24.10.2019 – В интервью «БизнесЦензору» и.о. директора ГП «Укрспирт» Юрий Лучечко рассказал, почему считает скорую приватизацию «Укрспирта» вредной для страны, как можно капитализировать предприятие, и кто является потенциальным монополистом в производстве спирта.
Правительство начало реформу спиртовой отрасли, что в сознании граждан связано с кражами, коррупцией и криминалом. Сегодня государство имеет монополию на производство спирта. Это закреплено в статье 2 закона «О госрегулировании производства и оборота спирта…» от 1995 года.
«Производство спирта этилового (в том числе как лекарственного средства), спирта этилового ректифицированного виноградного, спирта этилового ректифицированного плодового, зернового дистиллята может осуществляться только на государственных предприятиях», — указано в законе.
Сегодня легальный спирт производится ГП «Укрспирт» (41 завод), ГП «Житомирский ЛВЗ» (один завод, входит в состав Госуправления делами, ГУД) и два предприятия Министерства здравоохранения.
Государство не может осуществлять соответствующий контроль над соблюдением монополии. Около 40 спиртзаводов, которые были в составе концерна «Укрспирт» (реформированы в ГП «Укрспирт» в 2012 году) сегодня неподконтрольны государству. Никто не может сказать, что там происходит.
9 октября министр развития экономики, торговли и сельского хозяйства (МРЭТСХ) Тимофей Милованов в своем Facebook сообщил о назначении своим советником Сергея Блескуна, который с ноября 2015 по август 2016 работал заместителем директора ГП «Укрспирт», а до того – в водочной компании PetRus.
Судя по позиции Милованова, главным приоритетом работы Блескуна должна стать демонополизация производства спирта государством и приватизация активов ГП «Укрспирт». На совещании в МРЭТСХ 11 октября Блескун презентовал современное состояние отрасли.
По его словам, в 2019 году доля теневого рынка спирта составила 55%, или 4,8 млн. дал (дал = декалитр = 10 литров).
Юрий Лучечко, который уже два года является временно исполняющим обязанности директора ГП «Укрспирт» в интервью БЦ рассказал о том, что быстрая демонополизация и продажа заводов «Укрспирта» за любую цену не преодолеет теневой рынок.
По его словам, непродуманная реформа приведет к перетеканию монополии от государства к трем крупнейшим украинским производителям водки.
Мотивация Лучечка понятна. Очевидно, он хочет управлять мощной государственной корпорацией, а не обанкротившимся активом. Впрочем, он прав в том, что после демонополизации производства государство уже не сможет продать свои спиртзаводы, которые до сих пор работают по технологиям 70-х годов.
— Вы возглавляете ГП «Укрспирт» более двух лет – с сентября 2017 года. Почему за это время не удалось преодолеть теневой оборот спирта?
— «Укрспирт» является исключительно производителем продукции. От момента передачи продукции в акцизный склад, предприятие не отвечает за нее.
Чтобы максимально отбелить репутацию «Укрспирта», мы добились внедрения электронного учета. С 1 октября, несмотря на скептицизм некоторых видеоблогеров, был введен электронный контроль над каждым литром спирта.
— Как работает эта электронная система?
— Вся информация об отгруженном спирте передается на опломбированный компьютер ГФС. Я убежден, что в ближайшее время эта система заработает и онлайн.
Мы сами этого добивались, чтобы контролирующие органы видели поминутно производство на каждой нашей площадке.
— На сегодня есть устоявшееся мнение, что около половины рынка водки находится в тени. Получается, что монополия государства на спирт не работает. Как преодолеть теневой рынок?
— Мы предложили два мероприятия. Первое касается цены. Сегодня существует такая советская норма, как регулирование цены на водку.
БЦ: Правительством установлена минимальная розничная цена (МРЦ) на алкогольные напитки. Согласно постановлению Кабмина №748 от 5 сентября 2018 года, на сегодня МРЦ за литр 100-процентного спирта составляет 447 грн., или 89,4 грн. за пол-литровую бутылку водки крепостью 40 градусов.
Но на нелегальных рынках бутылку водки можно купить за 30-40 грн. На самом деле, себестоимость производства бутылки водки и будет в районе 40 грн.
— МРЦ – предохранительный инструмент для того, чтобы люди не покупали много водки и не спивались. С другой стороны, благодаря МРЦ наполняется бюджет.
— Но сегодня этот предохранитель не работает. Если вы можете купить нелегальную водку — втрое дешевле, зачем вам платить 90 грн. за бутылку легальной?
По поводу налогов, то давайте посчитаем, какова себестоимость бутылки водки вместе с налогами (звонит менеджеру на Луцкий ЛВЗ «Укрспирта», который занимается производством водки).
