Лучечко говорит, что хочет сделать «Укрспирт» открытым, понятным, а впоследствии – и привлекательным для инвестиций. Именно поэтому, в отличие от прежних руководителей, охотно общается с прессой и делает ставку на прозрачность во всем.
О проблемах отрасли, ее перспективах, достижениях за полгода и дальнейших планах руководитель государственной монополии рассказал в интервью LB.ua.
Читайте также: Юрий Лучечко: Сегодня я против демонополизации производства спирта, это уничтожит отрасль
Как нефтегазовый консультант производит сидр и кальвадос
«Ты меня уважаешь?», или как отказ от алкоголя и сигарет меняет жизнь
Юрий, Вы уже полгода на посту. Подведите, пожалуйста, краткие резюмирующие итоги за этот период.
За это время мы начали делать первые шаги по восстановлению инвестиционной привлекательности компании. Наша команда получила предприятие с убытком за первое полугодие 2017 года в сумме 26,7 млн. гривен. Благодаря отлаженной работе по результатам 9 месяцев этого года были полностью перекрыты эти убытки и получена прибыль в сумме 5,9 млн. гривен.
Также из основных достижений 2017 года – является переоборудование Воютицкого МПД под производство технического спирта и возобновление производства государственной водки на Луцком МПД.
С чего вы начали работу, как расставили приоритеты?
С абсолютной прозрачности, откровенности и открытости для общества. Мы провели тотальный аудит, рассмотрели все, что сегодня может быть базой для принятия управленческих решений. И пришли к выводу: чтобы эффективно управлять компанией, нужно провести ее полную перезагрузку. Эта перезагрузка сейчас в активной фазе. Напомню: ГП «Укрспирт» было создано в 2010 году, в него вошли лучшие активы спиртовой отрасли Украины. Это было сделано для того, чтобы создать благоприятные условия для серых схем. Следствие этой деятельности – более 1,2 млрд. гривен долгов.
Совершенно понятно, что нынешняя форма управления компанией в рыночных условиях является неэффективной. Мы предложили реорганизовать компанию, создав семь межобластных балансовых филиалов, отпустить административно-управленческие функции на места. Таким образом, управленческие стратегические решения останутся за нами, а все остальное – хозяйственная деятельность – будет на местах.
— Какие препятствия и вызовы видите на этом пути?
— Первое, на что мы обратили внимание – это полное отсутствие нормативной базы для успешного функционирования и развития отрасли. Основным препятствием является акцизный сбор, унифицированный акцизный налог, который отменен сегодня во всем мире. Нужна диверсификация ставок акцизного налога – акциз на спиртосодержащие вещества должен был бы сегодня быть обнулен, чтобы смежные секторы экономики, которые используют спиртосодержащее вещество, имели его по нулевой ставке акциза.
Второе, что для нас было интересным и важным, – это создание внутреннего рынка биотоплива, биоэтанола. Это то, чего сегодня в Украине, из-за определенных, объективных причин нет – были лоббисты, которые не пропускали соответствующие изменения в законодательство. Сегодня органическое топливо успешно используется во всем мире, законодательства некоторых стран даже предусматривают для производителей топлива обязательность добавок биотоплива.
Это топливо, которое имеет 100% сгорания, выбросы от которого не являются вредными. Поэтому обязательность добавок является абсолютно оправданной, это даст возможность создать рынок и увеличит инвестиционную привлекательность нашей компании.
А у «Укрспирта» есть большое количество площадок, которые вынужденно простаивают, и в перспективе, когда бы была нормативная база, это был бы сигнал для инвестора приходить и работать с нашей компанией.
С чем мы еще столкнулись? С большим количеством не всегда оправданных начислений. Они сегодня у нас в стадии судебного разбирательства в различных инстанциях. Мы имеем около 1,3 млрд. гривен начислений со стороны Государственной фискальной службы относительно неуплаты акциза. В финансовом плане на 2018 год мы предусмотрели ресурсы на отстаивание своих интересов в судебном порядке. Только вдумайтесь – сегодня мы имеем 135 уголовных дел с претензиями к ГП за прошлые годы. Каждая гривна, каждая копейка, сэкономленная нами или отстоянная в судах, дает нам возможность инвестировать в свое производство.
Для нас также важно, что мы с центральным органом управления, с Министерством аграрной политики, распорядителем нашего имущества согласовали финансовый план на 2018 год. Это план полной перезагрузки предприятия, выбранный путь на модернизацию, на техническое переоснащение. В этом году предприятие планирует потратить на модернизацию 290 млн. гривен, что снизит энергозатраты на 18% и увеличит объемы валовой прибыли в 94 млн. гривен в год.
