02.11.2018 – Председатель Совета судей Украины рассказал Тижню о новых окружных судах, о деталях организации Антикоррупционного суда и суда по вопросам интеллектуальной собственности.
Читайте также интервью с судьями Анной Вронской, Валентиной Данишевской, Натальей Антонюк, Владимиром Кравчуком, Аллой Лесько, Николаем Мазуром, Дмитрием Гудимой, Еленой Кибенко, Иваном Мищенко, Дмитрием Луспеником, Евгением Синельниковым, Татьяной Анцуповой, Михаилом Смоковичем, Ларисой Рогач, Станиславом Кравченко, Богданом Львовым, Константином Пильковым, Светланой Яковлевой, Андреем Жуком, Богданом Львовым и Станиславом Шевчуком.
Есть проблема нехватки судей, которая создает чрезмерную нагрузку на них. Ее решают годами. Когда именно этот вопрос перестанет быть столь острым?
– Вот у меня на стене есть несколько листов (около десяти формата А4, на каждом из них – название райсуда), в них указаны суды, где правосудие не осуществляется. Месяц назад их было втрое больше. Но это все равно проблема, когда судей нет, – и для общества, и для людей.
Вместе с тем суды в течение года решают примерно 4 млн. дел. До начала последней реформы в Украине работало около 8,3 тыс. судей. Сегодня их на 3 тыс. меньше. Объем дел не уменьшился. Процесс квалификационного оценивания, увольнения и назначения судей никак не влияет на обжалование решений, обращение в суд или количество преступлений. Это чрезвычайно большая и непосильная нагрузка для судебной системы.
В среднем судья должен решить более 100 дел в течение месяца. Такой темп влияет и на возможность эффективного рассмотрения дела, и на описание всех мотивов в решении, и на оценку доказательств. Иногда это сказывается на законности решений. В то же время в Украине обжалуется не более 15% решений судов. В остальных случаях стороны соглашаются с их законностью.
Читайте также: Олег Ткачук: Судебная реформа не должна быть одноразовой акцией
Член ВККС Анастасия Зарицкая: Конкурс в Антикоррупционный суд будет обязательно публичным
Судить по-новому. Каким будет Антикоррупционный суд
Почему судов и судей стало меньше? Общество после Революции достоинства поставило требование перед законодателем переоценить деятельность судов. Такой процесс начался и длится уже второй год.
Судьи пошли на оценки, началась проверка деклараций и знаний, тестирование на соответствие профессии, и это повлияло на скорость рассмотрения дел. Я думаю, что в 2019-м завершится квалификационное оценивание тех судей, которые сейчас на должностях. Это еще 3 тыс. Кроме того, около 1-2 тыс. юристов придут из учебных рядов Национальной школы судей. Поэтому до конца следующего года острая проблема с кадрами будет решена.
Создание окружных судов. Есть много нюансов, но если условно: это крестьянин будет ездить к судье или судья к крестьянину? Если судья, то за чей счет это будет происходить?
– Если бы судьи ездили в села или города, то непонятно, сколько их вообще нужно было бы на 45 млн. населения. Такого никогда не было и, думаю, не будет. Сейчас у нас происходит административно-судебная реформа. Ликвидированы суды, работавшие ранее, и созданы окружные. Смысл в том, чтобы уменьшить количество административного персонала.
Есть некий условный Лохвицкий райсуд (один из нерабочих судов сейчас на доске у Ткачука). Его помещение кому-то передадут, закроют?
– Нет, ничего не закроют. Суды действительно останутся в тех же помещениях. Скажем так, если есть четыре суды в определенной части области и называются они по-разному, то теперь создан один окружной суд, который будет заниматься правосудием в четырех районах. Помещения останутся, но председатель суда, его заместитель, руководитель аппарата и его заместитель будут едины на четыре суды.
Конечно, это положительная часть реформы. Ведь административный аппарат уменьшится, и благодаря этому освободятся материальные и человеческие ресурсы, чтобы выполнять другие задачи. Кроме того, мы идем в электронный суд. Это позволит опять же объединить процессы, которые происходят в каждом суде. Распределение дел, регистрация, архивное делопроизводство – все будет происходить в одном окружном суде.
Если один суд на четыре района, то может такое случиться, что судья где-то в Лохвице, а дело ему назначили в соседнем районе?
– Не будет такого. В каждом суде есть компьютерная система, сервер, который и распределяет дела. Со временем, когда заработает окружной суд, так же в Лохвицкий будут попадать дела, которые будут поступать из прокуратуры или полиции именно того района. И будут назначаться соответствующие судьи. Только их сборы будут проходить в центральном помещении, которое определят.
