23.11.2019 – Во время президентских выборов Владимир Зеленский редко общался с журналистами. Вместо него это делал Дмитрий Разумков, который работал спикером предвыборного штаба.
Что такое «лифт» Зеленского, Разумков знает не из рекламы или новостей, а из собственного опыта. Победа руководителя студии «Квартал 95» автоматически вознесла Разумкова на вершину политического олимпа. Еще недавно малоизвестный широкой публике политтехнолог стал председателем Верховной Рады.
«Украинская правда» встретилась с Разумковым в его кабинете в конце рабочего дня. Еще полгода назад в этом самом кабинете мы встречались с его предшественником Андреем Парубием.
Председатель ВРУ появляется озабоченным и просит не затягивать разговор, потому что дальше у него были запланированы рабочие встречи. Посреди интервью мы несколько раз прерывали запись, потому что спикеру нужно было решить насущные вопросы.
На протяжении чуть более 40 минут Разумков рассказывает о том, как стал председателем парламента, о группе во фракции «Слуга народа», о встрече в ОПУ, дискуссии с Богданом и о своем прошлом в Партии регионов.
«Президент предложил меня на должность председателя Верховной Рады»
– Если бы мы с вами встретились год назад, например, в начале осени, и я вам бы сказал, что вы через год станете спикером Верховной Рады, вы бы мне поверили?
– Думаю, что нет.
Раньше не имея какой-то там поддержки, лоббизма или других механизмов, которые бы позволили тебе попасть в высшие ступени власти, не будучи никому финансово обязанным, это было невозможно.
Но после выборов президента, после того, как Владимир Зеленский пошел на выборы, это произошло. Это началось, наверное, еще зимой, когда он только пошел на выборы. А потом страна начала меняться. Мы получили сначала нового, действительно нового президента, во всех смыслах этого слова.
После этого получили новую команду во власти. А если мы говорим о «Слуге народа», с которой я пришел, то ни одного человека, который бы ранее был народным депутатом Украины, там нет.
– Во время подготовки к интервью я нигде не нашел пространного объяснения, как вы стали спикером Верховной Рады? Это была благодарность президента вам за избирательную кампанию?
– Не может быть благодарности какими-то позициями. Потому что, если тебе будут благодарить должностью, то это ни к чему хорошему не приведет. Это было решение команды.
– Вам предложили пост, или вы сами просили, назначить вас спикером ВРУ?
– Смотрите, желания могут быть разные. Но ты отвечаешь тем или иным критериям, или не отвечаешь – это уже другой вопрос.
Президент предложил меня на должность председателя Верховной Рады. Я благодарен за это президенту. И благодарен команде «Слуга народа», которая меня поддержала на этом посту.
– Спикер Верховной Рады – достаточно сложная позиция, потому что перед тем как вносить какое-то предложение в зал, вам надо понимать позицию всех фракций. Как вы общаетесь с разными фракциями?
– По-разному. Бывает, собираемся, обсуждаем вопросы. А иногда есть понимание, что такие законы, которые будут поддерживать все политические силы, будут представлены в Верховной Раде. Каких-то торгов «вы проголосуйте за это, а мы вам дадим это» в этой Верховной Раде не происходит. Я уверяю вас.
– Ваш предшественник Андрей Парубий кроме официального согласительного совета собирал глав фракций на неофициальные встречи без камер. Вы проводите такого рода заседания?
– Бывают и такие совещания. Понимаете, есть разные встречи, все бывает очень по-разному.
– Чем отличается такая встреча от того, что мы видим на согласительном совете?
– Я думаю, что когда меньше камер, народные депутаты, политики более раскрепощены в плане дискуссий по тем или иным вопросам. Снимаются некоторые особенности, связанные с политической позицией, и появляется больше конструктива.
– С какими фракциями вам труднее всего работать? С кем труднее всего договариваться, вести коммуникацию?
– Договариваться и вести коммуникацию – это разное. Я думаю, что нет такого понимания, с кем тяжелее или легче. Есть разные вопросы, по которым мы находим или не находим консенсуса.