Вы говорите, что главная проблема отрасли – это зарегулированность…
Собственно, это, прежде всего упомянутая выше унифицированная ставка акцизного налога. Наши юристы подготовили и передали в Кабмин ряд законодательных предложений, которые могут изменить ситуацию. Это касается и упомянутого выше биоэтанола и таможенных тарифов, и диверсификаций ставок акциза. Сейчас мы общаемся с депутатами Верховной Рады, чтобы получить определенную поддержку в этом направлении. Нам крайне, нужны эти законы.
Еще нужна нам инновация – введение электронной акцизной марки. Надо снимать все инсинуации относительно оборота «левого» спирта: будет жесткий контроль розничной торговли – не будет смысла его производить.
Что показал технический аудит предприятий, который был проведен по вашей инициативе?
Сегодня предприятия в изношенном состоянии, износ основных средств составляет 75%. Это притом, что само оборудование – это в лучшем случае технологии 1960-х годов. А если копнуть глубже, то специалисты говорят, что это те технологии, которые пришли к нам в послевоенное время, когда «стянули» с немецких предприятий саму технологию производства. И это фактически прошлый век. Если позволить себе сравнение, то мы обрабатываем поле волами, а не комбайнами, которые управляются с компьютера в кабинете. И цена, которую мы закладываем для виноделов, является завышенной в силу определенных обременений.
Есть социальная нагрузка – хотя заводы простаивают, мы выплачиваем зарплату, поддерживаем мощности предприятия в надлежащем техническом состоянии. Среднеучетное количество штатных работников 4 985 человек, из них 2 293 человек работают на МПД (место проведения деятельности), которые не осуществляли производственной деятельности в течение 2017 года. Расходы неработающих МПД в 2016 году составили 156,9 млн. гривен, в 2017 году – 130,4 млн. гривен, план на 2018 год – 128 млн. гривен. Поэтому сегодня мы принимаем все меры для оптимизации расходов и уменьшения этих показателей.
«Укрспирт» – традиционный объект критики украинскими медиа. Темные истории, связанные с его бывшими руководителями, растраты, заказные убийства… Но крупнейшее предприятие критиковали за институт «смотрящих».
Это абсолютно позорное явление. Да, к 2014 году на каждом предприятии были «смотрящие», директор их слушал, потому что часто он и сам был задействован в их схемах. Материалы об их деятельности на предприятиях «Укрспирта» я лично передавал правоохранителям. Сейчас такой практики нет. Есть на предприятии руководитель, и есть орган контроля – Государственная фискальная служба. Мы постепенно выводим предприятие на максимально прозрачную работу и идем по пути модернизации. Каждое предприятие, которое сегодня будет модернизировано, на выходе будет иметь электронную систему учета.
О «смотрящих» говорить стали меньше, это, правда, но в ГФС, если посмотреть ленту новостей за последние полгода, есть к вам много вопросов. Почему так?
По-моему, то, что происходит сейчас – это гонки за пост главы ГФС и попытки одного из участников этих гонок рапортовать об успехах. По состоянию на сегодня вся информация, которую обнародовала ГФС в отношении «Укрспирта», опровергнута. Весь наш спирт разблокирован, счета разблокированы. А органы ГФС не обнаружили ни одного литра контрафактной продукции на наших предприятиях.
Значит, ваши предприятия, условно говоря», казались удобной жертвой?
«Укрспирт» является удобной жертвой для всех: и для популистов, и для чиновников, и для ложных журналистов, которые делают заказные материалы и публикуют их в «сливных бачках». Сегодня я исполняющий обязанности, фактически продолжается конкурс на замещение должности. Безусловно, чувствуется определенное психологическое давление, многие спекулируют на этих вещах, организует искусственные митинги, проводит информационные кампании.
То, что вы исполняющий обязанности и формально еще не полноценный руководитель, как-то вас ограничивает?
Абсолютно нет. Но для того чтобы люди все-таки поверили, что в компанию приходят необратимые изменения, что у нее есть перспективы, с психологической точки зрения лучше быть руководителем, а не и.о. – так проще принимать волевые решения для наведения порядка. Это является психологическим аспектом.
Вообще-то функции и полномочия мне позволяют делать все то, что от меня сегодня требуется. Мы вошли в ТОП-100 крупных плательщиков налогов в 2017 году – это миллиардные наполнения государственного бюджета. А мы понимаем, что если сегодня денег не будет, то завтра и наша армия недополучит средства, и социально незащищенные слои, бюджетники. Поэтому для нас главный вызов в управлении компанией – амбиция что-то изменить. Надо, чтобы как можно больше людей знали, что мы делаем, и разбирались в этом.