Впрочем, так будет не во всех судах. Есть часть административных и хозяйственных (последних больше), где делать это нецелесообразно, поскольку нагрузка позволяет отказаться от содержания суда в том или ином регионе. В таком случае создадут, например, Окружной апелляционный суд Винницкой области, который будет располагаться в Виннице. Он и раньше действовал на три области, а теперь будет распространяться на шесть.
Посчитали, что нагрузка на судей позволяет так сделать. Опять же учитывая административную экономию, распределение и рассмотрение апелляционных жалоб будет происходить в одном месте. Понятное дело, что будут возникать определенные вопросы относительно того, как доехать.
С целью избегания этих проблем одновременно с проведением административной реформы внесли изменения во все процессуальные кодексы, которые предусматривают возможность письменного и электронного производства, когда в режиме реального времени можно общаться с судом или подавать документы, ходатайства и прочее.
Единая информационная телекоммуникационная система, которая должна заработать с 1 января, – это то, о чем вы вспоминаете в связи с электронным судопроизводством. Что изменится для меня как гражданина? Я смогу все сделать онлайн и просто прийти на заседание суда?
– С введением телекоммуникационной системы есть много новых подходов к рассмотрению дел, к решению процессуальных, подготовительных вопросов. Это очень важный шаг и испытание для судебной системы, для всех органов, обеспечивающих ее деятельность.
Потому что работать в режиме онлайн суды фактически не умеют и этим никогда не занимались. Вероятнее всего, судей нужно будет учить. Однако это достаточно прогрессивный шаг законодателя. Я уже говорил, что суды рассматривают 4 млн. дел. Думаю, значительную часть из них можно рассмотреть именно в онлайн-производстве.
В чем оно заключается? В том, что лицо, желающее обратиться в суд, подает на сайте те или иные документы. Сначала исковое заявление или жалобу. Ее в электронной форме в течение нескольких секунд после отправки регистрируют в системе. Судья, ознакомившись с делом или заявлением, решает вопрос о достаточности доказательств, что прилагаются. Также нужно направлять подтверждение уплаты судебного сбора.
Сейчас стороны иногда подают документы, якобы уплатили сбор, а суд проверяет и не выявляет этого. Теперь сразу будет доступ к реестру Государственной фискальной службы, который это покажет. Судья, проверив материалы, полученные от стороны, сразу пришлет электронное исковое заявление, чтобы другая сторона могла ответить на заявленные требования. Она так же это делает в электронном режиме, а судья сразу назначает дело к слушанию. Затем стороны имеют право явиться в суд.
Не нужно присылать повестки. Сегодня тысячи их возвращают, потому что сторона либо не получила, либо не знает, либо ее нет, либо в отпуске. Когда будет указан адрес, то она получит электронное письмо с уведомлением о назначении дела к слушанию. Другое дело, захочет ли явиться на заседание.
Но сведения, что стороне сообщено о слушании, будут, и тогда суд имеет право, уже не откладывая, рассмотреть дело. Сейчас же сотни тысяч раз откладывают слушание. Вот вы приезжаете в суд, а ответчик не приехал, потом приезжаете, а не приехал адвокат ответчика. Значительное количество дел из-за этого рассматривают год или дольше, тогда как законом предусмотрено два месяца.
Все, о чем вы говорите, заработает с 1 января?
– Нет. Для того чтобы телекоммуникационная система стартовала, за 90 дней до начала ее работы в «Голосе Украины» должно появиться сообщение. Поскольку сегодня уже 22 октября, то, очевидно, она не заработает с 1 января 2019-го. Могу предположить, что на середину следующего года она будет работать в тестовом режиме. Для того необходимо, чтобы все адвокаты Украины, участвующие в рассмотрении дел, зарегистрировали свой электронный почтовый адрес, на который им можно отправлять сообщения. Прокуроры и все госорганы должны сделать то же самое.
Насколько уже продвинулся процесс запуска системы?
– Сейчас происходит перевод в электронную форму дел, находящихся на рассмотрении в судах. То есть сканирование и оцифровка материалов. На начало прошлой недели оцифровано 167 тыс. дел. В производстве в судах их сейчас около 900 тыс. До конца года ожидается поступление еще 900 тыс. Ориентировочно 1,8 млн. дел надо отсканировать. Кроме того, необходимо еще техническое и программное обеспечение.
Сегодня это завершается и одновременно происходит апробация программ. Мы с Советом судей на прошлой неделе обсуждали такой вопрос с руководителем ИСС (Информационно-судебные системы), которые занимаются разработкой ПО и техническим оборудованием. Хотим увидеть, насколько отсканированные документы годятся для использования судами и сторонами. Одно дело – создание программы, а совсем другое – пригодность ее к использованию людьми.
Конкурс в Антикоррупционный суд. Кроме самого отбора судей, есть еще обеспечение деятельности суда. Было сообщение, что нашли здания, имеется вопрос назначения аппарата суда. Осматривали ли эти помещения, подходят ли они и нашли ли работников аппарата?