– Ваш предшественник Андрей Парубий говорил, что ему довольно трудно было с «Батькивщиной» и «Оппозиционным блоком».
– Я думаю, что сегодня говорить о «тяжелой работе» не совсем правильно, надо смотреть на результаты…
– Давайте пройдемся по фракциям. Как вам с Юлией Тимошенко работается?
– Не надо переходить на конкретные фракции, потому что Верховная Рада – это единственный механизм, который должен работать.
Есть позиции, в которых «Батькивщина» и Тимошенко поддерживают законы, которые предлагаются «Слугой народа». Иногда они предлагаются и «Батькивщиной», и «Слуга народа» их поддерживает.
Есть законопроекты, которые были внесены «Европейской солидарностью», и за них голосует тоже весь зал. Также много случаев, когда и «Европейская солидарность» поддерживает законопроекты президента. Ну, нельзя не поддерживать то, что хорошо. Такая же позиция и у «За будущее», такая же позиция и в ОПЗЖ, и со многими другими политическими силами, которые представлены в Раде.
– Вы специально не хотите переходить на личности, чтобы не испортить свои отношения с депутатами?
– Нет. Я просто не понимаю здесь вопрос о личностях. Мы же работаем над законами. Законы не являются личными, законы являются законами Украины, которые принимает Верховная Рада.
– Но за этими законами также стоят личности.
– Всегда. Всегда за законами стоят личности, и эти законы пишутся для личностей. Потому что каждый гражданин этого государства – это личность. И все должны жить по закону. Поэтому сейчас говорить о личностях не совсем логично.
«В парламенте действительно есть так называемая группа блогеров. Но называть ее какой-то неформальной или деструктивной не стоит»
– Спрошу про «Слугу народа». Перед тем как прийти в Раду, фракцию разделили на 15 групп. Это было сделано специально, чтобы не возникали неформальные группы. Из-за того, что фракция очень разная и у людей разные интересы, сейчас там все-таки начали формироваться неформальные группы…
– Фракция даже не разная, она уникальна. Потому что в истории Украины такой фракции не было. Такого результата на выборах так же не было.
– Так что с неформальными группами?
– Здесь ничего страшного не вижу. Действительно будут появляться какие-то группы по направленности. По профессиональному, региональному признаку.
Если наши коллеги приехали, например, с Харьковщины, конечно, они будут общаться, особенно, если они мажоритарщики.
Есть те, которые объединяются вокруг идей или концептуальных реформ. Это нормально, я не вижу каких-то таких объединений, которые бы негативно влияли на работу Верховной Рады Украины в целом. Так же и фракции.
– Я помню недавний съезд «Слуги народа». Когда новоизбранный председатель партии Корниенко выступал со своей речью, вдруг в зал зашел депутат Дубинский и достаточно демонстративно начал снимать себя на телефон, громко говорить, смеяться…
– Честно скажу, я считаю, что это не совсем правильное и некорректное поведение. Но я думаю, что этот вопрос вам надо адресовать Александру Анатольевичу Дубинскому. Кому-то это нравится, кому-то — нет.
– У него есть своя группа во фракции, правильно?
– Что значит группа?
– Люди, которые собрались вокруг него, которые постоянно с ним координируются в работе?
– Ну, смотрите, вы говорите, что есть группа вокруг меня, что есть люди, которые координируются и работают вокруг меня. Как минимум, председатели комитетов, с которыми я нахожусь в постоянном диалоге.
У нас много людей, которые объединяются, находятся вокруг друг друга и принимают те или иные решения для дальнейшей совместной работы.
– Вы просто как председатель парламента не можете не знать о существовании неформальных групп в ВРУ. Вот во фракции «Слуга народа» сколько таких неформальных групп?
— Я не совсем понимаю понятия неформальных групп.
– Это так называемая группа по «Плюсам», например (группа депутатов, в которую входят бывшие работники «1+1»).
– Я думаю, что нет. Я думаю, что нельзя так сказать.
