Александр Александрович, прошел месяц нового года. Госказначейство сообщило, что план поступлений за январь даже перевыполнен. Но что будет с бюджетом-2017? Будет ли главная финансовая смета выполнена. Или правительство вновь будет вынуждено корректировать ее в течение года?
Сейчас все идет, как «врач прописал». Но это еще не победа, потому что первый месяц не показателен. Посмотрим, как будет дальше. Есть определенные риски в бюджете, в частности, спецконфискация. Мы эти риски понимаем и сейчас работаем над тем, как их избежать. Говорить об изменениях в бюджете на этом этапе нет никаких оснований. Еще 2-3 года назад у нас на любой «чих» вносили соответствующие изменения в бюджет. Сейчас мы это делаем только по острой необходимости. И есть очень четкие условия, когда это возможно.
Кстати, о рисках. Почему, по вашему мнению, Верховная Рада не поддерживает закон о спецконфискации, который поможет государству получить 1,5 млрд. долл., которые были украдены политической элитой бывшего президента Виктора Януковича?
Мне сложно это объяснить. Конечно, можно было не закладывать эти средства в планы. Но это определенная мотивация для парламента, чтобы эти деньги попали в бюджет. На этот год мы разбили эти средства на несколько сфер, чтобы диверсифицировать риски. Я думаю, что этот закон будет проголосован. Не планировать эти поступления, это все равно, что сказать людям: «эти деньги были украдены, но мы не предполагаем их возврата».
Учитывая 2016 год, нужно было закладывать в бюджет «ноль» поступлений от спецконфискации и «ноль» – от приватизации. Фонд госимущества продемонстрировал, что он не способен ничего продать, но это не только его проблема. В финансовом плане это «замороженные» средства государства, которые каждый день теряют свою стоимость. Кто-то кладет в карман одну десятую, а государство теряет девять десятых. И эта модель существует уже 25 лет. Нужно ее прекращать. Гораздо лучше продать активы по реальной цене спроса, чтобы частные владельцы вкладывали в них средства, развивали и платили налоги, чем позволять и дальше их разворовывать.
Возможна ли в этом году приватизация государственных банков? Когда Минфин планирует пересматривать стратегию управления госбанками, учитывая национализацию «Приватбанка»?
Мы как раз над этим работаем. У государства сейчас 55% банковского сектора, и это не является нормальным. Я не хочу войти в историю как «лучший банкир» – у меня есть другие обязательства и полномочия. Банки должны быть в частной собственности, максимально. Должна быть здоровая конкуренция и профессиональный надзор со стороны Национального банка Украины. И нужно возобновлять кредитование частного сектора, поскольку именно это направление позволяет банкам получать прибыль.
Минфин, как акционер государственных банков, приложит максимум усилий для того, чтобы эти структуры развивались, но из-за определенных ограничений мы при первой возможности должны их продать эффективному собственнику. Профессиональным, крупным инвесторам, которые не допустят ошибок прошлого и будут с уважением и ответственностью относиться к вкладчикам.
При этом «ПриватБанк», например, сейчас будет непросто продать. Был только один покупатель, который мог это сделать, и он это сделал – государство спасло банк путем его национализации.
А вообще, каких реформ ждать от Министерства финансов в текущем году?
Прежде всего – закрепить то, что мы начали в прошлом году, и продемонстрировать результаты заложенных в бюджет реформ. Когда начался прошлогодний бюджетный процесс, мы сделали большой шаг к созданию трехлетнего бюджетного планирования и обсудили планы на эти три года с каждым министром. В этом году мы полностью запустим среднесрочное планирование.
Теперь все, что мы сделали на практике, нужно зафиксировать в законодательстве. Речь идет о Стратегии управления государственными финансами, которую я буду докладывать правительству на ближайшем заседании. От внедрения этой стратегии зависит, будут ли качественные государственные услуги, качественное образование, медицина, соответствующий уровень социальной защиты.
Я приложил максимум усилий, чтобы бюджет-2017 был сформирован «по-новому», и сейчас этот подход будет формализован, чтобы у всех будущих министров финансов была возможность работать системно, и на годы вперед, а на выходе был качественный бюджет. Предсказуемый, прозрачный и эффективный.
Второй приоритет – это реформа Государственной фискальной службы. Мы сделали очень важный шаг в прошлом году, приняв закон об улучшении администрирования налогов, разработанный совместно с бизнесом, общественными экспертами и депутатами. Сейчас этот антикоррупционный налоговый закон надо быстро внедрить. Мы уже этим активно занимаемся. Это будет максимальное решение проблем бизнеса, уменьшение коррупции в ГФС и упрощение процедур.
В минувшую среду Кабинет министров одобрил нашу инициативу полностью изменить процедуру администрирования налога на добавленную стоимость. Ранее автоматическое возмещение НДС на практике представляло собой «полуавтомат», поскольку налоговая служба «нажимала кнопку», делая выводы, какому бизнесу возвращать деньги, а какому – нет.