Себестоимость производства простейшей бутылки водки составляет 12 грн. Она включает стоимость спирта (около 6 грн. в поллитровой бутылке водки), воды, бутылки, пробки, операционные расходы и рентабельность на уровне 10%.
Добавьте сюда 25 грн. акцизного налога, 0,2 грн. за акцизную марку. Это 37,2 грн. И еще 20% налога на добавленную стоимость (НДС) – 7,4 грн.
Всего себестоимость пол-литровой бутылки водки вместе с налогами получается около 45 грн.
Вы представляете, какие сверхприбыли сегодня зарабатывают водочные компании? Себестоимость у них даже лучше, потому что объем производства больше.
— Тогда почему, по-вашему, почти каждый год государство поднимает МРЦ на алкогольные напитки?
— Это лоббируют три топ-компании. Bayadera, Global Spirits и Nemiroff, у их выкупают около 80% от всего производимого спирта в Украине.
Если вы завтра станете маленьким производителем крафтовой настойки и изъявите желание попасть в торговую сеть, то вам скажут: вы должны отдать сети столько-то денег по примеру топ-3 компаний.
Значит, в одну национальную сеть вы никогда не попадете.
— Такие же аргументы высказывали представители «Люботинского завода «Продтовары» и «Александрия БЛиГ», которых обвиняли в производстве нелегальной водки.
— На самом деле, это обычные бизнесмены, которых загнали в такие условия, когда легальное производство не является рентабельным.
Если сегодня уменьшить розничную цену в магазине, то ситуация может измениться. У вас будет выбор купить легальную водку в магазине по 55 грн. за бутылку, или пойти и купить «у бабульки» бутылку за 40 грн. Думаю, люди выберут проверенную сеть, где есть контроль качества и защита потребителя.
Тогда клиенты перетекут из потребления нелегального продукта в легальные розничные сети. Поэтому МРЦ надо отменять. Это советская норма со времен плановой экономики.
И еще интересно, что от тех трех топов вы не услышите возражения против МРЦ.
Вторая мера для предотвращения теневого обращения водочных продуктов — это электронная акцизная марка.
— Расшифруйте, что это значит?
— На каждой бутылке водки должен быть уникальный QR-код. Благодаря этому каждый покупатель станет финансовым инспектором.
Я скачиваю приложение налоговой службы на смартфон, беру бутылку водки, сканирую код на акцизной марке, и вижу: на каком заводе сделан спирт, на каком заводе сделана водка, кем, где и в какую сеть отгружалась эта водка.
Технология QR-код не дорогая.
— Вы намекаете, что много водки продается в легальных сетях с поддельными акцизными марками?
— А мы не можем этого знать. Вы или я, как потребители, не сможем отличить настоящую акцизную марку от поддельной.
Благодаря этим двум мерам – отмене МРЦ и электронной акцизной марке – можно очистить этот рынок. Не надо искать панацеи в отмене государственной монополии на спирт.
— Два года назад мы беседовали с вами о том, что с 79 спиртовых заводов ГП «Укрспирт» контролирует 41. Еще 38 площадок вне какого-либо контроля государства из-за банкротства и «смотрящих» еще со времен Виктора Януковича. Удалось ли «Укрспирту» присоединить больше заводов?
— У нас нет нужды присоединять дополнительные заводы. Тех мощностей, которые есть, полностью хватает, чтобы удовлетворить потребность страны в пищевом спирте.
Сейчас правительство проводит реформирование спиртовой отрасли. Спросили нас, мы предложили свою концепцию.
Спирт – это же не только водка. Это и топливо, и другие химические продукты. Каждый литр светлых нефтепродуктов, произведенный в Европе, имеет добавку биоэтанола.
Украинский биоэтанол сегодня может быть дешевле европейских аналогов. Кроме того, в Украине топливо производит Кременчугский НПЗ (входит в «Укртатнафту» Игоря Коломойского) и Шебелинский ГПЗ (входит в госкомпанию «Укргаздобыча»).
Они также могут стать потребителями биоэтанола.
— Так что же делать со спиртзаводами?
— Мы предложили разбить все спиртзаводы на три группы. Первая группа – неликвидные активы. Можно попробовать продать их через малую приватизацию с перепрофилированием деятельности. Там есть земля и какие-то здания.
Если не удастся продать – отдать территориальным общинам. Пусть примут решение, что с ними делать.
Второй пул предприятий – спиртзаводы, которые могли бы быть интересными для инвестиций, чтобы производить там технические спирты и биоэтанол.
Нужно только принять правильную нормативную базу, чтобы заинтересовать инвестора. Например, ввести норму об обязательности добавке биоэтанола к топливу и отменить топливный акциз на биоэтанол. В США обязательная добавка органических веществ в топливо составляет 10%.