– А как можно сказать?
– Дубинский…
— …Куницкий, Бужанский с ним, да?
– Они общаются, это нормально. Так называемая группа блогеров в этом плане действительно есть, но называть ее какой-то неформальной или деструктивной, думаю, что не стоит.
– А что вы слышали о группе Павлюка? О ней часто говорят.
— О многом говорят.
– Это говорят ваши коллеги.
– Групп влияния, которые бы деструктивно влияли на работу фракций, тем более парламента, по состоянию на сегодня в Верховной Раде нет.
– Какие группы работают в парламенте?
– Групп как минимум 15, которые консолидируются 15 заместителями с председателем фракции «Слуга народа». Есть еще первый заместитель и глава фракции Давид Арахамия.
«В парламенте есть мои партнеры, с которыми я много лет работал. Но не было такого, что кто-то кого-то просто предложил в список»
– Я так понимаю, что при формировании списка «Слуги народа» каждый влиятельный член Зе!команды имел возможность советовать туда каких-то людей. У вас были люди, которых вы советовали в список?
– У нас было много людей, которых, как вы сказали, советовали. Но их советовали не во время формирования списка, они появились раньше.
Это же не секрет, что в списках были люди, которые были экспертами, например, представлены во время избирательной кампании. И, например, их представлял Владимир Зеленский на «Право на власть».
Вы помните, были те, которые были представителями региональных команд. Были те, кто был представителями центрального штаба и прошел фактически с самого начала и до конца всю избирательную кампанию. Это люди, проверенные временем, и я считаю, что хорошо, что они сегодня рядом.
Были коллеги, которые относились к так называемой группе реформаторов, или коллеги, которые с ними работали. Их предлагал в основном Гончарук.
Были представители гражданского общества, которые присоединились к нашей команде.
Да, сегодня можем дискутировать, были ли ошибки. Видимо, были. Но в целом мы получили достаточно эффективный механизм.
Если мы говорим о людях, которые так или иначе связаны со мной — да, они есть.
– Вы с октября прошлого года работаете в штабе?
– Если не ошибаюсь, с 9 октября 2018 года. Я прошел всю кампанию от начала до конца.
Но были коллеги, которые появились раньше меня, и мне кажется, что всех их можно назвать моей командой. А всю эту большую команду можно назвать командой президента.
– Кого вы привели, кого вы рекомендовали?
– Это не совсем корректно, что кто-то кого-то рекомендовал. Есть мои коллеги, которые так же были рядом во время избирательной кампании, например, Нелли Яковлева и Василий Мокан (нардепы фракции «Слуга народа»). Это мои партнеры, с которыми я много лет работал.
Но они так, же были приобщены к избирательной кампании. Не было такого, что кто-то кого-то просто предложил.
— В «Слуге народа» есть группы, ориентирующиеся на вас?
– Я вам ответил уже. Мы можем по-разному подходить к этому вопросу, но есть одна большая группа – это группа партии «Слуга народа», которая ориентируется в первую очередь на президента. Ну это же было понятно и ранее, и ситуация остается такой и сегодня.
«Я не понимаю, что такое конфликт с Богданом. Мы дискутируем»
– Как парламент сейчас координируется с Офисом президента?
— Достаточно регулярные имеются встречи с офисом президента. Встречи не являются тайными, иногда даже они происходят публично.
Они проходят в формате: Офис президента, Верховная Рада Украины, представители Кабинета министров.
Я считаю, что это очень конструктивно, потому что должно быть сотрудничество между различными ветвями власти для того, чтобы получать быстрый фидбэк и совместно работать на результат.
– Александр Корниенко в интервью рассказывал, что на Банковой проходят регулярные встречи руководства Верховной Рады, Офиса президента, Кабмина. Вы можете рассказать, кто конкретно происходит на этих заседаниях?
– Я думаю, что участники меняются в зависимости от тех тем, которые будут обсуждаться.