Более того, было два реестра, по которым ГФС могла в ручном режиме провести определенную компанию «без очереди» и возместить НДС быстро, а другую компанию отправить в конец списка. Это было большим элементом коррупции. Сейчас такой возможности не будет. Мы внедряем единый публичный реестр, по которому каждый сможет следить он-лайн на нашем сайте. Сейчас Минфин активно работает над механикой внедрения этого решения, чтобы никто не мог манипулировать НДС. Я уверен, что через два месяца, когда соответствующее ИТ-решение заработает, все почувствуют разницу. Это будет практическим решением одной из самых больших проблем бизнеса.
Дальше – реформа самой службы. Нашим новым законом предусмотрено, что в ГФС не будет функции необходимости аудита, то есть проверок бизнеса, на уровне района. Там почти нет бизнеса, поэтому и нет нужды его контролировать. Это можно делать на уровне области с позиции ориентированного по рискам подхода. То есть, проверять там, где действительно есть риски, а не всех подряд, как всегда действует налоговая.
Таким образом, мы сократим персонал ГФС, и сможем поднять зарплаты тем, кто действительно работает с бизнесом и должен получать нормальную зарплату для уменьшения коррупционных рисков. У нас есть много инициатив в рамках нашего плана реформирования ГФС, и мы этим будем заниматься. Конечно, ключевой из этих реформ является ликвидация налоговой полиции.
Когда появится финансовая полиция?
Конечно, сменить вывеску «налоговая полиция» на «финансовую полицию» можно за одну ночь. Но это не реформа. Нужны новые люди и новые методы работы. Финансовая полиция, прежде всего, должна превратиться из репрессивного силового органа в аналитическую службу. Раньше много кто из правительства или парламента имели свои схемы обогащения – все что-то рисовали. Финансовые схемы – наш национальный спорт. И на этих схемах наше государство и обычные граждане теряют миллиарды. Поэтому нужна интеллектуальная служба, которая будет системно и на должном уровне с этим бороться.
Руководитель финансовой полиции будет избран на открытом конкурсе, по примеру Национального антикоррупционного бюро. Только тогда мы будем иметь сильное, не политизированное руководство, которое будет делать свое дело профессионально. Подходы, когда структуры создаются «под человека», не приемлемы. Это порочная практика прошлого, которая для финансовой полиции будет категорически не правильной.
Схемы автоматами не остановишь. С автоматами можно приехать в какую-то IT-компанию и устроить маски-шоу, но это не борьба со схемами, а скорее, какой-то заказ. Лучше дела на миллиарды довести до суда, чтобы государство получило эти деньги. Во всем мире этим занимаются гражданские подразделения.
Учитывая опыт запуска НАБУ и Национального агентства по предотвращению коррупции, думаю, что за полгода мы запустим эту службу. Но для этого нужно принять соответствующий закон уже сейчас. Почему это так важно? Потому что другой такой возможности может не быть, ведь сейчас налоговая полиция вне закона и некоторым это не нравится. Сейчас отдельные люди готовят правки к закону, чтобы вновь легитимизировать налоговую полицию в ее нынешнем виде. Это недопустимо.
Вы недавно завершили визиты в составе украинской делегации в Швейцарский Давос и в Германию. На какие дополнительные объемы международной помощи Украина может рассчитывать в этом году?
Не все измеряется финансовой помощью – есть и другие критерии. Мы должны действовать как сильное государство, которое ищет взаимовыгодное сотрудничество.
Сначала о визите в Германию. В Берлине встреча с немецким бизнесом доказала, что мы сделали немало, и бизнес это чувствует. Немецкий бизнес знает наши проблемы. Например, новую модель возмещения НДС, которую мы сейчас внедряем, они ожидали несколько лет. Некоторые из присутствующих ИТ-компаний даже предложили нам свои ИТ-решения.
Мы имели встречу с представителями Deutsche Bank, с которыми обсудили отдельные вопросы их участия в приватизационных процессах и усиление наших позиций как государства при выходе на внешние рынки заимствований.
Также была встреча с немецким банком развития KfW. Они нам предоставили еще в 2014 году 500 млн. евро кредита, и мы согласовали наиболее эффективное использование еще не использованных средств с учетом новых приоритетов.
Конечно, главным событием визита в Германию была встреча с канцлером Ангелой Меркель, президент Украины Петр Порошенко и канцлер обсудили дальнейшее политическое взаимодействие между Украиной и Германией. Похожие вопросы также рассматривались во время встреч с президентом Бундестага Норбертом Ламмертом и новоназначенным Министром внешних дел Сигмаром Габриэлем.
Чрезвычайно важной была встреча президента Украины с председателем Китайской народной республики. Это новая страница сотрудничества наших государств, как в политической, так и в экономической сфере. Руководитель Китая впервые посетил Давос и вызвал фурор своим видением развития мировой экономики.
Чрезвычайно продуктивной была и встреча с президентом Азербайджана, где были достигнуты конкретные договоренности в дополнение предыдущих встреч, и уже реализованных с прошлогодней встречи.