Если бы у нас к топливу обязательно добавлялось 5% биоэтанола, следствием этого стало бы удешевление его стоимости для потребителей. Кроме того, это бы побудило производителей биоэтанола работать легально, а не прятаться в другие товарные коды.
— А почему частные производители биоэтанола прячут его под другими товарными кодами?
— Чтобы не платить топливный акциз, который наложен на производство биоэтанола. Сегодня есть «лазейка», которой все пользуются. Чтобы не платить акциз, они называют биоэтанол, компонент топлива альтернативный. Прячут его в химический код.
Имеем по факту, что рынок есть, а государство с этого ничего не получает. Но часто производители биоэтанола – это порядочные бизнесмены. Если бы нарисовали правила игры, они бы их выполняли.
Если они легализуются, они поставят электронный учет, начнут создавать бренды, вкладываться в маркетинг. Они смогут экспортировать свою продукцию, потому что сейчас, из-за своего теневого статуса, этого не делают.
В 2018 году у нас была квота на экспорт биоэтанола в ЕС в объеме 100 тыс. тон. Это достаточно большой объем, который могут реализовывать несколько заводов. Если отменить топливный акциз на биоэтанол, он поедет в Европу.
— Если вернуться к спиртзаводам, то те 38, которые не контролирует ГП «Укрспирт», чаще всего используются для производства биоэтанола, а вернуть их в собственность государства уже невозможно. Правильно?
— Там выкуплены долги. Как застраховать себя на «отжатом» госпредприятии? Выкупить долги, нарастить новые, отправить предприятие на ликвидацию и, в конечном счете, взять его под контроль.
Это то, что произошло. И мы не можем с этим бороться. Не имеем ресурса, чтобы как-то этому помешать.
— Что с третьей группой предприятий? Это те спиртзаводы, которые по вашей концепции, будут производить пищевой спирт?
— Да. Это 16 предприятий, которые мы предлагаем оставить в управлении ГП «Укрспирт».
— В интернете много сайтов, которые предлагают купить пищевой спирт высшего качества в паках. Откуда этот нелегальный спирт?
— Мы видим, что есть предприятия, в том числе частные, которые позволяют себе сотрудничество с юрлицами, которые имеют признаки фиктивности. Мы стараемся за этим следить, насколько это возможно. Но мы не имеем полномочий контролирующих органов.
Юридически они произвели химический продукт, по факту, мы понимаем, что это чистый спирт. И потом мы видим, что эта продукция поставляется на предприятия с признаками фиктивности.
Например, некая строительная компания купила спирт для добавления зимой в бетон, чтобы он не замерзал. Или какая-то полиграфическая компания купила органический растворитель в объемах, которые в сотни, раз превышают ее потребности.
Куда оно потом девается? Идет в водку, продается ли в интернете в паках? Далее мы исследовать не можем.
— Понятно. Значит, на производстве теневой оборот спирта побороть невозможно. Надо менять условия, чтобы это легализовать?
— Именно так. Спрос порождает предложение. Если сегодня в розничной торговле навести порядок, то теневой рынок значительно уменьшится.
Смотрите, сегодня мы ведем переговоры с крупными сетями. Была юридическая проблема, как это делать госпредприятию, но мы с юристами выстроили рабочую модель.
Но сегодня три Топа возвращают такой ретробонус торговым сетям, что со стороны выглядит, будто они работают себе в убыток. Конечная цена, по которым они отдают сетям, получается ниже себестоимости.
Нам сети дают условия. Я начинаю считать и понимаю, что я не вхожу в них со своей себестоимостью. Как это удается трем крупнейшим производителям – большой вопрос и поле для догадок.
Так это «Укрспирт», у которого есть собственное сырье для производства водки. А что уж говорить о каком-то крафтовом производителе настойки, который хочет зайти на рынок с небольшими объемами?
По факту, сегодня розничный рынок водки монополизирован тремя монстрами. Они уже монополисты.
— Можно ли посчитать объем теневого рынка водки в стране? Например, согласно Госстату, с 2015 года каждый год уменьшается производство водки в стране, как и спирта в ГП «Укрспирт». Означает ли это, что теневой рынок водки растет?
— Это сложно посчитать. Во-первых, потребление водки перетекает в потребление других алкогольных продуктов – пива, ликеров, виски, вина и прочее. Во-вторых, количество потребителей в Украине постоянно уменьшается из-за выезда украинцев на работу за границу.
Поэтому цифру теневого рынка алкоголя сейчас посчитать нельзя. Когда какие-то эксперты говорят, что процент теневого рынка составляет столько-то, это исключительно их фантазия.
— Какие ваши аргументы против отмены государственной монополии производства спирта?
— Приведите мне хоть один пример, когда отмена государственной монополии принесла выгоду стране. Возьмите распределение электроэнергии, или газа. Была государственная монополия, государство на этом зарабатывало.