Конечно, там есть президент, есть я, есть Гончарук, руководство Офиса президента, есть другие представители Кабинета министров Украины, парламента, представитель президента и первый заместитель председателя в Верховной Раде Украины Руслан Алексеевич Стефанчук.
Поэтому достаточно большое количество людей, которые принимают участие в этих совещаниях. Иногда кто-то дополнительно приглашается на них, исходя из той темы, которая будет на них обсуждаться.
– А какие темы вообще там обсуждаются?
– Все, что связано с государственной работой, с той деятельностью, которую мы осуществляем каждый по своим направлениям: мы – в Верховной Раде Украины, президент – в Офисе президента, и он, фактически, является главой государства, а Кабинет министров отвечает за свое направление.
– Давайте, чтобы мы как-то это представили – это такой отчет всех ветвей власти перед президентом?
– Нет, это совещание.
– Расскажите, что там происходит?
– Есть такие-то вопросы, есть необходимость рассмотреть эти законы, например, или наоборот, мы предлагаем Кабинету министров те или иные предложения. Есть позиция президента по очень многим вопросам.
Это нормально, это командная работа, это для того, чтобы получить результат.
Был очень большой перечень законодательных инициатив, которые были предложены президентом и признаны первоочередными, которые рассматривались, вы видели, в так называемом «турборежиме», они были приняты.
– Сергей Рахманин в нашем интервью сказал, что президент относится к парламенту «как к придатку Офиса президента». У вас такого впечатления не складывается?
– Нет, у меня не складывается такого впечатления.
– А давайте тогда по-другому. Вот президент едет в Tesla и говорит: «У нас в парламенте сейчас демократия. Но это пока». Что вы можете об этом сказать?
– У президента же, мы точно знаем, хорошее чувство юмора. И, я думаю, что в парламенте есть демократия, и я уверен, что она будет сохраняться в дальнейшем.
– Давайте по-честному. Когда в парламенте что-то происходило не так, как планировалось, какое-то, например, голосование неудачное, вам президент выражал свое недовольство?
– Смотрите, когда что-то происходит не так, как мы планируем, то, пожалуй, это недовольство у всех. Если у тебя что-то не получается, ты же не можешь этому радоваться.
– А как это проявляется?
– Ну, общаются люди, я думаю, что так же и звоним, и говорим.
– Правда, что у вас конфликт с Андреем Богданом? Что вы ему как-то достаточно категорично говорили, чтобы он уважал народных депутатов?
– Я думаю, что народных депутатов должны уважать все, так же, как народные депутаты должны уважать всех, в первую очередь своих избирателей.
Разные бывают дискуссии. Бывают достаточно жесткие, и с Андреем Иосифовичем так же. Это нормальная жизненная и рабочая обстановка, я не вижу здесь больших проблем.
– У вас конфликт с Богданом?
– Я не понимаю, что такое конфликт. Дискутируем мы.
– Значит, у вас такого нет, мол: «Все, трубку от него не возьму»?
– Нет. Смотрите, что бы ни происходило в этой жизни, какие бы дискуссии между теми или иными политиками или чиновниками не имели место, государственные вопросы должны быть на первом плане. Мы достаточно регулярно общаемся с Андреем Иосифовичем.
«Я действительно был членом Партии регионов»
– Давайте тогда немножко вернемся в прошлое и с самого начала. Как вы вообще попали в Зе! команду?
— Меня с Владимиром Александровичем познакомил Иван Баканов.
– Иван Баканов занимался тогда поиском команды?
– Меня с ним познакомили наши общие друзья. Получилось так, что после этого у меня состоялась встреча с президентом, на то время еще кандидатом, и через два дня я вышел на работу в офис.
– До того, как вы пришли в команду Зеленского, вы консультировали политиков?
– Да.
– С какими политиками вы работали как политконсультант?
– Я думаю, что это не совсем корректно сейчас говорить о том, с кем я работал. Ну, то, что есть в публичном доступе, вы знаете, что я работал достаточно долгий период времени с Сергеем Леонидовичем Тигипко.