Кроме политических, были также встречи президента с бизнесом и международными организациями. В частности, с президентом Европейского банка реконструкции и развития Сумой Чакрабарти, где мы обсудили расширение работы ЕБРР в Украине. В прошлом году сумма финансирования проектов была меньше, чем в предыдущие годы. Для меня, как управляющего от Украины в ЕБРР, очень важно, чтобы это учреждение работало в нашей стране эффективно. И я очень надеюсь, что в этом году они как в направлении технической помощи, так и в направлении инвестиций, свою работу расширят.
У меня также была отдельная насыщенная программа встреч. С президентом Европейского инвестиционного банка мы обсуждали пути ускорения освоения выделенного финансирования. С исполнительным директором Всемирного банка договорились о пересмотре портфеля проектов на ближайшую перспективу.
Учитывая курс Украины на децентрализацию, мы предложили партнерам меньше привлекать правительство и больше работать с муниципалитетами. Кстати, они были немного удивлены, поскольку ранее в Украине правительство пыталось такие функций сосредоточить на себе.
Я также встречался с несколькими Еврокомиссарами и министрами финансов других стран, в частности, министром финансов Германии Вольфгангом Шойбле.
В Давосе мы обсуждали и влияние новых технологий. Например, таких как Blockchain (построенных по определенным правилам цепочки блоков транзакций), что может существенно изменить систему государственных финансов. Сейчас эта технология успешно используется Центральным банком Англии. Мы также имеем реализованные идеи. Например, аукционы по аренде имущества на базе Blockchain. Эта технология исключает манипулирование. В частности, с ее использованием можно было бы избежать манипулирования с базами данных ГФС, где исчезают миллиарды средств налогоплательщиков. Я встречался с основателем компании Blockchain Питером Смитом, с которым мы договорились о сотрудничестве.
Запомнилась встреча с директором-распорядителем Международного валютного фонда Кристин Лагард с участием министров финансов и руководителей Центробанков ведущих стран, где мы обсуждали новые тренды.
Международное партнерство – это не только финансовая помощь. Это также обмен мнениями, чтобы мы не оставались наедине со своими проблемами и не теряли вектор видения будущего.
Каково Ваше общее впечатление: инвесторы нам еще верят?
Все, что мы можем сделать, чтобы повысить доверие, мы делаем. Посмотрите на историю сотрудничества с МВФ: в ближайшее время мы получим еще один, четвертый, транш. Это будет беспрецедентным событием. И это – доверие. Сотрудничество с МВФ важно для Украины, и мы вместе делаем сложные, порой непопулярные, но важные для страны преобразования.
Как министр финансов я считаю необходимостью планировать заранее. Как только я вступил в должность, начал думать о том, что мы должны сделать, учитывая то, что программа с МВФ закончится уже в течение двух лет. Мы должны реализовать всю программу реформ, чтобы экономика страны сама себя поддерживала. И чтобы доверие постоянно росло.
Инвесторы заинтересованы в сотрудничестве с Украиной. Даже если посмотреть на доходность наших еврооблигаций, которая сейчас составляет около 8%. Такой показатель отражает снижение рисков в нашей стране, стабилизацию экономической ситуации. Об этом говорят международные рейтинги, которые в прошлом году были пересмотрены в сторону повышения.
Когда Украина сможет выйти на рынок внешних заимствований, и какой уровень доходности является оптимальным?
Мы не спешим. Пока есть дешевое финансирование от МВФ, США, ЕС, Всемирного банка. Выходить на рынок заимствований сейчас нет потребности. Но в этом году мы, все же, планируем размещение еврооблигаций, чтобы продемонстрировать свою готовность к присутствию на рынке. А потом, при необходимости, следующие два года, будем использовать этот инструмент более масштабно. Это должно стать нормальной практикой.
Относительно доходности, то это решит рынок. Пока что трудно прогнозировать, поскольку ситуация на рынке может измениться. Но нужно иметь присутствие на рынке, чтобы, как говорят спортсмены, быть в форме.
Не будет ли препятствием для выхода на внешние рынки заимствований, судебный процесс в Лондоне по иску России к Украине относительно долга Януковича в 3 миллиарда долларов?
Это не будет препятствием. Две недели назад было трехдневное судебное слушание в Лондоне. Наши юристы представили позицию Украины. Позиция сильная, и я уверен в положительном решении в пользу Украины, хотя такие вещи сложно прогнозировать. В случае поддержки нашей позиции будет полномасштабное судебное разбирательство, которое состоится в 2018 году, а может и позже. В таком случае будут заслушаны все свидетели, чтобы разобраться во всех важных особенностях дела.
Российская Федерация хочет доказать, что речь идет об обычном выпуске евробондов, но на самом деле ситуация гораздо сложнее. По моему мнению, все очень хорошо понимают, в каких условиях и каким образом был предоставлен этот кредит, и какие события происходили дальше.
Контекст дела гораздо шире, чем тот который пытается представить РФ. Поэтому суд, чтобы принять справедливое решение, должен заслушать все аргументы. Пока ждем решения.
Автор: Ольга Гордиенко
Источник: УНИАН
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.