фильтрации — 6. Пока же киевляне просят, чтобы установили хотя бы три.
— Влияние Бортнической станции аэрации в первую очередь охватывает левый берег. Также объявлены планы по ее реконструкции.
— Это вопрос всеукраинского уровня. Ареал влияния выбросов от этой станции охватывает 5 миллионов жителей. Плюс президентская трасса. Плюс дорога на Борисполь.
О загрязнении со стороны Бортнической станции свидетельствует, в частности открытая информация. Есть выдержка из проектного задания по реконструкции. Согласно ей планируется в десятки раз уменьшить выбросы сероводорода, метилмеркаптана и этилмеркаптана в пределах санитарной зоны станции.
Сероводород – это фактически боевое отравляющее вещество, которое вызывает повреждения кроветворной системы, слепоту и смерть. Метилмеркаптан по запаху очень похож на сероводород, а по токсичности – он немного слабее. Это ядовитое вещество, для защиты от которого употребляют противогаз. Датчики его фиксируют, когда на них дует ветер. А когда роза ветров не предопределяет загрязнения территории, где находятся датчики, то и фиксации не будет. Этилмеркаптан – не такой токсичный. Он плохо пахнет и больше наносит разве эстетических страданий.
Две последние вещества станция на Ревуцкого также не измеряет. Человек, который пропагандировал ту систему, в свое время говорил: то, что пахнет, не является вредным. Не знаю, кто его учил, но еще нужно лет 7 профессионально подучиться, чтобы иметь компетенции утверждать такие вещи.
— Вне Киева самый большой загрязнитель, который влияет на воздух в Украине, — это Трипольская ТЭС.
— Количество угля, сжигаемого Трипольской ТЭС, значительно больше, чем то, которое сжигается Дарницкой ТЭЦ. Чтобы знать, когда именно выбросы идут на Киев – это вопрос к Гидрометцентру. Однако последние известные мне исследования свидетельствуют о том, что объекты, которые расположены ближе, и влияют более мощно.
ТЕХНОЛОГИЯ УДАЛЕНИЯ СЕРЫ И МЫШЬЯКА С УГЛЯ ДО ПОПАДАНИЯ В КОТЕЛ УЖЕ ЗАПАТЕНТОВАНА ОДЕССКИМИ УЧЕНЫМИ
— Если говорить о ТЭЦ. Проблемы усилились, тогда, когда они перешли на уголь еще в более значительной степени, чем раньше.
— Да, когда они увеличили количество угля, которое они сжигают. На уголь был переведен дополнительный котел. А Трипольская ТЭС и до того полностью работала на угле. Однако она первой в Украине сейчас установила систему сероочистки, то есть, по крайней мере, какие-то шаги они делают. А Дарницкая ТЭЦ – отказалась; об этом красноречиво говорят коррективы в план сокращения выбросов, где сероочистки и азотоочистки – не предусмотрено.
— В целом по Украине ситуация с устаревшим оборудованием ТЭЦ сложная. Есть ли наброски общей стратегии обновления?
— Оборудование устаревшее, нужны огромные средства на установку фильтров. Есть общественные организации, которые пытаются помогать разрабатывать стратегию. Мы с единомышленниками обращались во вновь созданное Министерство энергетики и охраны окружающей среды. Затронули вопрос необходимости установки блоков по очистке.
Также я обратил внимание на процесс десульфатизации угля. Она предусматривает удаление до 90% серы из угля – еще до попадания в котел. Это значительно спасает от выбросов двуокиси серы. Если придерживаться этих технологических процессов, то уменьшается и выброс мышьяка. Также эта технология предусматривает изъятие германия, галлия. Значит, можно удалить значительную часть серы и мышьяка еще до попадания угля в котел станции.
Конечно, применение технологии требует определенных инвестиций. Сейчас она адаптирована одесскими учеными. Разработка запатентована и уже апробирована на одном из производств на Западной Украине, которое занимается очисткой угля.
— Вы приводили показатели по предельно-допустимым нормам по загрязнениям. Это еще советская система измерения.
— Действующие в Украине нормы были приняты много лет назад. Когда проводила исследования Госпродпотребслужба на содержание тяжелых металлов, она ссылалась на все еще действующие нормы. Новых ПДК еще нет. Сейчас только производится попытка применить оценку влияния различных техногенных объектов.
— Насколько адекватными могут быть новые нормы?
— Если государство приняло решение жить по европейским принципам, а значит надо делать оценку влияния, то ее надо делать профессионально. Для этого должна быть большая выборка людей, которые согласятся на исследования – если говорить о медицинском аспекте (собственно, ради него и возникла необходимость такой оценки). Измеряется содержание количества микроэлементов и соединений в различных частях организма этих людей, а также исследуется заболеваемость.
Я уверен, что таких исследований не будет и все пройдет формально.
— Как правило, просто калькируют нормы ЕС.
— Относительно европейских норм, то дело не в калькировании, а в наборе показателей. К примеру, когда была установлена система мониторинга воздуха, в частности по ул. Ревуцкого, 35 на Позняках, то были заверения, что эти станции соответствуют европейским нормам. Это так, однако, они соответствуют минимальным европейским нормам. Они измеряют только те показатели, которые можно измерять.
Однако каждый техногенный объект имеет присущие только ему токсические факторы, которые может не учитывать этот минимальный набор вредных веществ.
Например, на золоотвале есть выбросы по мышьяку, по трубе, по меди, по цинку, по ртути, по бензпирену, что во много раз выше естественного фона. В случае меди и цинка речь идет о подвижных формах. Так вот, из всех этих показателей измерялась только ртуть. Могу предположить, что, то же будет и с этими европейскими нормами: не будет учтена специфика техногенных объектов и их вредные выбросы.
Автор: Ольга Скороход
Источник: УНИАН
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.