– С Тигипко вы работали до 2012 года?
– Да, но параллельно тоже были разные проекты.
– Я так понимаю, что вы работали с ним на президентских выборах 2010 года. Чем вы тогда занимались в его команде?
– Я был членом штаба и во время президентских выборов, и в технологической группе работал. После этого я фактически выполнял функции руководителя протокола, вице-премьера. После того еще было построение партии «Сильная Украина».
– Кстати, вы поддерживали слияние «Сильной Украины» с Партией регионов?
– Нет, не поддерживал. Потому что было очень много вложено души в этот проект и очень много людей было эффективными членами.
– Что вы придумали для избирательной кампании Тигипко, что вы можете приписать себе?
– Не бывает никогда такого, когда ты можешь что-то приписать себе. Всегда это командная работа. Не можешь ты все это сделать сам. Если ты говоришь, что «это сделал исключительно я», то либо у тебя мания величия, или ты врешь.
– Почему вы перестали работать с Тигипко?
– Так получилось, что он больше занимался другим направлением деятельности, ушел более в бизнес. И после того меня пригласил Андрей Николаенко, когда он был председателем Кировоградской областной государственной администрации, и почти год я работал с Андреем Ивановичем (на позиции советника).
– С 2006 по 2010 год вы были в молодежном крыле Партии регионов?
– Я не был, это фейк.
– Объясните.
– Докладываю: я был в Партии регионов, но я не был в молодежном крыле Партии регионов. Откуда это взялось, я не понимаю, на самом деле. Но в Партии регионов я действительно был.
– Что вы там делали?
– Ну, я один раз принимал участие в выборах. Но был членом Партии регионов.
– А на каком уровне в выборах?
– В местных выборах. А после этого в 2010-м году я вышел из Партии регионов.
– Вы поддерживали политику Виктора Януковича?
– До 2010 года – да. Если я был в Партии регионов, то, конечно, поддерживал, потому что было много идей, много людей в этой политической силе, которые заслуживали уважения.
Но после того как состоялись выборы, мне кажется, начались необратимые процессы в политической силе, и это привело к тому, к чему привело.
– А чем вам нравился тогда Янукович как кандидат в президенты и вообще как политик?
– У меня на то время, видимо, сыграло ключевую роль не, кто больше нравился, а сыграл, знаете, внутренний протест. Потому что в Киеве ты или поддерживал Ющенко, или ты был, говоря русским языком, «изгоем».
– Вы тогда в Киеве уже работали?
– Я учился. И мне так смешно, когда мне говорят, что я в 2006-м году был главным технологом Партии регионов. Мне было 22 года, и я точно не мог быть главным технологом.
Можно сейчас надеть себе корону, но – нет. Это невозможно.
И, возвращаясь к вопросу, я не поддерживал Ющенко.
– В 2010 году вы голосовали за Януковича?
– Да, голосовал.
– Когда Тигипко объединился с Партией регионов, вы перестали поддерживать Януковича?
– Нет, я еще в 2010 году вышел из Партии регионов. У меня было разочарование в тех процессах, которые стали происходить. То есть задекларированная позиция и то, что происходило с командой, которая прилагала усилия в те времена, когда Партия регионов… Сейчас не о Януковиче, а о Партии регионов, которая прошла все выборы, многие из них были в оппозиции, а после этого они стали не нужны и были выброшены на помойку.
Там были достойные люди. Были специалисты, которые почему-то в один момент стали не нужны после того, как политическая сила пришла к власти. Это неправильно, это приводит к катастрофическим процессам как внутренним, так и внешним. И это привело к, пожалуй, тем результатам, которые мы увидели.
– Чтобы не останавливаться на этой теме – вы поддерживали Евромайдан?
– Да. Особенно после того, как стали происходить вещи, которых не должно быть в европейской стране.
– Когда вы перестали поддерживать Януковича как политика?
– Януковича я перестал поддерживать как политика, когда вышел из Партии регионов. Если бы я поддерживал, то я бы остался в той политической силе.