– Вопросам организации работы судов в целом занимается Государственная судебная администрация, но мы – Совет судей Украины – контролируем этот процесс. Согласно ГСА нашла помещение для Антикоррупционного суда, Апелляционной палаты, а также для Высшего суда по вопросам интеллектуальной собственности. Они как были административными, такими и остаются. Там продолжается работа по проведению ремонта, закупке мебели, то есть переоборудование их в пригодные помещения для рассмотрения судебных дел.
Вопрос обеспечения этих судов аппаратом и секретарями заседаний, помощниками судей, архивариусами, руководителями тайной части и самой тайной частью — тоже понемногу решается. Конкурс работников в Антикоррупционный суд продолжается параллельно с отбором судей. Я думаю, что до назначения судей вопрос и с помещениями, и с аппаратом будут закрыты.
Значит, средств на ремонт достаточно?
— Денег судебной системе, пожалуй, никогда не хватит. Потому что значительная часть помещений под суды не соответствует установленным требованиям, а они дальше будут расти. В отношении средств на начало работы Антикоррупционного суда и Суда по вопросам интеллектуальной собственности, то они есть и пока что покрывают необходимые потребности. Вообще мне странно, что в Украине нет стандартов организации работы судов.
Я более 20 лет занимаюсь судейской деятельностью и не обращал на это внимание, пока не возглавил Совет судей. Каким образом должна быть организована работа в суде, прохождение там дел, какие требования к помещению суда? Оказывается, что в Украине вообще никто не знает, каким должен быть суд.
За рубежом, в странах, где радикально не менялись политические системы, это обычно какой-то дворец правосудия, где все приспособлено для людей, которые обращаются за судебной защитой. Если строят новые суды, то делают это по стандартным однотипным проектам. У нас же лет 30-40 на суды вообще не обращали внимания.
Только в последние годы начали менять отношение к их размещению. Те помещения, которые есть, переоборудуют. В зависимости от количества средств проводят ремонты. Должны быть урегулированы и типичные стандартные подходы к решению аппаратом и руководством суда тех или иных ситуаций, возникающих в судах, вопросы служебного, этического поведения работников аппарата…
Когда человек приходит в суд, то не знает, куда ему идти. Он заходит, а там 30 дверей в коридоре. Он не знает, куда ему идти, где знакомиться с делом, куда сдавать документы, где будет проходить заседание, как вести себя в суде. Сейчас мы заканчиваем разработку стандартов организации работы судов, включим туда правила поведения работников аппарата, которые должны обеспечивать эффективную работу суда.
Кроме того, приглашаем к сотрудничеству международных партнеров, чтобы они помогли в разработке стандартов помещения суда, рабочего места судьи и работника аппарата. Нужно сказать и о том, что на «плечах» Совета судей также защита профессиональных интересов служителей Фемиды и решения вопросов внутренней деятельности судов. Собственно, независимость и производительность работы каждого судьи обеспечивается, в частности, должным функционированием высшего органа судейского самоуправления…
Где в Украине вообще должен быть суд? В бывшей бане, в школе или администрации, или это должно быть отдельное помещение с достаточным местом, чтобы содержать людей, которые находятся под стражей? С этим же вопросом связано и размещение новых высших специализированных судов. Поскольку нет времени, чтобы начать строить новые помещения, Антикоррупционный и суд по вопросам интеллектуальной собственности разместят в бывших административных зданиях. Там сделают ремонты и оборудуют в соответствии с потребностями.
У вас оптимистичные взгляды относительно сроков окончания конкурса в Антикоррупционный суд. В то же время конкурс в суд по вопросам интеллектуальной собственности, который вы упомянули, длится уже более года. Почему считаете, что первый потребует меньше времени?
– С интеллектуальным судом процесс затянулся, и надеюсь, он скоро завершится. Я проходил конкурс в Верховный Суд, он длился достаточно долго. Это был первый опыт для Украины и большинства стран мира. Нигде не формировались одновременно и Верховный Суд, и процедура набора. Везде набирали одного-двух судей, но по имеющейся процедуре. У нас же ее полностью обновили, как и алгоритм прохождения пути от кандидата в судьи высшей судебной инстанции в государстве. Этот процесс длился достаточно долго, но были испытаны и кандидаты, и процедура.
Процедура уже обкатана и понятна, устранены недостатки по продолжительности. Поэтому я надеюсь, что за три месяца конкурсы и в Высший антикоррупционный, и в Высший суд по вопросам интеллектуальной собственности будут завершены. Думаю, что в марте эти институты уже заработают.
Запуск интеллектуального суда немного задержали из-за необходимости, прежде всего, наполнить новый Верховный Суд и окружные суды. Это сделали для того, чтобы судьи получили вотум доверия, чтобы их проверили на добродетель, квалификацию, эмоциональную и психологическую готовность к работе в новых судах.