Мы хотим, чтобы «Укрспирт» ассоциировался не с компанией, где сидят воры и негодяи, а с молодой командой, которая пришла, чтобы запустить необратимые позитивные изменения. Наша цель – это приход в компанию новых публичных людей, выходцев из других отраслей. Мы полностью обновили аппарат управления, меняем руководителей на местах, смотрим на эффективность их работы и стараемся предложить работу молодым людям, для которых является вызовом что-то изменить, что-то сделать.
У власти сегодня есть силы, которые на вас давят?
С Кабмином у нас полное взаимодействие и сотрудничество. А вот в парламенте есть силы, которые нам оппонируют. Обычно это просто популизм. Например, тот же закон о биоэтаноле – мы пришли отстаивать его на топливный комитет, а там сидят лоббисты, которые занимаются торговлей российским газом и нефтью, завозят их сюда из Европы. Они начинают говорить, что биоэтанол, мол, замерзнет, что это некачественное топливо. Извините – если мы к бензину А-80 добавим органику, которая прекрасно испаряется, сгорает, не вредит окружающей среде, то сделаем из него бензин А-95. Так делают сегодня в США, в Европе, в Бразилии – по всему миру.
Но есть лоббисты, которые не заинтересованы в том, чтобы в Украине появился свой топливный продукт, потому что это серьезная потеря рынка.
Будет ли спрос на биотопливо?
Мы сейчас ищем, для кого производить свою продукцию. Нефтедобывающая отрасль может спокойно загрузить два-три предприятия. Есть смежные секторы экономики, где мы реально можем, если будет воля профильных руководителей, переключиться на наш украинский продукт. Можно создать сеть АЗС с биотопливом, будут пистолеты «Укрспирта», почему нет? Бензин будет дешевле и лучше, об этом свидетельствуют статистика и практика. Уменьшится вред экологии. Может заработать государственная программа, чтобы хотя бы общественный транспорт перешел на биодизель и органическое горючее.
А что делать с маленькими заводами, которые нет смысла переоборудовать?
Сегодня мы говорим, что маленькие заводы, работа которых экономически неоправданна, должны производить спирт-сырец. Это полуфабрикат. Берем один крупный завод, под него подвязываем два-три малых предприятия, которые расположены в сельской местности, где есть рядом сырьевая база, но, нет у фермера транспортного плеча. Эти маленькие предприятия производят спирт-сырец, везут на большой завод, который уже перерабатывает его в продукт, который имеет спрос.
Мы не имеем целью, порезать на металлолом маленькие заводы, а говорим о том, что туда надо вложить деньги и они могут заработать. А дальше уже на месте будет работа депутатов — мажоритарщиков, губернатора, руководителя филиала. Мы от себя концепцию развития даем и сейчас максимально, опираясь на собственный финансовый ресурс, который все-таки в «Укрспирта» есть, начинаем финансировать подобные проекты. Мы – отрасль переработки, мы не производим, а перерабатываем. Поэтому мы должны в общем цикле сельского хозяйства занять свое звено.
В адрес «Укрспирта» звучит много критики относительно непрозрачности. Компания становится более открытой под вашим руководством?
Сегодня впервые в истории «Укрспирт» покупает газ на Энергетической бирже. Никогда никто не покупал газ там. Пришли, договорились, подписали договор с поставщиком. Были попытки на нас давить, чтобы мы выбрали ту или иную компанию. Мы волевым решением зарегистрировались на Энергетической бирже и уже третий месяц подряд покупаем газ по очень хорошей цене. Следующий шаг – подали заявку на получение статуса газотрейдера. Мы же много потребляем, почему нам в Европе не покупать? А мы можем газом, и торговать, для этого есть все возможности.
Дальше – в сентябре-декабре 2017 года за счет внедрения прозрачных процедур закупок удалось сэкономить для государства более 51 млн. гривен. Есть много процессов, которыми сегодня просто никто не занимался. Не было ни правильного месячного, ни квартального планирования, все в авральном режиме покупалось. Мы сегодня пытаемся ввести правильное квартальное планирование, понять, когда у нас поступления средств, заставляем заводы тоже это делать.
Все наши закупки, даже если они были неуспешными, мы обнародуем, отчитываемся во всех наших закупках в открытом доступе. Люди видят, что что-то якобы меняется. А у нас не тот сектор, где легко навести порядок. Тенизация, покушения, угрозы, те же убийства.