«Никто не приходил и не предлагал мне доплат»
– Ранее вы говорили, что зарплата у народных депутатов слишком мала.
– Смотрите, нельзя говорить о зарплате в 40 000 гривен, 35 000 – 40 000 гривен в государстве, где средняя заработная плата, там, 10 000 гривен, «маловата». Поэтому я не так говорил.
Она небольшая, учитывая те соблазны, которые могут появляться у народного депутата. И я думаю, что со временем надо будет менять это.
Но для того, чтобы человек профессионально и эффективно работал, нужно делать две вещи: давать нормальную мотивацию – а это зарплата в том числе. А второе – контролировать, чтобы у человека не возникало соблазна залезть в бюджет, залезть в какие-то коррупционные схемы и тому подобное.
– Скажите, а как вы решаете эту историю во фракции?
– Что значит решать? Люди получают зарплату – люди за нее работают. Не устраивает зарплата – пожалуйста, до свидания.
– У вас нет дополнительных доплат?
– Нет, нет.
– Например, исключенная из вашей фракции госпожа Скороход говорит, что депутатам доплачивают по 5 тысяч долларов.
– Во-первых, надо понять, кто это делал. Во-вторых, я сторонник того, чтобы не в СМИ об этом говорить, а обратиться в НАБУ, правоохранительные органы и дать эту информацию. Это будет полезно и правильно.
– Вам кто-то предлагал доплату?
– Нет. На этой должности мне никто ничего не предлагал.
– А вашим депутатам?
– Я думаю, если бы были такие факты, они бы обратились в правоохранительные органы. Это так нужно сделать.
– Какая у вас сейчас зарплата?
– Где-то порядка 40 тысяч гривен в зависимости от того, сколько рабочих дней в месяце.
– Я специально просматривал вашу электронную декларацию. У вас и вашей семьи 11 квартир, дом, несколько земельных участков. У вас три автомобиля и у вашей жены – внедорожник. Хватает ли вам вашей зарплаты все это содержать?
– Да, хватает. Так же вы, видимо, посмотрели и на сбережения, которые есть у меня.
– Значит, вы живете на сбережения сейчас?
– Я достаточно неплохо себя чувствовал в финансовом плане до этого. Посмотрите декларацию. Мне точно хватает.
Кроме того, у меня еще жена работает. Посмотрите, сколько она заработала за прошлый год.
– У вашей жены зарплата за прошлый год составляла чуть более 700 тысяч гривен.
– Да, и я еще работаю здесь. Поэтому я думаю, что и мне, и семье хватает.
– Возможны ли ротации в Кабмине после Нового года?
– По состоянию на сегодня я таких предпосылок не вижу. Есть программа правительства, которая была одобрена парламентом. Теоретически возможно все, если кто-то из министров не будет выполнять и отвечать тем функциям, которые на него были возложены. Но посмотрим, увидим.
– Возможны ли досрочные выборы в парламент?
– Я не вижу сегодня предпосылок, которые могли бы это вызвать.
– Но на прошлой неделе двух депутатов из фракции исключили.
– Ну и что? Я точно не исключал, это исключала фракция, во-первых. А, во-вторых, это не является предпосылкой для проведения досрочных выборов.
– Согласен. Но постоянные скандалы, новые конфликты…
– Да, может, наши народные депутаты не так обучены политике, как другие наши коллеги. Но ничего. Главное, чтобы они плохому не научились. А так все хорошо.
– Если вдруг в следующем году будут досрочные выборы, вы останетесь в команде Зеленского?
— Давайте сначала доживем до следующего года, будут ли досрочные выборы. Потому что сейчас мы с вами гадаем на кофейной гуще. Это первое. А второе, я не вижу предпосылок для того, чтобы какая-то команда разваливалась.
— По состоянию на сегодня вы себя считаете членом команды Зеленского?
– Да, конечно.
– И последний вопрос. Что важнее – слава или власть?
– (Задумывается) Совесть.
Автор: Роман Кравец
Источник: Украинская правда
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.