Провели демонополизацию государственной собственности, теперь на этом монопольно зарабатывают конкретные люди, а не государство (70% облгазов контролирует РГК Дмитрия Фирташа, 50% облэнерго контролирует ДТЭК Рината Ахметова).
— С другой стороны, крупные легальные производители водки, после демонополизации производства спирта, могут побороть нелегальных производителей.
— А что сейчас им мешает заниматься такой борьбой? Что-то не слышно крупных производителей, ведущих борьбу с нелегальным производством спирта, или водки.
Есть один видеоблогер, который считает «Укрспирт» «преступными группировками» (судя по всему, Лучечко имеет в виду владельца бренда Global Spirits Евгения Черняка, который делает проект с интервью на собственном Youtube-канале Big Money), мы приглашали его, чтобы рассказал, кто и где конкретно ворует.
Но он не реагирует. И по поводу теневого рынка алкоголя его не слышно. Слышна лишь критика в адрес ГП «Укрспирт». А чем ему мешает «Укрспирт»? Мы продаем ему спирт на равных условиях. Все прозрачно и понятно.
Мы за два года вывели «Укрспирт» с убытков (убытков не было с 2017 года) в прибыль, не смотря на то, что производство спирта каждый год падает из-за уменьшения потребления. Мы запустили производство водки, которого в «Укрспирте» до нас не было пять лет, запустили экспорт водки в Европу.
И ладно бы, нашу работу комментировал человек, который платит все налоги в Украине. Но его компания работает в России и там платит гораздо больше налогов, чем в Украине. Какое он имеет право называть нас «преступной группировкой»?
Кстати, такие заявления уменьшают стоимость государственных активов. Сколько будут стоить заводы «Укрспирта», если один из клиентов предприятия на аудиторию в 300 тыс. подписчиков рассказывает, что это «преступная группировка»?
Мы со своей стороны, стараемся поднять прозрачность компании, делаем электронные сервисы, вводим электронный документооборот, проводим независимый аудит.
Что надо делать дальше? Давайте создадим наблюдательный совет. Пусть в него войдет представитель водочных компаний. Пусть они поймут, что государство их не обманывает. Они через представителя в наблюдательном совете будут иметь доступ к финансовым документам. Но я не слышу разговоров об этом.
— Почему за последние годы не была проведена корпоратизация ГП «Укрспирт» и не был создан наблюдательный совет?
— ГП «Укрспирт» находилось в управлении Министерства аграрной политики, которого сейчас уже не существует. Я надеюсь, что нынешнее Минэкономики (к нему присоединено МинАПК) проведет корпоративную реформу и сделает наблюдательный совет.
Максим Мартынюк (и. о. министра агрополитики в правительстве Владимира Гройсмана) подписал соответствующий приказ, но не был изменен устав предприятия. Будет политическая воля – завтра сделаем.
Как это можно сделать? Поставьте задачу руководителю ГП «Укрспирт»: друг, через три года компания должна быть продана за максимально большие деньги. Выведи ее на IPO.
Мы пошагово нарисовали, как за три года поднять капитализацию компании на миллиарды гривен и сделать так, чтобы государство смогло заработать максимальную прибыль от приватизации.
Я понимаю, что сейчас назрел запрос общества: продайте. Но нужно сделать это так, чтобы выручить от продажи максимально много.
Не важно, буду ли я возглавлять компанию, или кто-то другой. Если государство примет эту концепцию, то это будет означать, что мы не просто так сидели здесь несколько лет. Отбивались от трейдеров, которые навязывали нам «откаты» при закупке газа и зерна.
Сегодня мы покупаем газ исключительно у добытчиков. Зерно покупаем, либо у производителей, либо у трейдеров производителя. Мы полностью избавились от прокладок.
Единственный якорь, который у нас остался – это стоячие заводы, на которые мы ежегодно тратим 250 млн. грн. – в фонд зарплаты и на содержание. Вдумайтесь, загрузка мощностей «Укрспирта» сегодня составляет 20%.
Фактически, стоячие заводы – это наша социальная нагрузка. При всех этих проблемах, 2017 год мы закончили с прибылью в 12 млн. грн., 2018 год с прибылью в 22 млн. грн. В 2019 году мы прогнозируем прибыль на уровне 27 млн. грн.
— Как вы видите рынок потребления спирта после демонополизации?
— Водочные компании будут иметь возможность: первое – купить спирт в «Укрспирте» по рыночный цене, второе – завезти из-за границы, третье – построить собственные производственные площадки и производить спирт по себестоимости.
Но за эти три года государство должно нарастить мышцы в производстве. Если отцепить эти 250 млн. грн. на стоящие заводы, «Укрспирт» станет хорошим активом, который государство может развивать само, или дорого продать.
Автор: Сергей Головнев
Источник: «БизнесЦензор»
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.