Такой была первоочередная задача и огромная нагрузка на Высшую квалификационную комиссию судей. У ее членов элементарно не хватало времени, чтобы наряду с этими процедурами провести еще один конкурс. Насколько мне известно, они и до сих пор работают по 14-16 ч в сутки.
Мы уже под процесс запуска новых судей и мантии готовим. Надеемся, что когда они наполнят окружные суды, то получат новые мантии, иного цвета, из новых тканей, чтобы визуально показать, подтвердить, что эти институты меняются.
Вы бывший военный судья и сторонник возобновления работы военных судов. Однако если смотреть на работу Военной прокуратуры сегодня, то видно, что она рассматривает не только профильные дела, а, бывает, и чисто экономические. Как сделать так, чтобы военные суды оставались профильными?
– Я сторонник не только военных судов, а специализации в принципе. Думаю, что чем больше специализированных судов в государстве, тем легче судьям сосредоточиться на рассмотрении тех или иных дел. Дело не в том, чтобы все упростить, а в том, что можно работать более квалифицированно.
Я думаю, что в нынешних судах не просто так ввели палаты. Речь идет о палатах в пределах кассационных судов Верховного Суда. Они специализируются на тех или иных категориях дел. Я сторонник такой теории и практики. Это очень важно, ведь человек, который рассматривает дела, например, о банкротстве, лучше владеет законодательством в этой категории.
Когда работали военные суды, я пытался обосновать целесообразность существования военной юстиции, в военной сфере насчитывалось около 30 тыс. нормативных актов, которые регулировали ее деятельность.
Во-первых, это большой массив работы, а во-вторых – специфические правоотношения. Они связаны с осуществлением правосудия, например, в Вооруженных Силах, СБУ, Нацгвардии. В дополнение к этому военные суды призваны решать проблемные вопросы правоприменения, защиты прав военных, деятельности ВСУ в условиях ведения боевых операций.
По моему убеждению, чтобы квалифицированно проводить такую деятельность, должен быть качественный юридический состав тех или других судов, учитывая массу законодательства, которое регулирует эти правоотношения, и саму специфику воинской деятельности…
Например, когда отдают приказ стрелять, бомбить, двигаться танкам в определенном направлении и выполнять боевую задачу, то для понимания обычного, «мирного» населения это достаточно сложные вопросы. Поскольку такая деятельность связана с причинением вреда, с тем, что нужно уничтожать, скажем, так, живую силу противника.
Оценить это лучше людям, которые больше знакомы со спецификой воинской деятельности. Как сделать так, чтобы военные суды не решали несвойственные военной сфере дела? Очень просто: в любом деле я считаю первоочередным соблюдать закон. Если каждый так будет действовать, то никто никого не будет обвинять в нарушениях и перетягивании несвойственных дел.
В том то и дело. Модель, по которой создали Антикоррупционный суд или Суд по вопросам интеллектуальной собственности, подходит и для военного?
– Вы имеете в виду категории дел и лиц? Одним из аргументов ликвидации военных судов было то, что они рассматривают дела в отношении определенных лиц. Значит, по субъектному составу выделяют каких-либо лиц, на которых распространяется действие «военного» закона и юрисдикция военных судов. Здесь есть теоретическая основа, но я считаю, что она от лукавого.
Пожалуй, одним из звеньев этой работы было ослабление судебной системы из-за ликвидации военных судов, военной прокуратуры. Они же также были в подвешенном состоянии. Те недостатки, которые есть в деятельности прокуратуры, видимо, и связаны с тем, что часть работников уволились, ушли в отставку, ведь были все перспективы к ликвидации. Они и были фактически ликвидированы.
Создали прокуратуру по надзору за деятельностью в военной сфере. Сняли погоны у всех прокуроров, и они стали гражданскими лицами. В чем смысл этого. В том, чтобы военный прокурор не имел возможности прийти в военную часть и расследовать военные преступления. Очевидно, что так. Способствует ли это росту дисциплины и правопорядка среди военных? Очевидно, нет.
Хорошие модели введения военных судов есть. Это те, которые предусматривают независимость от военного командования. Речь идет о возвращении к структуре, которая функционировала до 2010 года: подчинение судов органам судебной власти. То есть контроль со стороны апелляционных судов, Верховного Суда. Украине не надо много военных судов. Возможно несколько первой инстанции, один апелляционной инстанции. Возможно, палату в Верховном Суде, но никак не контроль со стороны военного командования за судами. Когда правосудие кому-то подконтрольно, то это не правосудие.
Автор: Андрей Голуб
Источник: Tyzhden
Перевод: BusinessForecast.by
При использовании любых материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт BusinessForecast.by обязательна.