Недавно «Укрспирт» отчитался про возобновление производства собственной водки. Зачем это компании?
Производство государственной водки действительно восстановилось – много лет его в стране не было. Луцкий завод выпустил водку, которой покупатель нашелся не только в Украине, но и в Германии. Предприятие способно производить 840 тыс. дал водки в год. Было бы хорошо, если бы мы вышли в этом году на показатель 100-120 тыс. дал. Сейчас мы предлагаем наши новые торговые марки высококачественного алкоголя – «Древний» и «Наша Воля». Имеем полный цикл производства от сырья, спирта в готовые бутылки под собственной маркой.
Конечно, пока мы не можем конкурировать по количеству и ассортименту с известными брендами, но по качеству мы не уступаем. Сейчас один из моих заместителей изучает направление создания фирменных магазинов «Укрспирта». Сегодня государственная водка – это качество, это бренд. И мы можем постепенно через свои фирменные магазины достигать потребителя. А завтра, если все получится, будем торговать нашей водкой в Европе, Канаде и Америке.
Из ваших ответов получается, что вы является противником приватизации «Укрспирта»?
Я не противник приватизации вообще, я противник приватизации предприятий в нынешнем состоянии. Приватизация – это толчок для модернизации, для привлечения новых инвестиций, для того, чтобы предприятия заработали, а не были порезаны на металлолом, как сахарные заводы. Всегда говорят, что частное – лучше, понятнее. Хотя есть практика в ряде стран, когда государственная монополия успешно работает и приносит государству миллиарды. Сегодня в парламенте зарегистрированы два законопроекта о приватизации и к разработке одного из них мы приобщались. Он предусматривает разгосударствление в три этапа.
Во-первых, передача неработающей инфраструктуры территориальным общинам. Второй этап – это крупные предприятия, большие мелясные заводы, которые могут быть переориентированы и по которым есть интерес инвесторов с точки зрения производства биоэтанола, когда будут приняты соответствующие законы. Эти предприятия можно продать за условную остаточную стоимость. Третья группа предприятий – это высоколиквидные, высокорентабельные активы. Это те, которые производят пищевой спирт и могут потенциально производить и водку.
Если мы отделим «мертвые» предприятия и те активы, которые сегодня интересуют частный бизнес, то мы получим на третьем этапе хаб с около 15 предприятий. Они будут ориентированы для обеспечения внутреннего рынка и будут иметь потенциал к увеличению мощности. Если балласт, сбросить, и при разгосударствлении пойти путем акционирования – не отдавать за одну гривну, это будет правильно. Государство может оставить за собой блокпакет, чтобы не ошибиться, 50%, а 50% отдать.
Прежде всего, надо перестроить «Укрспирт» так, чтобы была максимальная польза. Сегодня остаточная стоимость всех основных средств, если даже учесть все те предприятия, которые нам еще не отдали – максимум 250 млн. гривен. Но если построить рентабельную компанию, от продажи ее акций можно будет получить гораздо больше.
Представьте, что в следующем месяце состоится приватизация «Укрспирта». Кто выступит покупателем, кому это интересно?
Я пока не понимаю, кто сегодня купил бы это. Может, от трех до десяти заводов кого-то бы заинтересовали, тех же производителей водки.
Вы говорили, что придется закрыть много заводов. А как насчет взаимодействия с профсоюзами, учитывая необходимость оптимизации и сокращений?
Я сам – выходец из профсоюзов. Меня профсоюз и рекомендовал на эту должность. Ранее в большинстве случаев «Укрспирт» возглавляли по несколько месяцев «парашютисты», которые касательными к отрасли не были. Что же касается оптимизации, то это вынужденный шаг. Объективно – если у меня на одном заводе 90 сотрудников, то, как на таком же заводе может быть 160 работников? Значит, половина ничего не делают.
Если до конца года у нас будет система электронного бухгалтерского учета и все это будет в цифре, то зачем там пять бухгалтеров? Одного достаточно. Имеются такие профессии, которые мы будем сокращать. Людей, которые умеют работать на производстве, мы сохраним.
Конкурс на замещение должности главы «Укрспирта» продолжается, недавно его финал снова перенесли. Ждете положительных результатов, или готовитесь к худшему?
Мы пошли таким путем: ничего не ждем, а движемся вперед, делаем, делаем, делаем. Кто бы, не прошел в финал конкурса – то, что мы начали и чего достигли здесь, однозначно не дадим уничтожить.
Авторы: Наталия Клаунинг, директор по коммуникациям Института Горшенина
Игорь Божченко
Источник: LB.ua
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.